"Десять королей взошло на десять тронов.
Девять глав венчает древняя корона.
А один скребется в двери их гробницы:
Не живой, не мертвый —
ворон, злая птица".
— старый демасийский стишок.
Этра украдкой взяла Габриэля за руку и отвела в сторону, пока их подруга присела отдохнуть в корнях большого дерева. Они шли по ночному лесу не один час, и до этого еще ни разу не останавливались. Стражники не рискнули погнаться за ними, но Габриэль настоял уйти как можно дальше от города, для перестраховки. Этра привела парня к журчащему ручейку, под предлогом набрать воды. — Почему ты не хочешь рассказать ей обо всем? — спросила Этра, оглядываясь на отдыхающую Сону. — С ней что-то не так, — тихо ответил Габриэль, — неужели ты не замечаешь, как она измотана, напугана. — Сона моя подруга, я всегда знаю, когда она не договаривает, — Этра вздохнула, — Сона просто не хочет нас напрягать своим состоянием. — А я не хочу тревожить ее глупыми байками. Никто не знает, что стало с той группой охотников, может они просто потерялись… — Да, конечно. Потерялись, — съязвила девушка. Этра заметила, что все еще держит Габриэля за руку, и тут же отпустила. После ее слов он мог счесть это проявлением грубости, и девушка быстро опустилась к воде, чтобы спрятать покрасневшее лицо. «И чем я ее разозлил?» — подумал парень. Он молча смотрел на то, как она пытается набрать воду в закрытую фляжку. «Если я сейчас скажу, что она забыла открутить крышку, то Этра просто-напросто открутит голову мне». Девушка поднялась со всем важным видом, на который была способна. — Я не достаю, — начала оправдываться Этра, — и не девичье это дело, испачкаюсь только. — Конечно, — Габриэль протянул руку. Девушка замерла от неожиданного жеста, и взглянула в лицо парня. Он выжидающе смотрел на нее, все еще протягивая ей руку. Луна вышла из облаков, озаряя их двоих серебряным светом. Если бы не журчание ручья, он наверняка бы услышал, как громко колотится ее сердце. Этра сначала мягко коснулась пальцами его ладони, но затем, набравшись смелости, полностью опустила свою руку на его. — Фляжку, Этра. — Болван! Этра всучила Габриэлю мокрую флягу и отошла на несколько шагов. «Руку ему дала, вот же дуреха, — закипала она, — а ему просто фляжка была нужна!» Этра сама не понимала: злится она на Габриэля из-за его недалекости, или на себя за наивность. Сона в это время сидела под деревом с пустым взглядом. Она смотрела вперед, ни о чем не думая, ее изящные руки расположились на этвале. Ни одна мысль не звучала в голове, только потусторонний голос нашептывал слова. — Сыграй для меня, Сона, — упрашивал Ноктюрн. Она не общалась с ним после побега из особняка, где приказала ему оставить в покое охотников на магов. Сона не кричала от посылаемых кошмаров, не говорила с ним, не отчитывала, и больше не думала о нем. Раньше он хотя бы слышал ее мысли, а сейчас тишина. Изредка она выражала чувства музыкой, когда играла в одиночестве. В одиночестве с ним. — Бедный Джордж так страдал, когда умирал, — начал давить демон, — кап-кап. Ты помнишь его глаза? Сона сморщила лоб. Воспоминания о смерти охотника отзывались болью. Бедный юноша был так испуган, он даже не успел закричать. Сона дернула самую тонкую струну. Страх сковывает, но когда рядом близкий товарищ, ты в силах шагнуть дальше. Сона еще раз коснулась струны. Брошенный, он встретился со злом, что не знает пощады, не знает сожаления и чувства вины. Такова его природа. Он создан вселять страх и пожинать дрожащие души. В лесу заиграла тихая тоскливая мелодия, на глазах Соны выступили слезы, пока ноты рождались из-под ее пальцев. Что он чувствовал в момент гибели? Образ Соны — последнее, что он видел, как она безмолвно смотрела, как утекает его жизнь. Винил ли он ее? — Прекрасно, — прошептал Ноктюрн, — твоя музыка полна агонии. «Прости меня». — Сона-а-а, — женский голос вырвал Сону из транса, — девочка моя-я-я… Музыка оборвалась на высокой ноте. Сона встала и огляделась, но не обнаружила никого поблизости, Этра и Габриэль пропали из поля зрения. — Нет, играй дальше, — твердо произнес Ноктюрн. — Сона-а-а, — снова раздался голос вдалеке, — помоги-и. «Лестара?» — Нет, не иди. Сона не послушала Ноктюрна и пошла на знакомый голос, зовущий ее. Сухие ветки скрипели под каждым шагом девушки, как битый фарфор. Сона не видела Лестару Бювелль уже много недель, с тех пор как сбежала из дома. «Что она делает в лесу?» Уворачиваясь от ветвей, Сона спешила к приемной матери, что заблудилась в чаще. Девушка и не думала о возможной засаде охотников, Лестара ни за что не предала бы ее. В семье Бювелль Сону любили как родную, именно они придумали для нее язык жестов, чтобы она могла свободно общаться, а Лестара помогла сохранить секрет магического этваля. Долгие годы она скрывала особый дар Соны, и не было никаких причин нарушить данное тогда обещание. — Пригнись, — скомандовал Ноктюрн. Инстинкт самосохранения велел Соне послушаться, и острая коса со свистом пролетела над головой, срезая прядь синих волос. «Ostinato!» Этваль превратил мощный аккорд Соны в магическую волну, разнося звук по местности, однако удар пришелся по близстоящим деревьям. С их ветвей взмыли в небо черные вороны, выражая свое недовольство хриплым карканьем. Множество красных глаз загорелись в темноте вокруг. Они пристально смотрели на Сону, следили за каждым движением, жаждая крови. — Не по твоим силам, беги. Сона во второй раз послушала его и побежала назад тем же путем. За спиной раздавался металлический скрежет, перемешанный с шелестом крыльев. Алый свет озарил гущу леса, чем бы не являлся его источник, он нагонял Сону. Этра и Габриэль тоже заметили его. Они как раз вернулись к большому дереву и уже собирались отправляться на поиски подруги. Они увидели Сону выбегающей из стены деревьев, за ней гналась огромная стая ворон. Десятки птиц по очереди пикировали на нее, царапая когтями. Они целились в глаза, стараясь лишить девушку зрения, но Сона закрывалась рукой. Из рванных царапин сочилась кровь, падая крупными каплями на этваль. Бювелль с трудом играла ноты на липких струнах, но инструмент прекрасно чувствовал свою владелицу, и музыка звучала точно. Сыгранная ария окружила Сону исцеляющим щитом, затягивая раны. Друзья бросились Соне навстречу, и волшебная аура музыки поглотила их, защищая от птиц. Габриэль подхватил задыхающуюся Сону. Она упала ему на руки и изо всех пыталась как можно скорее восстановить дыхание. От натиска ворон щит пошел трещинами, защита продержится недолго. Луна скрылась за облаками, и поляну накрыл красный свет. Чудовищное пугало застыло в паре десятков метров от них. В руке оно держало фонарь, освещающий округу, его туловище слегка качалось от поднявшегося ветра. Существо выгнулось назад, оголяя нутро. Мешковина, служившая ему кожей, опала, и тогда Сона с друзьями увидели то, что скрывалось внутри чудовища. Железная клетка с метающимися внутри воронами с красными глазами, они бились о прутья, желая вырваться наружу. Чудовище издало скрипящий рев, готовясь к атаке. «Живее!» Сона наскоро исполнила мелодию стремительности, окутывая аурой ее и стоящих рядом Габриэля с Этрой. Магическое поле ускорило их, когда щит с треском раскололся. Вместе они ринулись в противоположную от чудовища сторону, спасая свои жизни. «Вдвое быстрей!» Бювелль повторила аккорд как раз вовремя, когда монстр мощным рывком бросился за ними. Сотни черных птиц вихрем окружили изогнутое подобие пугала, образуя большую воронку. Под их громкое невыносимое карканье чудовище преследовало своих жертв, быстро перебирая вывернутыми конечностями. Древний кошмар наращивал скорость, напитываясь их страхом, и с каждой секундой сокращал расстояние между ними. «Втрое быстрей!» Виртуоз ударила по струнам этваля, усиливая ауру стремительности, но их тела оказались не подготовлены к темпу музыки. Кости ныли, а мышцы горели огнем. Габриэль ужасно хрипел, а Этра начала спотыкаться об собственные ноги, Сону же несла магия музыки, приподнимая ее над землей. Несколько ворон отделились от общей воронки и налетели на беглецов. Лапами они вырывали волосы, а острыми клювами откусывали кожу с их лиц и рук. Сона не обращала внимания на птиц и продолжала дергать струны с безумной скоростью, стирая подушечки пальцев в кровь. Если хоть раз ошибется, если сыграет не ту ноту, и их единый ритм собьется… «Allegro!» Темп стал еще быстрее, и Этра застонала от боли. Как бы быстро птицы не махали крыльями, они уже не смогут догнать жертв, и тогда стайка вновь воссоединилась с воронкой. Габриэль отвлекся на Этру, и его дыхание сбилось. Он лихорадочно хватал ртом воздух, в глазах потемнело, а сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Он не мог бежать быстрее, еще немного, и связки порвутся от перенапряжения. Музыка Соны стала для них настоящей пыткой. У нее нет выбора, она должна заставить их ноги передвигаться с еще большей скоростью. Монстр не отставал, железный лязг раздавался прямо за их спинами. — Беги-и без огля-я-дки! «Allegrissimo!» Голень пронзила острая боль, и Габриэль упал на землю. Этра обернулась, вместо крика из ее горла вырвался тяжелый хрип. Она кинулась к Габриэлю, рискуя жизнью, чтобы помочь ему подняться, но Сона оказалась быстрее. В одно мгновение Бювелль оказалась на пути монстра, закрывая собой друзей. Пугало на бегу подняло неестественно длинную руку и взмахнуло косой, ему не составляло труда перерезать туловище Соны пополам лишь одним движением. Этра упала на спину Габриэля, надеясь сыграть роль живого щита, надеясь, что смертельный удар придется по ней. Она накрыла его своим телом и наблюдала, как покров тьмы скрывает за собой Сону.