Белый&Пурпурный

      — Брат… прости меня.       — Ванцзи, всё хорошо. Прибереги подобные слова для дядюшки.       — Мгм.       Цзян Сичэнь только прибыл в Облачные Глубины и застал своего брата за сбором вещей. Он виновато смотрел на него и в особенности кидал тяжёлые взгляды на ногу. Сичэнь больше не мог стоять, исчерпав все свои духовные силы, и сел на кровати. Он редко позволял себе подобные вольности перед другими, только Ванцзи изредка был свидетелем минутной слабости и поддерживал старшего брата.       А ещё тот юноша из Гусу Лань.       Мысли вновь и вновь возвращались к этому адепту. Но Сичэнь считал, что это чувство неоплаченного долга напоминает о себе. Только он не мог позаботиться даже о себе в данный момент, так что оставалось сосредоточиться на настоящем.       — Брат.       — Ванцзи, я же сказал…       — Нет. Послушай меня.       Удивительно, но Цзян Ванцзи предложил выход из ситуации. Он рассказал, что где-то на территории Облачных Глубин располагается источник, который может восстановить часть духовных сил и залечить раны. Он постарался вкратце объяснить расположение, но время поджимало. Цзян Цижэнь, который прибыл вместе с Сичэнем, получив письмо от мадам Юй, прервал его на половине объяснения. Ванцзи мог бросить лишь очередной взгляд, в котором читалось раскаяние.       Цзян Сичэнь остался один в комнате и повалился на кровать, прикрывая глаза.       «Дядюшка забрал Ванцзи и точно назначит наказание… нельзя облажаться. Иначе всё, чего мы добились, пойдёт прахом!»       Цзян Цижэнь был строгим воспитателем и ещё более суровым учителем. Он часто видел в двух мальчишках живые воплощения их родителей, закончивших плачевно, и не желал подобной судьбы юношам. Он любил их, но своей особой любовью, не походившей ни на одного из Цзянов.       — Нужно идти.       Если следовать согласно словам Ванцзи, то источник располагался не так уж и далеко. Проблемой были лишь разветвления каменных тропинок и ряды деревьев, из-за которых не было видно к чему ведёт дорога. Сичэнь опёрся о дерево. Плохо. Если он продолжит блуждать, то потеряет сознание от истощения или получит искажение ци.       — Кто здесь?       Цзян Сичэнь обернулся на голос. Он благодарил густой туман и тёмную ночь, скрывавших бледный цвет лица.       Юноша в белых одеяниях и с лобной лентой подошёл ближе. Тонкий меч, висящий на талии, выказывал свою боеготовность, и слегка подрагивал, светясь в темноте.       — Сейчас полночь. В Облачных Глубинах действует комендантский час. Ты приглашённый ученик или…       — Приветствую, — Цзян Сичэнь напряг остатки сил, чтобы правильно поприветствовать адепта. — Я недавно прибыл в Облачные Глубины и плохо знаком с местными правилами.       — Хорошо, — юноша убрал руку с рукояти оружия и подошёл ближе, — Тогда я отведу тебя обратно. Лучше не бродить ночью. В Облачных глубинах сильные туманы.       — Благодарю, но мне надо в другую сторону…       — Хочешь в первый же день получить наказание?       — Прошу прощения, но мне необходимо в другое место. Я получу наказание, но позже.       Юный адепт некоторое время сверлил взглядом, стоящую в паре шагов фигуру. Его брови хмурились, а глаза бегали по силуэту. Решив что-то для себя, он шагнул вперёд:       — Хорошо, — Цзян Сичэнь выдохнул, — но я буду твоим надзирателем.       Цзян Сичэнь никогда не видел, чтобы люди так прямо высказывали подобные провокационные слова. В данном случае подошло бы менее агрессивное «сопроводитель», но юноше будто было всё равно. Он поравнялся с Цзян Сичэнем и спросил:       — Куда тебе нужно?       — Источник, — сдался адепт.       Теперь Цзян Сичэнь мог рассмотреть задумчивое лицо юноши. Казалось, он всегда о чём-то размышлял. Сдвинув брови на переносицу, и не отводя взгляд, но при этом глядя рассеянно, будто сквозь собеседника, он взвешивал все «за» и «против». Цзян хорошо мог считывать эмоции людей, с детства участвуя в официальных встречах, поэтому мысли юноши не были для него загадкой. Наверняка он думает, откуда этот юноша знает об источнике, если только прибыл. Захочет вновь спросить, чтобы разузнать, точно ли он не имеет злого умысла…       — Ясно. Он на следующей развилке, направо.       Юноша прошёл вперёд, но, не услышав звука шагов, заинтересованно повернулся.       — Что-то не так?       — А… нет. Но почему…       — Откуда ты знаешь об источнике? — перебили его. — Вэй Усянь растрепал? Лучше поспеши. Пребывание в источнике для лучшего эффекта должно доходить до нескольких часов. Подъём в пять утра. Если не успеешь вернуться, — он бросил очередной угрожающий взгляд, — будет наказание.       Кажется он не настолько глуп, несмотря на юный возраст.       Источник действительно был близко. Цзян Сичэнь готов был шлёпнуться в него головой, только завидев, и пролежать несколько часов, не двигаясь.       — Благодарю за помощь…       — Не стоит, — юноша прошёл вперёд, снимая одеяния, — мне также необходимо было сюда.       Это плохо.       — Могу ли я настаивать на раздельном купании?       — Что? — юноша обернулся и посмотрел на него как на идиота. — Здесь есть перегородка.       И правда. В отдалении стояла небольшая искусственная перегородка из камней. Она разделяла не всё озеро, но зато имела достаточную высоту. Сичэнь был настолько воодушевлён тем фактом, что добрался сюда, что даже не заметил её. Юноша же прошёл за камни, вероятно, сняв нижние одеяния.       Раздался всплеск.       Цзян Сичэнь тоже поспешил в воду, заметно расслабившись. Похоже, они разделяли с этим юношей одни мысли. Но если так подумать…       Его руки были в бинтах.       Это было не особо заметно из-за длинных рукавов, которые носили в Гусу Лань, но Цзян Сичэнь успел разглядеть их, когда юноша стоял рядом. Он бросил лишь мимолётный взгляд, возможно, посчитав, что он похож на того молодого адепта, который спас его, и попытался найти три родинки на руке, но наткнулся на слой потрёпанных полосок бинтов.       — Могу я задать вопрос?       В ответ была лишь тишина, но, вероятно, он понял, что молчание — тоже ответ у этого юноши или принял желаемое за действительное. Он всё же озвучил свой вопрос:       — Недавно была Ночная охота рядом с территорией Гусу Лань. Не мог ли этот молодой господин подсказать кто приезжал туда от Ордена Гусу Лань?       — Не могу ответить на Ваш вопрос.       — Спасибо…       Они просидели в тишине всё оставшееся время. Холодная вода по-прежнему неприятно окутывала тело, но, в отличии от обычной, она питала тело ци, а жжение, которое испытывал Сичэнь, спало. Он расслабился, погрузившись в воду по плечи. Возможно ему показалось, но стало чуть теплее…       Лань Чэн стоял за камнями, прислонившись к перегородке спиной. Он недовольно цыкнул, когда услышал шипение заходящего в воду человека и медленно направил свою ци в сторону ночного гостя. Даже для адептов, всю жизнь проживших в холоде гор, это место получило название «Холодный источник», что говорить про человека, который с детства купался под лучами палящего солнца Юньмэна?       «Что здесь забыл Цзян Сичэнь?»       Лань Чэн погрузился в воду с головой, наслаждаясь окутавшей его водой и тишиной. Стёртые руки и лопнувшая кожа постепенно восстанавливались, возвращая конечности в прежний вид, подобающий будущему главе ордена. У него есть ещё три часа.

***

      Благодаря Холодному источнику Цзян Сичэнь чувствовал себя многим лучше. Стоит ещё пару раз сходить туда и, может, не придётся тратить духовные силы на простую ходьбу.       «Главное не встретить того юношу»       Сейчас он отделался простым предупреждением. Ему казалось, что Облачные Глубины перестали использовать жестокие меры наказания, но его новый знакомый развеял этот слух:       — Цзян-сюн, может глава-то и не применяет меры наказания. Но, смотри, не попадись на глаза мадам Юй или её сыну!       — Ты о Лань Чэне? — невзначай спросил Цзян Сичэнь. Не Хуайсан, праздно обмахивающийся веером, стал его источником информации об этом месте и, в особенности, об обитателях.       — Да-да, — тот прикрыл лицо веером, приближаясь. — Он славный малый, но лишь с адептами своего ордена. Приглашённые же заклинатели могут попасться под горячую руку.       — Разве он может принимать подобные решения без разрешения главы ордена?       — Цзян-сюн, Цзян-сюн, — Не Хуайсан покачал головой, хлопая веером по ладони, — Облачные Глубины отличаются от других мест. Вся власть в руках не главы, а мадам Юй. Она назначила собственного сына главным надзирателем и приводящим наказания в действие.       — Вот как, — Цзян Сичэнь сложил картину об Облачных глубинах, — а что насчёт Вэй…       — Тш! — Не Хуайсан перебил, озираясь по сторонам. — Не говори «Вэй» и «Усянь» в одном предложении. А лучше вообще не говори! Если кто-то услышит…       — Разве он не многообещающий адепт и приёмный сы…       — А-а-а! — Не Хуайсан замахал руками. — Цзян-сюн, не будь столь самоуверенным. Даже на тебя найдётся управа. Недавно Вэ… тот, чьё имя нельзя называть, совершил серьёзный проступок. Он ударил Цзинь Цзысюаня и втянул в это второго нефрита из Юньмэна! Мадам Юй рвала и метала… Тебе повезло задержаться и не увидеть столь пугающего зрелища.       — Вот что произошло, — задумчиво протянул Сичэнь. Он не думал, что Ванцзи был втянут в нечто подобное. Что же сделает дядюшка… — А что насчёт Лань Чэна? Разве не он назначает наказания?       — А-а-а. Он уходил в уединение на несколько дней. Сегодня, кажется, должен вернуться. В общем, не приближайся к мадам Юй и её сыну, а ещё не упоминай одного человека.       — Премного благодарен.       Цзян Сичэнь и Не Хуайсан зашли в комнату, где мадам Юй или Цзян Фэнмянь обычно проводили лекции. Иногда их подменяли другие старшие адепты, но женщина редко отдавала им подобную роль, предпочитая самостоятельно учить юношей и девушек. Глаза пробежали по ряду парт и увидели знакомый силуэт:       — А это…       — Лань Чэн. Ты же помнишь? — Не Хуайсан посмотрел на своего нового знакомого. — Цзян-сюн?       — Прости, Хуайсан. Кажется, я уже знаком с ним.       Взгляд серых глаз холодно прошёлся по новоприбывшим. Юноша с острыми чертами на молодом лице поправил белую ленту с облаками и обернулся назад. Это точно был вчерашний адепт, который поймал его ночью.       Цзян Сичэнь, Богиня удачи прокляла тебя в этой жизни!       «Интересно, помнит ли он того жалкого заблудившегося приглашённого адепта?»       Надеюсь, всё же нет.       Цзян Сичэнь сел позади Лань Чэна, а Не Хуайсан за ним. Собой они являли очень странное явление; Лань Чэн сидел с прямой спиной, излучая холод, и смотрел точно перед собой; Цзян Сичэнь, казалось, также слушал мадам Юй, но, на самом деле, смотрел точно на соседа спереди; Не Хуайсан зевал и временами пытался заглянуть в чужую тетрадь.       — На этом всё, — мадам Юй свернула свиток, окидывая всех строгим взглядом. — На следующей неделе письменный опрос по видам нечисти. Если кто-то будет не готов — примут двадцать ударов тонкой палкой. Каждый.       Если бы не тяжёлый взгляд и властный голос, то по классу прошёлся бы гул недовольных голосов. Все они были юношами и девушками из не особо именитых орденов. Их отправили сюда из-за отсутствия других вариантов. Никто не предупреждал, что их постоянно будут опрашивать и наказывать, стоит только бросить взгляд в сторону или отстать от ведущего лекцию.       Не Хуайсан сразу же поймал Цзян Сичэня после уроков:       — Цзян-сю-ун, — протянул он, — Спаси меня!       — Хуайсан, это не такая сложная тема. Ты успеешь подготовиться.       — Ты не понимаешь! Мадам Юй требует невозможного, — он стал перечислять, загибая пальцы, — знание теории по учебникам Гусу Лань, точная трактовка, примеры с Ночной охоты. Но я ни разу на ней не был!       — Хорошо-хорошо. Я помогу тебе подготовиться.       — Ты мой спаситель!       Ну, нужно ли говорить, что у них ничего не вышло? Не Хуайсан уделял большую часть времени расписыванию вееров или сочинению стихов, позабыв об опросе. Даже Цзян Сичэнь не мог помочь без желания первого. А если говорить про списывание…       — Второй молодой господин Не!       Его выгнали из класса, не прогорела и палочка благовоний. Цзян Сичэнь же отписал опрос и был весьма доволен результатом. Он учёл всё то, что говорил Не Хуайсан и пролистал пару книг из библиотеки в Гусу Лань. Его работа должна быть лучшей в классе.       — Цзян Сичэнь. Неплохо. Видно, что Вы готовились и разбираетесь в теме, но, — Мадам Юй указала на лист, — данные с Ночных охот, что Вы применили, давно устарели. Лань Чэн, — позвала женщина.       — Да, матушка.       — Покажи молодому господину Цзян необходимые для подготовки книги. Тебе тоже следует их просмотреть. Твой ответ недостаточно полон.       Мадам Юй была поистине строгим учителем. У Цзян Цижэня появился соперник. И что говорить об остальных адептах из малых орденов, которые никогда и на Ночной охоте-то не были, не то, чтобы читали древние тексты и скучные заметки других заклинателей. Отчитав очередную лекцию, мадам Юй задала тонны дополнительного материала с указанием каждой книги в библиотеке и обещанием очередной работы по той же теме.       Мама, забери меня домой!       Но стоит учесть, что удары палкой получил только Не Хуайсан, который действительно всё это время валял дурака. Цзян Сичэнь помог добраться юноше до комнаты и отправился в библиотеку, где его уже ждали:       — Второй молодой господин Не тебя использует, — этот человек был прямолинейным, как и всегда.       — Ну, мы используем друг друга.       — Ясно. Пойдём за мной.       Получив что хотел, Лань Чэн прошёл в библиотеку, направляясь к нужному отделу. Цзян Сичэню подумалось о том, как они каждый раз беседуют. Юноша спрашивал, ему отвечали, он уходил. Если не продолжать разговор, то невозможно понять какие умозаключения он сделал у себя в голове. К примеру, как он узнал, что именно Вэй Усянь рассказал Ванцзи об источнике? Он спросил у Не Хуайсана нет ли здесь мест обильных ци, к примеру, озера, но тот отрицательно покачал головой. Насколько он знал, Вэй Усянь общался и с Не Хуайсаном, и с Ванцзи, но рассказал он об это месте лишь второму… Цзян Сичэнь не понимал хода мыслей этого юноши.       — Это книги по теме. В них есть материал с недавних ночных охот старших адептов, — он подал книги с полки. — А это жизнеописание основателя клана Гусу Лань, Лань Аня.       — Но мадам Юй…       — Матушка поощряет любое стремление к знаниям. Лань Ань её любимый из предков Гусу Лань. Примите этот совет как мои извинения за происшествие с Вашим братом, Молодой господин Цзян, — Лань Чэн поклонился.       — Не стоит так официально. К тому же, ты не присутствовал тогда. Тебе нет необходимости извиняться.       — Разве Цзян Сичэнь не несёт ответственность за своих людей? — Лань Чэн выпрямился. — Каким бы проблемным идиотом ни был Вэй Усянь, он по-прежнему адепт Ордена Гусу Лань. Лобная лента с облаками является тому доказательством. И пока это так, как будущий наследник, я говорю: Его проступки — мои проступки.       Кажется теперь он понял, что из себя представляет Лань Чэн. Он походил на Цзян Сичэня, выполняя заоблачные требования своих родственников и окружающих. Но вместо того, чтобы улыбаться и идти прямо, несмотря на боль и усталость, угождая абсолютно каждому, он выбрал маленький круг лиц. Он с почтением относится к матери и строг с приглашёнными адептами. Искренне заботится о шисюне и просто выполняет долг чести для других. Для Цзян Сичэня. Он спас его из долга и помог ему из него же.       Почему-то… это разочаровывало. Нужны ли Лань Чэну его благодарность и ответная протянутая рука помощи, которая будет отвергнута. Конечно нет. Потому что и ему этого не нужно было.       — Лань Чэн, ты ведь останешься в библиотеке, чтобы заниматься?       — Нет, я возьму книги с собой, — Лань Чэн потянулся за книгой на полке.       — Кажется и мне она нужна, — Цзян Сичэнь опередил его, довольно крутя в руках трофей. — Почему бы нам не позаниматься вместе?       И снова этот взгляд. Хмурые брови и устремлённый куда-то далеко, сквозь всё живое, взгляд. Но продлился он недолго. Юноша ответил:       — Хорошо…              Цзян Сичэнь провёл в Облачных глубинах месяц. Как и говорил Лань Чэн, Мадам Юй нравилось обсуждать основателя их клана, Лань Аня. Порой женщина отвлекалась от темы урока и все заворожённо слушали рассказ о скитальце из прошлого, который основал свой орден.       А также о его любви.       — Когда женщина, выбранная Лань Анем, завершила свой жизненный путь, он вернулся в храм, где провёл всю оставшуюся жизнь. Данная история изображена на многих фресках, разбросанных по Цзянху, но лишь некоторые молодые люди в наше время способны узнать основателя и его спутницу на стезе самосовершенствования. На сегодня закончим.       Все разошлись в приподнятом настроении. Никакого задания на дом, никаких опросов и контрольных, и всё благодаря ораторским способностям Цзян Сичэня! Он стал местным любимцем публики, благодаря мягкому характеру, советам, которые работают во всех случаях, а ещё…       — Лань Чэн, куда ты сегодня?       — Тебя это не должно волновать.       Он отвлекал на себя грозу всех приглашённых адептов! Юноши и девушки со слезами на глазах готовы были возводить храмы и возжигать благовония этому небожителю, который снизошёл до простых смертных, пусть и также заклинателей. Красив, мил и просто хорош во всём. Он обязан вознестись в этой жизни.       Но сейчас этот небожитель бежал за грозой адептов, как и каждый день всего месяца.       — Есть что-то, что Лань Чэн скрывает от меня?       Но юноша не успел ответить. Дверь распахнулась и вышла девушка в белых одеяниях:       — А-Чэн, у тебя появился новый друг? — девушка ласково улыбнулась. Это была Лань Яньли, старшая дочь в семье Лань и будущая госпожа Цзинь.— А-Сянь будет так рад, если ты возьмёшь его с собой.       — Сестра, это не так…       — Лань Чэн помогает мне в учёбе. У девы Лань очень добрый младший брат.       — Я всегда говорила ему, что нужно помогать людям и они ответят тем же. Смотри, А-Чэн, у тебя очень хороший друг.       — Когда мы пойдём? — перевёл тему Лань Чэн. Его кожа была тонкой, поэтому румянец на щеках и шее было невозможно не заметить при свете дня. Цзян Сичэнь нашёл это милым.       — Я уже приготовила суп. Нужно отнести его, пока не остыл.       — Если не секрет, то куда мы направляемся?       — На самом деле это и правда секрет, но раз молодой господин друг А-Чэна, то Вам сказать можно. Мы навещаем А-Сяня. Матушка заперла его в домике в лесу, чтобы он подумал над своим поведением.       — Этот упрямый идиот не признаёт ошибки.       — А-Чэн, он твой брат. Не говори так.       — А-Ли, он ударил этого пет… Цзинь Цзысюаня, — поправил себя Лань Чэн. — Он знает, что ты этого не одобришь.       — А-Чэн…       Цзян Сичэнь наблюдал за диалогом, идя позади. Невольно он стал свидетелем внутренних сношений по поводу заключения союза между Гусу Лань и Ланьлин Цзинь посредством помолвки. Очевидно, что оба участника были не в восторге. По крайней мере, Цзинь Цзысюань открыто демонстрировал своё недовольство. Дева Цзян же не выглядела подавленной от перспективы быть использованной, как политическое средство. Наоборот, она казалась весьма воодушевлённой, когда говорила о молодом господине Цзинь.       Она влюблена. Это был вывод, к которому пришёл Цзян Сичэнь, понаблюдав и приняв участие в разговоре.       — А-Сянь, это мы. Ты спишь?       Дверь была заперта печатью, как и окно, но это не помешало Вэй Усяню прилипнуть к нему, жалобно вопрошая:       — Шицзе, ну почему ты навещаешь меня раз в неделю? Здесь так скучно без тебя и Лань Чэна.       — Нечего было размахивать кулаками. Сначала думай, дурья ты башка!       — Тебя там не было! Лань Чэн, ты бы полез в драку первее меня. Просто дуешься, что мадам Юй отправила тебя в уединение.       — Ты!..       — Не ссорьтесь. Вы не виделись целую неделю. Лань Чэн, — позвала Лань Яньли, — открой дверь. Мне нужно занести суп.       — Как скажешь, сестра, — проворчал недовольно Лань Чэн.       — Я свободен! Как хорошо, что ты мой любимый шиди!       — Да-да. Говори это почаще и я, может, поверю.       — Кстати, а кто тот красавчик, похожий на Цзян Чжаня? Не первый ли нефрит Цзян Сичэнь? Братец, а ты зря время не терял, я погляжу.       — Можешь помолчать хотя бы немного? Простите его. Он всегда говорит чушь.       — Не стоит. Господин Вэй ведь друг Ванцзи? Мой младший брат не мог выбрать плохого человека.       — Вот видишь! Даже Цзян Сичэнь считает, что я хорош собой.       — Он сказал не так.       — Мальчики, пора есть, — Лань Яньли позвала всех в дом, — молодой господин Цзян, Вы тоже присоединяйтесь.       — Боюсь стеснить вас. Всё же, это семейная встреча.       — Но Лань Чэн, несомненно, будет рад присутствию господина Цзяна. Сегодня его лицо так и светится.              Светится?       Цзян Сичэнь посмотрел на Лань Чэна, который препирался с братом. На его губах расцветала улыбка. Впервые за этот месяц он увидел нечто подобное. Но дева Лань неправа. Причиной был Вэй Усянь, который весело дразнил его, а не приглашённый адепт.       Всё же ему следует уйти.       — Шицзе, а куда ушёл брат Цзян Чжаня? — спросил Вэй Усянь, на ходу пережёвывая овощи в супе.       — Похоже у него появились дела. Но я рада, что он составил нам компанию. Лань Чэн, у тебя хороший друг. Почему ты не рассказывал про него раньше?       — Да-да!       — Ой, просто заткнись и ешь, — Лань Чэн съел ложку супа и черты его лица разгладились, — сестра, твой суп чудесен, как и всегда.       Всё было по-прежнему: он, сестра и брат, суп из горных трав и корней на троих, глупые шуточки и тычки локтём. Но что-то было неправильным. И дело не в том, что Цзян Сичэнь ушёл. В любом случае он будет преследовать его и завтра. Но... чего-то не хватало.       Будто кто-то постепенно стал занимать в его сердце всё больше места.