Семь смертных грехов: "Монстр, которого ты любишь"
9 сентября 2023 г. в 01:30
Примечания:
Глава содержит сцены 18+! Слабонервным и особо впечатлительным лучше не читать.
— Ай-яй-яй! Больно! Помогите! Спасите! — Кричала маленькая голубоглазая девочка из синеньких глаз которой текли ручейки из слёз.
— Тебе разве не весело? — Говорил я, не переставая при этом улыбаться во все тридцать два зуба. — Тогда сейчас сделаем тебе улыбку!
Бедняжка затихла, но всхлипы не унимались, продолжая всё в том же репертуаре действовать мне на нервы. Она хотела убежать куда угодно, звать на помощь, но дверь отцовского гаража была плотно заперта, следственно её никто не найдёт, а уж тем более, — никто не услышит её предсмертных криков. Я подошёл к пыльному верстаку, на котором лежал приготовленный заранее кухонный нож, вернулся к жертве, а та, в свою очередь, пыталась отбиться, вырваться, но я в два раза сильнее этой сучки, а она всё пищит и ноет — раздражает. Я дразнил её ножом, показывая насколько он острый и насколько быстро её ротик будет разрезан от уха до уха, но она ничего не понимала: просто кричала и звала на помощь. Я схватил малышку за шею, чтобы та меньше вертелась. Её горячие слёзы падали мне на руку. Она больше не кричала, но отчаянно просила её отпустить. Я лишь усмехнулся, а потом резко провёл кровавую линию на её лице. Харкая кровью, девчонка падает на пол, а я смеюсь над тем как смешно у неё теперь выглядывают зубы в тот момент, когда она плачет. Я опустился на колени, взял нож и сделал всё тоже самое, но теперь с другой стороны. Кровь стекала по шее юной страдалицы, пачкая её жёлтенькую футболку с изображением милого маленького цыплёнка. Я смеялся, а она плакала и от этого становилось ещё смешнее. Она начала рваться к выходу, но я вовремя успел схватить её за плечи, швырнув к ножкам ветхого деревянного столика. Мученица не могла нормально произнести ни слова. Она боялась говорить этим изуродованным ртом, боясь, что у неё не получится. Она смотрела на смеющегося меня и не понимала, что именно могло сорвать меня на такие эмоции. Это как буллинг: когда одноклассники собираются всей толпой вокруг тебя, оскорбляют, избивают, смеются, а ты ничего не понимаешь. Сейчас я вижу ту же ситуацию.
Затем я схватил малышку за руку. Больше она не кричала, а только прерывисто мычала и всхлипывала. Я начал рвать её руки, чтобы очередной раз услышать её душераздирающие вопли и просьбы о милосердии. Я слышал как её детские косточки хрустят под натиском грубой силы: в буквальном смысле я ломал её руки и ноги, но она ни промолвила ни слова, а лишь кричала, кричала и кричала и так до самого конца, пока я не вскрыл ей шею и на этом страдания маленькой девочки, имя которой я не знаю, подошли к концу. Получив небывалое чувство удовлетворения, я открыл шкаф с отцовскими инструментами и старыми никому ненужными вещами, в поисках циркулярной пилы, которой обожал разделывать тела юных жертв. Я отрубил ноги, руки, а напоследок — голову. Скрежет костей — это как услада для моих ушей, музыка для релаксации или же, как самый настоящий наркотик. Лужа крови расплылась вдоль обрубков тела, которую я тщательно вымыл, но перед этим упаковал останки в мусорный пакет, после чего положил в багажник и отправился хоронить их в лес. Мейсон с пятнадцати лет обучил меня водительскому мастерству, поэтому с этим не возникло особых проблем. Мне хватило двух часов, чтобы со всем разобраться. Вернувшись домой, меня уже ждали папа с мамой с расспросами почему я так поздно вернулся домой, ведь на улице уже темно. Соврав, что я загулялся с Джоном и Майком от меня отстали и я, вздохнув с облегчением, поднялся на второй этаж, но в дверях моей комнаты меня уже ждала Эмили. Серьёзный и надувшийся взгляд девочки застал меня в расплох. Вдруг она обо всём догадалась? Нет… Это невозможно!
— Как прошёл школьный бал? Я видела на твоей щеке помаду? У тебя, что есть девушка? — Сначала она говорила со строгостью и расстановкой, но потом её как будто бы взорвало, после чего её было не остановить. — А как давно вы встречаетесь? А сколько ей лет? А почему ты мне об этом ничего не говорил? Ты ведь знаешь, что я могу обидеться? Или ты вообще страх потерял?...
— Так! Стоп! — Неожиданно для неё, я положил руки на плечи неугомонной девчонке. Это смогло её остановить и я продолжил. — Не в кого я не влюблялся. Поняла? И родителям ни слова!
— Как это — не влюблялся? — От удивления Эмили попятилась назад и мне пришлось её отпустить. — Эта девочка наверняка в тебя втюрилась, раз поцеловала. И ты её не любишь?
— Да. — Неуверенно ответил я.
— И она тебе нисколечко не нравится?
— А как это понять: нравиться тебе человек или же нет? — Смешно пожал плечами я.
— Ты что… Больной? — Нервно хихикнула Эмили, но даже не улыбнулась. — Как ты жил всё это время? Чувствовать любовь — это самое простое, что ни на есть в мире. Родительскую любовь… Ты тоже её не понимал?
— Не знаю… У меня всё сложно с чувствами.
— Может быть ты этот… Гей?
— Кто? — Саркастично протянул я.
— Это я так… К слову.
— Больше не шути так. — Улыбнулся я. Эмили тоже посмеялась, но всё же, не смогла закрыть тему однополых связей.
— У тебя при виде девочек встаёт?
— Кто?
— Не кто, а что. — Сумничала сестрёнка, а затем продолжила. — В штанах становится тесно при виде той, которая тебя поцеловала?
— А у тебя?
— Что? — Не понимающе произнесла девчонка.
— Становится тесно? — Попрыгал бровями я и Эмили тут же смекнула.
— Высрешь что-то подобное ещё раз и на одного Уильяма в этом мире станет меньше.
— Ладно-ладно… Я понял. — Поднял руки в знак поражения, но сестра не перестала дуться. — Не злись! Это было шутка, хорошо?
— Я всего лишь хочу помочь… — Произнесла Эмили со слезливыми глазами от обиды.
— Я это понимаю… Прости, сестрёнка. — Слегка приобнял Эмили, а она прижалась ко мне, как никогда ранее не обнимала меня. Она не плакала, но ей почему-то хотелось быть рядом, поэтому я не стал сопротивляться. Мне тоже было от этого приятно. Всё таки, у меня хорошая сестра. Жаль, что первое знакомство вышло не таким удачным, каким хотелось бы его видеть на самом деле.
Так мы простояли не долго и вскоре разошлись. Она пообещала, что научит меня всем хорошо действующим способам подката, которые были обязаны обвенчаться успехом. На другой день мы встретились с Эвелет во время урока, когда уже все давным давно разбрелись по классам, а я по непонятной причине всё ещё поднимаюсь вверх по лестнице на четвёртый этаж. Унюхав знакомый запах сигарет, я поднял голову и вновь мы столкнулись с девушкой лоб в лоб, но теперь взглядами. Я поднялся на ещё один этаж выше и поздоровался с брюнеткой обычным «привет», на что она ответила тем же. Она предложила мне покурить, но я отказался. Не думал, что такая вежливая, милая и правильная особа как Эвелет станет курить в месте, где это запрещено. Вряд-ли она этого не знала. Наверняка шла вопреки правилам, как и любой другой человек, который живёт неправильной жизнью — без правил. Я знал только одного такого человека — себя, но я не знал как правильно поступить в данный момент. Эмили говорила, что девочки любят комплементы, но какой комплемент придумать для Эвелет? Может быть нужно сказать: «Слушай, а ты невероятно красиво испускаешь дым из-за рта», — но это звучит как бред. Я предпочёл ничего не говирить. Ждать того момента, когда она решится что-либо делать. Сделает первый шаг, как в шахматах, который заставит сделать следующий шаг, чтобы продолжить игру, которой даже не существует.
— Не говори никому, ладно? — Сказала девушка и выбросила окурок в лестничный проём.
— Ладно. — С виной произнёс я. — Ты красивая.
— Спасибо! — Смеясь произнесла девушка. — Не обязательно привлекать моё внимание какими-то ненужными фактами обо мне, которые я и так прекрасно знаю. Ты мне нравишься таким, какой ты есть.
Брюнетка поправила мой воротник и теперь мы оказались вполне себе близко друг к другу, как никогда раньше. Эмили говорила, что в такой момент нужно предложить девушке поцеловаться, аккуратно, с намёком, прикоснувшись к её губам. Я сделал так же и Эвелет даже не отстранилась. Кажется она всё поняла и в конце концов наши губы соприкоснулись. До этого момента я ни разу не целовался, но мне понравилось и я захотел ещё раз. Я почувствовал как в моих брюках становится тесно и я решил потрогать её волосы: прикоснуться к ним, убрать их за ухо или же просто потрогать. Мне хотелось содрать с неё блузку и стянуть клетчатую юбку прямо здесь и сейчас. Ещё хотелось нагнуть её, прижать к стене и заняться тем, чем обычно занимаются взрослые в своей постели, ночью. Мы целовались недолго: из неоткуда появился Генри, который прервал момент нашего «общения». Юноша ничего не видел, но заметно засмущался, увидев перед собой симпатичную подругу, которая однажды спасла ему жизнь. Щёки засветились от смущения, а губы расплылись в весёлую улыбку.
— Привет, Эвелет! — Помахал рукой парень. — А что вы тут вдвоем делаете?
Слово «вдвоём» прозвучало не слишком-то в том смысле, в котором я хотел это слышать. Парень не особо глупый. Тут и дурак поймёт, что ничем приличным мы здесь не занимались. Своим появлением он лишь прервал весь кайф и на этом всё!
— Ах, да так… Курили. — Засмеялась Эвелет.
Генри тоже почему-то заулыбался. Прежде, он никогда так не реагировал на вредные привычки, по типу употребления алкоголя, наркотиков, но сегодня, его это знатно заинтересовало. Он как маленький щеночек, которого один раз погладят, а он с любовью начинает вилять хвостом туда-сюда. Звонок прервал наш разговор и вместе с Харрисом мы решили вернуться к друзьям, но перед этим попрощались с девушкой, а она поцеловала Генри в щёчку и на этом мы разошлись. Юноша ещё долгое время не мог отойти от поцелуя, теряясь иногда при разговорах в компании. С того дня фан клуб Эвелет пополнился ещё одним человеком. Генри всегда и везде первый замечал брюнетку, махал ей рукой, а та в свою очередь отправляла ему воздушный поцелуй, как бы укрепляя его привязанность к ней. Она не та за кого себя выдаёт: другая личность, способная на всё что угодно. Я хочу привязать её к себе, сломать, приручить. Хоть она и кажется сильной и независимой, но передо мной она бессильна. Это девушка станет идеальным оружием в борьбе за мои эмоции. Она станет моим вторым «я», которая сделает всё, лишь бы получить оргазм.