2512
Раздается противный, режущий по ушам звук. — Ага. Ну, а если так…0406
Звук неверно введённого кода повторяется. — Ну наобум же ввёл, как будто я могу знать, о чём думал Вегас… может, прекратишь стоять как истукан и поможешь? Призрак не реагирует. Пит закатывает глаза и, снова отмахнувшись, «для очистки совести» вводит:2504
Всё окончательно блокируется. Это была третья попытка. Экран гаснет и исчезает. — Супер! — Пит с раздражением трясёт головой. — Фокус не получился. Всё? Теперь отстанешь? Или… Пит замолкает и в ужасе таращится: по виску Пачары к щеке стекает алая струя. Жмурясь, омега вскрикивает, а когда открывает глаза, обнаруживает, что он вновь лежит в постели, а сбоку на подушке забавно сопит Макао. Вот только Питу совсем не до веселья. Почему эти кошмары такие реалистичные? Побыстрее бы Вегас вернулся!.. В отсутствие мужа Пит учится, готовится к промежуточным экзаменам, а в свободное время, скучая, сидит у себя в комнате на кушетке, изредка улыбаясь, когда Макао устраивает для него очередное цирковое представление. С чего я вообще взял, что кодом будет дата моего рождения? Или наши даты вместе? Эта дверь явно стояла здесь до меня. На самом деле Пит действительно просто хотел, чтобы Пачара оставил его в покое. Но он никак не может понять, почему призрак стал являться — если это всё-таки не сны — именно в тот момент, когда они наконец-то сблизились с Вегасом. Что это? Ревность? Он бывший Вегаса? Если так, то что с ним произошло?.. Чёрт… если он бывший Вегаса… обидно… он красивый. Наверное, Вегас очень дорожил им. Хоть и сделал вид, что не знает никакого Пачары. Да. Конечно, Пит спрашивал о предке Вегаса, и здесь альфа, быть может, и не солгал ему. Но если Пачара был его… э-э, любовником? Бывшим мужем? — то можно было хотя бы оговориться: предка с таким именем не знаю, но Пачара — это… — Пит не хочет даже мысленно Так. Стоп. Он впервые появился в ту ночь на острове. И у него рана на виске… Пит хмурится: означает ли это, что Пачара умер не своей смертью? Если так, то кто в этом виноват?.. Пит трясет головой, мороз сковывает ему плечи и ползёт вниз по позвоночнику. Нет. Не верю в такое… Не мог здесь быть замешан Вегас… не мог. Пит понимает, что если сейчас не остановит ход своих мыслей, то залезет в такие тёмные дебри, из которых в жизни не выберется. С меня хватит! Но если Пачара не отвяжется — Вегасу придется ответить на мои вопросы. Правда, рассуждая таким образом, Пит не забывает, что сам нарушил данное Вегасу слово. Хорошо, если дверь автоматически разблокируется по прошествии какого-то времени. А если — нет? И Вегас захочет проверить? Но… чёрт! Так мне это приснились или нет? Пит уже и сам запутался. Промаявшись так больше часа, омега идёт в спальню Вегаса, которая недавно стала и его спальней тоже. Там он садится на край заправленной кровати, берет подушку Вегаса, обнимает её и крепко прижимает к себе, опуская лицо на её мягкий и пахнущий Вегасом край. Пит носом тянет этот запах, трётся его кончиком и щекой. Улыбается, правда, немного грустно. Он очень скучает по мужу. Следующей ночью гость снова на пороге. И снова «зовёт» за собой. — Чего ты прицепился ко мне?! Если за той дверью что-то так тебе нужное, то я здесь не помощник! Не знаю я, как открыть эту дверь! Всё!.. Пит издаёт жалобный звук и до боли сжимает челюсть: ну чем я так провинился, что стоит мне избавить свой разум от одного кошмара, как появляется новый?.. Снова возле той же злосчастной двери. — Я. Не. Знаю. Можно мне уже проснуться? Пит не уверен, что это сработает, но днём он ещё раз — по календарю — проверил ту дату. — Ладно. Если сейчас не откроется — я пас. Можешь хоть круглосуточно надзирать за мной — я тебя в упор видеть не буду. Пит, замирая на каждом вдохе, вводит четыре цифры. Снова резкий сигнал. Но другой по звучанию. Высокая тяжёлая дверь приоткрывается. Пит берется за край, открывает сильнее и шагает внутрь. Прохладно. Но сыростью не пахнет. За порядком в помещении явно следят. Пит шарит по стене ладонью и находит выключатель. Щёлк. Загорается тусклый свет. Но его достаточно, чтобы разглядеть обстановку. Хм… комната как комната. Здесь и правда, на первый взгляд, нет ничего необычного для помещения, в котором никто не живёт: несколько предметов мебели с лёгким налетом пыли. Не сказать, чтобы современной, но примерно такие же стеллажи с книгами Пит видел в кабинете мужа. Это же родовой особняк. Конечно, его перестраивали, чтобы он выглядел современнее, но что-то же осталось из его прошлой жизни. Вот только стеллажи эти заполнены не книгами, а статуэтками, изящными вазами и фотографиями. Они-то больше всего и привлекают внимание Пита. Сепия. Явно сделаны даже не в прошлом веке. Либо в самом его начале. Если, конечно, это не какой-нибудь ретро-фильтр. Но самое главное, что Пит видит на них, среди незнакомцев, одно очень знакомое лицо. Ты как-то слишком похож на одного из своих предков, Вегас… У молодого альфы с фото, в наряде того времени, нет шрамов, а свет на фотоснимке, уверенное выражение на лице, статная фигура и ясный взгляд придают ему совершенно аристократический вид. Так вот каким ты мог бы быть, если бы не… Пит стряхивает эту мысль, как наваждение. Он давно уже решил: Вегас нужен ему любым. За разглядыванием старинных фотоснимков Пит почти забывает про Пачару, но последняя фотография заставляет омегу заглушить возглас вовремя поднесенной ко рту ладонью. На ней — так похожий на Вегаса альфа и Пачара. Почему-то в его случае Пит не думает о сходстве с каким-нибудь предком. Оба выглядят такими счастливыми. А ещё Питу очень знакома эта сдержанная, но все равно невероятно счастливая улыбка. — Он как-то связан с тем, что твоя душа не может обрести покой или возродиться в ином теле в другой жизни? — Пит берет в руки фото и смотрит на призрака. В ответ закрывают и открывают глаза — словно бы в знак согласия. — Но я-то как могу тебе помочь? Этого альфы точно уже давно нет среди живых. Фото очень старые. Подозреваю, что даже не из прошлого века. Пачара вдруг резко поворачивает голову к противоположной стене. Стоящий там стеллаж начинает трястись, как при землетрясении. — Эй, ты чего делаешь?! Пит хватается за край и пытается удержать тяжёлую мебель от падения. Он замечает, что стеллаж немного отодвинулся от стены и, если приглядеться, за ней ещё одна дверь. Она совсем не похожа на первую. Больше напоминает двери в каком-нибудь действительно старинном особняке. Под ручкой из латуни есть прорезь для ключа. — Мм… Ещё одна потайная комната со старинными вещами? Вот что я тебе скажу: ключа у меня нет и охотиться за ним я не собираюсь. Это раз. Что там за этой дверью — меня вообще не интересует. Это два. И я, как бы мне ни хотелось прекратить твои ночные визиты, ничем не могу тебе помочь. Это три. Всё. А теперь можно мне уже проснуться? Пит зажмуривает глаза и резко распахивает их. Ничего не меняется. Он по-прежнему там. — То есть я не сплю? М. Хорошо. Пит, негодуя, дёргает плечами и покидает комнату, захлопывая дверь, которая мгновенно блокируется. Вот и оставайся там! Тоже мне, привязался! Вернувшись в постель, он находит Макао на краю своей подушки. Тритон не спит и с подозрением смотрит на него. — Я воды ходил попить, малявка, — врёт Пит, откидывая край одеяла, — ещё очень рано, давай спать? Макао юркает к нему под одеяло и закрывает глаза. А Пит до самого рассвета не может избавиться от мыслей об увиденном.***
— Кхун Вегас, вы говорили, что это родовое поместье? — Всё верно, Пит. По возвращении Вегаса они совершают вечернюю прогулку вокруг поместья. И хотя Пит потихоньку справляется со своей герпетофобией, выходить наружу без мужа он не рискует. — У вас ведь остались какие-то памятные вещи о предках? Ну, кроме старинных книг? — Мм… Пожалуй, остались. — Ясно. Ну а где вы их храните? Вегас отводит взгляд и отвечает в попытке снисходительного смеха: — Где я их храню? А где, по-твоему, место старым вещам? В кладовках, подвалах и на чердаках, конечно же. М. И на всех есть двери с кодовыми замками? Что-то ты снова темнишь, Вегас. — Да? А мне можно взглянуть на них? Хотя бы на некоторые? У вас наверняка сохранились какие-нибудь… фото или портреты, да? Вегас откашливается. — Откуда вдруг такой интерес? — Да так. Просто. Сами многого не говорите, так хоть история вашей семьи поможет мне узнать вас получше. Вегас кивает и тактично переводит тему: — Возможно. Так. Что ж мы всё обо мне да обо мне. Как вы тут с Макао? Он не доставлял тебе хлопот? — Нет. Всё отлично. Он очень смышлёный у вас. — Есть такое. А ты? Как дела с учёбой? Всё успеваешь? — Да. Здесь тоже всё хорошо. Готовлюсь к экзаменам. Уже сдал две зачёта на «отлично». — Молодец, — Вегас притягивает его к себе и мягко целует в лоб, — я счастлив и очень горжусь тем, что у меня такой добрый, умный и красивый муж. Пит обнимает его за плечи и кладет голову в изгиб шеи: — Никто никогда особо не интересовался моей жизнью. Никто кроме вас. Я помню, как вы обещали, что я почувствую разницу с жизнью в родительском доме. Вы не обманули, Кхун Вегас. И я очень дорожу этим… дорожу вами и вашим отношением ко мне. — Оно не изменится, Пит, — альфа нежно проводит по его волосам и убирает один локон за ушко, — только укрепится. Обещаю. Месяц таких спонтанных вечерних прогулок. Тёплые объятия и поцелуи, что с каждым разом становятся всё горячее. И засыпают, прижавшись друг к другу. А затем снова наступают особые дни. Вегас то и дело скрипит зубами, стараясь незаметно провести ногтями по зудящейся коже. Запах его становится сильнее. Пит с тревогой выслушивает его объяснение про «я буду отсутствовать неделю». Ладно. Он и не во время гона отлучался по своим делам. Пит верит ему и больше и мысли не допускает о каком-то другом. Только одно беспокоит: в отсутствие Вегаса — к гадалке не ходи — его навестит старый бестелесный знакомый. Но Пит ошибается. Призрак Пачары не появляется ни в первую, ни во вторую ночь после отъезда Вегаса. Зато на третью Пит просыпается от глухого удара в груди и, включив ночник, обнаруживает на столике тяжёлый старинный ключ. Я не буду этого делать. Пит ложится обратно и с головой накрывается одеялом. Но ключ словно начинает двигаться, жутко бренча железом по поверхности ночного столика. Да что б тебя!.. Пит откидывает одеяло. Хватая телефон и ключ, прямо босиком покидает комнату. Первая дверь. Пит быстро вводит код. Тяжёлый стеллаж на удивление легко удается сдвинуть. Омега старается игнорировать озноб и дрожь в конечностях. Он одержим одной целью: раз и навсегда прекратить ночные кошмары, которые смешались с явью. Он больше не желает видеть сны с открытыми глазами. Он больше никогда не будет бояться. Не с первого раза попадает в замочную скважину и открывает дверь. Его мгновенно обдаёт холодной сыростью. Пит включает фонарик на телефоне и начинает путь. Короткий коридор. Арка. Лестница вниз. Поворот. Ещё один спуск. Обжигающий холодом пол. Пит ускоряет шаг, чтобы хоть как-то согреть босые стопы. Издалека слышатся звуки шипения и такие, будто что-то стелется, шурша, по полу. Я не боюсь. Это лишь мое воображение. Самовнушение не помогает. Питу страшно. Просто жутко. Ещё несколько шагов. Пит направляет свет перед собой и едва удерживает телефон в руке. На полу, где брошено какое-то подобие постели, в окружении десятка змей, лежит его муж. Чистый и светлый, без единого шрама на лице и без единой татуировки на теле. Неотразимо прекрасный в своей наготе. Пит вскрикивает, отчего Вегас просыпается и в диком ужасе таращит на него свои красивые глаза. Пит слышит не мягкий и ласковый голос мужа. Рёвом раненого животного Вегас кричит: — Что ты натворил?! Я же умолял тебя набраться терпения! Год! Ещё один год, и я бы навсегда вернулся к тебе таким! Змеи скручивают сильное тело кольцами, а затем и вовсе, как чудится едва живому Питу, пропадают под его кожей. Пит больше ничего не соображает. Стремглав бежит обратно, в кровь сбивая ноги. Где-то падает и разбивается телефон. Он минует проклятые двери, задыхаясь, несётся по жилой части дома, выбегает в прихожую и, дёргая входную дверь, попадает наружу. Пересекает лужайку, почти вслепую волоча по траве кровоточащие ноги — жгучее солёное отчаяние застит глаза — и просто врезается в стоящего на его пути Кинна. — Далеко собрался? — звучит холодный насмешливый голос альфы. — Кто же тебя так напугал? Не твой ли прекрасный муж?