Дерево без корней

Близились экзамены. Том и Кэрол не общались. Риддлу самому это казалось глупым: куда осмысленнее было бы узнать всё быстро и больше не зависеть ни от каких нервных грязнокровок — но, к несчастью, внезапно он обнаружил в себе склонность к неконтролируемым порывам убивать людей. Не то чтобы Том Риддл не знал, что нередко ему трудно совладать со своей яростью. Не то чтобы Том Риддл не знал, что довольно многих людей он счёл бы за лучшее убить своими руками. Но чтобы прямо неконтролируемые порывы к убийствам? Это было неожиданно. Наученный историей с нападением на Кэрол, он решил, что в таком состоянии убивать людей глупо. Особенно Кэрол — потому что у этого наибольшие риски. К тому же, возможно, есть какая-нибудь примета, что если начинаешь свой путь Тёмного Лорда с непреднамеренного убийства очкастой плаксивой девочки, то в итоге тебя убьёт храбрый очкастый мальчик. В общем, новость о том, что он остался сиротой потому, что его мать спуталась с каким-то вшивым маглом, и тот свёл её в могилу, несколько вывела Тома Риддла из себя. То, что он оказался полукровкой, подкосило Тома даже сильнее. Он никогда не сомневался в том, что его отец — волшебник, так что, когда Том узнал, что его мать чистокровна, он стал уверен и в чистоте собственной крови. Но через месяц после их последней встречи Том Риддл решил, что в состоянии слушать продолжение истории. *** К тому моменту, как Том наконец дозрел до общения, План был готов уже пару недель как. Если под рукой есть Дамблдор, который готов оказать любую посильную помощь, разрабатывать идеальные Планы становится довольно просто. — Здравствуй, — сказал Том Риддл. — Здравствуй, — сказала Кэрол Прингл. Том заговорил о погоде. Погода была совершенно чудесной. Кэрол тоже одобряла ласковое майское солнце, но одновременно со смолтоком рылась в сумке. Через пару минут она достала уменьшенную стопку бумаг, перевязанных бечевкой, заклинанием увеличила их до нормального размера и всучила Тому. Том ненавидел задавать вопросы, которые кто-то может счесть глупыми, но этого и не потребовалось. На титульном листе значилось, что это копии судебных документов, касающихся Морфина и Марволо Гонтов. — Так значит, моего дядю зовут Морфином. — Да. Пауза. Кэрол заговорила размеренно и уверенно: — У меня есть подозрение, что климат Лондонской равнины в разгар лета прельщает тебе меньше, чем весенняя Шотландия. Если моё подозрение верно, то я очень рекомендовала бы тебе как следует подтянуть Историю Магии. И получить выдающийся результат на экзамене. Закончив эту тираду, Кэрол быстро и эффектно ушла. Том не мог не отметить, что вся эта сцена вышла у неё весьма неплохо. Даже с учетом того, что она, вероятно, репетировала перед зеркалом. *** Кэрол не репетировала перед зеркалом. Да и Дамблдор понимал «любую посильную помощь» немного своеобразно. Ну, то есть, он организовал ей камин из школы и обратно, но всё-таки отправил уговаривать Батильду именно Кэрол. Был ли Дамблдор слишком занят для того, чтобы сделать это сам? Беспокоили ли его тяжелые воспоминания? Обе эти гипотезы звучали убедительно, но Кэрол была уверена: настоящая причина всё же в том, что в картине мира Дамблдора герой должен пройти свой путь самостоятельно. Неясным оставалось только то, почему в картине мира Дамблдора герой (в данном случае героиня) — это некая должность, куда тебя назначает лично Дамблдор. В добровольно-принудительном порядке. *** Кэрол неизящно вывалилась из камина в знакомом с детства доме и попыталась привести себя в порядок, одновременно заходясь кашлем. Через минуту она увидела, как к ней изящно подплывает неясная белая фигура. Кэрол достала из сумки очки (нелишняя предосторожность при путешествии по каминной сети) и надела их. — Решила вспомнить молодость, — вместо приветствия сказала Батильда Бэгшот, проследив за изумленным взглядом Кэрол. — Чью, мисс Бэгшот? — рассеяно спросила Кэрол. — Чужую, — махнула рукой пожилая дама. — Девочка, я всё-таки историк! Кэрол попыталась выбросить из головы роскошное магловское платье эпохи ампир (очевидно, оригинальное) из нежнейшего белоснежного кружева, в которое была одета Батильда, и вернуться к делу. Она поведала о трудной судьбе Тома Риддла, о подозрениях Дамблдора о том, что юноша может стать новым тёмным лордом, и о Плане. Но не о своих странствиях между мирами. Не то чтобы План был таким уж сложным и тайным, так что вот: заключался он в том, что самый выдающийся студент поколения, Том Риддл, за выдающиеся достижения в области Истории Магии поедет на лето обучаться лично у самого выдающегося историка в современной магической Британии. Он и правда будет изучать историю, но главным образом одну конкретную: историю жизни и смерти собственной матери. Батильда выслушала её, задумчиво потягивая лимонад. Они сидели в саду, в плетеных креслах-качалках, и да, пили ледяной лавандовый лимонад. Над ними возвышалась почти вековая яблоня, посаженная, как знала Кэрол, в честь рождения Батильды. В сени дерева жаркая белизна июньского солнца превращалась в кружевную полутень, приятно рябившую в глазах, когда легкий ветерок колыхал яблоневые листья. «Хочу в девяносто лет жить примерно так же», — подумала Кэрол. Пауза затягивалась. Кэрол начинала немного паниковать. — Будущий Тёмный Лорд, говоришь? Поживёт у меня? — наконец заговорила почтенная леди. Кэрол опасливо кивнула. — А почему бы и нет? Я думаю, в этот раз всё будет хорошо. А первый блин всегда комом, что уж поделать… — заключила Батильда Бэгшот.