Невозможно

      — И что же мы такую красивую девушку не замечали, а? — с широкой улыбкой, обернулся на своих подчинённых глава «Ченьджу». Они разразились поддерживающим смехом, смотря на рядом стоящую женщину, щуря свои глаза, превращая их в щелки.       — Ой, да ладно вам, дорогие гости, — польщённо улыбнулась раскрасневшаяся сестрёнка, заправляя локон за ухо и почти роняя поднос с сакэ, — я всего лишь работница низкого ранга, — она обиженно надула губы, — меня даже к гостям почти не подпускают.       Ода нахмурился. Решив принять позу поудобнее, он поставил локти на резные деревянные ограждения, кладя подбородок на скрещенные руки, продолжая наблюдать за разворачивающейся ситуацией с пролёта четвёртого этажа.       Улыбка босса на секунду заледенела. Его выражение лица приняло на секунду злое, уродливое выражение, чего, впрочем, сестрёнка явно не заметила. Не прошло и пары секунд, как мужчина, взяв себя в руки, снова расплылся в харизматичной улыбке.       — Такая красивая девушка — работница низшего ранга? — он наклонился к ней ближе, подцепляя её волосы и пропуская их сквозь свои пальцы, — Да ладно, не верю. А если и так, то к тебе здесь явно несправедливо относятся. Скажи, — выдохнул он в её смущённое лицо, — тебя здесь обижают, да, малышка?       Сестрёнка робко ему кивнула, почти лужицей расплываясь от доставшегося ей внимания.       — Как же ужасно, а ведь «Шизуку-но-Ракюен» славится своей заботой о сотрудницах. Ну ничего, — мужчина откинулся на броский диван, — давай, милая, выпей с нами, повеселись.       — Да как я могу, — отвечала женщина пряча улыбку подносом, — я ведь просто работница низшего ранга. Мне не по чину с высокими гостями выпивать.        — Я заплатил за тебя и твои услуги, я в праве распоряжаться как мне угодно, — намекающе подмигнул он вспыхнувшей девушке, — да и мои парни не будут против такой шикарной компании, верно? — ему в ответ раздались яростные согласия.       Последнее, что видел Ода перед тем, как его поглотила темнота, была сестрёнка, падающая главе на колени.       — Угадай кто? — весело прощебетал кто-то низким, почти мужским голосом. Почти.       — Йорико-сан, — невозмутимо произнёс Ода, стоя в той же позе, что и ранее. С обиженным возгласом, женщина, стоящая за его спиной, убрала свои руки с глаз парня.       — Так нечестно! — впрочем, совсем не обиженно, а даже азартно воскликнула она, — Я даже голос изменила, а ты всё равно угадал. Признайся же, — она наклонилась ближе к нему, прошептав в раскрытую ладонь, — это всё твои эсперские штучки? Мысли читаешь, да?       Ода почувствовал, зарождающийся в его груди, смех.       — Никто кроме тебя не делает так, Йорико-сан, — оглянулся он на неё, — кроме тебя и неё, — он указал пальцем на пролёт второго этажа, видимого отсюда.       Йорико заинтересовано перевалилась за перила, впрочем, тут же отстраняясь, в отвращении морща свой нос.       — Вот снова ты на эту мымру смотришь, — недовольно фыркнула она, обернувшись к внимательно вглядывавшегося Оду, — да забудь ты о ней. Она не стоит и капли твоего вним...       — Хочу такие же.       — А? — прервалась она на середине слова и непонимающе моргнула, — Ты про что, Ода-сан?        Женщина вновь проследила за пальцем, указывающим всё в ту же сторону второго пролёта.       Прищурившись и тоже навалившись на ограждение, она внимательно оглядела людей, там собравшихся. Догадавшись, она хрюкнула от внезапного смеха, резко прикрывая рот ладонью.       — Это М1911, — мечтательно вздохнул Ода, глядя на пояс того самого главы, в прикреплённых кобурах которого, находились два таких пистолета, — самозарядный пистолет, разработанный в 1908 году Джоном Браунингом. — как по книжке твердил он, — Свою популярность обрёл по всей Европе. Хочу такие же. — он, каким-то обречённым взглядом, обвёл свою катану, — Но сестрёнка сказала, что пистолеты - это не эстетично, — он возмущённым взглядом уставился на Йорико, — так почему она всё лезет к этим китайцам? Не эстетично ведь!        Йорико что-то задушено прохрипела. Жестами попросив подождать его немного, она отвернулась, глядя куда-то в пол и экспрессивно махая руками. Сделав ещё несколько взмахов, женщина вновь обернулась на Оду, глядя ему в глаза с самым серьёзным своим выражением лица.       — Сам же понимаешь, — она кашлянула, всё ещё давя отголоски смеха, — «Ченьджу» - одни из лидеров в идущей борьбе за власть. Наши девочки рациональны - никто не хочет сейчас с ними светиться. Но это наши гости, они пришли к нам и мы обязаны их обслужить. А Моно сама свою кандидатуру выдвинула. Ей же лишь бы выслужиться. — недовольно скривилась женщина, впрочем, как и всегда при упоминании имени сестрёнки, — Хозяйке делать было нечего. Кандидатуру она её одобрила, да на подхват двух свободных девочек послала. Да и всё равно, даже если бы и не борьба, никто бы в такую ночь гостей обслуживать не пожелал бы. — Йорико резко вскинулась, будто очнувшись, со странным блеском в глазах глядя на него, — Я же ради этого сюда пришла! А ну, давай, садись!       Женщина резкими движениями подтолкнула его к ограждению, в конце концов усаживая самого Оду на них и устраиваясь напротив него.        — Ради чего? — не понимал он, глядя как женщина роется в рукавах своего бездонного кимоно, вытягивая плоские тёмные коробочки.       — Ну как же, — тоном, будто это само собой разумеющиеся, начала она, — нельзя идти на фестиваль в своём повседневном образе. Кимоно новое мы тебе уже подогнали, причёску накрутили, вот только я всё думала, что тебе чего-то не хватает. А потом я поняла - макияж! — ярко улыбнулась она, вытаскивая на свет кисточки, — Придадим тебе яркости! Или, — она нахмурилась, подозрительно глядя на него, — ты забыл, что мы с тобой вместе идём на фестиваль, вот и удивляешься?       — Конечно нет, Йорико-сан, — тут же ответил он.       «Да, забыл, — в то же время пристыжено думал Ода, — и как так-то? Всю ночь же собирались.»       Стоило только солнцу зайти за горизонт, «Шизуку-но-Ракюен», как обычно, принялся за работу. Вот только сотрудников свои обычные обязанности совершенно не волновали, с чем хоть и пытались бороться в начале ночи, к утру уже просто смирились. Все готовились к Осеннему фестивалю в Такаяме.       Зрелищный Осенний фестиваль в Такаяме проходит в начале октября и длится два дня. Он возвещает приход осени и начало приготовлений к приближающейся зиме. Праздник посещают десятки тысяч человек со всей страны. В прошлом году никто из сотрудников «Ракюен» так и не смог посетить его. Они только начинали набирать авторитет, и хозяйка просто не могла оставить заведение без персонала. А отпустить лишь некоторых - означало обидеть других. В этом году была уже кардинально другая ситуация. Несмотря на огонь полыхающей войны, хозяйка приняла решение ехать на фестиваль. Сотрудникам борделя нужен был отдых от всей этой суеты, и тётушка, как благочестивая хозяйка, его им обеспечила.       Женщины носились по зданию, обменивались одеждой, делали красивые причёски, красились. Это был их редкий шанс выйти в люди, и они не собирались его пропускать. С детским восторгом глядели друг на друга, всё носились и носились, подбадриваемые слабой улыбкой хозяйки.        Оду эта суета тоже не обошла стороной. Предприимчивые женщины, благодарные ему за относительный покой и полную безопасность в последнее время, выцепили его у кабинета тётушки. Приведя его в один из залов отдыха, куда были заранее притащено множество зеркал, и где до этого вовсю крутились женщины, они основательно взялись за него. Ода не помнил, сколько именно женщин принимали участие в его наряжании, но насчитать штук четырнадцать он успел. Его постоянно крутили, что-то восторженно щебетали ему на ухо, расчёсывали, уже давно распутанные, волосы. Ода, честно говоря, чувствовал себя куклой.       «Куда девалось то трепетное уважение? - индифферентно думал он, замечая на себе не знамо какое по счёту кимоно зелёного цвета, - Они ведь и подойти ко мне в иной раз не могут.»        В конце концов женщины остановились на тёмно-синем кимоно, по краям переходящее в яркую лазурь, — Оно так подчёркивает ваши глаза, Ода-сан! — Идеально вам подходит! — у подола украшенное, предположительно, Ода в национальной живописи разбирался плохо, листьями кувшинок. Женщины еле отобрали у него, ставшие уже родными, золотые шпильки, заместо цепляя на распущенные волосы, взятую неясно откуда, заколку с россыпью незабудок.        Ода постоял, неестественно ровно, боясь одним движением испортить наведённый марафет, оглянулся на яростно обсуждающих что-то девушек и быстро ретировался из зала, в намерении спрятаться где-нибудь до конца рабочего дня.        «В конце концов, — думал Ода, подставляясь под умелые руки Йорико-сан, — даже могущественные эсперы не могут прятаться вечно от вошедшей во вкус женщины.»        — А мы как до Такаямы в итоге добираемся? Там же споры велись — автобус личный заказать или на поезде доехать.       — Глаза вверх. — он послушно выполнил указание, чувствуя слабый холод на нижних веках, — Да не решили ничего пока. — пожала плечами женщина, — Хотя я думаю, на поезде в итоге поедем. Геморроя меньше будет, а мы люди неприхотливые. Так, рот приоткрой.       Ода снова сделал как велели.       — Слушай, а вот пару дней назад опять слухи пошли, мол, хозяйка вот-вот всё-таки заключит союз с «Ченьджу». Так, вроде ровно. — она каким-то лёгким движением, Ода рассмотреть не смог, отправила всю косметику обратно в свои рукава, вместо этого тут же всучив карманное зеркальце, — Знаю, хозяйка не пошла бы на такое, да и мы с тобой в последнее время вместе постоянно, я бы не пропустила такого, но с твоей стороны, как телохранителя, лучше же видно все эти шевеления.       Он взглядом прошёлся по ярким, синим стрелкам, чуть красноватым губам, впихивая зеркало обратно Йорико. Та, не глядя, сунула его всё в тот же рукав, продолжая выжидательно смотреть Оде в глаза.        — Союза не будет, — он слез с перил, тут же подставляя локоть, мгновенно ухватившейся за него, женщине, — Тётушка твёрдо отстаивает свою позицию нейтралитета. Она - женщина своего слова. — его палец нажал на кнопку открытия дверей лифта.       — Это да, — Йорико задумчиво накрутила волосы на свой палец, немного прикусывая губу, — за это её и уважают. Но мне всё равно беспокойно. Впрочем, — она взглянула на него, — волнения сегодня не актуальны. Поможешь мне подобрать кимоно?       — Смотри, смотри! — Йорико взволнованно ткнула в окно, тут же прилипая к стеклу, — какой здесь рассвет красивый, в Токио такой не увидишь!       — Где? — Ода отложил книгу, заинтересованно подходя к женщине. Впрочем, ничего кроме силуэтов проносящихся мимо домов, края которых были залиты ярким светом.       — Ну вот, ты всё пропустил! — она насмешливо хлопнула по его плечу, — Говорила же, оторвись от книги, посмотри на окружающий мир. Нам может ещё долго не выпасть шанса из города выехать.       — Знаю, знаю, — он решил не напоминать ей, что сам вырос в провинциальном городке, окончательно захлопывая книгу и убирая её в, прихваченную самой Йорико, дорожную сумку, — не беспокойся, ещё насмотримся красот на фестивале.        По округе разнёсся громкий гудок. Поезд заехал в туннель. Ода потянулся к двери, включая свет.        — А вы ведь тоже на фестиваль, молодые люди, — от переглядываний с Йорико, его отвлёк добрый старческий голос.       «Это разве не очевидно, — отстранённо подумал парень, — мы слово «фестиваль» за эту поездку произнесли раз десять.»        В том же купе, что и ехали Ода с Йорико, также находилась низенькая, довольно бодрая, старушка, рядом с которой кротко сложив ручки на коленях сидела девочка лет шести, видимо внучка. Девочка во все глаза смотрела на Оду, практически не моргая даже.        При покупке билетов, уже почти не оставалось свободных мест, и хорошо уже было, что Йорико и Ода смогли поехать вместе. Особо невезучим предстояло провести путешествие в гордом одиночестве.        — Еле с работы вырвались, — дружелюбно отозвалась Йорико, привалившись к его плечу, — и так в прошлом году съездить не смогли, в этом уж и посмотреть надо всё же.        — А я вот внучку из Токио забрала, тоже отдохнуть, вот хотя бы воздухом свежим подышит, — бабушка поправила девочке немного задравшееся платье, я сама в Такаяме живу.        — О! — восхитилась Йорико, — Вот же вам повезло, ехать никуда не надо, такие празднества в своём городе. — она кинула быстрый взгляд на Оду, — Мне вот в Токио не слишком нравится, хоть я и родилась там, шумно очень. По секрету, — она заговорщицки наклонилась, к тут же развесившей уши женщине, — я вот мечтаю заработать денег побольше да переехать. Выйду замуж, — она на секунду прервалась, мечтательно вздыхая. Ей, как и всякой ойран в современном мире, о таком думать почти не представлялось возможности, — и заживу беззаботно. Детей нянчить буду. Может рисовать начну.        — Хорошая мечта, — одобрительно кивнула старушка, — современные девушки совсем забывать семью стали, карьеру всё строят. А куда переехать хотите.        — Да вот, Ода-сан мне Йокогаму расхваливал, — оглянулась она на парня, тут же сделавшего непричастный вид, — съездил туда по работе месяц назад, всё обратно рвётся.        — Была там, город замечательный, — бабушка покровительственно махнула ручкой, — а вот вы, господин, кем работаете? Выглядите так молодо, прямо диву даюсь.        Эта женщина, похоже, была из категории тех людей, кому в старости были интересны абсолютно все подробности чужой жизни. А ещё она явно приписала ему лишний десяток лет.        — Я телохранитель, — он, незаметно для чужого взгляда, поправил, даже сегодня взятую с собой, катану.        — Ах, значит настоящий самурай! — она приложила руку к груди, тут же хитро взглянув на Йорико, — Чего же вы медлите, девушка, в наше время сильных мужчин совсем мало, такие на дороге не валяются, их надо брать!        Йорико заливисто засмеялась, обхватывая руку Оды.        — Да мне же двадцать семь в этом году стукнуло, я его сильно старше, — она игриво стукнула его в бок, — он же тут же уйдёт от меня к молодой какой-нибудь, красивой.        — Ой, — взмахнула руками бабушка, почти задевая, вовремя уклонившуюся девочку, — любовь, дорогая, не знает возрастов. Да и посмотрите вы на него, — она указала на Оду рукой, — такой честный и красивый молодой человек, точно не оставит такую роковую женщину как вы.        Йорико вновь разлилась в смехе, всё сильнее наваливаясь на слабо улыбавшегося Оду. Он аккуратно подхватил её за талию, предотвращая возможное падение на пол, рукой смахивая лезущие в глаза волосы.        — Оставит!        Молчавшая ранее девочка, яростно сжала свои кулачки, пристально глядя на Йорико. Она вскочила со своего сидения, не обращая внимания на строго шикнувшую бабушку.        — В сказках, принцы всегда любят только принцесс, — она ткнула пальцем в молодую женщину, — А ты, ведьма!        Йорико ошарашенно закашляла. Бабушка тут же дёрнула девочку обратно на сидение, начиная строго втолковывать ей что-то. Ода всё обречённей взирал на эту сцену.       Он уже жалел, что захотел поехать с Йорико-сан.       «Предлагала же тётушка, — печально думал он, похлопывая женщину по спине, — с ней поехать. Так нет же, я с подругой захотел. Почему я не могу видеть будущее дальше пяти секунд?»        — А откуда ты знаешь, что он принц? — всё же нашлась, что ответить, даже не споря с данным ей самой прозвищем, — Вдруг он злой колдун?        — Нет, — девочка изо всех сил замотала головой, — колдуны мерзкие и уродливые. А этот, очень красивый, точно принц! — она яростно продолжала доказывать свою точку зрения, — И женится он только на прекрасной принцессе, — она резко ткнула самой себе в грудь, — например на мне!        — Наоми-чан! — бабушка сердито прокричала, протягивая руки в сторону девочки, что вёртким птенчиком ускользнула, подлетая к самому Оде.        — Посмотри на меня, я же гораздо прекраснее этой ведьмы, — она жалобно заглянула ему в лицо, мило надувая щёчки, — почему ты вообще с ней едешь, тебе явно нужна принцесса. — девочка схватила его руки кладя себе на лицо.        Ода в задумчивости провёл большим пальцем по родинке, находящейся под глазом девочки, думая, каким же образом выкрутиться из ситуации. На заднем плане всё ещё раздавались причитания старой женщины и приглушённый смех молодой.        — Эта ведьма - мой самый лучший друг, — он серьёзно посмотрел малышке в глаза, — самый настоящий и, наверно, единственный на всём свете. Пока она рядом со мной, никакие принцессы мне не нужны. Они ведь приходят и уходят эти принцессы, находят принца красивее, богаче. А настоящие друзья, — он нежно посмотрел на Йорико-сан, — имеют свойство оставаться с тобой до конца. Тебе, маленькая принцесса, — погладил он по голове, зачарованно слушающую девочку, — тоже стоит найти настоящего друга. Принца ты найти всегда успеешь. Они ведь тоже приходят и уходят. Как принцессы.        — Умоляю, простите нас, обычно такая воспитанная девочка, не знаю, что на неё нашло, — всё причитала старушка, периодически кланяясь им.        — Мы же говорим, — устало вздохнула Йорико, хватаясь за подставленную Одой руку, элегантно спрыгивая с платформы поезда, — всё в порядке. Наоми-чан очень милая девочка, мы были рады её компании.        «А про компанию этой госпожи и не сказала ничего. — мысленно хмыкнул Ода, прощально взъерошивая волосы девочки, — Роковая красотка», — вспомнил он слова старушки.        — Весело прокатились, скажи же, — толкнула его плечом женщина, махая оборачивающейся девочке одной рукой.        — Ты меня в могилу сведёшь, ведьма, — душераздирающе вздохнул Ода слыша в ответ лишь яркий смех.       — И всё же, сколько тебе лет, принц? — произнесла Йорико тихим голосом, заглушая собой шум огромной толпы.        Мимо проехала очередная платформа, поражающая своей красотой, как и её предшественницы. Ода заворожённо проследил за танцем, находящихся на самом верху, искусных марионеток, в очередной раз поражаясь этому празднику.       «Я ведь никогда не был на подобных фестивалях, — как-то одухотворённо думал он, — а ведь это так красиво.»        В толпе начались активные шевеления. Собирались запускать фейерверки.        Им с матерью всегда было не до праздников. Они ведь ждали отца, могущего прилететь к ним в любой момент, впрочем, никогда не прилетавшего. Ода был лишь на праздниках, проводимых в его родном городе, на самом деле, никогда не выезжавший за его пределы, до всей этой ситуации с мафией. А что мог предложить давно забытый, провинциальный городок? Яркость красок в его мир, мог внести лишь парк развлечений «Кокуё». И даже он исчез из жизни Оды, становясь обыкновенной заброшкой, позже и вовсе приватизированной Мукуро.       Ода вздрогнул поёжившись.        Мукуро - это не то, о чём сейчас следовало вспоминать.        Ода зацепил взглядом, недалеко отсюда резвящуюся сестрёнку. Она вместе с другими девушками водила какие-то странные хороводы, всецело отдаваясь процессу.       «Действительно, — думалось ему, — так счастливо улыбающийся человек, просто не может быть плохим.»        К голове сестрёнки потянулась рука, с лёгким смехом стягивая декоративный венок. Тётушка, поймав взгляд Оды, тепло улыбнулась ему, одобрительно кивнув. Надев стащенный венок, она подхватила сестрёнку под руку, начиная новый хоровод.        — Ну так что? — в бок Оды почти не ощутимо ударил острый локоток.        Ода осоловело моргнул, непонимающе глядя на Йорико, после, всё-таки вспоминая её вопрос.       Можно было заметить людей, начинавших отсчёт до фейерверка. Уже горел огонь их фитилей.        — Принцу скоро исполнится четырнадцать.        — И правда, — Йорико приложила палец к губам в задумчивом жесте, — маловат ты ещё для меня. — она кротко рассмеялась и хитро улыбнулась, посмотрев на него, — Ну, ничего. Я тебя подожду.        Мир взорвался яркими красками, вслед за нежным прикосновением чужих губ.