***
На следующий день, как и всю неделю, Хару не появилась в школе. Все знали причину, поэтому никто особо не волновался. Цукишима только чувствовал легкое одиночество из-за того, что не слышит за своей спиной тихие комментарии и жалобы, что ничего не видно из-за его спины. Но это даже лучше; без этого всего стало проще сосредоточится на учебе. Тогда почему он нервно дергает ногой и беспорядочно черкает карандашом на полях тетради, вспоминая вчерашний день? Вспоминает как Хару упала, как ее бессознательное тело Сугавара отнес в медпункт, как Цукишиму попросили донести Хару до ее дома, ведь только он знает, где она живет. Он вспоминает свои чувства в тот момент. Оно было одно — страх. Страх за жизнь Мотылька. Он несколько часов провел рядом, стараясь не показывать, что ему страшно. Не показывать себе и невидимому наблюдателю; в первую очередь себе, ведь ему плевать на Хару, плевать на ее состояние, на ее жизнь. Цукишима хотел уйти, но его что-то остановило. Наверное, это ещё одно бенто в сумке, предназначенное для Хару. Да, именно оно. В пятницу Хару пришла. Она выглядела точно также, как до падения. Однако кисти ее рук были забинтованы. На вечерней тренировке она села около стены и просто наблюдала за остальными. На расспросы беспокоящегося Такеды коротко ответила, что поранила руки дома, пока готовила завтрак, поэтому не пришла на тренировку утром, а сейчас находится в зале в качестве стороннего наблюдателя. Ее хотели отправить домой, ведь толку от нее нет, но Хару сказала, что может помогать советами. Цукишима старался не смотреть на ее забинтованные ладони. Ему было плевать на это, но его взгляд неосознанно останавливался на бинтах, а в голове возникал вопрос. Что случилось, после моего ухода? Для всех Хару вела себя как обычно. Она тихо смеялась, помогала советом и иногда шутила. Но Цукишима видел, как ее руки дрожали, когда она оставалась одна возле стены; как в ее глазах читалось желание быть на площадке, участвовать в тренировке, а не стоять возле окна и играть роль ещё одного менеджера. Это выводило из себя настолько, что к вечеру Кей просто перестал обращать внимание на свое странное беспокойство. Для себя он это объяснил тем, что он давно знаком с Хару, и ее новый образ медленно сливается со старым. Вполне логично, ведь до начала этого года они ни разу не видели друг друга. После окончания тренировки в спортзал зашел Такеда в сопровождении ещё одного мужчины. Учитель представил его как нового временного тренера Карасуно — по фамилии Укай. Хару сразу узнала в нем владельца магазина у подножия, к которому она хотела устроиться на работу. Укай же ее похоже не узнал. Через двадцать минут в зал пришли ещё несколько взрослых, которых тренер назвал как команду района Карасуно. Выглядели они немного странно — как обычные взрослые, — что немного огорчало. Укай начал собирать команду Карасуно. В нее вошли те, кто играл в тренировочном матче против Сейджо, но Хару заменили на Энношиту. Тот виновато посмотрел на девушку, будто извинялся за то, что он занял ее место. — Не хватает игроков, — задумчиво сказал тренер. — Ты, — обратился он к Нишиное, но был перебит Дайчи. — Извините, он не будет играть. — Что? Почему? У него травма? Ответ Дайчи был заглушен весёлым возгласом Хинаты. Он прилип к окну, схватившись за решетки и смотрел на улицу, где стоял Асахи. Не успел третьегодка ничего сказать, как Укай заставил его зайти в спортзал и начать разминку. Всем в Карасуно было понятно, что Азумане одновременно хочет и не хочет тут находится; по его взгляду видно, что ему страшно снова подвести игроков, пусть сейчас он и будет играть в команде района. В эту же команду пошел Сугавара. Все были шокированы его словами о том, что он почувствовал облегчение, когда Кагеяма стал играть в основном составе Карасуно. Хару поднялась с пола, подошла к другу и положила ладонь ему на плечо. Игнорируя боль, она слабо улыбнулась. «Все нормально» — хотела сказать она, но лишь промолчала, борясь с желанием уйти. Она не понимала Сугавару, ведь наоборот, всегда старалась пробиваться на вершину, но знала еще одного человека, который радовался, когда находится кто-то лучше. Сколько бы девушка не пыталась вбить этому человеку, что такими темпами он не станет лучше, он не слушал, настаивая на своем. — Я не собираюсь проигрывать, — твердо сказал Сугавара, аккуратно снимая с своего плеча ладонь Хару. — Не нужно списывать меня со счетов, Хару-чан, — он улыбнулся. Я не собиралась, Суга-сан… Это правда. Девушка опустила голову и отошла обратно к стене. Это не ее матч. Она тут лишняя. Хару не следила ни за счетом, ни за тем, что в принципе происходит на площадке. Ей было больно от осознания, что из своих глупых принципов она отказалась от места в основном составе. «Ведь это не мое место» — повторила она, переводя взгляд со своих ладоней на площадку. Там Асахи забил мяч. Он был поражен этим не меньше, чем остальные были рады. Особенно радовался Танака: он уже в третий раз вытирал с лица невидимые слезы счастья. Сугавара и Нишиноя подбадривали лучшего, чтобы добавить ему больше уверенности; тот только улыбнулся и перевел взгляд на улыбающуюся Хару, будто ища одобрения, ведь обычно там — на ее месте — стояла радостная Томоки, которую хлебом не корми, дай всех похвалить за одно забитое очко. От младшей сестры бывшего менеджера он такой же поддержки не получил. После следующей подачи пришла очередь команды Карасуно забивать. Энношита принял мяч, перенаправил его Кагеяме. Тобио сделал быстрый пас Хинате. Шое прыгнул с закрытыми глазами точно к мячу и ударил. Мяч приземлился перед задней линией и отскочил дальше. Те, кто ни разу не видел быструю этих двоих первогодок, стояли в немом шоке. Нишиноя стал хвалить Хинату и говорить, что с такой атакой можно вообще ничего не бояться. Однако новый тренер был не совсем доволен. Соображая несколько секунд, он выставил руку вперед, указывая на первогодку, и спросил: — Почему ты прыгнул именно там, Мелкий?! — такое обращение немного задело Хинату, ведь он не самый маленький в команде, но он не стал заострять на этом свое внимание, уверенно ответив на вопрос. — Потому что я уверен, что пас достанет до меня, где бы я ни был. Это звучало, как полнейший бред, и Укай понимал это. Никто не может настолько хорошо доверять другому человеку, чтобы быть уверенным в его пасах и прыгать с закрытыми глазами. Но Хината это может и пользуется этим на полную. Укай понял, что быстрая строится в основном на связующем, ведь Шое просто прыгает, а Кагеяма направляет мяч точно под его ладонь. Это отличается от обычных быстрых, но этим эта атака и хороша — никто не будет ее ожидать. Следующее очко ушло команде района. Доверие между Сугаварой и Асахи являлось прочным мостом, который и позволил совершить параллельный сет даже после месячного отсутствия второго. В Карасуно теперь есть два связующих, у каждого из них есть своя сильная сторона: Кагеяма наделен талантом, Сугавара — умением находить правильный подход к игрокам. Идеальный связующий должен сочетать оба этих качества, но и по-отдельности они могут стать грозным оружием. Как ни странно, команды шли почти одинаково по очкам. Иногда кто-то вырывался вперед, но тут же становился догнанным. Хару оставалось только стоять и завидовать этой — почти идеальной — игре. если бы не травма, девушка бы сейчас играла вместе со всеми; возможно, это принесло в ее жизнь немного настоящего счастья. Однако она стоит возле стены и старается подмечать мелкие ошибки, старательно игнорируя новую волну боли в ладонях, которые она с силой сжимает. Это замечает Ямагучи и подходит ближе к ней. Положив свою ладонь на ее плечо, он слабо улыбается, старается подбодрить. Это не сильно помогает, но Хару разжимает пальцы, за место этого начиная незаметно жевать внутреннюю сторону щеки. Парень открывает рот, чтобы сказать, что и этого делать не надо, но решает, что слова не подействуют. Ему только остается стоять и смотреть, как его подруга буквально съедает себя изнутри, завидуя игрокам на поле. — Ты, — обращается в их сторону Укай, и оба одновременно вздрагивают от неожиданности, — игрок или еще один менеджер? — Игрок, — твердо отвечает Хару, подняв голову. В глазах тренера она замечает недоверие, но оно становится меньше, когда его взгляд перемещается на забинтованные ладони. — Покажешь свои способности, как руки заживут, — он отворачивается и снова следит за игрой Карасуно. Сборная района вырвалась вперед и у нее уже сет поинт. Следующее очко станет решающим в первом сете. Хината заблокировал атаку Асахи мягким блоком, но мяч улетел в аут. Хоть первый сет и был проигран, блокирующий совсем не расстроился. Он с нескрываемым восхищением осмотрел свои покрасневшие руки, а после перевел взгляд на диагонального. Ему хотелось стать таким же игроком, — в которого верят и на которого может положиться вся команда. Но ему еще слишком далеко до этого. Это понятно всем, сам Хината не исключение; даже если сейчас ему очень хочется, он просто не сможет допрыгнуть до этой вершины, даже с его способностями. Шое посмотрел на Хару и показал ей свои ладони, игнорируя Кагеяму, который ему показывал правильную постановку рук при блоке. Хару являлась доигровщиком, и до сегодняшнего дня Хината смотрел на нее, как на лучшего игрока, ведь она ничем от него не отличалась. Разве что тем, что сильно нервничала, когда у нее что-то не получалось. Хината еще с первой тренировки заметил, нет, с матча три-на-три, что она сжимает кулаки или кусает нижнюю губу, когда ее атаку блокируют, или мяч улетает в аут. Если бы сейчас девушка не стояла у стены с травмой, все было бы точно также, Шое уверен. Он считает Кочо своей подругой и сильно волнуется, когда она натянуто улыбается и показывает «класс». Спустя секунду она снова стоит и смотрит пустым взглядом на поле, огонек в ее глазах в очередной раз потух. Второй сет начался также, как и первый. Команды шли вровень. А потом Хината принял мяч лицом. Должок, за ту подачу в затылок Кагеяме в игре против Сейджо, вернулся. Игру пришлось остановить, ведь все игроки кинулись к парню. Тот быстро поднялся и стал говорить, что все с ним нормально, а он просто отвлекся. Однако Кагеяма смог полностью проследить цепочку мыслей Шое. Хару тоже это смогла сделать, ведь сама последние пол часа только и делала, что завидовала тем, у кого есть то, чего нет у нее: рост, сила, способности, место в основном составе команды. Этого всего у нее нет, и она понимает Хинату в этом плане. Игра продолжилась, и команда района с большим отрывом ушла вперед. Кагеяма быстро придумал план и стал приводить его в исполнение. Сказал противнику, что следующий пас будет Хинате, введя тем самым их в небольшое заблуждение. Следующим этапом он показал блокирующему, на каком уровне тот находится. А дальше быстрая. За секунду Хината добежал со своего места до другого конца площадки, переманив блокирующих туда, а в следующее мгновение уже бежал обратно, готовившись к прыжку. Еще одна быстрая не была заблокирована.***
Матч закончился со счетом два-ноль в пользу команды района. В самом конце один из взрослых использовал подачу «планер», сила которой кроется в непредсказуемости. Подача сложна в освоении, из-за чего ее нечасто можно увидеть в турнирах старших школ, но является грозным оружием. И этим оружием команда Карасуно была сражена. Асахи забил последний мяч, и матч закончился. Ученики после ухода старших и наставления от Укая начали прибираться. Даже Хару, которую старательно отговаривали, взяла в руки швабру и начала протирать пол. К ней моментально подскочил Нишиноя и стал пытаться вытянуть из нее хоть какую-нибудь похвалу; получил только сдержанную — явно неискреннюю улыбку — и короткое «все молодцы». Ему и этих слов хватило, чтобы начать улыбаться еще шире. Перед самым уходом Дайчи собрал всех игроков в круг и с уверенностью, присущей капитану, сказал: — Карасуно, в бой! В ответ все хором ответили «да». Странное чувство появилось у Хару. Его не смогло уничтожить немного грубое замечание Цукишимы, что, если бы девушка не поранила свои руки, то Карасуно бы выиграли. Это странное, очень теплое чувство, никогда не появлялось; может только когда-то давно. Оно было сравнимо с объятиями человека, в которых можно чувствовать себя комфортно и защищенно. Может так человек себя чувствует, когда находится на своем месте?