Новый путь. Отблески настоящего.

Взрыв мозга. Лишь бледная метафора в сравнении с тем, что чувствовал Дэниэл. Воспоминания, образы, мысли и чувства окружали. Казалось, он затерялся в этом водовороте жизни. Если раньше он мог раскидать факты по полочкам «жизнь №1» и «жизнь №2», то теперь все превратилось в безудержный смерч. Откровения следовало одно за другим, приводя в замешательство. Осколки мозаики складывались в единое полотно с невообразимой скоростью. Но наиболее ярким было воспоминание о Келоне, о том, что показала Аскаделия. Правда молнией пронзила сознание Дэниэла, заставляя чувствовать одновременно и боль, и страх, и гнев, и сожаление. Парню и раньше казалось, что он теряется, тонет в чужой жизни… Но так только казалось. Лишь сейчас Дэниэл осознал, что значит потонуть в прошлом. - Так. Стоп! Баста! Притормозите!- воскликнул подросток. - Ома? Серьезно? Смерч остановился, выбрасывая Дэниэла в белое пространство. Подросток оглянулся. Поначалу, он не увидел ничего: все плыло перед глазами. Но постепенно, словно рассеялся туман, Дэниэл заметил кирпичную стену. - Я тоже был в шоке, - произнес Джексон, стоя по другую сторону стены. - Если не сказать большего. Дэниэл никак не мог понять, происходит ли это на самом деле или только в его голове. Если последнее, то откуда стена? И вообще, почему его волнуют такие мелочи, после того, что он узнал? Мальчик попытался сосредоточиться на последних воспоминаниях. - Вы злились. Дэниэл понимал, что слова не отражают и сотой доли той ярости, которую испытал археолог. Парень вообще не знал, что можно испытывать ТАКИЕ чувства. Сам он сейчас со страхом смотрел на мужчину, по ту сторону Стены. - Мы – один человек. К чему все эти «Вы»? – во взгляде Джексона мелькнула надежда. Может, на этот раз парнишка признает? Может, поймет? - Да. Наверное, вы… ты прав, - смутился Дэниэл. - Как думаешь, почему она это сделала? - Очевидно, так она хотела одолеть Анубиса, - вздохнул мужчина. - И в конечном итоге это получилось, хоть и не так как она думала. Это уж точно. Дэниэл вздрогнул, вспомнив последнюю встречу с гоа’улдом. - Я не догоняю… - Чего? - Твои чувства к Оме, - пояснил Дэниэл. - Как ты мог ей доверять, зная, что она сделала? Джексон вздохнул. Как все объяснить парню? Может, они и в правду разные, если он не понимает? С другой стороны, археолог и сам порой не мог разобраться в океане противоречащих друг другу чувств и эмоций. -Я был дико зол поначалу. Ведь у меня забрали мою жизнь! Дэниэл поджал губы. Сколько раз он сам так думал?! Сколько раз ему казалось, что какой-то паразит по капле высасывает все, что близко и дорого. И вот сейчас он стоит напротив этого «паразита», понимая на сколько они похожи. Для обоих вся ситуация с перевоплощением была дикой. Для обоих очень многое значила семья. Оба так страстно хотели жить, но стали разменной монетой в игре Высших сил. - И это стало последней каплей, - продолжил Джексон. - Я решился выступить против Анубиса. Только так я мог дать выход гневу и ненависти. Ома добилась своего, но она же и искупила свои ошибки. Она вернула мне жизнь. Пусть не традиционным способом, но это так. Дэниэл сдвинул брови. Кажется, он начинал понимать. - И при этом не тронула эти воспоминания - Да. - Почему же я не знал о них? И не только о Келоне, а вообще обо всем этом? Например, об Аскаделии? Джексон виновато потупился Дэниэла внезапно озарило. - Ты защищал меня! Археолог кивнул. Он испытал облегчение от того, что подросток, наконец, понял главное. - Тебе было так сложно примириться с обычными воспоминаниями, что я просто не мог обрушить на тебя еще и это! Кроме того, все эти знания, этот груз… Я не знал, как много может выдержать человеческое сознание. Я боялся, что все эти воспоминания сведут тебя с ума, потому и ограничил к ним доступ. Ты столько раз говорил, что мы разные, что я начал верить этому! Джексон развел руки, указывая на стену между ними. Теперь Дэниэл понимал, что все происходит лишь в его сознании, но это не менее правдиво. Стена – то, что разделяет их. И он сам ее строил с того самого дня, как узнал правду. Сейчас Дэниэл стоял рядом с результатом своих усилий и понимал, что все бессмысленно. Оба Дэниэла горько усмехнулись. Когда-нибудь это должно было случиться. Парень задавал себе вопрос: кто же он на самом деле? Пришло время раз и навсегда ответить. - Я ошибался, - тихо заявил Дэниэл. В этой одной фразе отразилось все. В стене образовался первый просвет. - Отныне я не потерплю лжи от себя самого! – громко заявил Дэниэл. – Даже во имя защиты! - Ты серьезно?! - Именно, – еще несколько кирпичей исчезли. - Отныне мы все решаем вместе, – небольшим взрывом снесло часть стены. - Делимся всем. Без остатка, – осталось лишь небольшая полоска, фундамент. - Мы едины. Дэниэл протянул руку археологу. - Мы со всем справимся. Мы все выдержим, но только вместе. Джексон улыбнулся, пожимая ладонь в ответ. Стена исчезла, разнесенная заветным словом. - Именно! Кто сказал? Уже не имело значения. Подросток вдруг понял, о чем ему толковала и Ома, и Кэсси, даже родители. Он – Дэниэл Джексон. Он – Дэниэл О’ Нилл. Единый, уникальный и неповторимый, дитя двух миров, при этом умудрившийся взять лучшее от обоих. Воспоминания – его сила. Мало кто может похвастать, что помнит, что было прежде его рождения. Было бы глупо потратить жизнь на бесконечное нытье и самоедство. Нужно просто принять себя именно таким, слегка ненормальным, пользоваться преимуществами. Ведь, если задуматься, произошедшее было только на пользу. Правда примирила Квиннов и О’ Нилов, она вернула Джеку и Сэм старого друга, Джонас перестал чувствовать себя виноватым, а подростку дала защиту от любых врагов. Все воспоминания не казались теперь такими чужими и страшными, но во всем этом сонме образов, Дэниэл вдруг отчетливо услышал зов: - Очнись, парень! Пора выбираться отсюда!