* * *
Саске одним движением отбросил от себя Сая и Наруто, используя Чидори, — только молнии распространялись по всему ему телу, а не были сосредоточены лишь в руках. Сакура хотела было в ужасе броситься на помощь к напарникам, как её отвлекло движение слева — капитан Ямато пытался атаковать Саске, но тот, совершенно не напрягаясь, взмахнул клинком, протыкая его насквозь в районе сердца. Искры молний на мгновение ослепили Сакуру, а в следующую секунду их свет погас. Ужас сковал всё её тело. Она смотрела на картину самой настоящей бойни, широко раскрыв глаза, и не могла пошевелиться. Нет… Нет, нет, нет, такого просто не могло быть! Саске не стал бы… Он не… Сакура осталась один на один с тем монстром, в которого превратился её любимый человек. Она вздрогнула, понимая, что сейчас ей придётся сражаться с ним не столько для того, чтобы выжить, сколько в попытке остановить его от дальнейшего падения. Хотя, казалось бы, куда уж дальше?.. Что-то было не так. Свет солнца пропал, а Наруто, Сай и капитан Ямато начали исчезать, словно пыль, которую сдул ветер. Сакура осталась один на один с человеком, которого любит. Взгляд красных глаз был прикован к ней, но Саске отчего-то медлил. Она ничего не могла понять по скучающему, незаинтересованному выражению лица. Что он будет делать? Неужели нападёт? «Я не буду обузой!» Снова всплыли собственные слова в голове. «Я защищу Саске-куна даже ценой своей жизни!» А это Сакура говорила перед ниндзя Звука, когда осталась одна, после битвы Наруто и Саске с Орочимару. А было ли теперь кого защищать? Стоит ли он всех их с Наруто попыток? В раздумьях она пропустила момент, когда Саске сорвался с места, направляясь в её сторону. Он замахнулся катаной, а Сакура стояла как вкопанная, не способная пошевелиться и уйти от удара. Он был слишком быстр. Ещё чуть-чуть — и всё будет кончено для неё. — Саске-кун, не делай этого… — шёпот, сорвавшийся с её губ, унёс ветер — было поздно. Катана пронзила её, как и капитана Ямато несколькими минутами ранее. Боли Сакура не почувствовала, однако с губ сорвался дикий крик. Она очнулась, тяжело дыша, давясь и заливаясь слезами. Саске уже не было рядом. Это был всего лишь сон, Сакура так и сидела у стены — никакой разрухи, мёртвых тел друзей, всего этого ужаса, что подкидывало ей воспалённое подсознание. Она поняла, что кричала наяву. Прошло ещё немного времени, а Сакура так и не смогла собраться с мыслями. Оцепенение от ужасов увиденного не хотело отпускать, однако звенящую тишину, в которой больше не раздавались её тихие всхлипы, прервал звук шагов — кто-то приближался к двери. Сакура уже была готова к худшему исходу, да и сил защищаться не было, поэтому, просто откинув голову, прислонив её к стене, стала ждать. Даже если её сейчас убьют, она будет горда собой, потому что не выдала секрет своей шишо. Дверь с тихим скрипом открылась, и перед ней предстала фигура человека, из-за которого она и находится здесь. Этот взгляд она помнила слишком хорошо и не смогла бы забыть, даже если бы очень захотела. Змеиные глаза будто препарировали на месте, изучали с интересом и, что странно, удивлением, будто он не ожидал её здесь увидеть. Что было дальше, Сакура уже не знала, снова погрузившись в темноту.* * *
— Ты перестарался, Кабуто, — недовольный скрипучий голос слышался будто из-под толщи воды, пробуждая помутневшее сознание Сакуры. — Прошу прощения, Орочимару-сама, я неверно рассчитал дозировку… — после недолгой тишины последовал ответ человека, которого она сейчас ненавидела всей душой. В голосе не было ни капли раскаяния. Сил открывать глаза не было. — Очень жаль, Кабуто-кун, что я не могу доверить тебе столь важное для нас дело. С этих пор я сам послежу за состоянием Сакуры-чан, она нужна нам живой. Вновь последовала пауза. — Я могу быть свободен? — холодно уточнил Якуши. — Тебя ждут дела в лаборатории. Тяжёлый звук шагов заглушил хлопок двери. Сознание приходило к Сакуре урывками. Она не знала, сколько времени прошло с тех пор, как у неё начались галлюцинации из-за яда, но тот факт, что теперь она могла хотя бы связно мыслить, говорил о том, что действие его подходит к концу. Или же её тело начинает адаптироваться, что не очень радовало. Жизнь с повреждённой системой циркуляции чакры её совсем не устраивала. С трудом разлепив глаза, Сакура уткнулась расфокусированным взглядом в тёмный потолок и попыталась проанализировать своё состояние. В горле пересохло — пить хотелось неимоверно. Боли в голове больше не было, что очень радовало. Чёткого ощущения собственной чакры — тоже. А вот это очень и очень плохо. Как она попытается сбежать без чакры?! — Очнулась наконец, — послышался знакомый шипящий голос. Ужас липкими лапами коснулся сознания Сакуры. Как она могла не почувствовать его присутствия? Ведь тогда, на экзамене на звание чунина, она раз и навсегда запомнила жуткую энергетику Орочимару. Мощь его Ки плотно отпечаталась в памяти, долго преследуя её в ночных кошмарах! А сейчас она даже не ощутила его нахождения в комнате, думая, что он вышел вместе с Кабуто. Сакура хотела сесть, однако тело её до сих пор не слушалось. Получилось лишь приподнять голову, чтобы поймать взглядом Саннина, заинтересованно рассматривающего её. — Не стоит так пугаться, Сакура-чан, я всего лишь пришёл проверить тебя, — тихо рассмеялся он. В руках Орочимару был стакан с водой, который так и притягивал взгляд — ей ужасно хотелось пить. Словно читая её мысли, он аккуратно поднес стакан к её губам. Сакура, абсолютно не задумываясь о том, что в нём мог быть яд, с жадностью начала пить воду, пытаясь утолить дикую жажду. К её счастью, это действительно оказалась лишь вода. Кое-как насытившись, Сакура испуганно посмотрела на Орочимару, будто только сейчас осознала, кто перед ней стоит. К чему вся эта напускная забота? — Надо сказать, ты была в крайне плачевном состоянии, когда я заходил в прошлый раз, — будто отвечая на её мысленный вопрос, произнёс Саннин. — Кабуто-кун так старательно выполнял поручение, что переборщил с дозировкой яда. Ты не должна была почувствовать дискомфорта, только лишиться возможности использовать чакру. На время. Так вот в чём дело. Орочимару не планировал ей вредить, только лишить возможности пользоваться чакрой. Значит, это произвол Кабуто. Вот ведь мстительный сукин сын! Дайте ей только набраться сил, она мокрого места от него не оставит! Злость бурлила в крови, застилая взор кровавой пеленой. Ей всегда тяжело давался контроль над эмоциями, а теперь, с осознанием плачевности ситуации, и подавно. Однако больше всего Сакуру сейчас интересовало, почему именно Орочимару оказался рядом с ней, когда она проснулась, и почему он рассказывает ей всё это. Если она не ошибается, обычно подобную работу он поручал Кабуто. Будто читая её мысли, Орочимару подошёл ещё ближе и нагнулся к её лицу, проверяя состояние зрачков. Сакура хотела было откинуть его руки, но не смогла пошевелиться. Однако Орочимару и сам тут же отодвинулся, после того как проверил её показатели. — Не стоит, — повторил Саннин, цокнув языком. — Тебе ещё рано делать резкие движения, ты же не хочешь навредить себе. Будет обидно, если такой ценный экземпляр пострадает. Злость снова вспыхнула в душе Сакуры. Как он посмел приравнивать её к какой-то ценной вещи! У него что, совсем не осталось никаких признаков человечности? Только монстр станет смотреть на людей как на расходный материал, распределяя их по их полезности для экспериментов! Одни Ками знали, как же ей хочется высказать всё, что она думает! Однако Сакура заставила себя прикусить язык. — Пусть я и пленница, но не позволю сделать из себя очередной эксперимент, — сквозь зубы прошипела Сакура. На лице Саннина промелькнуло удивление, быстро сменившееся хищной ухмылкой. — Конечно нет, Сакура-чан. Изначально планировалось, что ты станешь нашей дорогой гостьей, — с иронией ответил он. — Однако кто же мог подумать, что из той милой куноичи, безгранично влюблённой в Саске-куна, ты вырастешь в такую строптивицу. А помнится, ты сама собиралась идти за ним, прекрасно осознавая, что этот путь приведёт тебя прямо ко мне. Он явно специально упомянул Саске, стараясь вызвать в ней истинные эмоции. Старался давить на больное, и ему это удалось. Да, когда-то она была готова отринуть свои принципы и гордость, уйти за Саске хоть на край света. И ей было всё равно, что она подписалась бы стать одной из последователей Орочимару, тем самым предавая родную деревню. Но тогда она была мала и глупа, слепо поддаваясь эмоциям. Она изменилась. Прошла тяжёлый путь тренировок, переосмыслила всю свою жизнь и сделала выбор. Даже если он означал, что пришлось бы отказаться от своей мечты и любви. Она больше не такая. Та наивная девочка давно умерла, разбившись о скалы тяжёлой реальности жизни шиноби. — Я не буду помогать вам, — тихо, но уверенно проговорила Сакура, впервые без страха глядя в змеиные глаза. — Лучше сразу меня убейте. Тишина, наступившая после её слов, казалось, длилась вечно. Орочимару задумчиво изучал её лицо, будто пытаясь найти в нём все ответы, терзавшие его, а затем медленно кивнул. — Я знаю. Сейчас не станешь. И всё же есть вероятность того, что ты передумаешь, когда узнаешь, что можешь обрести взамен. Как будто у него есть то, что ей нужно! И даже если бы он мог ей это дать, она бы ни за что не согласилась, ни за что не передала бы свою деревню и своего учителя! — При всём уважении, — вскипая от злобы, саркастично произнесла Сакура. — Нет. Орочимару усмехнулся, будто был доволен её ответом, и в очередной раз кивнул. — Не торопись с выводами, Сакура-чан. Мы поговорим, когда ты поправишься. Развернувшись и не говоря больше ни слова, Саннин покинул комнату, оставляя Сакуру в одиночку обдумывать всё произошедшее.