* * *
В гареме царила оживленная атмосфера — наложницы и служанки собрались небольшими группками, оживленно обсуждая новости об очередной счастливой паре при османском дворе. — Вы слышали о браке Айшин Султан и Матракчи Насуха-эфенди? — спросила одна из девушек, понизив голос до доверительного шепота. — Говорят, они наконец-то обрели долгожданное счастье! — Да-да, я тоже слышала об этом, — закивала ее подруга. — Представляете, сестра султана и известный ученый и поэт! Кто бы мог подумать? — Но разве это не восхитительно? — со счастливой улыбкой вставила третья девушка. — Айсун бы достойна любого благородного мужа знатного рода, но она избрала своего суженого сердцем! Остальные одобрительно закивали, переглядываясь с плохо скрываемой завистью. — Говорят, Матракчи души не чает в своей юной жене, — продолжила первая. — Он так нежно смотрит на нее и буквально тает, когда она что-то говорит. — А Айсун просто сияет от счастья рядом с ним! Не зря же он известен как один из мудрейших и образованнейших людей Османской империи, — добавила вторая. — Ох, как бы мне хотелось однажды встретить такого же мужчину, который бы любил и ценил меня не только за красоту! — с томной грустью протянула третья наложница. Девушки еще долго обсуждали счастливую чету, живо представляя их нежные встречи, теплые объятия и увлекательные беседы обо всем на свете. Для каждой из них этот брак стал воплощением подлинной любви и гармонии.* * *
Первые нежные лучи утреннего солнца проникали сквозь полупрозрачные занавески, озаряя спальню молодоженов теплым сиянием. Айшин лежала на шелковых подушках, прикрытая тонкой простыней, ее роскошные черные локоны рассыпались по наволочке. На прекрасном лице девушки играла умиротворенная улыбка. Насух бережно водил кистью по холсту, запечатлевая обворожительный образ возлюбленной супруги. Его сердце переполняла безграничная любовь и восхищение этой юной красавицей, осчастливившей его своим выбором. «Как же мне повезло обрести такое сокровище, — думал он, бросая нежные взгляды на Айсун. — Эта девушка излучает больше света, чем все звезды на небосводе вместе взятые». Айшин приоткрыла один глаз, застав мужа за работой. Она довольно улыбнулась, потягиваясь в постели. — Мой дорогой муж, уже рисует меня с самого утра? — игриво спросила она. Насух оторвался от холста и посмотрел на нее самым нежным взглядом. — Моя драгоценная жена, твоя несравненная красота столь совершенна, что я не могу ни на миг упустить возможность запечатлеть ее, — с жаром ответил он. Айсун чуть зарделась от его слов. Она села, придерживая простыню, и протянула руку к мужу. — Но я желаю не только быть твоим вдохновением, но и верной спутницей во всех твоих деяниях, — проронила она. Насух стремительно очутился рядом, ловя ее ладонь и целуя нежные пальчики. — О, ты уже стала для меня целым миром, солнышко моей жизни! С тобой я буду черпать вдохновение в каждом новом дне. Они нежно обнялись, позволяя утренним лучам озарять их абсолютное счастье. В эти мгновения для влюбленных не существовало ничего, кроме их любви, чистой и вечной. Позже в тот же день Насух продолжал свой портрет Айсун. Он попросил ее позировать обнаженной на роскошном диване, чтобы запечатлеть каждый изгиб ее совершенного тела. Айсун, без малейшего смущения или стыда, скинула тонкий шелковый халат и грациозно расположилась на подушках в самой соблазнительной позе. Ее бархатистая смуглая кожа мерцала в лучах послеполуденного солнца, делая девушку похожей на восхитительную статую из светлого мрамора. Насух же, напротив, едва мог справиться с волнением при виде столь пленительного зрелища. Его взгляд с жадностью изучал каждый изгиб ее тела, словно стремясь запомнить наизусть. Руки чуть подрагивали, когда он возвращался к работе над портретом. — О, моя прелестная газель, — с трепетом прошептал он. — Сам Аллах создал тебя по образу совершенства! Айсун томно улыбнулась ему и чуть изменила позу, позволяя солнцу коснуться новых участков ее молочной кожи. — Твои слова подобны нектару для моего сердца, мой повелитель, — промурлыкала она. — Твоя кисть рождает на холсте больше страсти, чем все земные удовольствия. Насух сглотнул, не в силах оторвать жадного взора от этого манящего зрелища. Внутри него пылало пламя неутолимого вожделения, заставляя забывать обо всем на свете, кроме божественной женщины перед ним. Не выдержав, он в несколько стремительных движений очутился рядом с Айсун, отбрасывая прочь кисти и палитру. Его губы жарко впились в ее упоительные уста, а руки принялись ласкать шелковистую кожу, ведя свой собственный танец страсти...* * *
Валиде Хафса Султан, Хатидже Султан, Махидевран Султан и Гюльфем удивленно переглянулись, когда завтрак подходил к концу, а Айсун все не было видно. — Странно, — нахмурилась Валиде. — Айсун всегда была столь пунктуальна и собрана. Что могло ее задержать? Гюльфем лукаво усмехнулась, кокетливо поигрывая веером. — Не будем лицемерить, госпожа. После вчерашней брачной ночи с таким пылким мужем, как Насух-эфенди, ей просто необходим отдых. Махидевран азартно прыснула в кулачок, бросив веселый взгляд на раскрасневшуюся Хатидже. — Ох уж эти молодожены! Наверняка ни свет ни заря принялись упражняться в супружеских обязанностях. Вот бедняжка и вымоталась. — Полно вам сплетничать, как базарным торговкам! — одернула их Валиде, однако в ее взгляде заблестело лукавое одобрение. — Юная страсть — великий дар Аллаха, которому мы все в молодости были рады. Хатидже смущенно потупила взор, вспоминая собственную брачную ночь. Однако Гюльфем не унималась: — Да уж, бедняжке Айсун впору отдохнуть от ласк горячего живописца! Не то что нам всем, забытым мужьями… Женщины охотно приняли эту колкость, веселясь и подшучивая друг над другом. Одна лишь Валиде оставалась невозмутимой, скрывая довольную улыбку за чашкой душистого кофе. Она ждала не дождалась, когда сможет поделиться радостью с младшей невесткой.