Глава 22. Массаж
13 июня 2014 г. в 23:14
Серёга позвонил, как и обещал, в обед. Максим был не особо словоохотливым, разговор не заладился, и оборвавшись на слове, они оба положили трубки. Головная боль вновь вернулась — сначала неприятным стуком в висках, а потом оглушительным грохотом, который возрос оттого, что Брашинский уселся на свет у окна. Пусть за окном было прохладно, в помещении под прямыми солнечными лучами становилось жарко. И небольшой трюк — любоваться высотой третьего этажа, чтобы отвлечь собственные мысли от Влада и недавнего разговора, — полностью провалился.
Ему пришлось идти на последнюю пару, как идиоту. Он не хотел показываться в университете, выискивать и придумывать нелепые лживые оправдания о своих прогулах, об отказах погулять и встретиться с сокурсниками. Обычно окружённый друзьями, сегодня Максим остался в гордом одиночестве.
И он постыдно прятался за колонной на входе университета, когда мимо прошла компания молодых студенток, среди которых находилась и Маша. Максиму сообщили, что она его искала после первой лекции и посчитала, что его и вовсе сегодня не будет. Брашинский чувствовал себя последней скотиной, но выйти к ней не смог. Однако ярость, которую он сам в себе разогревал каждой малейшей деталью, будь то пропущенная фраза лектора или неспособность поговорить с былыми друзьями, помогала справиться с собственной дрожью после разговора с Владом.
Каким образом Савину удалось заставить его собственноручно согласиться на роль пассива? Влад так удобно предложил ему избежать секс, приняв сделку на один раз, а Максим предпочёл всё и сразу. Чёрная дыра под названием «Bound Gods» медленно затягивала его в себя, отрезая пути к отступлению.
Влад звонил ему, когда Максим только переступил порог своей квартиры. Брашинский ответил лишь со второго раза, закрыв глаза и прислонившись к холодному стеклу балкона на своём двенадцатом этаже. Савина отпускают только завтра из больницы домой на выходные, о чём он и хотел сообщить. В его ровном голосе Максиму слышалось нетерпение и похотливая алчность. Но едва парень отключился, как решил, что это его собственная маниакальная паранойя.
— Чтоб меня!.. — яростно прошептал Максим, закинув подальше мобильный.
У него есть один день отсрочки перед новой встречей с Владом лицом к лицу. Один вечер, одна ночь, одно утро и один день. Влад ни на миг не даст забыть о соглашении, в его глазах можно будет прочесть и то, что Савин желает сделать с Брашинским, и собственные фантазии, родившиеся из виденных сессий, откровенных фотографий и коротких порно–роликов.
Серёги не было, и неизвестно, придёт ли он ночевать или предпочтёт своих друзей–театралов. Голодный Максим отыскал в морозилке пачку пельменей и отварил себе на ужин. В горле еда застревала, но он упорно глотал, едва не подавился, когда в коридоре щёлкнул замок и зазвенели ключи — вернулся Серёга. Мгновенно подскочив, Максим застыл в дверном проёме, наблюдая, как темноволосый парень переобувается в домашние тапочки. Выпрямившись, Серёга слегка устало посмотрел на него и коротко поздоровался.
— Доброй ночи, — с этими словами Карпов преодолел несколько метров до своей комнаты и исчез в ней. Через две минуты оттуда донёсся звук музыки — играла соната Бетховена.
Максим заскрежетал зубами и сжал кулаки. Мысленно досчитал до десяти и рванул в ванную.
Влад сказал ему поговорить с Серёгой. Об анальной пробке, растяжке и клизме. Рука Максима дёрнулась, но он не смог заставить себя коснуться сфинктера. Как он ляжет под Влада, если его так сильно пугает противоестественная его полу позиция? Как Серёга мог получать удовольствие от того, что какой–то мужчина вдалбливается в него своим членом?
Максим тряхнул мокрыми волосами. Он вспомнил первую сессию — Влад, жестокий и в то же время милосердный, позволяющий Серёге высказаться и рыдать от потери любимого хозяина. В ушах прозвучали звуки немецкого металла и хлёстких ударов. Он не мог их вычеркнуть из памяти, не мог забыть сдавленных стонов и удовольствие в глазах Влада, собственное отражение в них. Может быть, с тех самых пор Максим и боялся, что рано или поздно окажется на месте нижнего?
Сейчас, если бы кто его спросил, Брашинский не смог бы сказать, видел ли он в глазах Влада его фантазии или собственные. Себя, закованного в колодки, с покрасневшими от порки ягодицами и раздвинутыми ногами, между которых устроился Савин. Он помнил то ощущение, когда входишь в узкий горячий анальный проход, тесно сжимающий по всей длине, те эмоции, что под тобой равный тебе парень, а не девушка. Будет ли всё это испытывать Влад?..
Натянутое напряжение в паху подсказало, что Максим увлёкся. Рука скользнула по нежной коже пениса, волна удовольствия дрожью пробежала вдоль позвоночника, и парень резко крутанул кран, сменяя тёплую воду на холодную. Эрекция постепенно спала, Максим, стуча зубами, вылез из душевой и закутался в халат.
«Если наберёшься смелости...»
Влад знал его как облупленного и брал на старый проверенный способ — на «слабо». Вечно противоборствующий Максим должен доказать, что не трус, однако он не смог постучать в дверь, за которой колонки заливались классической музыкой. Парень просто стоял в коридоре; с мокрых волос по шее сползала противно–холодная капля воды, затекая за шиворот и плавно спускаясь вдоль позвоночника. Отчаяние приводило Максима в ярость, но тело его не слушалось. Он не мог обратиться к Серёге по поводу пробки или чего–либо ещё. Развернувшись, Брашинский вернулся в комнату, скинул с себя халат на пол и забрался под одеяло.
Утром он поднялся с мешками под глазами, взвинченный и готовый броситься на любого, кто скажет что–либо не так. Всю ночь он крутился на мятых простынях, а на рассвете утащил в кровать ноутбук и просматривал затёртые до дыр ссылки по Теме. Иногда Максим слышал шаги в коридоре Серёги, который мучился, как и он, бессонницей. В конце концов Брашинского выманил слабый запах еды, и омлет с грибами он проглотил за несколько секунд. Словно чувствуя плохое настроение Максима, Серёга упорно молчал и ограничивался короткими фразами.
А дальше всё прошло как во сне. Трудовая неделя в университете заканчивалась пятницей, субботние занятия отменили из–за какого–то праздника, название которого Максим в упор не мог вспомнить. Пары тянулись бесконечно долго, но вечер неумолимо приближался. Диссонанс, который вызывал предательскую дрожь и панику несмотря на то, что они с Владом собирались лишь обговорить детали, а не устраивать сессию.
После окончания пар Максим не стал возвращаться домой, а предпочёл провести несколько часов в библиотеке и в компьютерном зале, чтобы хоть каким–то полезным образом убить всемогущее время, так жестоко издевающееся над его нервами. Брашинский и вовсе хотел отменить встречу, но Влад сам ему позвонил.
— Ты приедешь? — поинтересовался Влад ничего не выражающим голосом. Максим крепко сцепил зубы, вцепившись в свои волосы на затылке. — Или тут я тебя тоже должен заставить?
— Я приеду, — выпалил Брашинский, прежде чем понял, что его вновь подначивают. Внутреннее напряжение на мгновение покинуло его, а потом вновь затянулось узлом в районе солнечного сплетения. Ему хотелось посмеяться над самим собой, но сидящие в зале студенты не поняли бы причин. — Уже сейчас выезжаю.
— Я пришлю за тобой Рому, — сказал Влад и отключился, бросив Максима в состоянии, близком к истерике. Интересно, Савин хотя бы догадывался, что происходит с Максимом, или просто оставлял ему последний шанс сбежать?
В пятничный вечер на подъездной дороге «Bound Gods» стояло море блестящих иномарок, медленно скользящих к парадному входу. Спрятавшись за тонированным стеклом, Максим уныло наблюдал за их хозяевами, спешащими к своим развлечениям. Водитель поинтересовался, стоит ли воспользоваться другим въездом, и Максим пробормотал согласие.
Его ждали. Едва уставший студент выбрался из салона, закидывая на плечо сумку–почтальон, как рядом оказался услужливый молодой человек в чёрном костюме и с ошейником, тот самый, что приносил ему завтрак в спальню Влада в памятное утро. Вспомнив о том, что делал в кровати Савина, Максим вспыхнул и порадовался, что неяркое освещение скрывает разительные отличия в цвете кожи.
Поднимаясь по лестнице на третий этаж, Максим встретил Глеба. Правда, трудно было назвать это встречей. Очевидно, сегодня была смена не Инны — мельком Брашинский отметил, что так и не выяснил обстоятельства, связанные со встречей Анастасии Голубевой и администратора, — и Михаила Шрединга. Однако то, чем занимался Глеб, его привело в замешательство. Молодого человека буквально жарил сзади незнакомец, закрывая рот ладонью.
И Максим, и сопровождающий его парень быстро проскользнули мимо, стараясь не смотреть на парочку. Уже знакомая дверь в конце коридора третьего этажа распахнулась, Брашинский сделал шаг вперёд и застыл под взглядом устроившегося в кресле Савина. В кресле, в которое он так и не посмел сесть.
— Ты плохо выглядишь, — заметил Влад, мгновенно отметив все признаки недосыпания и волнений. Максим кивнул головой и хотел было закрыть дверь, но Савин остановил: — Ты кушал? Нет? Саша, принеси ужин, что–нибудь лёгкое, — попросил Влад сопровождающего его парня, и тот, почтительно поклонившись, ушёл.
Брашинский сглотнул, только сейчас вспомнив, что аппетит у него полностью пропал и он не ел на протяжении дня, если не считать скромной утренней Серёгиной яичницы и парочки стаканчиков кофе из автоматов в вестибюле университета. Предложение Влада выглядело своевременным и более того — давало возможность немного повременить с разговором. По крайней мере Максим очень на это надеялся.
— Располагайся, — благодушно предложил Влад, жестом руки окидывая спальню. — И расслабься. Алкоголь тебе нельзя, однако могу дать успокоительное.
Максим резко выдохнул и раздражённо уставился на Савина. Странно, но тот страх и обречённость, что преследовали его два дня, ушли, оставив место обычной злости. Влад предлагал ему поиграть в их обычные препирательства и язвительный обмен любезностями. Возможно, этого ему как раз и не хватало.
— Спасибо, обойдусь, — процедил Максим и успел заметить промелькнувшее на лице мужчины удовольствие.
Вскоре принесли поднос с едой. Голодный, как волк, Максим набросился на ужин. Сил у него прибавилось, хотя молчание Савина, отвернувшегося к окну, настораживало. Влад терпеливо дожидался, пока Максим набьёт себе желудок, и простукивал неясный мотив по подлокотнику своего кресла. Из–под тяжёлого тёмного халата выглядывал край рубашки и шерстяные брюки, на ногах — обычные мужские тапки в клеточку. Если бы добавить лабрадора у ног и пылающий камин за спиной, то картина стала бы невероятно умиротворяющей.
Отложив вилку и грязную тарелку на поднос, Максим поджал губы, решаясь, а потом с выдохом выпалил:
— Я с Серёгой так и не говорил.
— Я догадывался, что возможен такой вариант, — эхом ответил Влад, не особо задумываясь. Ритм его пальцев сбился, потом стал чётче и быстрее. — Зная твой нрав... это неудивительно. Ты ещё не передумал?
— Если я здесь, значит нет, — отрезал Максим. Приятная сытость в желудке немного его успокоила. Максим недоверчиво посмотрел на чашку с чаем — а не приказал ли Влад ему что–нибудь подмешать, чтобы парень расслабился? — О чём вы хотели поговорить?
— О нас, о чём же ещё, — усмехнулся Савин, поднявшись со своего кресла. Максим встал следом и отошёл от стола. — Я понимаю, что тебе не хочется говорить о нашем небольшом мероприятии, но я не привык по своему желанию устраивать сессии. Мне нужно знать, чего ты не хочешь, чего боишься.
Максим отвёл взгляд и выдохнул. Как он может сказать о своих тайных желаниях, в которых и сам не разобрался толком?
— Но для начала я предлагаю тебе пройти в ванную, — продолжил Влад. — Ты не захотел разговаривать с Серёгой и заниматься растяжкой, потому сейчас этим займусь я. А я предпочитаю чистоплотность. В нижнем ящичке ты сможешь найти всё необходимое.
Несколько секунд Максим, ничего не понимая, смотрел на Влада. До него постепенно доходил смысл сказанного и того, что должно будет произойти. Савин твёрдо смотрел, ожидая или подчинение, или категорический отказ.
— А если я не хочу?
— Тогда можем подождать, пока захочешь, — предельно спокойно ответил Влад. — Ты знал, что будет, когда ты придёшь. Между Верхним и нижним должно быть доверие. Вспомни Серёгу, он доверился тебе. Теперь твоя очередь.
Молча сжав кулаки, Максим развернулся и прошёл в ванную комнату.
В нижнем ящике нашёлся весь стандартный набор инструментов — резиновая грелка со шлангом и небольшой зажим. На столике рядом с раковиной высился термос. За дверью послышался голос Влада, вплотную подошедшего к ванной — Максим так и видел его прислонившимся к стене рядом с косяком:
— В термосе приготовлен раствор, его температура должна примерно совпадать с температурой твоего тела. Ты же знаешь, что тебе нужно делать? Когда–нибудь делал клизму?
— Нет, — глухо выдохнул Максим, но сомневался, что его тихий ответ был слышен через дверь. Он повторил, уже громче: — Нет, не делал!
— Сам справишься или мне подсказать? — буднично поинтересовался Влад.
Максим посмотрел на инструменты в своих руках. Может быть, Савин вообще всё сам сделает, а он просто будет стоять или лежать, что там нужно по инструкции?
— Подскажите, — наконец смирился со своим незнанием Максим.
Подчиняясь указаниям Влада, Брашинский разделся догола, залил воду в грелку и установил её в специальной скобе на стене. Тщательно смазал шланг и ввёл в себя, с трудом борясь с собственным отвращением к этой процедуре. После чего началась самая постыдная часть, о которой Брашинский предпочёл бы никогда не вспоминать. Максим встал в колено–локтевую и снял зажим. Тёплая вода заполняла кишечник, вызывая непонятные ощущения, и он порадовался, что ни Серёга, ни Влад не могут увидеть его в подобном положении. Ему хотелось утопиться и казалось, что издевательства и пытки уже начались.
Ему пришлось повторить ещё раз по настоянию Влада. После чего Савин сказал ему натянуть лишь полотенце и выходить.
— Ложись животом на кровать, — махнул рукой Влад. Заметив опасный огонёк в глазах парня, он добавил: — Не волнуйся, я ничего тебе не сделаю, просто буду тебя растягивать. Я хочу, чтобы ты привыкал к моим прикосновениям, а не шарахался в стенку, лишь стоит мне приблизиться.
Перед глазами вспыхнули воспоминания многочисленных встреч с Владом, подтверждающих его слова. Максим раздражённо посмотрел на мужчину, и взгляд Савина опустился ниже его лица, мягко, будто материально, лаская каждый оголённый кусочек влажного и горячего после душа тела. Он всё так же желал его, но держал обещание. Без согласия Максима Влад и не позволит себе лишнего.
И тут Брашинский заметил в руке Савина небольшую вещицу плавной формы, напоминающей шахматную фигуру. Сжимающие её пальцы побелели от напряжения. Максим дёрнулся, узнав, что это было. И для чего предназначено.
— Это всего лишь анальная пробка, — заметил Влад, подняв повыше предмет. — Если ты боишься такой малости, то как переживёшь полноценную сессию? Возненавидишь меня за всё, что я заставлю тебя испытать?
— Нет, — отвернулся Максим. На ватных ногах он подошёл к кровати и упёрся коленом в мягкий матрац. Ему не хотелось ложиться животом, беспомощно отдаваться в руки Влада. Он ощущал себя одной из девчонок, которых без зазрения совести обычно разводил на секс. Они прекрасно знали, на что идут, до последнего изображая вид, что недотроги. Некоторые знали себе цену и уверенно шли, однако большинство хотело романтично забыть о том, что будет наедине в квартире или спальне. Он знал, что Влад его не на чашечку кофе приглашал. И из–за этого весь день нервничал.
— Ложись, — повторил Влад за его спиной, и Максим, сцепив зубы, растянулся на кровати. Савин обошёл его и неторопливо стянул полотенце, оголяя напряжённые ягодицы. Максим судорожно выдохнул, ему было неудобно — он боялся повернуться, но лежать лицом в одеяло не нравилось. — Представь, что ты на массаже. Устройся поудобнее и расслабься. Я не собираюсь тебя насиловать. По крайней мере — не сегодня.
Максим бы очень хотел. Но задний проход ныл, по спине бегали мурашки. Рука Влада подняла его за бёдра, подкладывая валик, а внезапно охрипший голос попросил его раздвинуть ноги. Максим закрыл глаза, вцепившись в покрывало руками, и послушно выполнил просимое.
По комнате разнёсся пряный аромат. Он слышал, как Влад открыл крышку, как лил себе в ладони масло или смазку, растирая её до допустимой температуры. Не сдержав дрожи, глухо выругался благим матом в простыню, когда пальцы коснулись промежности. Влад не торопился, плавными движениями скользя от поджавшихся яичек к напряжённому анусу и дальше — к копчику. Массировал кольцо сфинктера, не предпринимая попыток проникнуть внутрь.
Никогда бы Максим не подумал, что это может быть настолько приятно.
Учащённое дыхание выдавало его с головой, из груди вырвался постыдный стон. Член наливался кровью, твердел, хотя Влад даже к нему не прикасался.
— Ты уверен, что хочешь получить удовольствие от боли? — тем же низким хриплым голосом спросил Савин, вырвав Максима из полубессознательного состояния. Он правда чувствовал, что не может думать разумно.
— Я не знаю, чего хочу, — напомнил Брашинский.
— Я не думаю, что тебя привлекает физическая боль, — заметил Влад. Задней мыслью Максим понял, что его отвлекают, а пальцы Савина становятся более смелыми, надавливая на сфинктер. — В Теме есть много интересных нюансов. Я бы предложил тебе для начала бондаж и дисциплину. Ты уже на себе отчасти их испытал.
— Что это значит? — глухо спросил Максим.
— Это та ролевая игра, в которую ты хотел поиграть, — ответил Влад. Один палец скользнул внутрь, но это было иное ощущение, намного приятнее, чем когда Максим резкими и порывистыми движениями проталкивал шланг. — Я тебя свяжу и буду бить, насиловать и всё то, что ты захочешь. Или захочу я. Можно даже воспользоваться твоим страхом и удовольствием от высоты. Боль в такой игре будет как часть наказания, а не сутью. Не зажимайся, — резче, чем раньше, прошептал Савин, когда мышцы, не подчиняясь Максиму, рефлекторно обхватили палец, не позволяя войти глубже. Вторая ладонь легла на ягодицу, сжимая скользкую от смазки кожу.
Сглотнув, Максим попытался отвлечься от массажа. Его член ныл, требуя внимания, а Брашинский с трудом вспоминал то, что ему недавно говорил Влад.
— Молодец, — похвалил его Савин, растягивая мышцы. Его палец аккуратно прощупывал внутреннюю стенку, и по телу Максима прошла волна непонятной судороги. Свободная рука Влада легла на промежность, словно угадывая желания Брашинского, накрыла яички и чуть сдавила, перебирая мешочки. Максим не сдержал полувыдоха–полустона, чуть приподнимая бёдра. Палец внутри нащупал мягкую горошину простаты, надавливая, заставляя твердеть, а другая рука скользила по члену, даря удивительное смешанное удовольствие. Массаж длился не больше минуты, однако Максим кончил, шумно выдыхая и обессилев.
Сквозь пелену оргазма Брашинский чувствовал, как его переворачивают на спину, сфинктер разминают два пальца, а потом их занимает тёплая масса твёрдой игрушки, плотно вставшей в проходе. Было непривычно и потому неприятно. Мягкий охрипший голос Савина потребовал успокоиться, а потом с лёгкой насмешкой спросил:
— Ты помнишь, о чём я говорил?
Максим помнил что–то смутно. Сейчас ему хотелось отдохнуть, а лучше завалиться спать. Прошлой ночью он слишком потрепал себе нервы, а душ, массаж и оргазм клонили ко сну. Он не услышал, что говорил дальше Влад. Тот лишь выдернул из–под него одеяло, укрыл и оставил в покое.