Змеиный принц

Перед уроком Трансфигурации Локи с изумлением узнал, что Драко за завтраком успел не только наслушаться про прежние травмы и гибель учеников, но и быстренько накарябать сводную таблицу с примерными датами, факультетами, именами учеников и травмами. Он сунул её отцу, подкараулив того возле класса Трансфигурации — Люциус решил сам проводить Локи на урок. Потом Драко, разумеется, похвастался новому другу, и тот серьёзно и искренне похвалил его: у младшего Малфоя оказались неплохие задатки интригана и аналитика. — Вот это по-слизерински, — шепнул он. — Вы с папой договорились? — спросил Драко. — Потом, — ответил Локи, потому что профессор Макгонагалл уже входила в класс. Трансфигурация была Локи непонятна и оттого интересна. Он никогда не применял подобную магию: на артефактах чары изменения не срабатывали, да и вообще держались недолго. Он уже выяснил, что вечная трансфигурация — это миф. А зачем может понадобиться временная, не мог представить. В книгах об этом не писали: все авторы считали, что это и так ясно. Сегодня им надо было превратить перламутровую пуговицу в металлическую брошку. На доске было расписано движение палочкой. Макгонагалл кратко рассказала теорию и велела: — Приступайте. Драко справился быстро. Его пуговица стала серебряной пластиной с выдавленным драконом. Он повертел её, проверяя, работает ли крепление, и довольно улыбнулся. Локи тем временем наблюдал за тем, как движутся потоки магии. И только поняв, как именно её направлять, взмахнул своей короткой чёрной палочкой. Перламутровая пуговица с двумя дырочками засветилась и стала… коротким копьецом излюбленной Локи формы. Однако застежка при нём была, так что формально двухдюймовое копьецо и правда могло считаться брошкой. Профессор Макгонагалл, недовольно поджав губы, наградила Локи и Драко баллами и пошла по классу, глядя на работы других учеников. На что тут тратить целый урок, Локи не понимал. Он вопросительно посмотрел на Драко, но тот прижал палец к губам и кивнул на Макгонагалл. Та недолюбливала слизеринцев, а подставлять Драко Локи не хотел. Зачем портить отношения с полезным родственником? К следующему уроку Макгонагалл задала эссе на полтора фута о практическом применении данного преобразования и отпустила учеников. — Дальше Гербология, — вздохнул Драко. — Ненавижу возиться в земле! К тому же в теплицах все растения то кусаются, то ещё что-то. Я не собираюсь быть гербологом! — Я в земле наковырялся на всю оставшуюся жизнь, — кивнул Локи, ни разу в жизни не бравший в руки ни грабель, ни лопатки, ни тяпки: в Асгарде возня с растениями считалась исключительно женской магией. — Но это обязательный предмет. Сегодня занятие было не слишком грязным: сначала профессор Спраут рассказала первокурсникам про белый бадьян, он же звездчатый анис, его родину, условия произрастания, требования к выращиванию, а потом поручила им собрать плоды, причем не только круглые блестящие коричневые семена со сладковатым запахом, но и семенные коробочки в виде звездочек. Занятие Локи понравилось. Бадьян приятно пах и славно выглядел, вёл себя как порядочное растение — молчал и не кусался. Домашнее задание тоже оказалось простым: нужно было написать о возможностях разведения белого бадьяна в условиях северной Шотландии в открытом грунте. — Ну хоть не испачкались, — вздохнул Драко. — Я такой голодный… — Что было на защите? — спросил Локи. — Квиррелл рассказывал про проклятие призраков, — ответил Драко. — Задал написать о нём эссе. Пойдём в библиотеку после обеда? — Обязательно, — кивнул Локи. — Мне необходимо научиться у тебя работать с литературой. Локи сказал правду: ни он, ни Гарри этого не умели. Локи — потому что ему никогда в жизни не приходилось писать эссе, а Гарри этому и учиться не хотел. — Я не понимаю, почему предмет называется Защитой от тёмных искусств, — тихо пробурчал Драко, топая в Большой зал, — если нам совершенно ничего об этих тёмных искусствах не рассказывают. Проклятие призраков — это самый обыкновенный сглаз на озноб и насморк! — Но тебя же учили дома? — спросил Локи. — Совсем немного, — вздохнул Драко. — До одиннадцати лет нельзя, ядро неустойчивое, а за три месяца многому не научишь. Хотя мама столько всего знает! Она же Блэк. А это самое тёмное семейство Великобритании. Она и тебя научит, вот увидишь! — Буду учиться с радостью, — улыбнулся Локи, хотя сомневался, что Нарцисса Малфой так уж и многому его научит. Невилл Лонгботтом злобно зыркнул на Локи и за столом отсел от него подальше. За обедом студенты не переставали шушукаться, обсуждая комиссию. Никто ничего наверняка не знал, но предположений была масса. В том числе о том, что сам-знаете-кто проник в Хогвартс и снял щиты замка, чтобы отомстить Гарри Поттеру за свою гибель. Локи вздохнул. Усиление Хогвартса было во благо, и всё же оно укрепило щиты, так что понять, как в замок проник тролль, магам будет сложнее. Но это не забота Локи. Он что-то чувствовал в потоках силы, наполняющих замок, что-то знакомое. Похожее на Асгард, но во много раз слабее. Нужно будет изучить, но когда? Ближайшую неделю Локи собирался потратить на то, чтобы научиться учиться так, как это делают здешние студенты. Не потому, что ему нужны человеческие знания, а потому, что ему совершенно необходима хорошая репутация. За преподавательским столом отсутствовали Дамблдор и Макгонагалл. Спраут и Снейп выглядели потрёпанными, но непобеждёнными. Флитвик, как всегда, улыбался и посверкивал глазками из-под густых седых бровей. Остальные профессора вели себя как обычно, лишь Квиррелл, тюрбан которого выглядел как кусок навоза рогатого чибиса, смотрел на Локи с непонятной ненавистью. Что ж, Локи изучит и это. Он съел обед — духи расстарались и приготовили его любимого лосося под сливочным соусом с травами, зажевал полосатую красно-белую конфету со вкусом клубники и вместе с Драко отправился в библиотеку. — Квирреллу на голову словно насрали, — поделился наблюдением он. Крэбб и Гойл, идущие за ними, загоготали. — Он и пахнет так… — Драко сморщил нос. — Просто ужасно! И этот чеснок на шее… — Неразрезанный сухой чеснок в таком виде не пахнет, — тихо сказал Локи. — Тут что-то нечисто. — Было бы чисто — не воняло бы, — буркнул Драко. — Слушай, я всё пытаюсь понять, зачем нужна трансфигурация, — сказал Локи. — В сказках это ещё имеет смысл, но в жизни… — Магловские сказки — это истории о волшебниках, — важно объяснил Драко. — Статуту секретности всего ничего, а до этого маглы и маги жили бок-о-бок. Вот, скажем, фея-крёстная Золушки была из рода Малефуа, это французская ветвь нашей семьи. Локи припомнил сказку о Золушке — Гарри читали её в начальных классах обычной школы, он даже мультфильм видел. Возник вопрос, почему бы аристократке-волшебнице просто не подарить крестнице красивое платье и не одолжить экипаж и прислугу. С другой стороны, у оставшейся в королевском дворце после полуночи Золушки было куда больше возможностей влипнуть в опасные для девушки-маглы неприятности. — А кто была Золушка? — спросил Локи. — Элеонора Перро, сквибка, дальная кузина того сквиба Шарля, который потом написал сказки для маглов, — ответил Драко. — Там сложная семейная интрига, я не помню подробностей. Напиши маме, если тебе интересно, она обожает изучать семейную историю. Ну… моей маме, — поправился он. — Извини. — Я совсем не помню родителей, — покачал головой Локи. — У меня даже ни одной фотографии нет. — В школьном архиве должны быть колдографии, — вдруг сказал Гойл. — Я точно знаю. Локи вздохнул и поблагодарил. Копаться в архиве ради колдографий совершенно чужих ему магов он не желал совершенно, но если он не станет этого делать, его даже Драко не поймёт. Перед самым входом в библиотеку к нему спланировала крохотная сплюшка и сбросила в руки записку на косо оборванном клочке пергамента. — Не бери! — предупредил Драко. — Ну как так можно, Поттер! А если на записке чары? Или это портключ? Ведь школьные щиты никуда не годятся. Локи не стал спорить: хотя ему в стенах замка навредить не могло практически ничто, Драко был прав. — Смотри, — скомандовал тот, отойдя к стене. — Проверяй всю незнакомую почту вот так. — Он произнес заклинание и сделал пасс палочкой. — Если в письме что-то опасное, оно засветится красным. Локи так и сделал, но пергамент не засветился. Быстро пробежав взглядом корявую записку в кляксах, он сказал: — Хагрид зовёт в гости к четырём. Пойдёте со мной? — Фу, Хагрид, — скривился Драко. — Пойдём, если успеем сделать домашние задания. Они успели. Локи узнал заодно, что такое портключи и счёл их крайне полезным изобретением. И выяснил, что высшей степенью трансфигурации считается анимагия. — Стать анимагом очень сложно, — объяснил Драко, когда они вышли из замка и двинулись к хижине Хагрида, расположенной на опушке Запретного леса. — Это и медитации, и зелья, и заклинания. А главное, выбрать животное нельзя. Вот Макгонагалл превращается в кошку, это удобно. Но одна папина знакомая становится жуком, представляешь, каково ей зимою? Локи только покивал. Сам он раньше умел превращаться в огромного змея и обожал пугать боящегося любых рептилий Тора. Надо будет попробовать, получится ли у него сейчас. Фригга рассказывала ему, что одна форма для колдуна не обязательна: сама она умела становиться горлицей, чайкой и куницей-белодушкой. Но Локи не успел далеко продвинуться в изучении этого умения. Фригге нравилось гладить чешую сына-змея и поить его молоком. Правда, она считала, что у Локи непременно есть ещё какая-нибудь быстроногая форма и обязательно — крылатая. Стоило сосредоточиться и попробовать. Вот только к местной анимагии эти превращения не имели ни малейшего отношения. И, конечно, для них не требовалась волшебная палочка.