Змеиный принц

Шагая под начавшим темнеть пасмурным небом к хижине лесника и разглядывая манящий потоками сырой магии Запретный лес, Локи внимательно слушал Драко. Оказалось, что почти все его предки по обеим линиям учились именно в Хогвартсе с самого основания, и историй про лес и его обитателей Драко знал великое множество. Ему их на ночь рассказывали до самого отъезда в школу. — Это самый большой магический дикий анклав на Британских островах, — говорил Драко. Крэбб и Гойл шагали позади них и старательно грели уши. — Точных его размеров никто не знает. И что там в глубине, тоже неизвестно. Пробовали исследовать, но маги просто пропадали. — А если на метле? — спросил Гойл. — И на метлах пропадали, — заверил Драко. — Говорят, Ньют Скамандер исследовал лес и его обитателей на двадцать миль в глубину, даже книгу собирался написать, но так и не написал. Зато хоть жив остался. Это известнейший английский магозоолог, — добавил Драко специально для Локи. — У нас уход за магическими существами начнется только с третьего курса. Но это предмет по выбору. Я не стану его брать. Лучше уж руны и нумерологию. Нумерология очень пригодится в ведении бизнеса, а руны позволяют закрепить, к примеру, защитные чары. У мамы все драгоценности с рунной защитой, так что ни потерять невозможно, ни украсть их. Она сама защиту накладывает. И на поместье рунная защита. С кровью, конечно, но о чём министерство не знает, то оно запретить не может. Такие вещи, как рунная защита на крови, невозможно отследить. — А гадать на рунах твоя мама умеет? — спросил Локи. — Да. Это она мне нагадала, что я с тобой подружусь. И что это случится только через смерть и преодоление препятствий, — ответил Драко. — Хотя при чём тут смерть? — Я чуть не умер, когда столкнулся с троллем, — объяснил Локи. — Мадам Помфри хотела меня в Мунго отправить, но директор запретил. Они думали, я сплю, но я слышал. Драко скривился, но промолчал. И Локи принялся расспрашивать его о животных, живущих в Запретном лесу. Кого там только не было! Кентавры и единороги, фестралы и лукотрусы, гиппогрифы и оборотни, мантикоры и красные колпаки… Локи старательно запоминал. — Северус… ну, декан Снейп, — поправился Драко, — говорил, что Хагрид часто продаёт ему по дешёвке всякие редкости из Запретного леса. — Он остановился и хмыкнул. — Знаешь, а дружить с Хагридом — неплохая идея. Редкие ингредиенты для зельеварения — полезная штука. Они как раз дошли до хижины лесника, окна которой тепло светились в сумерках, и Локи постучал в дверь. В хижине загавкал крупный пёс, на него прикрикнул бас, и грубо сколоченная дверь отворилась. — Гарри! — обрадованно сказал заросший лохматый великан, которому Локи сейчас едва доставал до пояса. — Привет! А кто это с тобой? — Это Драко Малфой, мой двоюродный племянник, а также Винсент Крэбб и Грегори Гойл, — похлопал ресницами Локи. — Слизеринцы, значит? — озадаченно почесал во всклокоченном затылке Хагрид. — Ну заходите, я вам чайку с травками налью. В мрачноватой закопчённой хижине горел камин. Под лавку забился крупный бурый пёс. Сбитая из брёвен кровать была застелена комковатым лоскутным одеялом. С потолочных балок и со стен свисала посуда, пучки трав, копчёные оленьи окорока, птичьи тушки, какие-то полотняные мешочки, пучки белых, словно светящихся конских волос, нитки сушёных грибов, незнакомая Локи утварь. Хагрид снял с крюка в камине чёрный от копоти здоровенный чайник и заварил чай в фаянсовом чайничке в крупный красный горох. Травы он просто отщипывал от пучков. Локи смог опознать перечную мяту, землянику, зверобой, душицу, дикую смородину и ягоды можжевельника. Забористый получится настой. — А сахар у тебя есть? — спросил Локи, пока Хагрид расставлял разномастные и местами надколотые чашки и вытаскивал откуда-то блюдо с выпечкой, больше похожей на обожжённые куски глины. — Медок есть, — широко улыбнулся Хагрид. — Щас чаёк настоится, я вам налью. И кексы у меня вкусные, сам пёк. Драко сидел с совершенно каменным лицом, но Локи чувствовал, как ему неуютно и непривычно тут. Крэбб и Гойл с любопытством осматривались. Гойл взял кекс и принялся подманивать им собаку. Сам же Локи бывал и не в таких местах. Здесь хоть пахло приятно — живым огнём, травами и копчёным мясом. Хагрид разлил чай в чашки, поставил на стол банку мёда и сказал: — Я думал, ты со своим рыжим дружком придёшь. — Так Рон же в Мунго, — развел руками Локи. — Он с лестницы свалился. Ты не знал? — Я в замке редко бываю, — покачал головой Хагрид. — Только если Дамблдор позовёт. Великий человек… — Вкусный чай, — сказал Локи, остудив кипяток магией и попробовав. — Это всё из Запретного леса травки? — Да, — кивнул Хагрид. — Сам собираю. На покупной-то чай у меня денег особо нет, ну да травки и лучше. — Вкусно, — кивнул Крэбб. — Мама тоже любит травяные чаи. — А мама у тебя из каких? — полюбопытствовал Хагрид. — Ванесса Фоули, — ответил тот. — Собака-собака, — чесал за ушами хрустящего кексом пса Гойл. — У ты хорошая собака! Это какая порода? — Ну, мамка у него была из неаполитанских мастифов, — заулыбался Хагрид. — А папку и не видел никто ни разу. Мамка из Хогсмида в Запретный лес как-то сорвалась, ну и принесла щенят. Я забрал одного, вырастил. Говорили, папка у него мог быть оборотень, но я в это не верю. Трусоват он для оборотня, да и непохож. — К тому же у обычной собаки не могут родиться щенки от оборотня, — добавил до сих пор молчавший Драко. — Прадедушка Николас когда-то проводил исследования на этот счёт. — На чистокровного мастифа похож, — одобрительно сказал Гойл, пока пёс пускал слюни ему на колени. — Может, помесь неаполитанского и английского. Мать сбежала да и нашла себе друга у маглов, а потом вернулась. Ну ничего. Собакам можно. Локи не особенно любил собак и был рад, что псина держится подальше от него. Он наворачивал мёд прямо из банки. Попадающиеся кусочки сот его не смущали. — Хагрид, ты говорил, что знал моих родителей, — сказал он. — Я ведь их совсем не помню. Хагрид тут же погрустнел, потер заблестевшие глаза и шмыгнул носом. — Твой отец настоящий гриффиндорец был, — заверил он. — Ты весь в него. Он веселый был, но шебутной очень. Из богатой семьи, я и деда твоего помню, Карлуса, и бабушку Дорею. А мама твоя, Лили Эванс… глаза у тебя вот точно её. Тоже гриффиндорка, добрая и справедливая. Тёмные искусства ненавидела просто. Они сразу после выпуска и поженились. Карлус и Дорея хоть и были чистокровными, но Лили приняли. Очень уж она была талантливая. И в зельях, и в чарах успевала. Кое-кто, — Хагрид бросил быстрый взгляд на Драко, — даже считал, что она уж слишком одарена для маглорожденной волшебницы. — А разве проверить никак нельзя? — удивился Локи. — Можно, — коротко ответил Драко. — Джеймс её и так любил, а старшие Поттеры, может, и проверили, потому и не возражали, — прищурился Хагрид. — А у тебя нет их фотографий? — жалобно спросил Локи. — Я ведь даже не знаю, как они выглядели. Хагрид немедленно растрогался. — Я поищу, может, напишу кому, — пообещал он. — У меня-то нету, да и копировать я не умею. — Копировальные заклинания должна знать мадам Пинс, — предположил Драко. — Или профессор Флитвик. — Ирма? — удивился Хагрид. — И правда, Ирма Пинс такие вещи знает. И Филиус тоже. — А где жили мои родители? — спросил Локи. — Я ведь и не знаю, и на могилах их не был никогда. — Так в Годриковой Лощине, — тут же ответил Хагрид. — Ну то есть как поженились, так они там и жили, а вот где старшие, я не знаю. — В Поттер-мэноре, — коротко ответил Драко. — Но он закрылся после их смерти. Джеймс Поттер считал любые родовые обряды тёмной магией и отказывался их проводить. Поэтому мэнор закрылся. — Ну может быть… — пробурчал Хагрид. — Я в этих заморочках чистокровных ничего не понимаю. — Мне бы хоть родной дом увидеть… — выдавил Локи и всхлипнул. — У меня же ничегошеньки от мамы с папой не осталось. Хагрид тут же запечалился и трубно высморкался в здоровенный клетчатый носовой платок. Чай был допит, кексы скормлены псине, скоро должен был начаться ужин, и Локи начал прощаться. — Вы заходите ко мне, ребятишки, — попросил Хагрид. — А в лес сами ни-ни, там такое водится!.. Если он и пострадал от разорванной связи с фамильяром, Локи не смог ничего такого обнаружить. Зато в потрёпанном розовом зонтике, стоявшем у камина, по ощущениям, пряталась волшебная палочка. Да и воспоминания Гарри подсказывали, что Хагрид колдовал с помощью этого зонта. Локи покивал, ничего не обещая на словах, а Драко старательно спрятал в карман мантии несколько волосков единорога, которые Хагрид ему подарил. Они отошли от хижины и принялись чиститься: собачья шерсть была на всех, а на Гойле — ещё и слюни. — Я не впечатлён, — задрал нос Драко. — Но волосы единорога отправлю маме. Они очень хороши для вышивания защитных рун. — Он вдруг хихикнул. — Ты чего? — удивился Гойл. — Ну единороги же только девственников к себе подпускают, — объяснил Драко. — Так что Хагрид… — Может, он их по кустам насобирал, — пожал плечами Локи. — Даже волшебные кони линяют к зиме. — А может, просто никто не хочет встречаться с наполовину великаном, — заметил Крэбб. — Мне кто-то говорил, что у Хагрида мать великанша. — Фу, как можно! — сморщился Драко. — Хотя даже великаны лучше маглов. Между прочим, если он и правда полувеликан, на него не действуют никакие заклинания, кроме запретных. Будьте поосторожнее. Особенно ты, Поттер. Локи покивал. Происхождение Хагрида проливало свет на то, почему магические потоки вокруг него движутся так странно. Они быстро шагали к замку по тропинке, окруженной увядшей осенней травой, и Локи наслаждался острым тонким ароматом скорого снегопада. Он любил зиму и до того, как узнал о своём отце. Жаль, его не спросишь, кем была мать. В первый раз Локи пожалел о том, что убил Лафея.