Змеиный принц

Брауни Хогвартса перекапывали весь замок от шпиля самой высокой башни до глубоких ходов под обиталищем Пролазы в поисках ритуального клинка. И, раз уж они всё равно были заняты делом, Локи поручил им прибрать во всех заброшенных классах и залах, починить или выкинуть сломанную мебель и учебные пособия, заделать щели в оконных рамах. Он спокойно относился к прохладе и северным ветрам, но терпеть не мог сквозняков. Сам Локи тоже не терял времени зря: он перерывал кабинет и личные покои директора, пока их не занял Снейп. Тот устроился в кабинете заместителя директора, распоряжаясь оттуда и что-то обсуждая с Попечительским советом. Дела самой школы Локи не занимали нисколько, но дела замка — совсем другое дело. Феникс так и сидел на жёрдочке в директорском кабинете. Брауни кормили его и убирали. Как Локи и думал, феникс был привязан к Хогвартсу. Даже не привязан — он мог обитать в любом другом месте на магическом источнике, но таковых было немного. А здесь — и кормёжка, и никаких соперников. Огненные птицы не жили так далеко на севере. Молчаливые портреты бывших директоров следили за тем, как Локи изучает в кабинете артефакты, книжные полки, ящики столов и тумбочек, ищет тайники. Он обнаружил множество документов, спрятанных книг, в основном о тёмной магии, деньги, драгоценности, изрядное количество артефактов, причем назначение не всех их было ему известно. Те, что стояли на виду, почти все рассыпались. Остались артефакты отвлечения внимания, подавления, увеличения доверия — всякая дрянь для ментального воздействия. Локи, брезгливо кривя губы, уничтожил их. В личных покоях директора, состоящих из спальни, отделанной золотом и чёрным деревом, мраморной ванной и гардеробной, забитой яркими пёстрыми мантиями, туфлями и сапогами на каблуках, шёлковым вышитым исподним и самыми разнообразными головными уборами, тайники тоже нашлись, и Локи их исследовал. Однако от найденного в них хотелось вымыть с мылом и руки, и глаза. Локи никогда не имел ничего против секса и занимался им с воодушевлением и радостью. У него были свои пристрастия, порой, на вкус асов, извращённые. Но это… Два тайника — в каминной полке и в изголовье кровати — были забиты магловскими журнальчиками, на каждой странице которых юноши ублажали взрослых мужчин и стариков, пресмыкались перед ними, позволяли как угодно издеваться над собой. Локи, для которого секс всегда был взаимной радостью и который никого и никогда ни к чему не принуждал на ложе любви, это было отвратительно. Он спалил журналы в камине и долго мыл руки. Когда он вернулся в кабинет, один из портретов — бородатый старик в вычурном головном уборе, похожем на чёрную тучу — спросил его: — Что вы ищете, юноша? Локи, прищурившись, посмотрел на него, прочитал табличку на раме. — Приветствую, мистер Блэк, — сказал он. — Я ищу ритуальный нож. Директора обязаны приносить жертвы, значит, должен быть и нож. Портреты начали переговариваться, и наконец Блэк сказал: — Я передал его Армандо Диппету, когда покинул пост директора Хогвартса. Локи быстро оглядел портреты, читая таблички. — Армандо ещё жив, — брезгливо сказала хмурая пожилая волшебница. — Но вынести нож из Хогвартса он не мог. Это невозможно. Однако у Дамблдора я не видела его ни разу. Портреты снова начали переговариваться. Локи ждал. Занятно, что никто из них не спросил, что он, первокурсник, делает в кабинете директора. Впрочем, как все артефакты и магические конструкты, питающиеся магией замка, они не могли не ощущать, кто он такой, и не знать, кому они теперь служат. — С вашего позволения, — сказал Блэк, — я опрошу портреты. И исчез из рамы. Локи продолжил исследовать кабинет. Он знал, что такой мощный артефакт, как ритуальный нож, использовавшийся тысячу лет, он почует, как бы его ни прятали. Но искать его самостоятельно в огромном замке… Локи не желал тратить на это время. Выносить что бы то ни было из кабинета он не собирался: пусть в этом копается Снейп. Занятно, что на изрядном количестве книг были библиотечные метки. Письменный стол, заваленный бумагами, оказался артефактом сам по себе и позволял увидеть, где кто находится в Хогвартсе. Некоторое время Локи развлекался, разглядывая общежития факультетов и личные комнаты профессоров. Вон близнецы Уизли рыскают по коридорам после отбоя. Вот прошмыгнул из кухни Седрик Диггори с Хаффлпаффа. В комнатах профессора Квирелла видны две точки — он сам и Томас Марволло Риддл. Стало быть, о подселенце Дамблдор знал. Брауни, Пролазу, феникса и фамильяров карта не показывала. Локи повозился с ней и так, и эдак, влил магии, добиваясь своего, и наконец увидел всех живых существ, присутствующих в замке. Вот Снейп в своей лаборатории — пользуется тем, что ученики уже должны спать, а дёргать его никто не будет. Вот Спраут в своих комнатах. И Флитвик у себя. Нет Ирмы Пинс — она не живёт в замке постоянно. Возится над пациенткой — Чжоу Чанг с Рэйвенкло — мадам Помфри. Вот брауни — основная часть на кухне и в прочих хозяйственных помещениях, остальные разбросаны по всему замку. Ищут. Вот Пролаза, спит. В совятне пусто — птицы разлетелись на ночную охоту. — Юноша, — окликнул его Блэк с портрета. — Портреты не видели ритуального ножа уже очень давно. Мы не знаем, где он может быть. — Благодарю, — ответил Локи, ещё раз обошёл кабинет, прислушиваясь к нему магией и, озарённый, взглянул на феникса. Будучи магическим существом, сильным и бессмертным, тот фонил неимоверно, и под ним можно было спрятать совершенно что угодно. Взмахом руки согнав птицу с вычурного насеста, Локи принялся изучать его. В массивной поперечине, на которой обычно сидел феникс, и в витом основании что-то было. Или, точнее, они чем-то были. До того как стать директором, Дамблдор был профессором трансфигурации, это Локи помнил. Значит, чем бы эти предметы ни были, они трасфигурированы. Вряд ли это ритуальный нож — он подобного не потерпит. Тогда что? Как узнать? Магических сил у Локи было немеряно. Вряд ли в Мидгарде есть кто-то, равный ему по мощи. Но ведь нужны ещё и умения. А в изменении формы он никогда не был силён. Впрочем, были же уроки. По сути, нужно намерение, воображение и воля. Отчего бы не попробовать? С перекладиной оказалось просто: это была трансфигурированная книга, точнее, тетрадка. Чёрная кожаная обложка, бумажные — не пергаментные — страницы и сильный магический фон, напоминавший тот, что улавливался от Квиррелла. Локи внимательно осмотрел тетрадку и заметил полустертую надпись: «Томас Марволо Риддл». Интересно. Но потерпит. С витым основанием хлопот было больше. Но Локи не оставляло предчувствие, что в нём спрятано что-то важное именно для него. Металлическая штуковина, как ни сопротивлялась, приобрела свой истинный вид потёртого тубуса из чёрной кожи. Локи содрал с него крышку и вытряхнул содержимое на стол. Тонкая ткань, совершенно невесомая, почти невидимая, пропитанная мощной магией, воспринимавшейся чем-то родным, неспешно вытекла из тубуса. Локи взял её, встряхнул. Мантия. Она ластилась к ладоням, окутывая их приятной прохладой. Не удержавшись, Локи прижал ткань к щеке. Она почему-то напоминала о Фригге. Но как бы хорошо ему ни было, медлить Локи не собирался. Он убрал мантию обратно в тубус, засунул туда же принесённую брауни палочку Дамблдора, быстро трансфигурировал два писчих пера в перекладину и подставку, собрал насест феникса и покинул директорский кабинет. Укрывшись чарами невидимости, он шёл по своему замку под тихий шёпот привидений и похрапывание портретов. Ему кланялись доспехи и статуи, лестницы стелились под ноги. Локи довольно улыбался. В своих покоях он укрылся волшебной мантией и спокойно уснул. Снов ему не снилось.