Змеиный принц

Сходив с Драко и его вассалами к Хагриду, Локи получил подарок — фотографии Джеймса и Лили Поттер. Целый альбом. Пришлось изображать… что-то. Локи даже всплакнул. Драко ободряюще приобнял его. Крэбб и Гойл играли с Клыком, а Хагрид рыдал навзрыд, сморкаясь в огромную клетчатую тряпку, похожую на скатерть. Даже кисточки по углам были. Отыграв спектакль «Сирота, не знающий семьи, увидел родителей», Локи отправился обратно в замок. — Я вас провожу, ребятки, — сказал Хагрид и трубно высморкался. — Хоть и день, а директор Дамблдор так и не нашёлся. Великий человек! Драко демонстративно закатил глаза. Но у него хватило ума промолчать. Ну а Крэбб и Гойл и так были молчаливы. — Спасибо, парни, — сказал Локи уже в замке. — Вы меня очень поддержали. А сейчас я хотел бы побыть один. Посмотреть на… на родителей. Он всхлипнул, и Драко сжал его плечо. — Жаль, что ты не слизеринец, — сказал он. — Гриффы же все вместе живут. — Ничего, я найду укромное место, — ответил Локи. Оказавшись в своих покоях, он швырнул альбом на стол. Чужие родители, совсем молодые и неимоверно глупые, не интересовали его нисколько. Локи призвал к себе брауни с отчётом о поисках ритуального ножа, но хороших вестей тот не принёс: нож ещё не нашли. Зато брауни приволокли здоровенный ворох другого холодного оружия, спрятанного и потерянного в замке за тысячу лет его существования: мечи и стилеты, ножи и секиры, кинжалы и боевые шпильки… Что-то было простым и грубым, что-то — украшено драгоценными камнями, чернением, позолотой. Локи приглянулась пара булатных кинжалов — небольших, лёгких, как раз ему по руке, с рукоятями, обтянутыми акульей кожей, без украшений, но до того гармоничных и ладных, что душа пела. Что ж, пора навестить отставного директора школы. Поговорить с ним по душам. ...Альбус очнулся, дрожа от холода, смутно вспоминая, что совсем недавно он находился в комнате с простой мебелью. Какая-то женщина в странном костюме приносила ему еду и помогала усесться в кровати, отгороженной белой ширмой. «Я был в госпитале Святого Мунго? — заторможенно подумал Альбус. — Но почему целители не приходили ко мне?» Мысли были вялыми, словно кто-то применил к нему мощный конфундус. Некоторые события выпали из памяти. Например, он помнил, что является директором школы, но не знал, почему вдруг оказался в больничной палате, а потом вообще перенёсся сюда. И куда это «сюда»? Альбус с трудом огляделся по сторонам, но из-за темноты не смог ничего рассмотреть. Он ощупал лежанку — обычные грубо сколоченные доски. Потрогал себя, с ужасом понимая, что абсолютно лыс и безбород. Да и зубов во рту почему-то осталось очень мало; губы громко плямкнули, когда он вытащил пальцы, ощупав пустые дёсны с несколькими коренными зубами. От холода мышцы сводило судорогой, ног он почти не чувствовал, что очень напугало его. Впрочем, тело, едва прикрытое тонкой пижамой, так замёрзло, что собственное дыхание ощущалось как чуть тёплый воздух. Альбус попробовал позвать кого-нибудь на помощь, но его слабый голос прозвучал не громче мяуканья больной кошки. Эльфы тоже не отзывались, а сознание так и норовило отключиться. Неожиданно он услышал скрежет металла, и помещение, где он находился, залил яркий свет. Альбус с трудом проморгался, едва различая подслеповатыми глазами невысокую фигуру. — Кто ты? — прошамкал он, еле ворочая языком. — Помоги мне... — С чего бы? — поинтересовался Локи и кинул на Дамблдора заклинание, вызывающее нестерпимое желание поболтать откровенно и по душам. Он окинул взглядом комнатку — явный каземат. Холодно, промозгло, деревянные нары без подстилки и одеяла, дыра в полу, никаких окон… Да, брауни крайне не любят бывшего директора. Однако приказ они выполнили: Дамблдор жив. — Кресло для меня, — приказал Локи. — Свет. Чай для нас обоих. Брауни немедленно выполнили приказ. — Гарри? Это ты, мальчик мой? — воодушевился Альбус, наконец опознав визитёра. Он с большим трудом уселся на своей лежанке, пытаясь унять крупную дрожь, сотрясающую тело. — Как я здесь оказался? Почему никто не пришёл на мой зов? — По заслугам, — ответил Локи и пригубил крепкий горячий ароматный чай. — Пей, пока не остыло, старик. Альбус попытался взять чашку, но руки не слушались. Пальцы слишком закоченели, поэтому пришлось просто ждать, когда они немного согреются от горячих фарфоровых стенок. Тело начало покалывать, но очень слабо, словно оно потеряло большую часть чувствительности. — Гарри, так что мы здесь делаем? — Альбус снова попытался начать разговор. — Пригласи кого-нибудь из профессоров или Поппи, я чувствую, что мне вот-вот станет плохо. Должно быть, я заболел. — О да, — усмехнулся Локи. — Зачем ты воровал магию у детей в школе и у замка? — Но как же… — Альбус попытался было соврать что-то, но язык словно перестал повиноваться. Он произнёс, ужасаясь собственным словам: — Я получил откат после того, как предал Геллерта. Он был связан со мной магическим партнёрством ещё с тех пор, как мы были юношами, живущими в Годриковой лощине. Магия начала утекать, как песок сквозь пальцы. Я пытался восстанавливать её при помощи артефактов, но ничего не помогало. Хорошо, что Армандо назначил меня своим преемником. Став директором, я получил власть над замком и сумел найти способ поглощать магию, которой щедро делились со мной студенты. Я забирал почти всё, потому что с каждым годом слабел сильнее и сильнее. Закончив свой монотонный рассказ, Альбус в ярости прикрыл глаза, желая вернуться в прошлое, чтобы избежать признания. Однако что-то не давало ему молчать, побуждая продолжать. — Я любил Геллерта, но он стал слишком неуправляем. Он хотел править, он занимался тёмной магией, не слушая меня. Мои страдания вызывали у него только смех. Поэтому я притворился, будто хочу поговорить с ним после нашего свидания. Мы с ним редко встречались, ведь он был в Германии, а я на островах. Я ударил его в спину, пока он спал, и забрал его палочку. Стёр ему память, внушив, что мы бились на дуэли. Рассказать о нашей связи он не мог, потому что я ещё в самом начале отношений взял с него непреложный обет. Как чувствовал, что однажды нам придётся расстаться совсем не по-дружески. Локи одобрительно кивнул и допил чай. Брауни немедленно налил ему ещё. — Что за обряд ты производил над Гарри Поттером? — спросил Локи. — Связал его с Томом, — через силу признался Альбус. — Они бы никогда не смогли победить друг друга, ведь, убивая соперника, они бы убили сами себя. — Зачем тебе это? — удивился Локи. — И кто такой Том? — Мне нужно было молодое сильное тело для вселения. Я стал настолько слаб, что не мог надолго покидать Хогвартс. Быть навечно привязанным к замку? Нет, я нашёл способ переселить свою душу в новый здоровый сосуд. — Альбус перевёл дыхание, облизал пересохшие губы и с трудом сделал глоток чая. — А Том… Глупые людишки дали ему много прозвищ: Тот-кого-нельзя-называть — самое смешное. Он убил твоих родителей, мальчик мой, он твой кровный враг! — Ты их убил, — во внезапном озарении сказал Локи. — Сначала свёл, чтобы получить тело с заранее заданными свойствами, а потом убил. Ведь так? — Да! — злобно выкрикнул Альбус. — Да! Это всё было частью великого плана! Ты должен был сразиться с Томом, и в любом случае я бы остался победителем! Я снова смог бы колдовать без ограничений, покинуть этот постылый замок и стать кем-то великим! Именно из-за этого я не давал забыть Гарри Поттера, чтобы все считали его героем! Я бы мог стать полноправным правителем, победителем зла и защитником всех британских магов! Слава Дамблдора уже подзабылась, ведь люди такие неблагодарные твари, которые не помнят добра. Локи рассмеялся, вручил брауни чашку с блюдцем и похлопал. — Браво, браво. Расскажи мне всё, что ты знаешь про Тома, старик. — Том мог бы стать кем-то значительным, если бы принял моё покровительство. Но гадёныш так сопротивлялся, словно за его спиной стоял какой-то могущественный род! Подумаешь, Гонты! Извращенцы, которые переженились между собой и выродились, как бракованный помёт от больной суки! — Альбус больше не сдерживался, выплёскивая всё, о чём столько лет умалчивал. Он не замечал, что из его рта текут слюни, а подслеповатые глаза покраснели. Сейчас он хотел только высказать то, что накипело на душе. — Он был красавчиком, Том Риддл, бесправный нищий полукровка! Я бы дал ему всё, что он захочет, всего лишь за то, чтобы он был покорным! Я мог принудить его, но это совсем не те ощущения… Я хотел, чтобы он признал меня как наставника в магии и старшего партнёра, но он сопротивлялся! Неблагодарный ублюдок сумел спеться с выродками из аристократов. Уж не знаю, чем он их привлёк, но к совершеннолетию он стал недосягаемым для меня. Тогда я и решил дать ему роль злодея. — Вот как? — прищурился Локи. — И что же с бедным, но гордым Томом стало дальше? — Он развоплотился, — устало выдохнул Альбус. После эмоциональной речи он чувствовал опустошение. — Его душа привязана к тебе, мальчик мой. Так что тебе не жить спокойно, пока существует угроза его возвращения. — Это всё мутная вода, старик, — покачал головой Локи. — Где Том сейчас и что с ним? Как он может вернуться? — Крестражи, — прохрипел Альбус. — Том сделал крестражи, в которых содержатся кусочки его души. Проведя ритуал, можно возродить его, ведь дух не исчез, а привязан к якорям. Сам он сейчас обретается в теле бедняги Квиринуса, но тот не сможет долго поддерживать две души. Это очень тёмная магия. — Где находится ритуальный нож Хогвартса? — внезапно спросил Локи. — И почему ты не проводил обрядов и не жертвовал на алтаре? — Это тёмная магия! — снова повторил Альбус. — Все эти жертвоприношения и кровавые обряды разрушают души волшебников! И я не получил ритуальный нож, когда занял пост директора. Армандо спрятал его где-то в Хогвартсе, зная, что я наверняка уничтожил бы настолько мерзкий артефакт! Гарри, поверь, кровная магия ужасна и опасна для тебя, ведь ты, несмотря на связь с Томом, очень светлый ребёнок! — Откуда в замке взялся тролль? — прищурился Локи. — Его привёл Квиринус, чтобы отвлечь всех от запретного коридора. Я сам оставил лазейку для того, чтобы он смог провести его внутрь замка. — Альбус говорил и говорил, чувствуя, как слабеет тело и мутится сознание. Он чувствовал, что этот разговор станет последним для него, поэтому устроил что-то вроде исповеди. — Я распустил слух, что в запретном коридоре хранится философский камень, одолженный мне Фламелем. Хотя я никогда не встречался с этим магом, но лет двадцать-тридцать назад пустил слушок, что я работал вместе с ним. Фламель уже больше века не показывается на публике, поэтому некому было опровергнуть мои слова. Том, узнав о камне, решил похитить его… Я надеялся, что Квиринус столкнётся с тобой, и уже в этом году я смогу занять твоё тело. Но ты выжил, как по волшебству, хотя артефакт на несколько мгновений показал твою смерть. Локи безрадостно хохотнул. — Гарри Поттер не выжил, — сообщил он. — Тролль убил его. Брауни, как тебя зовут? — Гэсси, господин, — поклонился брауни. Локи кивнул. — Меня и его, — он кивнул на Дамблдора, — в алтарный зал. Пусть его приготовят. И на алтарь. — Господин желает пожертвовать бывшего директора замку? — жадно спросил Гэсси. — Именно так, — кивнул Локи. — Тогда кто ты? — спросил Альбус. — Том? Это ты? Ты всё-таки обогнал меня и захватил тело Гарри? Локи рассмеялся. — Ты ошибаешься, старик. Да и какая тебе теперь разница? Брауни вчетвером схватили Дамблдора и исчезли вместе с ним. Гэсси перенес в алтарный зал и Локи. Брауни сноровисто раздели Дамблдора до нитки и растянули на алтаре, держа за руки и за ноги. — Хогвартс, — дружелюбно произнёс Локи, — хочешь ли ты крови этого человека? Замок откликнулся восторженно, жадно и зло. О, он хотел! Ещё как хотел! — Так тому и быть, — кивнул Локи. — Мальчик, кто бы ты ни был, твой поступок окончательно повергнет тебя во тьму, — прохрипел Альбус. — Я всю жизнь боролся против кровной магии, потому что она — зло! Локи не выдержал и расхохотался. — Да что ты знаешь о кровной магии?! — наконец проговорил он. — Ты же её боишься — любую магию! Голый тощий лысый старик на алтаре был преотвратным зрелищем. А его попытки наставлять — попросту смешны. — Я всю жизнь ненавидел этих родовитых снобов, — чуть слышно прошептал Альбус, чувствуя, что его силы заканчиваются. — Это их слабость и сила — кровные ритуалы. Зато, благодаря их страху, я получил много денег. Они откупались от меня, лишь бы не попасть в Азкабан за применение запрещённой магии. — Ага… — задумчиво промолвил Локи. — Где твой ключ от сейфа? — Спрятан в моём доме, в Годриковой лощине. Кабинет хозяина, тайник за старой картиной, пароль: слеза феникса, — прохрипел Альбус. — Отлично, — кивнул Локи. Он достал кинжал, подошел к алтарю и произнёс: — Жертвую замку Хогвартс во искупление вины этого человека. И вогнал кинжал Дамблдору в сердце. Замок голодно взревел. Локи едва успел выдернуть клинок, как умирающий Дамблдор иссох и рассыпался прахом на алтаре, а через вздох исчез и прах. Замок удовлетворённо вздохнул и Локи ощутил благодарность огромного псевдоразумного строения. — Мне нужен ритуальный нож Хогвартса, — произнёс Локи, обращаясь к замку и недоумевая, почему он не сделал этого раньше. Один из ошалело моргающих брауни, стоящих у алтаря, исчез и вернулся через мгновение, держа в лапках златотканный чёрный парчовый сверток. Он с поклоном протянул его Локи. Тот размотал пыльную, в паутине ткань и с довольной улыбкой дотронулся до иссиня-чёрного изогнутого, как коготь дракона, клинка и костяной рукояти.