Змеиный принц

Локи проснулся на рассвете с чёткой мыслью, что он оказался здесь — в этом месте, времени, теле — совершенно не случайно. Что-то его притянуло, и это не Хогвартс. Замок, конечно, обрадовался, и даже как-то по-родственному, словно у него, Локи есть на него не просто право силы, а нечто большее, но дело не в замке. Он повалялся под чудесной мантией, закутался в неё с головой, нежась, как не нежился в Асгарде на своих любимых простынях из драгоценного меха. Хотелось улыбаться. За завтраком Локи осознал, что тело ребёнка-мага, в котором он оказался, накладывает ограничения, неочевидные, но изрядные. Например, не получалось думать стратегически. Выстраивать многоходовки на десятки шагов, как Локи любил. Два-три шага сейчас — его предел. Не получалось надолго сосредоточиться над книгами. Внимание переключалось, словно этому телу не одиннадцать лет, а пять. Хотелось двигаться — бегать, прыгать, швыряться мячиками в стены, делать глупости. Локи подобное не было свойственно никогда: в Асгарде знали, на что направлять энергию юных принцев. А тут даже пофехтовать не с кем. Драко фехтованию не учили — Локи уже узнавал. Несмотря на обилие доспехов в коридорах замков, на мечи, топоры и алебарды на стенах, современные маги полностью полагались на волшебные палочки. Что ж, раз седалище припекает, надо его проветрить, решил Локи, оделся потеплее и отправился в лес. Может, для кого-то он и запретный, но не для него! Едва он вышел из своих покоев, укрывшись отводом глаз, под ноги попалась кошка. Полосатая кошка со странным именем миссис Норрис. Локи присел погладить её, и тут ему вздумалось пошалить. Под его ладонью спутанная бурая шерсть становилась короче и светлее, носик и кончики ушей почернели, на щёчках зарумянились красные круги, а сама кошка пожелтела, как одуванчик. Локи разулыбался. Когда он был в Мидгарде по делам Тора, ему попалась на глаза картинка со странным существом — то ли хомяк, то ли кролик: жёлтый, хвост зигзагом, красные щёчки. Миссис Норрис новый облик шёл. До выхода из замка было довольно далеко, и пока Локи топал до него, неслышимый и невидимый ни для кого, все встреченные им коты и кошки окрашивались в самые разные цвета: фиолетовый, жемчужный, красный, синий, розовый, зелёный, голубой, белый, оранжевый… Чуть поднапрягшись, Локи растянул заклинание на всех кошек и котов Хогвартса, хихикнул и выскользнул в приоткрывшуюся для него дверь. Он постоял на крыльце, любуясь снегом. Вдалеке, за полем, темнел Запретный лес. Из трубы хижины Хагрида поднимался дымок. Сбежав с крыльца, Локи двинулся к лесу, не оставляя следов на снегу. Простенькое заклинание, но очень нужное. Мелькнула мысль о Драко, но Локи слишком ценил одиночество и слишком давно привык всё самое важное делать один. А в лесу было что-то важное лично для него. Он пересек поле, обогнул хижину лесника и вступил под обнажившиеся кроны. Мрачный перестук сучьев на ветру, ароматы зимнего леса, ощущение сотен и тысяч волшебных существ в его глубине так и звали Локи дальше и дальше. Вот откуда-то с востока потянуло запахами дыма, лошадей, послышались неразборчивые голоса. Далеко на севере громко и хрипло прокричала и захлопала огромными крыльями птица — или не птица? Между чёрными древесными стволами мелькнули белые, почти незаметные на фоне снега силуэты единорогов, и Локи улыбнулся. Здесь живёт такое чудо! Он углублялся в лес, в его дебри, где на толстой подстилке из многолетней хвои почти не было снега, хотя он тончайшей вуалью опадал с вечнозелёных ветвей. Тут было сумрачно, как перед закатом, и пахло тленом. Локи приметил кого-то и остановился. Сбросил отвод глаз и замер, позволяя разглядеть себя и принюхаться. Из теней под древними елями к нему вышли прекрасные, совершенные создания, выглядящие как плод любви коня и дракона: высокие, длинноногие, худые, с белыми глазами и черными шкурами, со складчатыми крыльями и полными пастями острых белоснежных зубов. Они подошли к Локи — сначала главный жеребец, потом прочие. Обнюхали, обфыркали, обдавая запахом падали и бесшумно переступая острыми копытами по длинным хвоинкам. Локи осторожно протянул руку к жеребцу, и тот подставился под ладонь. Локи гладил его по костистому храпу и жилистой шее, перебирал короткую гриву. Шкура зверя была нежнее шёлка, а тело — горячим и сильным. Как называются эти звери, наперебой выпрашивающие ласку, Локи не представлял — умерший мальчик ни разу не сталкивался с ними. Но для Локи они ощущались такими же родными, как мантия и обе волшебные палочки. — Покатаешь меня? — спросил он у жеребца. Тот ответил коротким скрипучим криком и преклонил колени. Локи ещё раз погладил его и вскочил на костлявую спину. Жеребец выпрямился, дошёл до поляны — поступь у него была мягкой, словно у кота, — и внезапно прыгнул в затянутое серыми облаками небо, расправляя крылья. Локи всегда любил летать. Он обожал асгардские небесные ладьи. Но взмыть вверх на крылатом звере оказалось прекраснее всего на свете! Они кружили над лесом, и Локи кричал и смеялся от восторга, не чувствуя сбегающих по щекам слёз. Он видел небо и видел землю, видел замок и лес, озеро и горы. Видел, как над лесом взмывают ввысь и начинают драку крылатые полуорлы-полукони, как внизу галопом проносятся кентавры, непонятно как очутившиеся на Оловянных островах, видел, как летят к замковой башне почтовые совы, как школьники кидаются снежками во дворе. Огромные крылья овевали Локи холодным воздухом, коленями он ощущал, как дышит под ним прекрасный зверь. Казалось, Локи мог бы летать так вечно. Но он уже устал и проголодался. Даже немного замёрз. Приказав чудесному созданию облететь замок, Локи приметил пустую площадку на одной из башен, на которой никого не было. — Туда, — велел он. Спешившись, Локи поцеловал зверя в шелковистый нос и сказал: — Я обязательно приду к вам ещё. Зверь взмыл ввысь и полетел к лесу. Локи проводил его взглядом. Странно, что никто не обращал на него внимания: вокруг замка было полно людей. Ученикам не сиделось в четырех стенах. Локи огляделся, прикидывая, в какой части замка он находится и далеко ли до его покоев. Не так уж он и устал, можно не звать брауни. Но выхода с площадки башни не оказалось. Был только переход по узкой стене к другой башне, которую обвивала лестница, заканчивающаяся бойницей на уровне четвертого этажа. Локи широко улыбнулся и выбрался на выщербленную стену. Его меховая мантия хлопала на ветру. Он широко раскинул руки и шагал, не думая о том, что внизу, очень далеко внизу, облицованный камнями старый ров с одной стороны и булыжный двор с другой. Когда один из камней пошатнулся под ногой, Локи просто перепрыгнул через него и прижался к башне, чувствуя надёжные ступеньки наружной лестницы. Спускаться было совсем недалеко, всего этажа два, но едва Локи дотопал до бойницы, как его схватили за плечо и втянули внутрь. — Вы! — рявкнул на него профессор Снейп, бледный до синевы и напуганный до потери связной речи. — Да как!.. Да что вы!.. Вы хоть понимаете?.. Локи похлопал его по руке, куда дотянулся, и огляделся. Похоже, это кабинет заместителя директора школы. Да, точно он. — Я замерз и хочу есть, — заявил Локи. — Пообедаем?