Змеиный принц

Пока Локи знакомился с министерством, Люциус и Фадж обстоятельно обменялись приветствиями. Секретарь принёс для всех чаю. — Мистер Поттер, — наконец обратился к Локи министр, — так вышло, что о ваших магловских опекунах я узнал совсем недавно. Это ужасно! Недопустимо, чтобы маленького мага воспитывали маглы! Я не понимаю, чем руководствовался Дамблдор, когда засунул вас к этим людям! Но Министерство магии, пусть и с опозданием, исправит эту ошибку. Вы согласны, чтобы вашим магическим опекуном стал лорд Люциус Абрахсас Малфой как ваш ближайший родственник? — Я бы хотел почитать документы об опеке, — улыбнулся Локи, ментально придавив обоих взрослых магов. Официальный магический опекун при правильно составленном договоре опеки мог обобрать подопечного до нитки, превратить в раба или женить на ком угодно. Не то чтобы Локи всерьёз подобного опасался, но подстраховаться не помешает. Люциус глянул на него с одобрением и наклонил голову. Фадж же сказал: — Да-да, конечно, мистер Поттер, документы сейчас принесут. И нервно выпил свой чай. Когда принесли кожаную папку с гербом министерства, Локи неторопливо раскрыл её и принялся изучать документы. Права опекуна оказались более чем приемлемыми. Лорд Малфой не собирался претендовать на наследство Поттеров ни в деньгах, ни в артефактах, ни в недвижимом имуществе; он не мог настоять на помолвке или браке своего подопечного до достижении им совершеннолетия, так как это противоречило родовому кодексу Поттеров; однако голос Поттеров в Визенгамоте передавался ему до полного совершеннолетия подопечного, то есть до двадцати одного года. От Локи требовалось соблюдать законы магической Англии и школьные правила, отлично учиться и быть достойным магом, что бы это ни значило. Во внеучебное время Локи будет жить у Малфоев. Локи устроил такой расклад. Он не собирался лезть в местную политику, а продвинуть нужные ему законы он сможет и через Малфоя. Возвращаться к маглам Локи не планировал ни при каком раскладе. Жить у Малфоев — значит влиться в общество, обзавестись связями, научиться тому, о чем не пишут в книгах. — Я готов подписать, — сказал он. Малфой и Фадж переглянулись в недоумении. — О, я же несовершеннолетний, — хлопнул себя по лбу Локи и положил папку на стол. — Я очень рад, что буду под опекой такого уважаемого и родовитого мага, как лорд Малфой. Спасибо, сэр. Пронаблюдав, как Малфой и Фадж расписываются в документах, он раскланялся с обоими и живенько вымелся за дверь. Судя по взглядам и считываемым намерениям этих магов, им было о чём поговорить и без него. Локи оставил в приёмной фантом, который должен был заболтать и отвлечь секретаря, и, прикрыв себя отводом глаз, бегом помчался по министерским коридорам. Лифт он проигнорировал. Вниз, вниз, вниз… Быстрее, ещё быстрее, перепрыгивая через ступеньку! Новые лестничные пролёты со светлыми стенами и деревянными перилами закончились. Начались старые, вытертые и обшарпанные. Здесь не было перил, а на стенах вместо зачарованных светящихся шаров синим светом пылали чёрные свечи. В лёгкие Локи врывался холодный влажный воздух, пахнущий камнем и старыми смертями. Лестница кончилась, и, бесшумно проскользнув в тяжёлую дверь из окаменевшего от старости дуба, Локи оказался в длинном коридоре. То, что звало и манило его, было уже совсем недалеко, где-то впереди. Ещё дверь… какая-то странная чёрная крутящаяся комната, которую Локи попросту остановил. И вот, наконец-то!.. Огромный зал. Старинный, даже древний, пожалуй, ещё доримских времен. Каменный амфитеатр. Факелы на стенах, не столько разгоняющие тьму, сколько создающие мириады колышащихся дрожащих теней. И она. Она. Внизу, на каменном возвышении, суровая и простая, вырубленная из цельного дикого камня, древнее всего, что тут есть — арка, проём которой задёрнут серым туманом, беспрестанно колышашимся, словно по подземному залу бродят сквозняки. И шёпот, шёпот сонмов голосов, доносящийся из-за завесы. Локи медленно, выверенно спустился вниз, к подножию арки. Поднялся по пяти ступенькам к ней самой. Постоял, прислушиваясь к шёпоту. Чем-то родным, чем-то своим, принадлежащим только ему, тянуло из-за завесы. Недобрым, но ведь и Локи не Бальдр. Он глубоко вздохнул, достал кинжал, полоснул себя по левой ладони и сунул её туда, за завесу. Сердце бешено колотилось, колени подкашивались, а левой руки Локи не чувствовал вовсе. А потом его словно толкнула в грудь неведомая сила, и он упал, едва не загремев по ступенькам. В левой ладони ощущалось что-то небольшое и холодное до того, что заломило пальцы. Не вставая, Локи уставился на то, что досталось ему с Той стороны. Зеркало. Небольшое овальное зеркало в рунной раме. Из зеркала на него глядела худая черноволосая зеленоглазая женщина, невероятно суровая и потрясающе красивая. — Неужели кто-то из моих потомков из Мидгарда смог добраться до меня? — слегка удивлённо спросила она. — Кто ты, дитя?