ваниль

      — Давай, кого бы ты ещё хотел позвать? — с искренним беспокойством поинтересовался Сокджин.       Хосок с трудом подавил рвущийся наружу смешок: ей-богу, они словно в детском саду, пытались решить, кого же Хосоку пригласить на его же день рождения. Сравнение, может, и звучало заманчиво, но Хосоку было уже давно не пять, и того же энтузиазма, что и в детстве, он не испытывал.       — А это обязательно? — вздохнул он, разваливаясь на диване и пытаясь всем своим видом передать нежелание подписываться на очередную Сокджиновскую инициативу. Ещё немного, и он сползёт на пол и начнёт лупить ногами по линолеуму, чтобы донести, насколько всё это ему не по душе.       Ну и что, если это будет слишком инфантильно с его стороны.       — Мы это уже обсуждали, — осуждающе покачал головой Сокджин. — Тебе сейчас нужно как можно больше времени проводить в комфортной компании. — Хосок открыл было рот, чтобы съязвить, но Сокджин будто прочитав его мысли, пресёк хохму на корню: — Нет, проводить время с самим собой — это не комфортная компания.       — Почему нельзя по-взрослому решить проблему? — недовольно цокнул Хосок, у которого из-под носа увели отличную шутку. — Отрефлексировать и жить дальше.       — Слушай, это тебе не панацея, — нахмурился. — Только первый шаг. А дальше нужно время. И друзья. Господи, с кем ты последний раз общался вообще вне моей квартиры? С кем-нибудь разговариваешь, кроме продавцов в магазинах?       — Юнги считается? — уточнил Хосок и, заметив недоумённое лицо Сокджина, не смог сдержать немного дикой улыбки. — Технически можно сказать, что балкон находится на улице и не является помещением…       — Я тебе сейчас звездану, — мрачно сообщил тот. — Почему мне до тебя дела куда больше, чем тебе самому?       — Потому что я знаю, что у меня всё под контролем.       Хосок широко развёл руками, и, видимо, Сокджину показалось, что он указывает на свои владения. А квартира у Хосока явно была не в лучшем состоянии: последние пару недель он подбадривал себя тем, что обязательно скоро уберётся, но сил хватало лишь на то, чтобы складировать мусор в одной куче.       Не лучший пример контроля.       Хосок досадно поморщился.       — Ты понял, о чём я.       — Нет, если честно. И не хочу понимать. Давай, людей называй. Я, Минджи… всё?       — А Бора придёт, если её позвать? — шмыгнул носом Хосок, начиная сомневаться.       — Ради тебя придёт. Ещё кто-то? Намджун, Хвиин?       Хосок надеялся, что его друг не заметил, как он вздрогнул на этих именах. Он покосился на Сокджина и принялся жевать нижнюю губу, будучи неуверенным, как ему правильнее будет выразить своё беспокойство. Тот терпеливо ожидал, видя, Хосоку есть, что сказать.       — Я не уверен, — наконец собрался он. — Они ведь близки с Юнги. Да и ты… Можно спрошу, возможно, глупый вопрос?       — Ну конечно, — мягко согласился Сокджин, вероятно, догадываясь, о чём пойдёт речь.       — Не боишься, что Юнги остро отреагирует на наше общение?       — Нет, с чего бы? — ответил он без капли сомнения. Хосоку казалось странным, что его абсолютно не беспокоит реакция Юнги.       — Он меня теперь, вроде как, ненавидит. А вы с Минджи возитесь со мной постоянно, хотя не я тут… жертва. — из горла чуть не вырвался жалкий всхлип, но Хосок успел с собой совладать. Не хватало ещё и расклеиться.       — Юнги уже достаточно взрослый, чтобы не заниматься делёжкой друзей при любом конфликте, — закатил глаза Сокджин. — Я ни с тобой, ни с ним не ссорился. Меня ваши дела, честно говоря, вообще никак не касаются. Нет, конечно, если он придёт ко мне и расскажет, что всё это время ты убивал людей и занимался каннибализмом, я задумаюсь, а стоит ли продолжать с тобой общаться…       — Ой да заткнись, — гоготнул Хосок, пихая его в бок. — Никого я не ел, боже.       — Ага, а что убивал, значит, не отрицаешь, — подозрительно сощурился Сокджин, выглядывая на него из-за плеча.       Это было пределом для Хосока: он окончательно сдался и зашёлся громким хохотом, заваливаясь на Сокджина в приступе бесконтрольного смеха. Тот был рад этой перемене и поддержал его смехом в ответ.       Их веселье даже успело перетечь в шутливую драку, закончившуюся, правда, слишком быстро, когда Сокджин решил применить запретное оружие в виде щекотки.       — Так что, Намджуну и Хвиин тоже звоню? — поинтересовался он, ощущая себя победителем. Хосок кивнул, с трудом восстанавливая дыхание, и попытался пятернёй привести в порядок взлохмаченные волосы. Сокджин был жутко доволен собой, и по какой-то странной причине, Хосок чувствовал себя из-за этого гораздо лучше.       Они продолжали так сидеть, думая каждый о своём: точнее, Сокджин думал, а Хосок наконец смог насладиться пустой головой, в которой не крутились без остановки тревожащие мысли. Правда, его идиллия не длилась долго.       — Уборкой тоже заняться бы, знаешь ли.       — Ох, не начинай, — простонал Хосок, ощущая, как лёгкость момента ускользает сквозь пальцы.       — Я говорю это не потому, что я приверженец идеальной чистоты. — Ох, Хосок сильно сомневался в этом: Сокджин был помешан. — Тебе действительно станет легче дышать. Сон будет лучше приходить, когда твоя постель не будет похожа на место ядерного взрыва. — Осуждение, льющееся из его глаз, казалось, можно было резать ножом. — Следишь за сном и питанием — и полдела уже сделано, серьёзно.       — Звучит легко, — безэмоционально прокомментировал Хосок.       — Это совсем не легко, — хмыкнул Сокджин. — Сколько раз в день ты ешь?       — Сколько получится, — пожал плечами Хосок.       — Это понимать, как от нуля до одного?       — Нет, чаще. — Заметив скептический взгляд Сокджина, Хосок решил настоять на своём. — Я не вру, чаще. Несколько раз точно, я не забиваю на себя.       — Свежо предание…       — Откуда бы тогда тут взялся весь этот мусор. — Наконец удручающая обстановка в квартире могла сыграть ему на руку. — Я постоянно что-то ем…       — Ты такая врушка, дорогой мой. Но я поверю тебе на слово просто чтобы с тобой сейчас не спорить.       — Спасибо и на этом, — буркнул себе под нос Хосок.       — Но это не значит, что мы закрыли эту тему навсегда. Я слежу за тобой, понял?       — Уже боюсь, — съязвил Хосок, и на этом, к его счастью, они действительно закрыли тему.       — Но с уборкой я мог бы помочь, — прокряхтел Сокджин, поднимаясь с дивана. Хосоку хотелось вцепиться в его запястье и усадить обратно, чтобы тепло под боком не исчезало. — Да и девчонки, я думаю, тоже. Устроили бы субботник. — Он довольно хохотнул.       — Я лучше сам. — Хосока передёрнуло от одной лишь мысли, что сюда проберётся кто-то ещё. Было ощущение, что беспорядок вокруг без какого-либо лоска демонстрировал, что за хрень творится у него на душе. И если неожиданно завалившегося Сокджина он ещё мог стерпеть, то больше гостей у себя в сердце он не выдержит: оно вроде как было разбито, если не раскрошено. — Но я буду иметь в виду. На всякий случай. Если помощь всё же понадобится.       Взгляд Сокджина был долгим и изучающим: казалось, он проводит в голове расчёты, стоит ли давать Хосоку в руки такую гранату, как доверие. Хосок отчасти мог его понять, хоть и чувство было не из приятных.       — Ладно, — неохотно согласился тот. — Но пообещай, что не будешь тянуть до последнего, если что.       — Обещаю, — мотнул головой Хосок, говоря абсолютно искренне. Лично он в своих словах сейчас не сомневался.       — Вот и ладненько. — Сокджин хлопнул ладонями по бёдрам. — Я ненадолго вообще забежал. Так что пойду, раз мы всё решили.       — Окей, — улыбнулся Хосок, не уверенный, какое из чувств было сильнее: облегчения или же тоски, ибо оставаться одному уже не очень хотелось. Он поднялся следом, чтобы проводить друга и закрыть за ним дверь.       — Звони если что.       Вместо того, чтобы сунуть ноги в свои ботинки, Сокджин заговорщицки подмигнул и прошмыгнул в ванную. Хосок не стал возвращаться в комнату, а прислонился к стене, и задумался о своём, пока Сокджин не выдернул его из мыслей пару минут спустя:       — А где у тебя хоть одно зеркало? — Из-за двери торчала только его голова с лицом, полным недоумения.       Сердце Хосока ухнуло в пятки.       — Над раковиной висело одно, — охнул он, сжимая ладони в кулаки, чтобы не выдать дрожь пальцев. — Оно разбилось, я его разбил, точнее, и снял. А новое никак не куплю, всё руки не дойдут.       — Надо добавить это в список к уборке, — хмыкнул Сокджин, вновь исчезая за дверью. — Неудивительно, что в последнее время ты постоянно выглядел так неопрятно.       — Вот оно что, — едва слышно пробормотал Хосок. Сокджин не открыл для него Америку, но слышать об этом всё равно было неприятно.       — Да не переживай ты так, — воскликнул Сокджин, выходя, и принялся трясти влажными руками, отправляя в полёт множество мелких тёплых капель. — Я вот ни разу в жизни ничего не гладил, да и зачем? Всё равно вся одежда помнётся, стоит только куда-нибудь сесть… И так нормально.       — Ты собака? — Ухватился за первую возможность перевести разговор Хосок. — Есть такая штука, называется полотенце.       — Да-да, — отмахнулся от него Сокджин. — Добавь это к неглаженной одежде.       — Да ты, оказывается, весь состоишь из недостатков, — ехидно заметил Хосок.       — Это непосредственность, — поправил его Сокджин с наигранным раздражением. — Часть моего шарма.       — Как скажешь, — хихикнул Хосок, открывая для него дверь, стоило другу обуться.       — Увидимся в выходные, — то ли напомнил, то ли подвёл итог их встречи тот.       — Да, точно. Вечер спасения меня любимого. — Хосок пафосно сотряс кулаком воздух.       — Не паясничай. Я тебе ещё напишу.       — Буду ждать.