ваниль

      Чонгук не сразу понял, что вырвало его из сна. Он крупно вздрогнул, широко распахнул глаза, и реальность словно окатила его ледяной водой. Сердце бешено колотилось, и Чонгук рассеянно заозирался по сторонам. Первая пришедшая в голову мысль: Сати опять набедокурила. Эта мысль была привычной и, как бы досадно Чонгуку ни было это признавать, вполне обыденной.       И всё же что-то было не так.       Рассвет уже начал потихоньку заниматься, и смутные очертания комнаты и её наполнения постепенно проступали всё чётче. Чонгук отстранённо подумал, что, должно быть, время уже около семи утра. Он шумно вздохнул и практически снова сдался в приветливые объятья сонливости, как разбудивший его звук повторился.       Приглушённый крик, если быть точнее.       Чонгук резко сел в постели и уставился прямо на груду одеял, под которыми угадывался силуэт лежащего человека. Он продолжил буравить его немигающим взглядом просто, чтобы убедиться, что ему не померещилось. Мозги плохо соображали спросонья, так что Чонгук продолжил бездумно сидеть, будто марионетка с недвижимыми ниточками, вплоть до следующего вскрика.       «Наверное, кошмар», — предположил он и поднялся с кровати. Он понимал, что Хосок может и возмутиться вмешательству, но сам Чонгук на его месте хотел бы, чтобы его разбудили. А он привык судить всех по себе, так что решил растолкать и Хосока. В случае чего, никогда не будет поздно перевести стрелки и сказать, что Хосок мешал ему спать.       Чонгук осторожно коснулся его плеча и слегка, для начала, потряс. Почему-то он был уверен, что до Хосока будет нелегко добудиться (опять наложил на другого человека свои собственные фильтры), но тот очнулся от сна в первое же мгновение. Неожиданно вцепившись Чонгуку в руку и напугав его до полусмерти, Хосок шокированно уставился на него и невнятно прохрипел:       — Ты чего?       Лицо Хосока казалось болезненно бледным даже в утреннем сумраке. Чонгук шумно сглотнул, собираясь с мыслями, чтобы оправиться от испуга, и ответил полушёпотом:       — Ты кричал во сне.       Хватка на запястье Чонгука ослабла не сразу, но несколько секунд спустя пальцы Хосока разжались, и он тяжело выдохнул.       — Извини, — зажмурился Хосок и потёр ладонями глаза. — Теперь всё нормально, спасибо.       Чонгук благодарностей не ждал, но машинально кивнул, хоть Хосок и не видел его сейчас. Ещё немного неловко посидев над ним, Чонгук с кряхтением поднялся и неуверенно шагнул в сторону кровати.       — Хорошо. Тогда ещё раз спокойной ночи… спокойного утра?       Шутка Хосока явно не позабавила. Возможно, он её и не услышал. Снова понятливо кивнув, Чонгук решил больше ему не докучать и нырнул под пока ещё не остывшее одеяло. Он оглянулся на кошачью лежанку, немного обеспокоенный тем, что наведённая суета может растормошить Сати, после чего её будет уже не успокоить, но та продолжала дремать, хоть и навострила уши.       Так что Чонгук попытался опять уснуть. Но сон больше не шёл.       Копошение Хосока с пола тоже не помогало.       Помучавшись ещё минут двадцать, Чонгук окончательно растерял последнюю сонливость. Сначала он мрачно уставился в потолок, прогоняя в голове события прошлого вечера, а затем и вовсе ощутил назойливый призыв к хоть какому-нибудь действию, из-за чего хотелось нервно похихикивать.       И когда он больше не смог игнорировать этот зов, то подскочил с постели и пружинящим шагом отправился на кухню готовить завтрак, не боясь при этом побеспокоить Хосока. Он включил чайник и распахнул холодильник, громко присвистнув от того, каким наполненным тот выглядел со всеми Хосоковскими контейнерами. Драматично схватившись за сердце, Чонгук постарался пустить крокодилову слезу, но у него ничего не вышло, и он сдался.       Он вытащил банку тунца, после чего нашёл на полке в кухонном ящике хлеб для тостов и закинул его в тостер. Настроение необъяснимо повышалось с каждой секундой: хотелось устроить спринт до комнаты и обратно, но наличие в его квартире Хосока немного поумерило пыл и помогло удержать себя в рамках. Чонгуку пришлось сцепить зубы, закрыть глаза и приступить к дыхательным упражнениям, чтобы хоть немного успокоиться. Он успел сделать несколько глубоких вдохов и выдохов до момента, когда тостер бодро щёлкнул и поджаренные куски хлеба выпрыгнули наружу. Чонгук сразу вернулся к реальности и принялся укладывать измельчённую рыбу на тосты.       Закончив с приготовлением чая, он окинул взглядом свой скромный завтрак и нахмурился. Неведомая кошка, очевидно не менее противная, чем Сати, заскребла на душе, врываясь в утреннюю идиллию. Немного мысленно поспорив с самим собой, Чонгук направился обратно в комнату и уставился на Хосока. Сначала он пытался понять по выражению его лица, уснул ли тот снова, но затем сдался и негромко поинтересовался:       — Спишь?       Хосок сразу же поднял веки и уставился на него в ответ.       — А что? — Его голос по-прежнему был сиплым, словно забыл пробудиться вместе со своим владельцем.       — Будешь завтракать? Есть чай и бутеры с тунцом.       — Буду чай, — согласился Хосок. Чонгук невольно задумался о том, как часто вообще Хосок ест. Нет ли вероятности, что он просто выкинет через неделю всю привезённую с собой еду, когда она испортится, так и не тронутая.       — Есть ещё то, что ты убрал вчера в холодильник, — намекнул Чонгук.       — Чая будет достаточно, — отрезал Хосок не терпящим возражений тоном и сел, пытаясь пальцами привести в порядок взлохмаченные ото сна волосы.       — Как хочешь, — фыркнул Чонгук, пожимая плечами, и вернулся на кухню. Желание переспорить Хосока немного подпортило настроение, но осознание того, что уже скоро тот отчалит восвояси, и больше им не придётся поддерживать настолько длинные разговоры, напротив, приободряло. Он заваривал ему чай, уже радостно напевая себе под нос, когда Хосок, шаркая длинными штанинами по полу, зашёл к нему и остановился в дверном проёме, наблюдая, как Чонгук разливает кипяток по кружкам.       Чонгук мимолётно покосился на него, встречаясь на мгновение взглядом с его покрасневшими глазами. Кажется, у кого-то была нелёгкая ночка.       — Я думал, ты будешь куда более любопытным, — неожиданно заговорил Хосок, сбивая Чонгука с толку.       — В смысле?       — В прошлый раз ты был очень настырным, пытаясь понять, что со мной не так, — продолжил Хосок безэмоциональным тоном, по которому нельзя было понять, шутит он или говорит серьёзно.       — О боже… я был пьян, — огрызнулся Чонгук и покачал головой, понимая, наконец, о чём решил вспомнить его гость. — Не самый подходящий разговор для утра?       Хосок потупил взгляд. Чонгук уже решил, что диалог себя исчерпал, когда тот заговорил вновь:       — Я не хотел тебя будить, — пробормотал он. — Извини, я знаю, что это тупо. Но всё равно чувствую себя виновато. Ты ведь лёг вчера ещё позже меня.       — Ты прав, это глупо, — беззлобно согласился Чонгук. — Ты же не специально кричал мне на ухо, пока я не проснулся. А вот Сати частенько делает это намеренно. И я всё равно не держу на неё зла.       Казалось, Хосок изучает его лицо целую вечность. Чонгук хоть и не смотрел на него в ответ, всё равно не мог не заметить на периферии зрения его немигающий взгляд. Может, он хотел уличить Чонгука во лжи, а может, пытался отыскать на уголках губ усмешку, вот только Чонгуку нечего было скрывать.       — Да, спасибо, — наконец выдохнул Хосок, невольно расслабляя плечи. Он шагнул вперёд, вторгаясь в личное пространство Чонгука, забрал у него из-под рук кружку с заваренным чаем и затем отошёл, чтобы усесться на расчищенном подоконнике. Прямо на том месте, где накануне восседал в ожидании сам хозяин квартиры.       Чонгук хотел было по инерции протянуть ему тост с тунцом, но одёрнул себя. Не хватало ещё объяснять Хосоку своё нелепое желание запихать в него хоть какую-нибудь еду: в лучшем случае, Хосок решит, что у него проблемы с памятью. Стараясь отвлечь себя, Чонгук решил поддержать какой-никакой, но разговор, вот только сказанное осознал уже только после того, как слова было не воротить:       — А ты бы хотел, чтобы я и сейчас лез не в своё дело?       — Прости? — Хосок оторвался от вида за окном и уставился на Чонгука так, будто у того выросла вторая голова. Честно говоря, Чонгук бы не удивился такому нонсенсу: так было бы проще осознать, почему он вдруг перестал фильтровать базар.       — Ну, — нервно откашлялся он, судорожно пытаясь подобрать не самые грубые слова, чтобы поскорее прикрыть тему. — Показалось, что ты сам хотел высказаться, но не набрался смелости.       Хосок задумчиво хмыкнул, проводя кончиками пальцев по обжигающей стенке кружки.       — Да уж, — безрадостно изрёк он с неохотой. — Похоже, так и есть.       Чонгук застыл от ужаса, понимая, что лишь подтолкнул Хосока к разговору, к которому сам готов не был. Выражение Чонгуковского лица могло бы задеть эго Хосока, вот только тот на него не смотрел. А ещё ничегошеньки не говорил. Ни слова больше не проронил, погрязнув в собственных очевидно безрадостных мыслях. Чонгук постоял у него над душой ещё немного, невольно задержав дыхание, после чего на цыпочках поспешил скрыться в комнате, чтобы не нырять в трясину мрака, что Хосок безуспешно старался прятать ото всех.       Чонгук всё ещё боялся увязнуть и утонуть даже после того, как открестился от Хосока в роли главного злодея всей своей жизни.       Забравшись с ногами на кровать, вгрызаясь зубами в тост и отпихивая от себя навязчивую кошку, так и порывающуюся стащить рыбу с хлеба, Чонгук ощутил прилипчивое желание с кем-нибудь поделиться американскими горками своих эмоций.       — Я покормлю тебя немного попозже, просто наберись терпения, — пробормотал Чонгук, не горя желанием возвращаться на кухню, пока Хосок будет там, и схватился за телефон. Сделав пару фотографий, чтобы пополнить галерею наглой кошачьей мордой, Чонгук зашёл в мессенджер и без приветствий и пояснений написал Чимину:       «Это было странно».       Шанс, что Чимин ответил бы и разделил его страдания в такую рань, были практически равны нулю, но Чонгук всё равно ощутил удовлетворение и смог с чистой совестью покончить с завтраком.       Хосок задержался в другой комнате настолько надолго, что практически обманул этим подсознание Чонгука: то почти убедило своего хозяина, что Хосок уже слинял и видеть его больше не придётся, не у себя в квартире по крайней мере. Когда же Хосок тихо, словно призрак, всё-таки прошмыгнул к Чонгуку в спальню, тот даже вздрогнул от неожиданности. Зато Сати, вопреки душевным порывам своего человека, громко мяукнула и побежала ластиться о ноги Хосока.       — Джиу уже подъезжает к городу, — заговорил тот, поглаживая котёнка по вёрткой голове. — Так что я пойду, чтобы успеть добраться до квартиры к её приезду.       Чонгук нахмурился.       — Пешком собираешься?       — Тут недалеко, — пожал плечами Хосок, заметно напрягаясь. Не хотел чтобы Чонгук и дальше лез в его дела? — За полчаса доберусь.       Чонгук был на сто процентов уверен, что даже налегке путь занял бы куда больше времени. А с тяжёлой ношей, Хосок и вовсе может растянуть дорогу до дома на часы, если не помрёт в процессе, конечно.       Хотя, возможно, в этом план и состоял.       Чонгук рассеянно кивнул, всё ещё погружённый в размышления, и Хосок принялся торопливо собираться, едва ли не каждые пару секунд проверяя экран телефона. Пока парень сновал туда-сюда за дверь (сначала вернувшись с башенкой контейнеров, а затем, несколько минут спустя, ещё раз, но уже со стопкой Чонгуковской одежды), Чонгук отчаянно призывал себя заняться любыми насущными делами, которых у него, к слову, и не было, так что всё что он делал на самом деле — следил на Хосоком любопытствующим взглядом. Сати тоже была куда больше заинтересована в Хосоке, чем в чём-то ещё, так что она скакала за ним хвостиком, топая своими крохотными лапками по полу, наглядно демонстрируя свою глубинную натуру грузного слона.       — Ты весишь сколько, грамма два? — упрекнул её Чонгук, но его встретила стена тотального кошачьего непонимания. Зато Хосок громко усмехнулся, вновь привлекая к себе внимание, будто и так не был занозой в глазу. Чонгук не удержался от громкого вздоха и поднялся убрать свои вещи в шкаф. Хотя когда он уже уложил их на полку, у него проскользнула мысль, что, пожалуй, стоило бросить их в стирку.       — Я твой должник, — натянуто улыбнулся Хосок, уже стоя одетым и обутым в прихожей и натягивая ремень сумки на плечо.       — Забей, даже не думай об этом. — Чонгук постарался вежливо улыбнуться в ответ. Ему от Хосока ничего не было нужно, даже потенциального одолжения. Сейчас Чонгук жаждал быть бескорыстным, но совсем не из альтруистичных побуждений.       — Как скажешь, — хмыкнул Хосок и прищурился. Чонгук ощутил, будто тот ему в голову пролез и теперь шевыряется там мыслями, словно у себя дома. Чонгук сразу же увёл взгляд, чтобы хоть как-то защититься от его вероломства.       Про себя Чонгук добавил, что сам он ни капли не стесняется того, что рядом с Хосоком ему некомфортно, просто обижать его, открыто это демонстрируя, не хотелось. Возможно, если бы он в это ещё и верил, его не смутило бы Хосоковское пристальное внимание.       — Ладно, пока, — оборвал тот муки Чонгука и потянулся к ручке входной двери. Чонгук поспешил к нему на помощь, чтобы щёлкнуть замком до того, как Хосок дёрнет за ручку.       Не то чтобы Хосок не мог сам до этого додуматься.       Их пальцы столкнулись, и почувствовав тепло чужой кожи, Чонгук застыл, не успевая обрабатывать поступавшие в мозг непривычные ощущения. Задев подушечками пальцев шершавую — наверняка от долгого нахождения на холоде, накануне руки у Хосока были краснючими — кожу, Чонгук только сейчас понял, насколько резко вторгся в чужое личное пространство. Шутка ли, но ему самому стало в миллион раз беспокойнее от своего невинного действия.       — Что? — Хосок свёл брови на переносице и вперил взгляд в Чонгуковский профиль. Чонгук зажато покачал головой и повернул наконец подрагивающими пальцами замок. Раздался громкий щелчок. Чонгук демонстративно отступил на шаг назад, наглядно показывая свою готовность отпустить Хосока восвояси.       — Пока, — добавил он, ощущая необходимость добавить ещё одну точку их встрече.       Хосоку отчего-то показалось это забавным. Вышел он из квартиры, громко похихикивая.       Чонгук захлопнул за ним дверь и несильно стукнулся о неё лбом, ощущая как горячеют уши от накатившего румянца.       — Мяу? — недоумённо поинтересовалась Сати, удивляясь непонятно чему.       — Заткнись, — отмахнулся от неё Чонгук, как всегда воспринимая всё на свой счёт.