Баллада о крови и вечной жизни

Когда Франциск Оллар притащил со своей разношёрстной армией парочку вампиров, было не до смеху — во всяком случае, так гласили семейные хроники Валмонов. Дикие во всех смыслах упыри, лишённые всякого представления о совести и чести, более напоминали оголодавших животных, чем благородного дидерихова Горация. Бездомный король не испугался ни клыков, ни силы, превосходящей человеческую, ни кровожадности — как и следовало ожидать от человека с таким характером, он решил обратить эти недостатки себе на пользу. Было бы неплохо, подумал Франциск, если бы знать обладала некоторыми вампирскими преимуществами. Уничтожив огнём и серебром тех дикарей, которые приносили больше вреда, чем пользы, без пяти минут король сохранил жизнь самому разумному из их шайки вампиру… И ни кошки у него не вышло, иначе бы Талиг населяли одни кровопийцы. Кабитэлу взяли и так, точнее — не так, но всё равно взяли. Документов о несостоявшейся затее не осталось, её замяли довольно скоро: у Савиньяка, Варзова, Эпинэ и остальных был полон рот других забот. Подумаешь, Оллар что-то там сказал про упырей — не сделал же. А раз не сделал, значит, не надо: Франциск любил доводить всё до конца. Единственным, кто с лёгким сердцем согласился на эксперимент, был ближайший друг Франциска, Готье Шапри. Впервые в жизни Марсель Валме задался вопросом — а на кой ляд почтенный предок это сделал?! — Вы скоро, сударь? — подал голос Герард, терпеливо топтавшийся у двери. — Хозяин идёт… — Ну так отвлеки его, — раздражённо отозвался виконт. Хозяину «Лунного зайца» ещё только предстояло узнать о смерти своего слуги. Бедняга решил помочь с бритьём странствующему аристократу, но по неосторожности промахнулся, и лезвие прошлось не по чужому подбородку, а по его шее. Бывает. О том, что странствующий аристократ всё это подстроил и теперь нервно сцеживает кровь из ещё тёплого тела, хозяину тоже знать не надо. Если б не побившиеся в дороге склянки, не пришлось бы убивать в доме, но нет — Герард Арамона уронил сумку! Марсель понимал, что мальчишка знать не знал, что внутри — он ведь сам наплёл чепухи про одежду и бумаги, а одежду и бумаги ронять можно, что им сделается. Дело кончилось небольшим скандалом, одной страшной клятвой и незапланированной стоянкой в «Лунном зайце». Герард виновато вздохнул и пошёл отвлекать хозяина. Взвинченный Марсель наорал на него так, что на всю жизнь запомнится, правда, пришлось раскрыть свою страшную тайну — стало ясно, что без пособничества порученца он на данном этапе просто не доедет. С погодой повезло, но на этом везение кончилось. Прав дядюшка Шантэри, Марсель был абсолютно не приспособлен к таким путешествиям, и то, что он внезапно возомнил себя спасителем маршалов и вообще человечества, никак не помогало. Драгоценные капли крови, чтоб эту таверну смыло к закатным тварям, пролились мимо стеклянного сосуда, впопыхах купленного у деревенского целителя. Склянка явственно отдавала какой-то тинктурой. К этому моменту Валме уже проклял всех, до кого мог дотянуться. Герард провинился в том, что не знал правды; дядюшка Шантэри — в том, что правду знал; Фома — в том, что знал больше, чем ему положено. Больше всех был виноват Ворон, который уехал, и Готье Шапри, который согласился стать вампиром. Выбирая между другом и предком, Марсель не знал, на кого обижаться больше, и этот парадокс как-то примирял его с бытием. — Сударь!.. — Уже почти всё. Быть вампиром оказалось неудобно. Очень. Ну ещё бы, если ты лезешь жить среди людей… Прежде Марсель наивно полагал, что это обычные люди обречены на неудобство — кровопийца хотя бы может не тратиться на еду, вино и собственные похороны. Но нет, назвался человеком — полезай на лошадь, скачи день и ночь, ври трактирщикам про вкусное мясо и объясняй порученцу, почему на солнышко мы не пойдём. Кошмар наяву, да и только. — Сударь, я сказал ему, — доложил Герард, снова появляясь на пороге. Он отвёл взгляд от истерзанной шеи слуги, сглотнул и докончил довольно твёрдо: — Всё как вы велели, про неосторожность с лезвием и… последствия. Трактирщик послал за лекарем. — Вот и умница, — одобрил Марсель то ли Арамону, то ли трактирщика, но вероятнее всего — покойного. — А пока лекарь будет спешить, бедолага скончается от потери крови. — Ваши руки… — Да, я пытался ему помочь. — Виконт кое-как вытер алые ладони о полотенце и встал. — Ради Леворукого, Герард, не делай такие глаза. Я тебе всё объяснил. — Я знаю, сударь, — зачастил мальчишка. — Я сам виноват. Ваша сумка… Марсель чуть не взвыл. Его сумка! Он-то полагал, что бедное дитя в ужасе от кровожадности начальства, а дитя больше переживает за свой позор! Воистину, нет в мире создания более загадочного и при этом прямолинейного, чем Герард Арамона. — Теперь можем ехать, — он немного сжалился и не стал смеяться в голос. Смеяться всё равно не хотелось, причём довольно давно. — Ты позавтракал? — Да, сударь! — А если не врать? — Нет, сударь… — Быстро, — велел Марсель. Как только за Герардом захлопнулась дверь, он с сожалением оглянулся на труп. Уже остыл… и никакого удовольствия. Вряд ли Шантэри делает это так грязно, но у дяди больше опыта. Намного больше… Если бы Марсель ехал один, он бы давно достиг Олларии, но Герарду, как выяснилось, нужно больше сна, а ещё ему нужна еда. Жалоб никаких: мальчик из кожи вон лез, чтобы не задерживать капитана, а капитан без него не мог. У Герарда было гораздо лучше что с местной географией, что с лошадьми… Ай, какое там «достиг бы Олларии», ерунда это всё. Домашний вампир через силу признал, что в одиночку он совсем не годится на всякие дела государственной важности, которые требуют срываться с насиженного кресла и куда-то скакать. Вот и думай теперь, кто умнее, вампир или… человек. Трактирщик проглотил историю и не поморщился — видать, тот слуга не особо ему нравился, ну и хвала всему, меньше бед. Решив не дожидаться прихода лекаря, Марсель поторопил Герарда, и через какое-то время они снова устремились вперёд по тракту. Молча. Дождь к разговорам не располагал, ребёнок много думал, Марсель в свою очередь старался не думать ни о чём, но не получалось. Зачем он в это полез? Что такое «это» и когда он наконец узнает, что в столице? Почему было просто не послушаться Рокэ? Где добыть следующую кровь? Сверзившийся с седла курьер, задавленный собственным конём у них на глазах, был подарком судьбы, но не резать же теперь всю жизнь цирюльников! Воспитанный вампир убивает на дуэли, а не так вот… исподтишка. Увы, выбора не оставила сама природа: не поешь — никуда не доедешь, никого не спасёшь, спятишь от голода и начнёшь кусать Герарда. Трогательно было то, что мальчишка не испугался правды. Марсель мысленно приготовился к тому, что его немедля предадут проклятию или хотя бы бросят, и оказался неправ — порученец, конечно, испытал положенный страх и ужас, но потом вполне спокойно помог начальству собрать кровь, а через сутки собрался с силами и рассказал про своего отца-выходца. Нечисть Герарда Арамону не пугала — он был с ней уже знаком. Так заодно Марсель узнал о сумасшедших «пантерках» и обо всём остальном, что происходило в Фельпе при свете дня. — И потом Монсеньор дал мне новое имя, — послушно рассказывал Герард. Он тогда запнулся только один раз, а после паузы спросил: — Сударь, вы правда не знаете, почему уехал Монсеньор? Да, он не знает. Только догадывается. Да, он провёл столько времени с маршалом и не понял до конца, что у него в голове. И да, он ещё больше хочет знать, какого Леворукого произошло в Талиге. — Не знаю, Герард, поэтому мы и спешим. — Возможно, не стоило говорить этого порученцу, но Марселю было всё равно. Герард помолчал немного, а потом удивил его в шестнадцатый раз: — Монсеньор ведь не вампир, правда, сударь? Это так только говорят, а Монсеньора никогда не заботило, что о нём говорят. Валме не нашёлся с ответом, кивнул и дал шенкелей лошади. Отчего-то ком в горле встал. Угрюмо прорываясь через стену дождя, виконт задумался над семейной историей с другой стороны. Что, если Франциск отказался от своей затеи сделать всех вампирами, когда узнал Рамиро Алву?

***

Чарльза Давенпорта он знал шапочно, как надорца и военного. Чарльз Давенпорт, судя по всему, видел Марселя несколько чаще, потому что удивление его не знало границ. Валме терпеливо подождал, пока теньент разлепит сонные глаза и вытаращит их ещё сильнее, насколько хватит возможностей — ещё бы, увидеть на тракте человека, которого обычно встречали раз в году в день бала… и то если повезёт! Для всего мира, кроме кровных родственников и самых близких друзей, Валмоны были домоседами. Да, богатыми и хитрыми, но всё же домоседами, которых словно утомляло периодическое посещение светских мероприятий и необходимость выгуливать дорогой камзол. Давенпорт, не относившийся ни к друзьям, ни к родственникам, имел полное право обалдеть. — Я думал, это столичная шутка, будто вы уехали вместе с Вороном, — осипшим голосом поделился надорец. Слезать с коня он упорно не хотел. — Ну, как видите, Ворона здесь нет, — через силу улыбнулся Валме. — Но нам определённо стоит поделиться новостями. «Лунного зайца» мы, к сожалению, проехали, но тут неподалёку был ещё один трактир. Если честно, «Заяц» был ближе. Как и труп несчастного брадобрея… Пока они в полтора голоса уговаривали упрямого Давенпорта передохнуть и поболтать, Марсель торопливо продумывал план действий. Нужно не только выжать из Чарльза, что стряслось, нужно не наделать глупостей самому. Да, ему повезло с Алвой, повезло с Герардом, но не стоит раскрываться перед каждым встречным-поперечным. Поэтому за столом Валме сделал над собой некоторое усилие и заказал человеческой еды. Порученец удивился, но промолчал, а Чарльз ничего не заподозрил — пытался не заснуть. Как выяснилось, не одному Марселю взбрело в голову искать Первого маршала, только у Давенпорта было на то гораздо больше оснований. То, что столица фактически в лапах Ракана, радовало ещё меньше, чем отсутствие поблизости всех адекватных военных. Проклятье, этой замшелой фамилии им ещё не хватало! — Почему? — оказывается, он сказал это вслух. Давенпорт даже проснулся. — Меня больше беспокоят его приспешники. Как вы знаете, Симон Люра… — Да-да, вы совершенно правы, — заверил его Марсель. У него были смутные неприятные ассоциации с Раканами, но тот ли это Ракан? Может, просто похожая фамилия — или действительно наследник окочурившейся династии? В любом случае какая-то ловкая сволочь, и хорошо бы не та, о которой он сгоряча подумал. — Итак, нам с вами обоим следует изменить план. И маршрут… Он начал рассуждать, сопровождаемый географическими поправками Герарда и мутным, постепенно заострявшимся взглядом Давенпорта. Сошлись на том, что дёргать маршалов на севере и западе пока не стоит, в Фельп можно послать и Арамону — обратная дорога обещала быть нетрудной, а самим рвануть туда, где больше всего кэналлийцев. Марселю ещё никогда не доводилось соображать настолько быстро, не считая того дня, когда он удирал из Ургота — поэтому он был приятно удивлён одобрением своих спутников. Ни Чарльз, ни Герард не придумали ничего лучше, и это обрадовало виконта. Ненадолго, потому что от вываленной на голову сырой правды стало ещё хуже. Ещё Марселя угнетало то, что Чарльз определённо что-то подозревал. Валме на всякий случай отослал Герарда в комнату, заказал вина и потребовал повторить подробности, но надорец был чист и честен — он в самом деле был там, и он в самом деле не предал Фердинанда… Сам по себе Фердинанд Марселя не очень волновал, но королю подчиняется Первый маршал. Или НЕ подчиняется. — А вы? — спросил Чарльз, глядя на него в упор. Он не хотел пить вина, но в какой-то момент передумал и молча отказался от шадди. Стараясь не выдавать своего беспокойства, Марсель вежливо ответил: — Как вы сами заметили, мои новости непростительно устарели. Мы ничего не знали в Фельпе, в Урготе маршал получил какие-то известия… — И не счёл нужным поделиться с остальными. — И вы просто взяли и поехали его искать? — не понял Давенпорт. — Без приказа? — Против приказа, — зачем-то поправил Марсель и виновато развёл руками. — А что мне оставалось? Видимо, они не поняли друг друга, но на брудершафт всё равно выпили; ночевать так ночевать, лучше скакать в Тронко на бодрую голову, да и свежих коней пока не нашлось. Полтора бокала Валме выдержал, но после мясного ужина немного мутило, и он не хотел проверять, что будет потом. Выждал момент, пока Чарльз будет зевать, и подлил себе крови. К сожалению, Чарльз зевал с открытыми глазами. — Я всё понял, — медленно проговорил Давенпорт, не сводя усталых глаз с бокала Марселя. — Вы… ты очень изменился с того дня, когда я тебя видел. Мельком, правда… Долго не возвращался в столицу, вернувшись — рехнулся и уехал на войну, чего от тебя вообще никто не ждал… Извини, если это неприятно слушать. — Нет, что ты, мне очень интересно. — Разрубленный Змей, что он несёт и к чему клонит? — Ладно… я сразу не подумал, но тебя и признать-то нельзя, исхудавший, бледный, ешь мало. Теперь ещё это… — Чарльз неопределённо махнул рукой в сторону бокала, куда капнула тёмная жидкость из лекарского вида склянки. Казалось, он вот-вот заплачет. — Извини, мне жаль. — Мне тоже, — на всякий случай сказал Марсель. И давно он исхудавший и бледный? Ну, разве что слегка и только последние сутки. Трогательная речь, а можно попонятней? — Гм, мне тяжело об этом говорить, но ты абсолютно прав. — Я никому не скажу, — пообещал Давенпорт и снова стал клевать носом. — Как давно ты знаешь, что болен? Мой троюродный дед, когда лекарь сообщил, сколько ему осталось… Что сделал троюродный дед Чарльза Давенпорта и сколько ему осталось, никто уже не узнал: после этих слов измученный дорогой и собственными открытиями теньент впал в спячку прямо за столом. Марсель ещё какое-то время таращился на него, пытаясь понять, как на это реагировать. Приехали! Он, получается, смертельно больной, и поэтому попёрся рисковать жизнью? А что… неплохая идея, кстати, надо взять на заметку. Кто бы мог подумать, что надорец сделает настолько неправильные выводы из верно подмеченных фактов. Аппетита не было, и Валме с досадой подумал о зазря израсходованной крови. Нужно быть экономнее, осмотрительнее, и вообще… Бунт в Эпинэ, захват столицы! Да они все с ума посходили… Несмотря на то, что он выдал более-менее годный план действий, Марсель даже предположить не мог, где Рокэ находится и что собирается делать. Если тут хоть что-то можно сделать. — Сударь, — шёпот Герарда отвлёк его от дурных мыслей. — Постели готовы. Отнесём его наверх или разбудим? — Искренне надеюсь, что теньента Давенпорта не разбудит и пушечный выстрел. Не суетись, я один донесу. Возможно, Чарльз не был пушинкой, но погружённый в свои мысли Марсель этого не заметил. Что ж, так и запишем: ручной вампир полезен, если вам нужно без трудностей поднять мужчину на второй этаж.