Эхо потерянной свободы

Что произошло после того, как он потерял сознание — Фигура не помнит. Последнее, что отпечаталось в его памяти перед тем, как он отключился — это то, как некто во всем черном и скрытым за маской лицом стоял слева от него, но ничего предпринимать не спешил. И Фигура тоже… Библиотекарь устал. Так сильно устал в связи с последними событиями, что он был не в состоянии даже спросить кто это — друг или враг. Он просто отключился, погрузившись в глубокий сон. Он не знал, сколько времени прошло с момента, как он потерял сознание. Но это было и не столь важно. Какая разница, сколько времени он пролежал на полу в воде без чувств, если это вряд ли что-то изменит? Приходить в себя Фигура начал уже в положении сидя напротив небольшого пламени. Щелчок дров, треск огня, шуршание углей — все это создавало уютный и успокаивающий звук костра. Шепот огня наполнял воздух теплом и создавал атмосферу уюта и безопасности. Звуки костра могут быть как тихими и нежными, так и громкими и мощными, в зависимости от того, какой он яркий и сильный или приглушенный и спокойный. Что ж, в любом случае, этот звук успокаивал и даже уносил мужчину в мир гармонии и покоя. Фигура медленно приходил в себя возле костра, разминая скованные от холода и усталости мышцы. Одной рукой он приподнял наполовину сломанные очки, чтобы другой протереть глаза, а после он уставился на костер и постепенно начинал ощущать тепло и уют, которые исходили от языков пламени. До него не сразу дошло, что в этой разрушенной комнатушке, где он сидит, пол не был залит водой, что радовало только сильнее. Постепенно библиотекарь начинает ощущать, как его замерзшие конечности начинают размораживаться, а уставшее тело приходит в тонус. Он садится поудобнее и протягивает руки к огню, чтобы согреть их. При этом он наслаждается теплом и покоем, которые приносит ему огонь. Постепенно мужчина начинает чувствовать, как его мысли проясняются, а усталость потихоньку отступает. Он начинает расслабляться и наслаждаться моментом, временно забывая обо всех заботах и проблемах. Вокруг костра царит спокойствие и умиротворение, и Фигура чувствует, что он наконец-то может хотя бы немного отдохнуть от всей этой беготни. А пока грелся, размышлял о том, что же делать и как быть дальше. Для начала не мешало бы привести в порядок самого себя, а уж потом думать обо всем остальном. Да вот только было бы все так просто… Теперь даже себя привести в нормальное состояние почти невозможно, что уж говорить о более серьезных проблемах. Но, по крайней мере, теперь Фигура догадывается, что неизвестный вряд ли ему враг, раз уж он до сих пор жив. И наверняка это именно он и притащил его к костру, пока тот находился в бессознательном состоянии. Узнать бы еще кто скрывается за маской... Лишним бы не было. Огонь у костра медленно тлеет, создавая уютную атмосферу для размышлений. Фигуре именно это и нужно — спокойная обстановка, чтобы ничто и никто не отвлекал его от важных раздумий. В глазах библиотекаря отражается пламя костра, создавая загадочные отблески. И все же, вечно вот так вот сидеть и наслаждаться видом и теплом костра он тоже не может. Надо с чего-то начинать свою миссию по спасению мира. И первым делом он решил, что надо что-то делать с неизвестным. Попытаться докричаться, найти его и, возможно, даже подружится. Кто знает, а вдруг повезет и они станут союзниками? Было бы неплохо. — Эй! — крикнул Фигура так громко, как только мог, в надежде, что его услышат. — Здесь кто-нибудь есть? Но в ответ, конечно же, он не получил ничего, кроме тишины. Библиотекарь крикнул еще раз, затем еще, но без толку. Возможно, этот неизвестный куда-то далековато ушел, а потому и не слышит. Ну ладно. Фигура решил никуда не уходить и дождаться неизвестного здесь. Он обязан был вернуться рано или поздно, иначе быть не могло. Если мужчина уйдет, то тогда есть вероятность, что он может потерять того, кто, может быть, согласится с ним союзничать, а это на руку никак не сыграло бы. Именно поэтому он и принял решение оставаться на месте. Долго ему ждать не пришлось. Вскоре до него донеслись звуки приближающихся к нему шагов. Фигура уже было успел обрадоваться, что ожидание не затянулось надолго, вот только эту самую радость почти сразу же словно рукой сняло, когда он различил несколько незнакомых ему голосов, которые стремительно приближались. Первая мысль, возникшая в голове библиотекаря на тот момент — спрятаться, здесь враги. Он был твердо уверен в том, что ему не показалось и неизвестный, который, видимо, и притащил его к костру, был один. Фигура не думал, что у неизвестного уже могут быть друзья или просто союзники, ждущие его где-нибудь неподалеку, или просто патрулирующие местность. Нет. Первой и единственной навязчивой мыслью была именно мысль о нахождении здесь врагов. Шестое чувство его не подвело. Он не ошибся. Пока не стало поздно, Фигура начал медленно приближаться к обломку камня, чтобы использовать его, как укрытие от врагов. И хотя это далеко не самое надежное место для пряток, он понимал, что лучше уж так, чем совсем никак. Выбирать не из чего, поэтому приходится довольствоваться тем, что осталось от здания. Так у него есть хотя бы какой-никакой, но шанс остаться незамеченным. Библиотекарь осторожно присел за обломком, чтобы не выдать своего положения. Как раз в тот момент, когда шаги стихли совсем рядом с ним и сменились на раздраженный, уж точно недружелюбный шепот, невольно он задержал дыхание и остался неподвижным, дабы уж наверняка не привлечь к себе ненужного внимания. Фигура тщательно прислушивается к звукам вокруг, чтобы убедиться, что пока у него вполне удачно получается оставаться незамеченным. Ему повезло. Ждать долго не пришлось. Простояв на месте не дольше минуты примерно, незнакомцы, судя по звукам, ушли куда-то вправо, в противоположную сторону от Фигуры, а едва ли не сразу после этого раздался звук падения будто бы металла и одна сплошная брань. Нет, это определенно были враги. Библиотекарь не ошибся и слава всем сущностям на свете, что он решил на всякий случай спрятаться, а не оставаться на самом видном месте. Сейчас куда полезнее не рисковать и перестраховаться лишний раз. Но в особенности его радовал факт того, что опасность удалось миновать столь легко и быстро и теперь можно вернуться обратно к костру дожидаться прихода… Кто бы это ни был. К счастью, Фигуре и на этот раз не пришлось ждать слишком долго. Прошло примерно не больше пятнадцати минут, прежде чем до ушей библиотекаря вновь донеслись звуки шагов. И эти шаги приближались к нему куда стремительнее, чем в прошлый раз. Но не успел мужчина и глазом моргнуть, как ему под ноги уже кинули отрубленную голову незнакомого парня, от чего тот немедленно отпрянул и настороженно уставился на неизвестного в черном плаще и маске. — Кто ты такой? — громко спросил библиотекарь и удивился, когда услышал, как громко и властно прозвучал его голос. Внутри Фигура чувствовал себя далеко не так уверенно. — Покажи свое лицо! Дважды просить не пришлось. Спустя всего пару секунд после этой просьбы, незнакомец покорно кивнул и стянул с себя маску, одновременно с этим сбросив с головы капюшон. А после уставился на Фигуру в ожидании того, что он скажет или предпримет дальше. Но библиотекарь, в свою очередь, лишь внезапно замер и его глаза расширились от удивления. Он не мог поверить в то, что видит перед собой. А, точнее, кого. Его сердце забилось сильнее, и он почувствовал, как кровь ударила в виски. Фигура осторожно, всего на три шага приблизился к тому, кого изначально принял за незнакомца, словно боялся, что это не больше, чем обычная галлюцинация. Несколько мгновений он просто смотрел на своего спасителя, никак не веря своему счастью. А, когда снова обрел дар речи, первое, что он выкрикнул, было имя неизвестного в маске: — Салли! Эти серые глаза, каштановые волосы, средний рост, упитанное телосложение… Взгляд, в конце-то концов! Да, это точно никто иной, как Салли. Возглас Фигуры прозвучал скорее радостно, чем удивленно. Вот уж не ожидал он так быстро наткнуться на кого-то из своих старых знакомых. Не дожидаясь какого-либо ответа или действия со стороны Салли, Фигура бросился обнимать друга, словно он был призраком, который вдруг стал реальным. — О сущности всемогущие, как же я рад тебя видеть… — прошептал библиотекарь, едва сдерживая слезы. — Как ты выжил? Салли, казалось, не торопился отвечать на все интересующие Фигуру вопросы. Более того, на его лице не было даже совсем маленького намека хотя бы на слабую улыбку. И на объятия друга он тоже никак не отреагировал. Только смотрел в одну точку Фигуре через плечо. — Салли? — библиотекарь немного отстранился от друга и как следует встряхнул того, держа на плечи. — Салли, не молчи, прошу тебя. — теперь его глаза были на мокром месте. — Скажи что-нибудь. Пожалуйста… Друг… И как раз в тот момент, когда Фигура уже начал думать, что, возможно, чем-то обидел товарища в прошлом, раз тот не хочет с ним разговаривать, Салли заговорил. Тихо, спокойно, но все же заговорил. — Салли… — первым делом произнес он свое имя. — Как давно я не слышал этого имени. Как давно никто меня им не называл… — он усмехнулся. Потом продолжил: — Никогда его не любил, но, должен признать, за столько лет успел соскучиться. На вопрос о своем чудесном выживании Салли решил не отвечать. Это он четко дал понять своими действиями: медленно отвернулся от библиотекаря, его взгляд стал уклончивым, а плечи слегка опустились. Он крепко сжал кулаки, словно пытался сдержать волнение, и произнес таким же тихим, только теперь еще и дрожащим голосом: — Мое очередное выживание не является той вещью, о которой тебе действительно следует беспокоиться, Фигура. Это… — он на пару минут замолчал, а библиотекарь и не думал торопить товарища. Салли сглотнул и изо всех сил стараясь скрыть эту предательскую дрожь в голосе, продолжил: — Это было слишком ужасно и я не готов возвращаться к тому воспоминанию. Единственное, что я могу тебе сказать - если я до сих пор жив, значит, смерть меня еще не ждет. Не пришел еще мой час умирать. — уже совсем тихо, повернувшись к Фигуре боком, он добавил: — Извини… Но большего я не скажу. По крайней мере пока что. Его серые глаза выражали смесь страха и глубокой печали. По нему как нельзя лучше было видно, что он испытывает боль и страх при мысли о том, чтобы поделиться своими переживаниями. Говорят, что если человек выговорится, то ему обязательно должно стать легче на душе. И, зачастую, это действительно работает. Но только не в случае Салли. Воспоминание о том, что ему вот уже пятый раз за всю свою жизнь удалось избежать смерти, было далеко не из самых приятных, и он предпочитал не вспоминать об этом лишний раз. Так же, как он предпочитал не вспоминать и предыдущие четыре раза: Первый — когда его едва не растерзали собаки по вине Амбуша. Второй — когда он сорвался с высоты и остался жив лишь благодаря Шэдоу. Третий — когда он в последнюю секунду вместе с Амбушем смог покинуть тот заброшенный особняк, самоуничтожение которого он сам же и вызвал. Четвертый — когда он… А хотя… Что ж, это воспоминание является, пожалуй, самым отвратительным из всех, и на то есть свои причины. И вот пятый раз — когда, казалось, он должен был умереть после перерезания горла Феликсом, но вновь чудом остался жив, хотя приспешники Озула и утверждали, что Салли погиб наверняка. Пять раз избежать смерти… Хах, да ты чертов везунчик, Салли. — Салли, — Фигура успокаивающе положил руку ему на плечо, при этом совсем слабо улыбнувшись. — Если тебе правда так больно об этом вспоминать, то можешь не рассказывать, я не настаиваю. Я просто рад, что хотя бы ты снова со мной, дружище. Это было правдой. Библиотекарь прекрасно видел, что лицо Салли искажается от боли, стоит только упомянуть хотя бы один из тех пяти раз, когда ему чудом удалось выжить, пускай Фигуре и было известно только о четырех из них. Тем временем, Салли закрывает глаза и мотает головой, будто пытается отогнать от себя ужасные воспоминания. Его дыхание становится тяжелым и неровным, пальцы вновь сжимаются в кулаки, словно он пытается удерживать страх внутри себя. В серых глазах можно разглядеть нескрываемую мучительную боль и отчаяние, а тело начинает дрожать от внутреннего напряжения. Фигура по одним только дрожащим губам и уклончивому взгляду друга понимает, насколько же невыносимую боль причиняют эти воспоминания своему хозяину, а потому и не собирается настаивать, чтобы тот с ним поделился. — Ты выглядишь потрепанно. — поспешил сменить тему Салли. Теперь, вместо дрожи, в его голосе звучали нескрываемые нотки сожаления. — Я правильно понимаю, что не все пошло в соответствии с планом? Теперь настала очередь Фигуры молчать, выдавая свой страх лишь таким же уклончивым взглядом и дрожащими губами. Этого он и боялся… Он не хотел это вспоминать… Перед карими глазами библиотекаря мелькают образы трупов его друзей, как призраки из прошлого. Он видит их лица, что когда-то были полны жизни и смеха, теперь искажены страшной бледностью и безжизненностью. Он видит их тела, безголовые, проткнутые насквозь мечом и разрубленные напополам, словно куклы, брошенные на поле боя. Каждый образ вызывает в нем невыносимую боль и отчаяние, напоминая о потерянных друзьях и о том, как он едва смог унести ноги после того, как с кулаками полез на самого Озула. Мертвые лица друзей искажают сознание Фигуры, заставляя его чувствовать себя виноватым за их гибель — за гибель каждого из них — и заставляя его все больше сомневаться в своих способностях и принимаемых решениях. — Понятно. — вздохнул Салли, прекрасно понимая, что означает молчание друга. А означать оно может только то, что все действительно пошло не по плану. — Но, по крайней мере, ты остался жив, радуйся хотя бы этому. Последние слова Салли бросил Фигуре уже через плечо. Парень, чуть опустив голову, медленно направился куда-то вправо, не обращая внимания на библиотекаря и его крики: «Куда ты идешь?» Так и не дождавшись ответа, Фигура помчался следом. Нет уж, он не останется наедине вновь. Только что ему повезло встретиться со своим единственным выжившим другом, и он сделает все, чтобы они держались вместе до самого конца… *** По ощущениям, они идут уже около десяти минут. За все это время Салли так ни разу не обратил внимания на Фигуру и лишь ускорил шаг. Лицо парня было выражением смутной решимости, он не останавливался. Библиотекарь все ближе подбегал к нему, пытаясь понять, куда друг так торопится. — Не узнаешь это место? — все же первым разговор начинает Салли, чуть замедлив шаг. Вопрос был задан будто невзначай. Краем глаза посмотрев на Фигуру и его отрицательное мотание головой, Салли усмехается и решает дать небольшую подсказку. — Ну как же? Ты был здесь раньше. И далеко не один раз. Подумай хорошенько. Еще какое-то время библиотекарь шел молча, в раздумьях. Но стоило только ему взглянуть в одну из дыр в стене, через которую было хорошо видно улицу, он остановился и тихо, почти неслышно, прошептал: — Отель… Забавно, раньше мне казалось, что он намного меньше. Да, он узнал вид. Снаружи, по крайней мере рядом с отелем точно, ничего не изменилось. Все те же жилые многоэтажные дома, пара-тройка хорошо знакомых магазинов… Были времена… — Но… Зачем ты показываешь мне все это? — вновь задает очередной вопрос библиотекарь, в ожидании смотря на своего друга, что стоял к нему спиной. Через пару секунд Салли отвечает, но это было не совсем то, чего ожидал Фигура: — Ты совсем ничего не знаешь о том, что произошло здесь после пожара спустя какое-то время? Библиотекарь незамедлительно мотает головой, а после произносит то, на что больше всего хотел бы получить объяснение: — Какой сейчас год? Ему было одновременно интересно и страшно услышать ответ. Страшно потому, что тогда вместе с этим он и узнает, сколько же времени Шэдоу пытается реализовать свой план. А раз на это у него уходит вот уже как несколько лет, значит, он давно все продумал наперед. Он уверен в себе и своих силах. Кажется, победить его будет гораздо труднее, чем Фигура представлял себе изначально. Тем временем, Салли, наконец, повернувшись к товарищу лицом, ответил краткое: — Сейчас две тысячи сто двадцать четвертый год. Ровно сто лет прошло с того момента, как ты сбежал. Библиотекарь посмотрел на своего друга не столько с удивлением, сколько с недоверием. Тем не менее, его широко раскрытые глаза ясно давали понять, что эта информация также стала для него и шокирующей. Его брови нахмурились, выражая смешанные чувства изумления, страха и еще большего любопытства. Хотелось больше подробностей. Мужчина медленно отвернулся, пытаясь осознать новую реальность. Новый мир, который открывался перед ним. В его глазах промелькнуло чувство потери и одиночества, но в то же время появилась и небольшая искорка решимости. — Не веришь? — в голосе Салли прозвучала плохо скрытая насмешка, а губы растянулись в улыбке. По его мнению что, это действительно так весело? Тем не менее, Фигура постарался держать себя в руках, чтобы не сорваться на друга за его улыбку, которая, к слову, была тут совсем не к месту, и как можно более спокойно произнес: — Я верю, но… — Твое выражение лица говорит мне об обратном. — перебил его Салли, еще раз хихикнув от того, как Фигура неуверенно это произнес. — Но знаешь… В этом нет ничего страшного. Я понимаю тебя. Уверяю, что и сам бы сразу не поверил, окажись я на твоем месте. Но тебе придется поверить. Салли предупреждающе поднял левую руку, когда заметил, что товарищ собирается его перебить. Нет уж, он еще не договорил, пусть дружище помолчит пару минут. Библиотекарь с первого раза верно растолковал данный жест и только кивнул, таким образом давая понять, что он молчит, слушает дальше. — Это больше не тот мир, который ты помнишь. — продолжил Салли. — Давно не тот. Все изменилось. Озул со своими прихвостнями захватил контроль над всем миром. Захватил контроль над всем миром… Звучит не слишком обнадеживающе. Всего пять слов, но зато какие страшные… У Фигуры они вызвали лишь ощущение того, будто его резанули ножом. Пронзили, как острие клинка, оставляя за собой все более и более глубокие раны на его душе, которые и до этого были уже отнюдь не маленькими. Да что же это такое… Библиотекарь чувствовал, что его сердце будто разрывается под ударами всего пяти этих слов, но зато каких… Словно невидимый меч пронзил. И вновь в его глазах отражалась боль, только на этот раз уже вместе с состраданием. Но нет. Надо держать себя в руках. Нельзя позволять себе проявлять слабость и по любому поводу отныне хотеть разреветься, будто маленький ребенок. Нет. Надо учиться скрывать свою боль за маской хладнокровия, иначе он не выживет и тогда точно никто не сможет противостоять Озулу. — А… А что с человечеством?.. — уже буквально заставляя себя произнести это, Фигура исподлобья посмотрел на Салли, в надежде, что он даст хотя бы на этот вопрос более успокаивающий ответ. Как же наивно… — Они почти прекратили свое существование. Что и требовалось доказать. — Благодаря кольцам, которые носят все подопечные Озула и той самой сфере, которую ты пытался найти первее Хайда много лет назад, — внезапно продолжил Салли. — Шэдоу может наделять своих прихвостней такой необычной штукой, как неуязвимость, и человеческое оружие никому из наших врагов просто не по зубам. До тех пор, пока на них эти кольца, их невозможно убить. Не дурно придумано, согласись? — Тогда как же ты отбивался от его солдат, если они действительно неуязвимы? — Фигура даже не подумал о том, как же глупо, на самом деле, прозвучал его вопрос. Все ведь так очевидно. — Идиот. — покачал головой Салли, в очередной раз усмехнувшись. И хотя библиотекарь понимал, что друг сказал это не со зла, все равно это было немного обидно. — Достаточно просто снять с них кольца, и вот тебе решение всей проблемы. Однако и сделать это не так просто. Они тщательно следят за своими украшениями. Того гляди и убить тебя раз десять успеют, пока ты стянешь это кольцо хотя бы с одного из них. Это я уже приловчился за столько лет, да и то не всегда получается, а вот тебе так рисковать не советую. По крайней до тех пор, пока ты выглядишь таким потрепанным, точно. Мужчина предпочел на это ничего не отвечать, только кивнул. А смысл что-то говорить, если Салли полностью прав и поспорить с этим никак нельзя? Однако некое упоминание про какие-то кольца не осталось без внимания. Что еще за кольца такие? Фигура ни разу не видел ни у кого из подопечных Озула ничего подобного. Может, они появились у них как раз вскоре после его побега? А, может, они всегда у них были, но он просто не разглядел? Не увидел? Очки ведь наполовину сломаны, а это не есть хорошо. Что ж, в любом случае, этот вопрос пока не имеет особо важного значения. Первым делом нужно привести в порядок самого себя, а иначе можно даже не пытаться что-либо сделать. Просто потому, что все будет напрасно. — Но вернемся в прошлое. — вывел Фигуру из мыслей голос Салли, что раздался прямо возле его уха. — Как я уже сказал, с момента, как ты сбежал, прошло ровно сто лет. За это время очень многое изменилось. Люди пытались дать отпор, но они не смогли остановить армию Озула. Каждый, кто пытался ему противостоять, был жестоко убит. Шэдоу создавал все больше и больше заводов, чтобы на постоянной основе пополнять ряды своей армии и захватывать страны одну за одной. До тех пор, пока человечество не пало. Однако до сих пор есть несколько стран, которые пытаются ему сопротивляться. Их мало, да, но они есть. Но долго они не выдержат. Вскоре и они падут, можешь быть в этом уверен. Мир потерян, Фигура… Это конец… Библиотекарь слушал рассказ Салли с ужасом и недоумением. Мозг наотрез отказывался принимать эту ужасную информацию. Фигура пытался переварить слова товарища, правда пытался, но это было равно тому, что попытаться проглотить камень. Мозг отвергал эту реальность. Озул захватил почти все страны мира… Это же… Это же просто немыслимо. Немыслимо и очень коварно. Даже для такого существа, как Шэдоу. Потрясение… Да, Фигура был потрясен, и это только мягко говоря. Он уже чувствовал, что мир, который он когда-то знал и любил, вот так просто рушился прямо на глазах. Но он старался не показывать свою слабость, пытаясь сохранить хладнокровие и контроль над своими эмоциями. Библиотекарь честно пытается отыскать в себе силы и решимость для этой новой реальности и найти способы борьбы с Шэдоу. Все, что произнес Фигура после рассказа Салли спустя несколько минут, было: — Может быть, ты знаешь, что могло бы помочь нам? Салли задумался. Он предполагал, что товарищ может спросить что-то в этом роде. Этого следовало ожидать. А потому, не тратя на раздумья слишком много времени, вскоре он отвечает: — Знаешь, будет намного лучше, если ты задашь этот вопрос одному нашему старому хорошему другу. Старому хорошему другу? О чем это он? Кого имеет в виду? — Другу? — с подозрением переспросил библиотекарь, слегка при этом нахмурившись. А Салли, не обращая внимания на подозрительную интонацию в голосе товарища, назвал лишь одно-единственное имя, хорошо знакомое им обоим: — Амбуш.