***
Двое человек сидят друг напротив друга в допросной. Юнги держит книги под ладонью, те лежат на поверхности стола. Мужчина смотрит на паренька, что не хочет рассказывать ему свою настоящую историю. — Я принес тебе книги, — голос Мина звучит слишком хрипло и тихо. Так неправильно, Юнги напоминает себе, что это он следователь и именно его должны если не бояться, то хотя бы уважать. Мужчина быстро прочищает горло, теперь звуча твёрдо и требовательно: — Но просто так я тебе их не отдам. — Спасибо, — кивает парень. Он всё такой же незнакомец, но Юнги узнаёт его с каждым разом. Тот очень упрям и хочет казаться загадочным человеком, именно эти качества позволяют следователю постепенно разгадывать его и когда-то он станет ему совсем знаком, следователь научится читать его как открытую книгу. — Не спросишь, что я должен получить взамен? — выдыхает мужчина, смотря равнодушно. — Я понимаю, — кивает Чимин. — Это своего рода взаимовыгодный обмен. Будете снова спрашивать о том самом дне и человеке, но отвечать я не собираюсь. — Но эти книги ты, понятное дело, получить хочешь, — утверждает следователь, в чем оказывается прав. Ему спокойно кивают. — Я помогу тебе не сойти с ума в изоляторе, позволю немного отвлечься на художественную литературу, а ты поможешь мне. Как тебе предложение? — Звучит намного проще, чем есть на самом деле. Если за своё молчание я лишусь этих книг… Что ж, ничего страшного. Вы и так слишком добры ко мне. — Добротой ты называешь своё прибывание в изоляторе? — хмыкает Мин. — Ты, вероятно, псих. Никто и никогда не говорил мне «Спасибо» за это. — Быть первым всегда приятно. Во всём, даже в этом. — Не заговаривай мне зубы! — зло цедит Юнги. — Вас не поймёшь, господин следователь, сначала Вы просите меня говорить, потом требуете замолчать. Как я должен догадаться, что Вам нужно? — парень напротив ухмыляется. Мин облизывается, откидываясь на спинку стула. Он смотрит на этого наглого заключённого и не может понять, как заставить его говорить. Шантажировать что ли? Но чем? Мин его совершенно не знает, как и то, что ему дорого, что он боится потерять? Юнги резко вспоминает о том, как этот самый парень просил закрыть его в изоляторе, и вдруг подозрительно улыбается. — Если не начнёшь помогать следствию, то я выпущу тебя отсюда. Мы здесь — не мотель, бесплатно никого не кормим и крышу над головой не предоставляем. Лицо незнакомца бледнеет в один миг. Он сглатывает, Юнги точно знает, как надавить, а потому пользуется чужой растерянностью. — Кто такой Ли Дэхюн? — спрашивает Мин. — Я не могу Вам сказать. — Не можешь? — Нет, — парень отрицательно мотает головой. — Могу поведать только одно: мне нельзя на свободу. — Почему? Ты считаешь, что изолятор — лучшее место для тебя? — хмурится следователь, двигаясь ближе, подаваясь вперёд и ставя локти на стол, подпирая ими свою голову. — Определённо. — По какой же причине? — Я не могу рассказать… — незнакомец кусает губы. Скрывает что-то, это же элементарный язык тела. Юнги интересовался таким, чтобы преступников читать можно было, если те вдруг попытаются обмануть его. — Мне надоел этот разговор, — произносит Мин вдруг. — Я не понимаю, что с тобой не так и почему я должен возиться с каким-то неуравновешенным тинейджером, пока у меня есть дела намного важнее тебя. — Я не тинейджер, — бросает парень. — Уведите его, — следователь обращается к охране. После он смотрит на незнакомца и произносит: — Тебе я дам немного времени подумать. Хорошенько подумать. После я просто брошу тебя на произвол судьбы и делай с этим что хочешь.***
Юнги оттягивает галстук, освобождая шею от ненужного давления. Его форма красивая, но ужасно неудобная, а галстуки он не выносит в принципе, но того требует дресс-код. Мин идёт в свой кабинет, с ужасом осознавая, что оставил книги в допросной. Сейчас идти туда не хочется, его сильно разозлили. Мин терпеть не может, когда он пытается сосредоточиться на чем-то одном, определённом, а в его поле зрения появляются совершенно ненужные детали, служащие палками в колёсах. Этот парень уже третий день в изоляторе, если эта комната понадобится особо опасному преступнику, того даже разместить будет негде. Самое худшее, наверное, — то, что следователь не знает, почему до сих пор не выгнал это чудака. Предчувствие будто бы не позволяет. Мужчина открывает дверь, смотря себе под ноги и проходя через всю приёмную к своему кабинету, вдруг слышит знакомый голос Тэхёна, сидящего на стуле на колёсиках: — Как там этот парень? — По прежнему молчит, — угрюмо отвечает старший. — Боюсь, что он так и не начнёт говорить… — Слушай, хён, а может его всё-таки… — Тэхён поджимает губы, не договаривая. В его глазах нездоровый блеск. Юнги, оборачиваясь, сразу же поднимает на него свой взгляд. Он прекрасно знает, что у младшего следователя на уме. — Даже не думай! Пытать мы его не будем. — Жаль, — Ким опускает голову. — Ну если вдруг надумаешь, я всегда рядом. — Я не стану этого делать. Я уверен, есть другой способ, который может нам помочь. — Какой же? — с интересом спрашивает младший. — Я, пока шёл из допросной сейчас, думал об этом. Человек, звонивший мне, откуда-то знал, что моя жена была в самолёте. Откуда? Может ли быть так, что он каким-то образом увидел что-то вроде списка, который составили волонтёры, чтобы обратиться к родственникам всех тех пассажиров? — Вполне. Наверное, в такие моменты волонтёры пытаются найти любую информацию о людях. К тому же, они точно пробили Джаин по базе данных, через неё и на тебя вышли. Но так мы можем говорить только в том случае, если такой список всё же имеется. — Да, но нельзя так сразу исключать эту возможность. Поэтому нам нужно поехать в морг, — на этом слове лицо коллеги следователя меняется, превращаясь в болезненно-белое. — Дожно быть, волонтёры передали всю эту информацию туда. Нам надо туда отправиться и попросить предоставить имена людей, которые приезжали на опознание, то бишь родственников погибших. Я надеюсь, что там будет что-то кроме их номеров телефонов. — А они предоставят нам эту информацию? — интересуется помощник. — Да с удостоверением они покажут и расскажут нам вообще всё и обо всём. К тому же, я муж Джаин. Это касается меня напрямую. — Тогда давай сделаем это прямо сейчас, — младший встаёт со стула. — Ждать уже надоело. К тому же, время явно не на нашей стороне. Нам нужно как можно скорее докопаться до правды, пока это дело не забросили куда-то в пылящийся ящик таких же нераскрытых дел. — Хорошо, тогда собирайся, поездка будет неприятной. Мне ещё нужно зайти в кабинет и взять удостоверение. — Мы всего лишь обратимся к их главному, внутрь заходить, понятное дело, не будем. Не будем же, хён? — с опаской спрашивает помощник следователя. — Не будем. И всё же готовься, что нам придётся получить этот список, если он вообще существует, любой ценой. — Тогда вперёд!***
Старший держит руль в руках, внимательно следя за дорогой. Странное чувство охватывает его тело: с одной стороны, ему очень любопытно узнать хоть какую-то информацию о том, что вообще происходит, с другой же — мужчина не хочет возвращаться в тот день, в то место, где проходило опознание. Это стало одним из самых страшных его комшамров. Оказавшись там, оба человека из полиции выходят из машины. Они проходят в здание, строением своим напоминающее больницу. В общем-то, это она и есть. Остановившись у стенда регистратуры, следователь вытаскивает удостоверение и чётко произносит: — Следователь по особо важным делам, Мин Юнги. Внутри сидит девушка в маске и с колпаком на голове. Она выглядит напуганной. И почему у людей всегда настолько неадекватная реакция на полицейских? Они боятся сделать что-то не так, боятся, что пришли за ними, чтобы их судить. Значит ли это, что те действительно совершили что-то плохое или же так работает техника самовнушения? — Чем могу помочь? — спрашивает работница спустя секунд десять. — Не так давно к вам привозили тела… Точнее, их останки. Там были жертвы крушения самолёта, который направлялся в Японию, — объясняет мужчина. — Родственники тех пассажиров приезжали на опознание. Скажите, есть ли у Вас список тех, кто должен был приехать сюда? — Да, — девушка быстро отвечает, — кивая головой. Но эта информация строго-конфиденциальна. Мы не имеем права разглашать её. — Да, — кивает следователь, — но Вы, пожалуйста, тоже поймите нас. Совсем недавно со мной пытался связаться один человек, представившийся родственником погибшего пассажира. Он давно не выходит на связь, его родственники волнуются и мы с моим коллегой расследуем это дело. — Честно говоря, помощник, слушая это, находится в шоке. Старший обманывает работницу, но при этом звучит очень убедительно. — Ну хорошо, я могу предоставить Вам этот список, но только под мою расписку. Там стоят имена, адреса и телефоны родственников, поэтому я не могу просто так отдать это Вам… — Огромное Вам спасибо, — кивает мужчина. Девушка уходит. Тэхён, как только та скрывается из виду, шокированно выдыхает и смотрит на Юнги. — Хён, ты бесподобен, правда! — произносит он. — Я в курсе, — сдержанно кивает Мин. — Теперь посмотрим, стоило ли это того. Может быть, мы, взглянув на этот список и сравнив известные нам адрес и номер телефона, узнаем и настоящее имя того самого человека, чей сын был в самолёте? — Я надеюсь на это. Работница возвращается очень скоро, держа в руках толстую папку. Она кладёт ту на высокий бортик своего стенда, а после вытаскивает оттуда лист размера А4. Девушка с опаской передаёт его Юнги. Первое, что Мин замечает, — галочки напротив каждого из имён. — Прошу прощения, — произносит мужчина. — Эти галочки говорят о том, кто из указанных здесь людей пришёл? — Пришли все, — отвечает она. — Галочки поставлены там, кого родственники смогли опознать. — Спасибо за эту ифнормацию, — отвечает следователь. Он глазами опускается по этому листу, читая имена и сапоставляя всех людей, напротив которых стоит галочка. Юнги даже забывает о том, какую первоначальную цель он преследовал, когда увидел имя, с правой стороны от которого совсем ничего не стоит. «Пак Чимин».