Прядущие судьбу

      Морщась, Верховный лорд, вглядывался в тусклые страницы, исписанные формулами и геометрическими фигурами. Вернувшись из Стоунхельма, он первым делом, попытался исцелить полученное в некрополе ранение. Обжигая пальцы, некромант день за днем повторял одну и ту же формулу заклинания Регенерации. Магия Света давалась вампиру не так легко, как другие школы, но Лэнзо не прекращал попыток. Спустя время мертвая плоть все же отреагировала на необычное лечение: края раны, к которым осторожно притрагивался Владыка, зарубцевались, оставив лишь тонкую, ровную и слегка выступающую над поверхностью кожи линию. Отодвинув в сторону раскрытую книгу заклинаний, Верховный лорд заметил на тумбочке кинжал в кожаных ножнах. То самое оружие, коим он так глупо и неосторожно поранился в некрополе.       «Яд мантикоры навечно впитался в лезвие», — обнажив холодную сталь клинка, Владыка всматривался в безжизненный, как и он сам, металл. Отравленное оружие не причинило вреда мертвецу, чей организм привык к смертоносному яду Матери Намтару, подпитывающему бессмертную оболочку, но разрушающему мертвую плоть изнутри.       Вернув оружие в ножны, Лэнзо поднялся с кровати. Тело, из-за резкой смены положения заныло, а ногу, несмотря на все старания, неприятно задергало. Скованные от чрезмерного напряжения, мышцы, одеревенели, лишая повелителя возможности нормально передвигаться. Некромант, шепотом ругнулся: подобные приступы все чаще и чаще заставали его врасплох.       Скинув балахон, Верховный лорд не без усилий доковылял до мраморного бассейна, расположенного в скрытой от посторонних глаз части комнаты. От бледно-голубой воды, переливающейся в полумраке, шел едва заметный серебристый туман, мельчайшими капельками оседая на поверхностях. Закрыв глаза и вдохнув едва уловимый аромат благовоний, Лэнзо камнем рухнул в колдовскую воду.       «В империи Лотоса за подобное можно расстаться с жизнью, — припав к бортику, усмехнулся вампир, наблюдая как капли, образовавшиеся после его падения, сливаясь друг с другом, заполняют многочисленные трещинки в черном мраморе. Охраняемая и почитаемая священная вода из глубин Нарии, столицы империи Лотоса, вуалью окутала мертвое тело. Владыка, упиваясь безмятежностью, осознал, почему наги так ревностно оберегают водные источники Таллана. Поклоняющиеся водной стихии, они возводят свои поселения там, где есть хоть капля влаги. Даже пустыня Сахаар на юго-западе не стала исключением: беспощадная днем, ночью она была покорна и холодна, что и позволило змеелюдям выжить в столь недружелюбном месте, добывая живительную влагу с помощью ловушек и магии.       — Для них я навсегда останусь осквернителем священных вод, — запрокинув голову, Верховный лорд глухо рассмеялся.       Пытаясь разглядеть собственное отражение в зеркальном потолке, повелитель видел лишь отблески воды, собирающиеся в незамысловатые узоры и тут же расходящиеся. Кружась в хаотичном танце, они спускались на стены, но в беспорядочных завихрениях чувствовался незримый покой, словно сошедшие откровение, доступное лишь после долгих медитаций. Если бы Верховному лорду вновь выпал шанс предстать перед Вечной Императрицей, он бы смог убедить ее…       — …там, где единожды тек яд, не расцвести прекрасным цветам, — со злостью в голосе нараспев прохрипел Владыка, проводя рукой по мокрым волосам: они несколько отрасли, и теперь еще сильнее спадали на глаза.       Легкое, едва уловимое течение воды, успокаивало, обнимая повелителя, словно женские руки. Паук на груди медленно вздымался в такт тяжелому дыханию некроманта. Поддавшись влиянию волшебной стихии, Владыка глубоко вдыхал терпкий, и в то же время свежий аромат лимона, образующий единую палитру со сладковато-горькой мятой. Освободив разум от навязчивых мыслей, то и дело преследующих его, Верховный лорд погрузился в полудрему. Но стоило вампиру закрыть глаза, он узрел черный силуэт с окровавленным кинжалом в руке и себя, плавающего лицом вниз в иссиня-черной воде собственного бассейна.       «Это лишь видение», — вздрогнув, Лэнзо выскочил из бассейна, стараясь не смотреть вглубь серебристо-голубой водной глади. Напрягая слух, он был готов отразить удар, которого не последовало: в комнате, кроме него, никого не было. Как бы ни успокаивал себя Владыка, в глубине души он знал: предсказание орчихи не пустой звук. Предсказанное рано или поздно сбудется, и окончательная смерть Верховного лорда ознаменует конец Эриша. Паутина правителя, как и его наследие, развеется по ветру, если только не придет другой, такой же могущественный и всецело преданный Асхе.       «Никто из лордов не достоин занять это место», — облачившись в тугой балахон с высоким воротом, Лэнзо, затянул беспокойные пряди в едва заметный хвостик на затылке. Бросив небрежный взгляд на мраморный резервуар, некромант быстрым шагом покинул покои. Закрывшаяся за его спиной тяжелая дверь засветилась красным. Верховный лорд устремился в Кокон Асхи, но лишь для того, чтобы предстать перед лордами. Он созвал их вновь, и ни один не посмел ослушаться приказа.       Могущественные правители нежити делили между собой оставшиеся после великих войн замки и руины полуострова. Лорды казались воплощением воли Богини, но лишь Лэнзо знал — его подданные не такие уж идеальные, какими их представляют неофиты и ученики. Нежить по-прежнему грызлась между собой, пытаясь заполучить одобрение Верховного лорда.       «Служение для них всего лишь предлог, — размышлял некромант, петляя по многочисленным однообразно-пугающим коридорам, — а я — почва для ростков их тщеславия».       Тщеславие… Даже бессмертные души не способны отринуть это мелочное чувство. Готовые убивать и воскрешать, некроманты пойдут на бесчеловечные эксперименты как над собой, так и над своими подданными, лишь бы заполучить толику власти… Как только появляется возможность править разрушенным и обветренным камнем они без сомнения бросаются в объятия Матери Намтару… И когда настанет час, они упокоят и Верховного лорда, дабы заполучить манящую их власть…       Войдя в просторную залу, полностью поглощенную тяжелым мраком, Владыка замедлил шаг, вглядываясь вглубь чернеющей вокруг бездны. Каменные чаши освещали пространство вокруг себя, но их сияния не хватало, чтобы наполнить светом все помещение. Привыкнув к темноте, Лэнзо различил едва заметные серебристые нити, исходящие из прямоугольника в центре, и троны, высеченные из цельного куска черного мрамора. Внешне тяжелые и холодные, с присущим лишь строениям нежити изяществом линий, они предназначались высокопоставленным некромантам Эриша — «Девятерым». Украшенные барельефом паука, троны не отличались друг от друга, но один из них, возвышающийся над всеми, несколько выделялся и предназначался правителю. Лэнзо давно не собирал лордов в Нар-Эрише, поэтому, прежде чем занять законное место, окинул взглядом мрачно-прекрасную залу, пораженный царящей внутри гармонией.       Все троны, кроме одного, были заняты. Повелитель, сам того не ожидая, поежился, но не от холода, испускаемого стенами замка, а из-за внезапно нахлынувшего беспокойства. Холодный камень пробудил забытые воспоминания о лорде-мятежнике, одном из «Девятерых». Слуга Асхи, подстрекаемый ложными суждениями, пожелал свергнуть новоиспеченного Верховного лорда, воспользовавшись его слабостью, и впоследствии поплатился: его мятежная душа питает кости мертвых драконов, а тело пошло на корм дочерям Намтару и их выводку, заполонившим пещеры под городом.       «Раз был один, будут и другие», — мелькнула мысль в голове Владыки: ведение орчихи глубоко засело внутри, мешая сосредоточиться. Лэнзо оглядел своих слуг, которые, словно статуи, застыли на месте, боясь пошевелиться. Семь пар мертвых глаз, как один взирали на повелителя, освещая изумрудным светом пространство вокруг.       — Близится Седьмое Затмение, — без лишних предисловий прошипел повелитель, и его глаза засияли с невиданной силой, — последнее Затмение…        ***       Гнетущая атмосфера Нар-Эриша, сдавливала виски, лишая возможности думать о чем-то еще, кроме предательства. Вязкие, как туман из Каньона Вечности, мысли, не желали покидать Верховного лорда, и даже обсуждая с подданными минувшие события, Лэнзо то и дело возвращался к словам орчихи-предсказательницы.       «...паутина его будет разорвана», — раз за разом зловещей пульсацией всплывало в сознании: напомнив лордам об экспедиции на остров, Лэнзо умолчал о предсказании, сообщив лишь о возвращении Темного Мессии.       Чтобы хоть как-то отвлечься от дурных мыслей, повелитель поднялся с трона. Лорды, доселе возмущенные и раздосадованные неожиданными поручениями Владыки, мигом умолкли и замерли, впечатавшись в каменные спинки. Лэнзо усмехнулся: какими бы устрашающими «Девятеро» не пытались казаться, его они боялись больше. Даже те, кто помнил Владыку учеником…       Таких осталось не так уж и много. Большинство встретили окончательную смерть либо от рук демонов и магов во времена Шестого Затмения, либо по приказу лорда Арантира, когда Верховный правитель, озабоченный пророчеством Сар-Шаззара, отправился в странствия на поиски Черепа Теней. Оставшиеся некроманты избежали подобной участи. Лэнзо не был уверен, была ли то случайность, счастливое стечение обстоятельств, или же мертвые лорды, спрятавшись в норах, выползли лишь когда окончательно улегся пепел разрушенных городов.       Владыку волновало, как могущественная нежить послужит теперь, особенно после откровений, громом обрушившихся на присутствующих. Излишки темной энергии, струящейся по иссохшим жилам, выплескивались наружу, заполняя комнату. Сидевшая по левую руку от Верховного лорда беловолосая, пугающе-прекрасная банши в просторном балахоне, не сводила взгляда ядовито-зеленых глаз с повелителя. После его слов о необходимости сотрудничества с другими расами, игравшая на тонких иссиня-черных губах ухмылка Дейдры стерлась с фарфорового лика, преображая его и делая еще ужаснее. Живые жестоко обошлись с девушкой, истязая тело бывшего инквизитора Эльрата бесчисленными пытками. Посмертие лишь усилило злость, а осознание, что в подчинении Владыки окажется несколько сотен людских и эльфийских наемников пришлось покойнице не по душе. И не только ей: приземистый и неказистый Орсон выглядел несколько ошарашенным. Подойдя ближе, Верховный лорд отчетливо ощутил исходящий от него сладковато-удушливый аромат, и даже грубая выцветшая мантия, скрывающая искаженную экспериментами плоть, не смогла заглушить его. Казалось бы, повелитель зомби должен проявлять большую заинтересованность: после смерти живые наемники послужат Асхе во второй раз. Зато мастер-воскреситель Влад, чье землистого цвета лицо, стягивал грубый рубец, не выказал ни единой эмоции, тихо буркнув под нос: «Асха все обращает во благо».       Оставшиеся лорды проявляли большую заинтересованность. В частности, Лукреция, принцесса вампиров и несравненная графиня де Ла Сегадора, нынешняя хозяйка Иллума-Надин. Несмотря на недавний пожар, превративший в руины часть города, она все же явилась на зов Владыки, и, сбросив вуаль холодности и безразличия, с благоговейным трепетом ожидала указаний, готовая немедленно подчиниться воле повелителя. Лэнзо прекрасно понимал, какие перспективы открываются перед графиней, особенно если вспомнить слабость госпожи к живым телам, ведь лишь они могут утолить ее зверский аппетит.       — Мой повелитель, — пробормотала она, как только Верховный лорд поравнялся с ней, — я с радостью выполню любую вашу просьбу. Я вся ваша — только прикажите.       Некромант поежился из-за внезапно нахлынувших воспоминаний: слишком много лет они провели вместе. Он знал ее слабости, как и она его. Старые раны, нанесенные острыми коготками вампирши, хоть и затянулись, но по-прежнему не давали покоя. Если бы он, недальновидный ученик, догадался, чем обернется та случайная просьба лорда Арантира, то сбежал бы из Эриша на первом попавшемся корабле.       Оказавшись недалеко от черноволосого акхаруса в богато украшенной драгоценными камнями мантии, Лэнзо, сам того не ожидая, поморщился. Тяга слуги к роскоши вкупе с затворничеством и необычными экспериментами, выходящими за рамки дозволенного, превратили преданного служению лорда Малакая в озлобленное, ненавидящее саму жизнь существо. Поймав на себе взгляд белесых глаз, Владыка едва заметно кивнул: какие бы слухи не доходили до Верховного лорда о увлечениях высшего вампира, он отличался особой верностью своему повелителю. Репутация оставшихся также была покрыта зловещими тайнами. Гордо восседающий на троне Вейкай, при всей своей надменности и невозмутимости первым согласился с предложением повелителя. Что и неудивительно: архилич редко оспаривал слова Владыки, а если и делал это, то предпочитал вести беседу с глазу на глаз.       Позади аззакуса, укутанная в ритуальную мантию, расположилась Беатрис. Несмотря на титул иерофанта девушка не стала одной из «Девятерых». Если бы не просьба Вейкая, Лэнзо не позволил какой-то ученице, пусть и такой преданной Культу, как Беатрис, присутствовать на собрании. Сутулясь и устремив взгляд вниз, некромантка выглядела подавленной и отстраненной: на бледно-голубом, лишенном морщинок лице не было заметно ни единой эмоции. Но приглядевшись, Владыка заметил мелкие детали: губы черноволосой девушки дрожали, и, дабы скрыть волнение, она то и дело прикусывала их, беглый взгляд скользил по лордам, влажные пальцы со сбитыми ногтями сжимали спинку трона. Под маской спокойствия скрывалась надвигающаяся буря, и Лэнзо стал ее единственным свидетелем.       «После возвращения из Иллума-Надин иерофант сама не своя», — подумал Лэнзо, огибая кресло последнего из Лордов — целителя Нейкара, который избавился от конского хвоста на макушке, и теперь белые волосы лекаря, распластавшись по плечам, едва заметно блестели в слабом изумрудном свечении.       Он, наряду с Вейкаем, считался неофициальным советником Верховного лорда: вампир, не только обладал безупречными познаниями в анатомии, врачевании живых тел и бальзамировании мертвецов, но и разделял интересы Владыки. Правда сейчас доверие к нему пошатнулось: незаурядный целитель, даже имея в своем распоряжении доступ к бесчисленным книгохранилищам Нар-Эриша, так и не сумел установить точную причину недуга повелителя, предлагая лишь временные меры.       Обойдя подданных, Лэнзо устало уселся на свое место, продолжая ловить на себе их безропотные взгляды. С самого начала он чувствовал волнение и дребезжание потоков маны вокруг. Это сыграло с ним злую шутку: мертвую плоть, несмотря на утренние водные процедуры вновь свело судорогой.       «Пора заканчивать, — с некоторым облегчением подумал некромант, а спазм тем временем еще сильнее схватил мышцы, заставив затянувшийся шрам натянуться, — иначе они узнают о моей слабости».       Никто не стал сопротивляться, тем более сказано было и без того много. Лорды, поспешно покидали Кокон Асхи, но лишь Беатрис не торопилась. Тряхнув черной копной волос, девушка, уставилась на восседающего на троне Владыку. Иерофант замерла и открыла рот, словно хотела сообщить повелителю что-то с глазу на глаз, но боялась начать разговор.       — А для тебя, иерофант, есть особая миссия, — тихо произнес Верховный лорд, глядя прямо в серые глаза девушки, которая внимательно выслушала новое задание, а затем последовала вслед за лордами.       Морщась от пронзающих игл, истязающих неживое тело, Лэнзо собравшись с силами, надумал телепортироваться прямо в колдовской бассейн, но вошедший в Зал стражник-вампир не позволил этому сбыться, оставляя некроманта наедине с болью.       — Владыка, я обязан немедленно сообщить, — прошипел акхарус, припав на одно колено, — в город прибыли паломники с Шепчущих равнин… некая девчонка, с виду — очередная беженка, ищущая спасение в объятьях Богини, желает предстать перед Верховным лордом… — он икнул и умолк, всем видом показывая, что недопустимо даже думать о подобном. Выдержав паузу, страж продолжил, — Я не могу запретить путникам войти в город, но без вашего ведома пропустить одного из них в магистрат…       — Приведи девчонку ко мне, — слова Лэнзо были быстрыми и резкими, словно удары хлыста, — Асха принимает всех…              ***       Верховный лорд не верил в удачу, как и в случайное стечение обстоятельств. Лишь в Асху, которая, переплетая тончайшие нити, превращает их в узоры, прекрасные или ужасные, в зависимости от намеченного ею пути. Непоколебимая вера в Богиню-Паучиху не позволила Владыке сомневаться, но страх неизведанного все равно терзал его душу, даже несмотря на то, что Она направляет его…       Дверь отворилась и в залу в сопровождении рыцаря-вампира вошла странница в потрепанных от долгого путешествия одеждах. Сощурившись, Верховный лорд бегло оглядел ее: ничем не отличалась от пилигримов, то и дело пребывающих в священный город, дабы узреть аватар Богини в Каньоне Вечности. Поношенное тряпье, припорошенное грязно-серым пеплом мертвых равнин, старая заштопанная тканевая сумка, перекинутая через плечо, книга заклинаний, висевшая на кожанном ремне. Определенно девчонка притворялась волшебницей: сам фолиант выглядел так, словно открывали его всего лишь пару раз, да и, судя по закладкам внутри страниц, заклинаний она изучила не так уж и много. Некромант хотел было приказать слуге вышвырнуть ее прочь, но любопытство взяло вверх: что же понадобилось этой беженке от Верховного лорда?!       Путница, подчинившись приказу акхаруса, остановилась возле трона Владыки и скинула капюшон. Некромант даже в полумраке комнаты, разглядел ее лицо и, вспомнив истории о неслыханном демоническом везении, неожиданно рассмеялся, озадачив присутствующих.       — Кто бы мог подумать, что маг-исследователь из Дома Анима вновь предстанет передо мной. — Лэнзо обнажил клыки в широкой улыбке.       Стоявший позади стражник напрягся, и обхватив рукоять широкого двуручника, не моргая, уставился на господина: во взгляде акхаруса читалось желание напасть. Лэнзо лениво махнул кистью, будто отгоняя назойливую муху, приказывая вампиру удалится:       — С этой магичкой я и сам справлюсь.       Тот, не раздумывая, исполнил волю повелителя: взмахнув плащом, слуга, окружил себя черно-фиолетовым облаком и тотчас испарился, оставив лишь едва заметную дымку.       Боль в мышцах никак не утихала, но это не помешало Верховному лорду, поднявшись с трона, приблизился к стоявшей неподалеку девушке. Как только чародейка оказалась на расстоянии вытянутой руки, некромант поморщился: Фрейли выглядела не так, какой он ее запомнил. На пыльном уставшем лице все еще виднелись следы солнечных поцелуев, но кожа заметно побледнела, и от нежного румянца на щеках не осталось и следа. Бледные обветренные губы, мелкие морщинки и круги под глазами завершали образ скиталицы. Но волосы, колкие и спутанные, остались такими же огненно-красными, хоть из-за слоя грязи порядком потускнели. Если бы не торчащие пряди, Владыка не узнал бы в этой сутулящейся и переминающейся с ноги на ногу беженке ту самую волшебницу, способную одним лишь взглядом голубых, как ясное небо, глаз возжечь пламя.       Верховный лорд почувствовал жар, изнутри воспламеняющий мертвую оболочку: потаенные чувства, длительно терзавшие его, наконец взяли верх над разумом и целиком овладели податливым телом. Лэнзо более не желал стыдливо прятаться: сделав шаг навстречу, он схватил колдунью за руки, не давая вырваться. Но заметив гримасу страха вперемешку с болью на ее лице, немедленно отпустил: окровавленные бинты на кистях волшебницы пропитались темной кровью, а проглядывающие яркие багрово-синюшные полосы на запястьях, навевали дурные мысли.       — Ты изменилась, Фрейли…       Сквозь поникший взгляд, коим девушка, пробиваясь сквозь мрак, Владыка заметил теплящиеся угли и искорки, как и прежде кружащиеся в глубине голубых очей. Попятившись, колдунья, сама того не ожидая, вошла в светящийся прямоугольник на полу. Серебристые потоки света окутали ее с ног до головы, и Верховный лорд, прикусив губу, отвернулся: несмотря на потрепанный вид, в лучах серебра волшебница манила его еще сильнее.       — Как бы то ни было, я рад видеть тебя, — он старался, чтобы голос случайно не дрогнул, но нотки разочарования скрыть не смог. Как бы ни пытался некромант держаться отстраненно, но в глубине души он желал наброситься на Фрейли и выплеснуть скопившуюся внутри тяжесть расставания.       — Что это? — сдержанно произнесла девушка, не замечая слов повелителя. Чародейка взмахнула рукой в попытке поймать серебристые нити, но дымка лишь проходила сквозь дрожащие пальцы.       Не тратя время на ненужные объяснения, Лэнзо произнес формулу, не без восторга наблюдая, как беспорядочно струящиеся лучи света, концентрируются в прямоугольнике, впитывая в себя кружащиеся потоки. Серебро, меняя форму, вырисовывало очертания Таллана, тускнея там, где должна быть суша и неистово искрясь в местах рек и озер, яркими полосами пронизывая многочисленные равнины. Вампир не мог не восхищаться, глядя на подобные метаморфозы, но в особенности его восхищали разноцветные искорки, перебегающие на Фрейли. Волшебница первым делом уставилась на вспыхнувший яркий огонек, который зеленоватым отблеском заиграл на ее лице.       — Изумруды… — прошептала она, заметив, как засветились и другие точки, выполняющие роль городов: каждая из них была ничем иным как камнем, преломляющим падающий на него свет, — разве такое возможно?       Верховный лорд широко улыбнулся, молча наблюдая, как чародейка пытается уследить за вспыхивающими точками-городами. Внимание девушки привлек темно-серый участок суши на юге с ярко-зелеными искрами. Со всех сторон окруженный водной гладью и горной грядой на западе, полуостров казался безопасным и защищенным, но то было обманчивое впечатление. На фоне остальной карты темный Эриш казался еще темнее, даже редким искоркам не хватало силы прогнать сей мрак. Пустыня ближе к переливающейся серебром водной глади, искрилась лазурью, отмечая границы владений чародеев: воды Нефритового пролива разделяли зелень изумрудов от синевы магических топазов. Прямо на пике дальних гор проглядывала одинокая зеленовато-голубая искорка — единственный город Империи Лотоса, сокрытый в глубине бескрайних дюн. На южной стороне пустыни камни погасли, и, наклонившись, девушка заметила тончайшие нити букв: то были некогда величественные Семь городов, ныне — руины, печально забытые всеми, кроме мастера-картографа, выполнившего сей шедевр. В самом центре материка бескрайние равнины заполняло золотистое сияние — самое многочисленное из всех, разбавленное единичными бледно-голубыми переливами на юго-востоке. Кое-где виднелись те самые серые гранитные участки руин, но даже они меркли во вспыхивающих кроваво-красных и темно-фиолетовых искрах, освещающих горные хребты Игг-Шайла и Гримхейма. Северо-западные долины недалеко от Ирисового моря, пронизывал густой зеленый свет: казалось будто камни городов Лесного Союза, вовсе не желают светиться, как и обитающий в лесах Ироллана скрытный народ. Многочисленные островки вокруг материка, к большому удивлению волшебницы, были отмечены лишь редкими переливами яшмы и бирюзы, отчего острова меркли в пестрых красках материка.       — Возможно… — Лэнзо подтянул волшебницу к себе и приобнял за талию. Фрейли, продолжавшая восторженно глядеть на драгоценные камни, как астроном любуется россыпью звезд на иссиня-черном небе, покорно подчинилась воле некроманта.       — Это… это потрясающе…       Даже через паломнические одежды Лэнзо почувствовал, как доселе напряженная и испуганная девушка, расслабилась, полностью доверяя Верховному лорду. Он взглянул на нее еще раз: закрыв глаза, чародейка глубоко вдыхала затхлый воздух комнаты, словно это был ее последний вздох.       — Разве в Аль-Сафире нет подобного? — пытаясь изобразить удивление, произнес некромант, заранее зная ответ: карта была единственной в своем роде.       Чародейка оживала на глазах. Лэнзо более не мог терпеть: запретные чувства вновь взяли верх. Наклонившись к лицу волшебницы, некромант легким, едва уловимым движением коснулся шершавых губ. Боясь, что девушка вырвется, он, обхватив ее, прижал, показывая серьезность своих намерений. Но Фрейли совсем не пыталась высвободиться. Несмело обняв вампира за шею, она, игнорируя леденящий холод, ответила на поцелуй. Запустив пальцы в жесткие пряди, девушка нащупала едва заметный хвостик, не задумываясь, распустила его. Волосы градом посыпались на лицо, гася изумрудное свечение глаз, но Лэнзо не желал прерывать момент, о котором так долго мечтал.       Даже сквозь тяжелую ткань поношенного плаща Верховный лорд ощущал, как дрожит ее тело, и, ловя малейшие движения волшебницы, он чувствовал пробудившуюся внутри страсть. Желая избавиться от оков, сдерживающих его пыл, он, не прерываясь, сорвал дорожный плащ, и запустив руки под серую рубаху, коснулся горячей кожи.       — Я покинула Аль-Сафир… — оторвавшись от вожделенных уст, пробормотала Фрейли, словно хотела объяснить свое внезапное появление, — сбежала…       Некромант не ответил, лишь вновь коснулся податливых губ, блестящих и сочных, словно экзотический фрукт, уже не так робко как в первый раз. Он не боялся гнева Паучихи: именно она прочертила девушке путь, и та, сама того не понимая, покорно следовала по нему. Все это казалось таким неестественно-идеальным… Лэнзо не хотел прерываться ни на секунду, боясь, что чары спадут и мираж развеется, вновь оставив его одного.       Живое и пылкое сердце волшебницы с каждым прикосновением хладных рук билось все чаще, разгоняя горячую и манящую жидкость по сосудам. Лэнзо более не мог противиться собственной природе: единственное что способно поддерживать его пустую оболочку, было так близко. Один легкий поцелуй… Девчонка, пылающая, словно раскаленная докрасна сталь, даже не заметит как острые клыки прокусят нежную жилку. Сладкая бархатистая кровь пробудит яд Намтару и вернет плоти прежнюю силу.       Потаенные желания поглотили Лэнзо целиком. Обнажив клыки, вампир прикусил кожу, но в последний миг сумел вынырнуть из внезапно нахлынувшей и охватившей его пучины. Оторвавшись от покрасневшей от многочисленных поцелуев шеи, Верховный лорд уставился на едва заметные симметричные точки, которые тотчас наполнились вожделенной жидкостью. Пытаясь скрыть следы своего ненасытного аппетита, ладонь скользнула вниз. Но вместо очередной искры, пронизывающей каждую клеточку, поглотившая повелителя страсть мигом угасла: подушечками пальцев некромант нащупал плотные выступающие рубцы, покрывавшие плечо и уходящие вниз.        Фрейли, сильнее сжимая черные взъерошенные пряди, нетерпеливо набросилась на некроманта, проводя языком по нежным губам, согретым бесконечными поцелуями. Лэнзо опешил: он прекрасно знал, какое существо оставляет подобные раны, не только разрывая плоть, как тряпицу, но и вдобавок отравляет ее.       — Что с тобой произошло? — отдернув девушку, Владыка попытался проникнуть за бледно-голубую пелену и разглядеть все тайны, скрывающиеся в чертогах разума. Но выпытывать не пришлось: Фрейли, еще покоренная необъяснимой страстью, без утайки поведала вампиру свою историю.       — Ты подалась в паломники, дитя, — прервал молчание некромант, бросив злобный взгляд на лежащий рядом дорожный плащ, — но это более не понадобится…       — …я поклялась доставить послание, — тихо, будто извиняясь, произнесла девушка. Порывшись в дорожной сумке, она достала мятый конверт, скрепленный восковой печатью. Глядя на непрезентабельный вид послания, волшебница, заливаясь краской, уверила Владыку, что плохо помнит, почему конверт испачкан сажей и покрыт темными капельками засохшей крови.       — Хочешь поскорее избавиться от столь непосильной ноши? — рассмеялся вампир, разворачивая пергамент. Некромант хотел было съязвить по поводу внешнего вида «важного послания», но слова застряли в горле. Как только Лэнзо извлек пергамент, его глаза округлились и погасли, а по лицу впервые проскользнула тень страха.       Верховный лорд ожидал увидеть что угодно: рунические символы гномов, изящные письмена лесных рейнджеров, шифр темных эльфов. Даже каракули демонов были более ожидаемы, чем то, что открылось его взору. Не поверив своим глазам, вампир моргнул, надеясь, что подобное всего лишь галлюцинация: не считая крови, пропитавшей уголки, пергамент был безупречно чистым.       — Ты помнишь, кто передал письмо? — с дрожью в голосе произнес Верховный лорд, изучая символ печати: в застывшем воске проглядывали очертания зубчатого круга с отверстием посередине. В последний раз Лэнзо видел его несколько столетий назад, но, несмотря на это, сразу узнал рисунок.       Фрейли покачала головой, и дабы некромант поверил ей, подробно поведала о своем освобождении из подземелий Аль-Сафира. Некто явился к ней, что сначала испугало девушку, ведь шериф запретил кому-либо из колдунов приближаться к предательнице. Но когда таинственный человек предложил ей сделку, давая понять, что это единственный шанс выйти на свободу, девушка соизволила выслушать его. Лица он так и не показал, но его голос приятный и мелодичный, внушал доверие. Фрейли, даже рискуя собственной жизнью, согласилась доставить послание Владыке Эриша.       Не поднимая тревоги, незваный гость позволил пленнице уйти по его же следам, наставляя спрятаться в трюме первого попавшегося на глаза корабля. Лэнзо, как утопающий хватался за протянутую веревку, пытался зацепиться за эту улику, но девушка заверила — корабль, принадлежавший имперским мореплавателям, всего лишь способ быстро и безопасно покинуть город.       Верховный лорд оглядел послание еще раз: несомненно, здесь прослеживались следы мощного заклинания. Он не был уверен, но остатки измененной формулы указывали на то, что незнакомец, наложив на конверт Портал в город, связал заклятье с носителем письма. Сложная комбинация, но судя по рассказу волшебницы, чары сработали в том случае, если конверт по любым причинам не был бы доставлен: девушка переместилась обратно в камеру. Лишь дотронувшись до пергамента, вампир, сам того не осознавая, развеял заклинание, освободив Фрейли от гнета таинственного мага.       — Тот, кто это сделал, несомненно, лишь отсрочил твою казнь, — все еще сжимая пергамент в руке, прошептал некромант, — рано или поздно шериф бы добился своего… путь обратно для тебя заказан…       — Я знаю. И поэтому отправляюсь на острова Пао. Там я буду в безопасности.       — Нет, — отрезал вампир, но заметив вспыхивающие ярко-желтые огоньки в глазах волшебницы, пояснил, стараясь говорить нежно, но в тоже время твердо, — ты едва стоишь на ногах. Я не могу позволить тебе уйти в подобном состоянии. Отдохни и наберись сил. Потом… потом Асха решит твою судьбу…       — Асхе нет дела до меня! — воскликнула Фрейли, но жуткий взгляд бледных, лишенных привычного изумрудного свечения очей, заставил ее замолчать. Подавив кипящую внутри себя ярость, волшебница произнесла, — простите, Владыка, я не должна была… я лишь хотела сказать, что выполнила свою часть сделки… мне пора двигаться дальше…       Нахмурив брови, Лэнзо задумчиво уставился на искрящиеся серебристые потоки. Девчонка права: она выполнила уговор с тем таинственным чародеем. Это и есть ее нить, сплетенная Богиней. Как слуга он обязан подчиниться Ее воле и отпустить «паломницу», куда она захочет: хоть в пекло Шио, хоть в пасть Хаи Ро… Но другая его часть, та самая, которая и заставила Владыку забыть о служении, отчаянно сопротивлялась этому: он не обязан делать все в точности как Она хочет, ведь Асха все равно обратит любое деяние во благо…       «Лишь со мной ты будешь в безопасности» — хотел было произнести некромант, но слова застыли на языке. Коснувшись остывшими губами, пылающего лба девушки, Владыка нашел в себе силы прошептать:       — Всему свое время, дитя…