Не прошло и орбитального цикла, как безликий воин, чей фейсплейт всегда сокрыт от оптики общественности, приобрел статус, славу, уважение среди противников и высокое место в общем рейтинге гладиаторов. Будучи безызвестным механоидом смог затушить Искру сто двадцать второго бойца, а в последующем и сорок первого. Если эти цифры кажутся такими далекими от первой десятки, не значит, что сей места занимают немощные на корпус и процессор мехи. Имейте хоть немного уважения, это сорок второй победитель среди восьми тысяч соперников!
Радону новоиспеченный чемпион был совершенно противен. Саундвейв заканчивал поединок за пару нанокликов, не давал никаких зрелищ, и имел столько сил, что вводить его в подставной бой было слишком рискованно. Его элементарно никто не мог даже ударить!
Сперва хозяин Арен предпринял попытки совсем снять его с ринга по какой-либо травме и беречь здоровье своих «жертв» для масштабных, полноценных боев, где им перед дезактивацией оторвут конечности, изуродуют корпус и заморят усталостью. А потом события резко приняли другой оборот. Собственник Каонских Ям отдавал на «тихую смерть» всех, кого не жаль!
Мегатронус не лез в его дела. Он вел поверхностное расследование, какое касалось всех мало-мальски опытных гладиаторов, чтобы разработать стратегию по дезактивации противника. Многие из зрителей были уверены, что непобедимые герои надеются на интуицию и огромную силу, но на практике метод был совсем не эффективен, и быстро выводил своих последователей с ринга. На тот свет. Знай своего врага в фейсплейт! Посмотри в горящую, злую оптику оппонента, рассчитай шаги к отходу и наступлению. Проговаривай, как мантру, незамысловатые, но важные слова: «Я знаю, как тебя дезактивировать!»
Подготовка никогда не бывает лишней.
«Ввожу тебе через три дня Саундвейва в противники. – задорно, восторженно прогремел новостью Радон, покачивая запрокинутым сервоприводом. – Я запущу такую рекламу, чтобы не только Каон, но и другие города услышали об этой новости. Честная схватка. Только подумай! Саундвейв показывает себя, как машина судного дня и никак иначе. Не серчай, дружище, но я уверен, что он поднимет все ставки.» Мегатронус кивнул и вышел из кабинета. Удивил? Нет. Радон его уже ничем не удивит.
Право на жизнь достанется только одному механоиду. Таковы законы Арены. «Один должен остаться, один должен пасть».
Итак, время зверства. Радон не обманул первого гладиатора. Трибуны трещали под натиском зрителей. Боты и коны всех размеров и расцветок занимали каждый сантиметр стальных лавок и кресел, стояли на лестнице, сидели друг у друга на коленях, парковали корабли над рингом и продавали места наблюдения сверху, даже висели в полете, пока крылья не откажут. Столько наблюдателей Мегатронус видел только во время боя с Аароном. Неприятные воспоминания. Он предпочел полностью предаться размышлениям о противнике и тактике боя, чем горевать по фиктивной победе.
«Только подумайте, мехи и фемботы! – верещал ведущий. - Вчера вы еще даже не знали, кто такой этот Саундвейв, а сегодня он дерется до дезактивации с первым гладиатором. Тихий ужас и серебряный воин. Сегодня Искра одного из них отправится на тот свет!»
Мегатронус спокойно ожидал, когда его представят и выпустят на поле. Свет прожекторов мягко отбеливал его потертую броню. Сервоприводы тонули в щебенке. Голубая оптика теряла свой сочный, поднебесный оттенок и приобретала с такого ракурса абсолютно белый цвет. Он так похож на призрака… Решетка поднялась. Высокая, разгоряченная фигура первого гладиатора вышла в центр круга и подняла голову к камерам, одаривая телеканалы Каона равнодушным взглядом. Толпа бунтовала. Как и всегда, его сопровождали крики, стоны и аплодисменты.
«В левом углу наш тихий убийца – Саундвейв!»
Черный механоид высок и имел сложную анатомическую структуру, будто был собран на манер звероконов. Мегатронус видел отражение своего фейсплейта в его щитке. За спиной Саундвейва медленно извивались ловкие, длинные кабели – главное оружие тихой смерти. В девяносто девяти процентов случаев бойцы лишались конечностей, оружия и головы только благодаря сей коварному анатомическому элементу.
«Бой!» - раздался восторженный сигнал от ведущего.
Немой соперник сделал первый шаг и едва не рассек манипулятор Мегатронуса незаметным ударом меча. «Это в планы не входило.» - как-то потерянно подумал воитель и чертыхнулся, выбираясь из захвата. Любой свой бой Саундвейв начинал с атаки кабелями, чего и ожидал от него Мегатронус. Но был готов к удару лезвия, ловко увернувшись от оружия. Противник заставлял его маневрировать каждый наноклик, не позволяя остановиться: уворот от меча, от кабеля, что пытался обхватить бедро или предплечье, от верхнего удара по фейсплейту. Не увернулся от тупого столкновения с плечом и постыдно отпрыгнул назад. На холодных доспехах зияли две кровоточащие раны. В то время, как недруг оставался цел и невредим.
Зрители не мешали соперникам. Мегатронус подходил к спокойному корпусу, поднимал меч, но в тот же наноклик кабель кона в смешении с холодным оружием наносили точную атаку по неприкрытому участку. По темно-серой протоформе. Каждый раз, когда раненый первый гладиатор отходил, Саундвейв не следовал за ним. Он оставался в центре ринга, в ожидании. Какая же надменная гадина.
«Советую вам, пока не поздно, поставить гроши на нового победителя и отработать проигранные кредитки.» - насмехался диктор. Он мало интересовал Мегатронуса, что бегал вокруг ходячего разветвителя и наносил ничего не значащие удары. Ранения от Саундвейва не были смертельными. Но сил они отнимали очень много.
Борясь с предсказуемой болью и обдумав, какую из конечностей он готов потерять, серебряный гладиатор разбежался и прыгнул прямо на долговязый силуэт, выгоняя того из центра. Не ожидая весовой атаки, немой кон накренился вниз, одаривая противника устойчивым положением у себя на коленях. Мегатронус воспользовался положением и оторвал один из кабелей противника, а тот в отместку проткнул ему брюшную секцию. То место, где располагалась Т-шестерня.
Саундвейв не успел зарегистрировать пару нападений. Стальное перо с громким, отвратительным лязгом резануло по грудине, недалеко от Искровой камеры. Мегатронус решил, что хватит с него позора и хождения по краю меж дезактивацией и жизнью. Он готов потушить Искру противника прямо сейчас! Но вдруг доспехи трансформировались. Массивный корпус лишил равновесия вывернувшийся оттуда кассетник.
И залетел обратно.
«Кассетники? Господа, вы видели подобное? Все это время наш безликий убийца скрывал внутри себя кассеты!» Мегатронус ахнул и вымучено застонал. Все, что могло пойти не так, пошло, Юникрон подери, не так. Это не противник, а какой-то мультитул! И все то время, пока он отрывал головы ничего не подозревающим воинам, он сражался в половину… даже не в половину, в процентов двадцать своей силы. «Если я хочу жить, надо придумать что-то другое.» - устало подумал первый гладиатор и отошел от врага.
Их битва длилась несколько джоор. Ни один из них не хотел умирать. Мегатронус лишил Саундвейва всех кабелей и подрезал кое-какие сочленения, Саундвейв нашинковал всего Мегатронуса, как кубик мягкого металла, выворачивая наружу эндоскелет. Они оба дрожали от бессилия, задыхались в поднятой пыли и не думали ни о чем. Процессор пуст. Все сводилось к инстинктам.
Когда Саундвейв скопил достаточно силы и энергии, он в пару шагов настигнул цель, свалил и впечатал корпус в гальку. Первый гладиатор прокатился по земле с десяток метров, потеряв по ходу дела спинной сегмент брони. Приподнял голову. Черная фигура с поднятым мечом озарялась светом прожекторов и в прыжке летела прямо на него. Как сама смерть, как ангел, как мифический дух из Иаконских легенд, как его скорая кончина.
Какая глупость. Да чтобы его, первого воина Каонских Ям, кто-то победил! Процессор раскалывался от слепой злости к самому себе и гадкой ситуации, что… в этот самый клик… грозилась стереть его с лица истории. Даже сейчас Мегатронус не разрешал себе умирать. Это невозможно! Это просто ошибка сценария. «Кто-нибудь, отмотайте историю назад.»
Серебряный гладиатор вытянул вперед манипулятор, и лезвие рассекло ладонь пополам. Безымянный и мизинчиковый пальцы оторвались, но атаку удержали. Громко и яростно зарычав, он схватился за лезвие второй ладонью, поднял оружие вверх и сервоприводом нанес удар по плечу противника, разрывая сочленение. Тот выпустил меч. Вторая атака - прямо по щитку и вбок. Быстрый кувырок, пока Саундвейв даже опомниться не успел.
Мегатронус сел на брюшную секцию врага и с истеричным, неподобающим криком вытащил холодную сталь из ладони. Занес над головой. Теперь тихую смерть не спасет ни кассетник, ни кабели, ни-че-го!
«Убей! Убей! Убей» - бушевала толпа. Все внутри горело и искрилось, как перед слиянием. Но слияние – это деликатный, добрый процесс, а они тут все такие грязные, униженные и уставшие, не достойные ничего прекрасного и хорошего в этом мире. Гладкое лезвие вошло в Искровую камеру, и Тихая смерть умолкла. Странно. Мегатронус не увидел маленьких, голубых всполохов. Не почувствовал удара тока.
«Встречайте неизменного победителя и финалиста состязания – Мегатронуса! – под крики и вопли зверушек на трибунах «все еще первый воин» выпрямился и, шатаясь в стороны, медленно побрел к выходу. Там его уже ждал доктор и стража. – Раунд завершен. Мегатронус победил. Саундвейв проиграл.» Не так, глупая ты жестянка! Правильно «Мегатронус жив. Саундвейв мертв.» Но кому какая разница?
«Погодите-ка…»
Резанный-перерезанный мех дрогнул и остановился. Голубая оптика расширилась в ужасе и неверии. Он робко развернулся, чтобы увидеть, как только что, Юникрон раздери, дезактивированный черный противник задрожал и медленно поднялся на колени, хватаясь за грудную броню. Меч вывалился в окрашенную энергоном гальку. Из пробитой дыры на зло всем и каждому лилось сияние Искры Саундвейва.
«Быть того не может. Похоже, наш гладиатор не добил своего противника. Ничего страшного, господа. Он сделает это еще раз.»
У Саундвейва нет сил ни подняться, ни провентилировать. Из него сочился энергон и хладагент. Он выкарабкался с того света, чтобы увидеть завтрашний орн. Один из стражников вложил в манипулятор Мегатронуса меч и аккуратно подтолкнул к жертве, как бы намекая на предсказуемый исход. Наблюдатели возобновили крики: «Дезактивируй его!» Радон сжимал каменные перила балкона и дрожал от предвкушения. Он даже не знал, на кого ставить кредитки!
- Нет. - Лезвие улетело на пол. Все в ужасе затихли. – Я не стану его дезактивировать.
- Это бой насмерть! – возмущенно присвистнул один из зрителей.
- Бой окончен. Я победитель. Вы получите свои кредитки за поражение Саундвейва, а остальное вас волновать не должно. – громко и размеренно ответил боец и шагнул к безликому кону. И еще. Подал ему манипулятор, желая дотащить до медика.
Отовсюду доносилось: «Процессором тронулся? Сотри его с Кибертрона!» и «За что я заплатил кредитки?», и «Мегатронус, как ты смеешь меня ослушаться? Или ты дезактивируешь его на месте, или вы оба станете металлоломом!»
- Первый раз… - он наполнял вентиляцию пыльным воздухом и кричал на толпу с той необузданной злостью, какую успел накопить за ворны работы здесь. – первый раз Арены Каона увидят помилование! Я не собираюсь лишать жизни того, кто так яростно за нее сражался.
«Он не достоин жизни!»
- Никто из вас ее не достоин. – фыркнул гладиатор. Он хотел сказать об этом тише, но Искра рвалась наружу. – Я готов. Я готов убить любого, кто оспорит сей факт. Вы все – жалкие куски киберматерии, не имеющие под собой ничего, что могло бы сделать вас гордыми носителями звания созданий Праймуса!
- Заткните его. – приказал Радон одному из стражников. Но когда тот сделал шаг к гладиатору, то быстро прочитал в фейсплейте Мегатронуса «только попробуй, и зрители полюбуются твоими вывернутыми биомеханизмами.»
- Мы говорим на одном языке. Мы созданы из одной материи. Но кто-то вынужден каждый день бороться за право существовать, а кто-то влачит набитую шлаком стальную оболочку сотни ворн, пока не откинется от скуки или тяжести грехов. Саундвейв сделал то, что оставалось ему в условиях арены – отвоевал свое право функционирования. Любой, кому неугодна такая концепция жизни, может выйти на ринг и сразиться со мной. Хоть сейчас! Я ранен, у меня нет манипулятора и я в скором времени дезактивируюсь от потери энергона, но я приму вызов любого, кто идет против нашего существа. Ну же!
Саундвейв, видя, что убивать его не собираются, позорно пополз к выходу. Стража помогла ему подняться и пройти к носилкам. Но вся компания ждала Мегатронуса. У него на фоне битвы совсем потек процессор.
- Я избран нашим великодушным Радоном для статуса первого гладиатора. И с гордостью несу знамя из орна в орн. Я – палач. Ужас для тех, кто отражается в моей броне. Но если вам не страшно, и вы готовы оспаривать мои действия – вперед!
Он знал, что никто не спустится. Никто больше ему и слова не скажет. Серый раненый гладиатор медленно дошагал до медика и потерял сознание.
Каждый этаж, спускающийся вниз, все сильнее отдавался во власть матери - Земли. Зеленая растительность, птичьи концерты откуда-то вдалеке, полное отсутствие света и стрекочущие звуки. Сириус с каждым часом усиливал мощность «фар», и рассеянный свет, как искусный художник, раскрывал кварту за квартой неприглашенным гостям: угловатые узоры и очертания на стенах, диорамы с гладиаторами, чудовищами, богами, постройками, оружием, элементы мебели, которые Мико были знакомы, и которые вызывали большое количество вопросов. Яркие, сочные, даже токсичные краски смешивались с общей серостью и мрачностью. Повсеместно стилизованные помещения украшала еще одна неизменная изюминка – дыры в стенах, следы бластерного боя и не оттертый чужой энергон.
Мико слушала Мегатрона с превеликим восторгом и, что самое главное, абсолютно молча. Она пыталась фокусироваться и на повествовании, и на их поездке, из-за чего голова шла кругом. Главу десептиконской коалиции даже не удивляла реакция маленькой фанатки – он был, есть и будет прекрасным рассказчиком.
- А что потом?! – девочка вспыхнула, как зажженный салютик и перевела взгляд на разведчика, все это время неподвижного сидящего в соседнем кресле. Лазербик выглядел живее своего хозяина.
- Он пришел в мою кварту и изъявил желание служить своему неизменному лорду и господину. – уже не так красочно повествовал мужчина и резко свернул с пути в сторону. – Я не стал его отговаривать. Мне нужны были союзники.
- Ты хочешь сказать, что Саундвейв… как бы за тебя, а не за десептиконов? – подытожила она. То место, куда повернул Мегатрон, выглядело в разы приятнее и презентабельнее оставшихся позади кварт. Никаких грязных цветов, только светло-серая платина, стеклянные вставки в перегородках, витражи и… еще более странная мебель.
- Все десептиконы идут в первую очередь за мной, а потом уже за идеологией. Слово и действие лидера не подлежит осуждению, обжалованию и сомнению. Раньше среди десептиконов были командиры, которые могли дезактивировать за неподобающий тон в адрес предводителя.
- Это жестоко.
- Это называется дисциплиной, белковое ты животное. Не будет страха – не будет уважения! Не будет уважения – все пойдет Юникрону в Бездну. – Мегатрон с горловым рыком выдохнул горячий воздух, пропахший недавно выкуренным табаком, и повернул… еще куда-то. Цель их полета оставалась загадкой для девочки, но она не смела даже влезать с советами в их маршрут. Она хотела добавить, что Оптимуса Прайма автоботы любят и уважают одновременно, но не рискнула. – Саундвейв, напомни, что это за крыло? Нам надо на восток в самые крайние коридоры.
«Это Северо-Восток. – бездушно ответил разведчик. – Вперед.»
- Кстати о дисциплине, страхе и прочем… - Мико, видать, решила расспросить Мегатрона обо всем, что произошло в его жизни за десятки... а то и сотни тысяч лет. – Как в вашей команде появился Старскрим? Он всегда был таким?
- Нет. Конечно нет.
В мире смерти и насилия все также просто, как в мире бизнеса и предпринимательства. Есть товар, есть покупатель, есть реклама. Единственная разница – мораль и этика, которая на гладиаторском поединке вообще никому не сдалась. Мегатронус постоянно забивал процессор мыслями и идеями о текущем мироустройстве, о по плану расписанной «справедливости и несправедливости», о личностях, которые его окружали, и нередко делился этими мыслями с окружающими. Гладиаторы соглашались, но не потому, что понимали сложный ход мысли товарища, а потому что хотелось соглашаться с чем-то умным.
Главный товар Арены – зрелища. Событие, подпитывающее эмоциональный фон зрителей всей палитрой ощущений. Просто так вышло, что «писк моды и наслаждения» для здешнего контингента – смерть. Второе место в топе занимала похоть. Третье – азарт. Каонцы платили кредитки за то, чтобы посмотреть на убийство, на полированные бедра участников и проиграть все свои кровно заработанные финансы. Арена даже не нуждалась в представлении. Вот он – огромный дом насилия и садизма. Добро пожаловать!
Он покупал их внимание и обожание словами и поступками. Кто-то смотрел на Мегатронуса с очарованием, кто-то с раздражением. Кто-то считал идиотом. Кто-то провидцем. Но все они исполняли одну функцию – платили! Ему даже не надо с ними видеться, разговаривать, вентилировать одним прокаженным воздухом. О-о-о нет, у него был устоявшийся список контактных лиц, которых он спустя ворны называл «десептиконами». И только они были достойны встречи со своим вожаком.
- Не против, что я без стука?
Ничего страшного. Первый гладиатор услышал цокот каблуков еще на этаж ниже, и ни капли не сомневался в известном госте. Серый, вымазанный в саже, корпус повернулся к собеседнику, и мех сдержанно кивнул, приглашая в холл. Здешнее место не являлось его собственностью (Радон любил повторять, что у них тут вообще нет никакой собственности), но, когда Мегатронус заходил внутрь, все остальные гладиаторы покидали пристанище. Эдакий неписанный доровор.
- Удивлен видеть тебя, Старскрим.
- Да, я умею удивлять. – сикер ворвался в комнату и запер за собой двери. Грациозно подобрался к окну и прижался спиной, тонкими крыльями к почерневшей стали. – Несмотря на то, что сегодня ты не участвовал в поединке, я все равно прибыл на Арены. У меня большие новости из большого мира.
- Рассказывай.
Если бы не обстоятельства, гладиатор бы никогда и не заговорил с кем-то вроде этого выскочки. Слишком необузданный характер, противоречащие действия, вспыльчивые эмоции – он такой маленький и его так много! Помимо того, что Старскрим являлся одним из самых прибыльных его спонсоров, он еще и долгие ворны служил ему, как первый информатор, чем заработал кое-какой статус и, что было важно именно для сикера, место в рядах десептиконов.
- Сентинела Прайма кто-то предупредил о налете. Будьте уверены, моей вины здесь нет, но теперь избранник Праймуса знает о тебе, о твоих маленьких грешках в его адрес и… возможно, он знает о вашем плане в адрес Колкулара.
- Это отвратительные новости, Старскрим! – Искра Мегатронуса вспыхнула так, что швы в броне на клик загорелись приятными голубыми переливами. Сикеру нравилось наблюдать за сей смятением, не взирая на действительно поганую ситуацию. – Есть предположения, кто может быть дезертиром?! Митроп? Вольт? Адьюта?!
- Если бы я только знал, этого Искателя уже бы с нами не было. Да доложить до нас мог любой! – сикер всплеснул манипуляторами и повернулся фейсплейтом к окну. Орнамент на стекле игрался зайчиками на его темно-сером корпусе, разворачивая угловатые узоры. – Десептиконы стали не просто армией. Это целое движение, состоящее из механоидов низшего класса! Любой мог вступить, любой мог и проболтаться. Я уже несколько раз просил вас пересмотреть политику набора участников. И вот во что это обернулось. Теперь все потеряно!
- Потеряно? – Мегатронус вяло усмехнулся. – Нет, Старскрим. Мы не все потеряли.
- Сегодня-завтра придет извещение, что тебе пора оторвать голову, мастер.
- Кому придет? Стилфросту? Ты думаешь, этот идиот посмеет меня тронуть? – гладиатор радостно улыбнулся. Да. Да! Паззл сложился. Они смогут выпутаться из ситуации, но только если судьба будет милостива к своим спаркам. - Я уже думал об этом. Я думал над тем, что кто-то может нас предать.
- И все равно не предпринял ни единой попытки обезопасить десептиконов. Браво! Как умно с вашей стороны. - долговязый кон злобно фыркнул и выпустил разгоряченный воздух из вентиляционных пазов. Ах, если бы его хоть клик удивляло их положение! Если бы еще осталось нейронное волокно для злости на Мегатронуса, который совершал глупые ошибки. Сикер быстро справился с эмоциями и поинтересовался у слишком довольного и веселого собеседника: - У тебя есть план?
– Старскрим, ты говорил, что у тебя есть корабль? Большой корабль, который может совершать межпланетные перелеты?
- Само собой.
- Он потребуется нам. Не для побега, Старскрим.
- Что ты задумал? – судя по тону сикера, Мегатронус выглядел совсем плохо на процессор. Безумец. Он и сам до конца не верил в происходящее, но для него лично это был единственный выход их ситуации.
- Сентинелу рассказали о Колкуларе. Рассказали о том, что через пару орн произойдет налет сотни, а то и двух сотен десептиконов на здание. Свершится террористический акт. Если ему рассказали, что все это делается ради документов о его посте Прайма – он уже их прячет, будь уверен. Лживый подонок! – гладиатор сделал паузу и завертел головой на дверь, на окно, на потолок. Он чувствовал себя слепым и безоружным перед куда более хитрыми, невидимыми силами. – Пусть. Пусть сидит там. Ожидает набег. Когда наши придут к Колкулару, их уже будет ждать армия Сентинела. Никто не выживет.
- Ты не отменишь операцию?! – вскрикнул собеседник.
- Напротив. Мы пошлем туда три сотни десептиконов. Число не так важно, как результат.
- На что ты рассчитываешь? Сентинел бежит, как только мы подойдем к зданию.
- Именно. Бежит. На единственном межпланетном летательном аппарате, который ему предложат для побега. – гладиатор подмигнул Старскриму. Он выглядел таким живым и довольным собой, чем сильно пугал крылатого компаньона.
- Допустим, я предложу все свои услуги Сентинелу, но далеко не факт, что он выберет меня, как свое спасение.
- У него не будет выбора. За его дверьми - сотни яростных механоидов, которые желают разорвать его пополам. У него не будет выбора, кроме как согласиться. Позаботься об этом! Позаботься о том, чтобы возле Колкулара не стояло ни одного другого корабля.
- Мастер…
- Старскрим. – перебил его первый гладиатор. Мегатронус подошел ближе и приблизился к чужому фейсплейту, чтобы понизить голос до очень низкого шепота. – Все меняется. Вершится история. И через несколько орн мы с тобой дезактивируем Сентинела Прайма.
Флешбэк пронесся перед оптикой, как будто это было вчера. Но Накадаи он ничего не рассказал. Первое время они летели в полной тишине, наблюдая за изменениями в архитектуре. Сириус нашел очередную лифтовую шахту, которая уж точно должна была кончиться первым этажом, а там и до подвальных кварт недалеко. До Архивов. Землянка несколько раз пыталась дозвониться до своих больших приятелей, но сигнал обрывался нервирующим женским голосом: «Абонент вне зоны действия сети. Пожалуйста, предпримите очередную бессмысленную попытку хотя бы через час. Не надо трезвонить каждые пять минут, надеясь на чудо!» Справедливости ради, они не могли дозвониться и до базы тоже. Значит на всей Арене не работал комлинг. Мегатрон обещал выбить Шоквейву единственный глаз, когда они выберутся отсюда!
А потом резко включился свет.
Сию же секунду. Десептикон зашипел, - ощущение, словно ему прямо в оптику сыпанули соли, - и замедлил движение, растирая поврежденные глаза. Ну что за глупая человеческая анатомия?! Мико хватило куда меньше времени, чтобы справиться с зудом, пробирающимся прямо под череп. «Вариант: Балкхед и Ультра Магнус нашли источник энергии. Вариант логичен.» - добавил Саундвейв, затемненный щиток которого спасал окуляры от дискомфорта.
Первый этаж отличался от всей остальной картины зеленых Каонских ям. Вместо стальных, узорчатых полов тут сплошное пастбище, разноцветные полевые цветы, невысокие деревца и холмы, которые обрывались стеной в следующую кварту. И неглубокие выемки в земле, настолько огромные, что их можно было увидеть с высоты полета. Мегатрон буквально рухнул вниз, но вовремя выровнял транспортное средство и продолжил движение в метре от травянистой поверхности.
- В чем дело? – встревожено поинтересовалась Накадаи. Глава десептиконской коалиции выглядел немного напряженным, и его сиюминутные ощущения очень быстро заразили окружающих. – Что-то не так?
Круглые, квадратные, бесформенные, остроконечные ямки в пару сантиметров глубиной образовывали длинную дорогу вперед. Все это – следы. Если бы не ситуация, если бы Арены не находились на планете Земля и если бы их товарищи не пали смертью храбрых тысячелетия назад, десептиконы бы с уверенностью сказали – это следы каонцев. Звездолет в темпе двигался дальше, огибая растительность и пугая животных. Мико несколько раз в пути криком привлекала внимание к опасности:
- Хэй, там стоит медведь!
- Что такое медведь? – без интереса спросил владыка, не оглядываясь на находку девочки. Здесь все странно! С того момента, как на Аренах появилась энергия, она словно приобрела мрачные, ужасающие очертания, утаила гнусные планы. Спрятала корпуса постояльцев.
За одним из закругленных перекрестков вдруг загорелся бледно-желтый свет. Заиграла музыка элементалей. Мегатрон разжал манипуляторы и незаметно для себя снизил скорость, равно как и частоту сердечных сокращений. И вот транспорт плавно влетел в просторное, затемненное помещение.
В самом центре комнаты стояла закругленная стойка. Над ней буквально парили экраны датападов, транслирующие в прямом эфире гладиаторский поединок. Стены в баре выкрашены в грязно-красный оттенок, с узорчатой серебристой рельефностью. Бармен аккуратно протирал прозрачные сосуды для сверхзаряженного - да-а-а, когда-то они были не только в форме кубов. Напротив на стеклянной, светящейся поверхности всей своей металлической тушей развалился местный завсегдатай и свистел ветиляцией. Накадаи вскрикнула. Эмоции пробирали до костей, и больше всего на свете хотелось кричать не то от восторга, не то от ужаса, и в целом десептиконы разделяли ее настрой.
Они живые! Бармен – вождь не стал утруждать себя в вспоминании его имени – натирал грязной тряпкой прозрачную, чистую посуду. Второй кибертронец лежал на стойке. Третий наблюдал за боем откуда-то издалека, из неосвещенного угла. Откуда энергия? Откуда прямой эфир? Откуда все они здесь взялись? Как Арена свалила со своей планеты? Из своей временной эпохи?
- Они двигаются. – констатировала Мико, будто никто другой этого не видел. – Это они отстроили Арену заново? Или забрали ее прямо с вашей планеты с помощью «мега-космического моста»!
- Да, только они погибли несколько десятков тысяч лет назад. – Сириус подлетел еще ближе к стойке. Бармен – красно-белый бот с тонкими, хлипкими манипуляторами и широкой грудной пластиной - не обратил внимания на гостей и никак не сменил позы. Даже когда на хрустальную поверхность выползли два маленьких, мясных гуманоида, во все глаза таращившиеся на обслуживающий персонал.
Мегатрон поднял голову к экрану. Крутили бой между Вермитом – великовозрастным, если не сказать ржавым, бойцом и Нано – совсем маленьким миниконом, который каким-то чудом добрался до пятьдесят «какого-то там» места. Вермит постоянно падал всеми конечностями на землю и отбивал противника тяжелыми боками, разбрызгивая всюду гальку и пыль. В том поединке победил Нано, застряв в тазовом сочленении соперника и оттуда же вытягивая из него энергон.
- Он нас не видит? – Накадаи выбежала прямо под оптику трансформера, но тот не обратил на нее никакого внимания. – У меня от этого места мурашки по коже!
- Он не выглядит, как живой. – Мегатрон поднял оружие и без колебания прострелил мирному работнику оптику. Тот дернулся, задрожал, но, в конце концов, восстановил режим и продолжил оттирать кубы от несуществующей пыли. Камера окуляра выпала и повисла на проводах. Оба они не светились. – Они похожи на кукол. Автоматические механизмы, двигающиеся согласно программе.
- Чтобы они двигались по программе, их же надо… ну знаешь, сперва собрать, потом приказать. Кому это надо? Кто их включил?
- Мико, почему ты спрашиваешь это у меня?! – вспылил он и прострелил несчастному второй оптический биомеханизм. - Здесь происходит юникровщина, не поддающаяся логике! Все, что им нужно – сияние Олдспарка. И тогда Каонские Ямы возродятся из пепла эпох.
«Сигнал» - голос настолько тихий и слабый, что никто не обратил внимания. Саундвейв медленно поднялся и побрел к своему господину, чтобы прямо над ухом повторить все то же тихое и монотонное: «Сигнал». И десептикон, и белковое создание повернулись к связисту. «Найден сигнал. Балкхед. Ультра Магнус. Мико, набери номер.»
Не успел разведчик договорить фразу, как девочка уже выхватила гаджет из кармана. Голос важной, серьезной дамы отсутствовал. Между гудками будто протекала вечность.
На какой-то момент времени планета погрузилась в уныние. Мрак! Каждая статья, новостная лента и информационный ресурс кричали заголовками: «Смерть Сентинела Прайма!», «Смерть первого правителя империи!», «Смерть лидера!». Кибертронцы ожидаемо переживали свою утрату. Культурные организации отстраивали бывшему правителю памятники, писатели посвящали стихи и слагали песни, историки вбивали в учебники ушедшего правителя и все его злодеяния. Мегатронус не выбивался из толпы, сдерживая удовлетворение и ликование глубоко внутри.
Саундвейв готов был в любой клик бросить своему вождю мост на Станикс, но гладиатор медлил. Простое уравнение не складывалось в голове, а Искра не переставала беспокоиться и трепетать, не смотря на очевидную истину. Они победили. Война против неравенства и голода еще не закончилась, но они победили ее основателя! Интересно, что напишут в учебниках? Снова свалят все беды на Квинтессонов или непреднамеренный сбой возле какой-нибудь Черной Дыры? Прайм должен был отправиться в путешествие спустя пару орн.
А впрочем... кому какая разница? Ему уж точно нет дела до того, как Вселенная оправдает смерть Сентинела.
Сделав полный вдох и наполнив вентиляционный резерв в последний раз, Мегатронус приложил манипулятор к шлему: «Саундвейв, мне нужен мост».
Десептиконы уже ждали его. Сидели возле стен, подпирая широкими спинами необработанные породы, стрекотали оружием и инструментами, перешептывались в группах, уважая воцарившуюся тишину. Каждый из низшего класса затих и замер, когда вдалеке разгорелось сияние кибертронского моста. Из сине-зеленых переливов быстро и уверенно вышел Мегатронус. «Лидер», «Спаситель», «Вождь» - разные слова об одном механоиде разрывали стены заброшенной шахты, не боясь разрушения или обнаружения. Сегодня праздник. Сегодня можно.
Мегатронус поднимался по лестнице вверх, к белому ложу. За широкой спиной тенью следовал безликий воин, за ним – Шоквейв и Старскрим. За Старскримом еще с десяток десептиконов. Вся команда поднялась к невысокому, грубо высеченному постаменту. Его подсвечивали привычные шахтерские прожекторы. На выбитой горной породе сидел, скрючившись в три погибели, Сентинел Прайм, закованный в блокираторы по манипуляторам и сервоприводам. Он продолжал истекать энергоном, искриться лопнувшими микросхемами и едва заметно вентилировать. Но его Искра все еще светила миру. Светила тем, кто до смерти его ненавидел.
- Посмотри на нас, Сентинел Прайм. – приказал Мегатронус и встал перед фейсплейтом безоружного врага. Блокираторы щелкнули. Треснувшая оптика поднялась на вождя фиолетового символа.
- Мегатронус. Я тебя знаю. – тихо и монотонно ответил пленный. – Ты добился своего? Ты глупец, раз думаешь, что Сенаторы и сам Праймус останутся безучастны к моей дезактивации.
- Ты уже знаешь, что погибнешь. – он улыбнулся Прайму, как старому другу. Так радостно и удовлетворенно, как не улыбался никому. Мегатронус видел перед собой мертвое, ржавое тело Сентинела, и ему безбожно нравилось происходящее. Гладиатор повернулся к собравшейся толпе. – Десептиконы! Великая фракция! Посмотрите на меня. Обратите свои Искры к моей Искре.
- Да-да, звучит, как всегда, эффектно. – тихо прокомментировал Старскрим и гордо выпрямился. Все участники фиолетового символа наблюдали за своим лидером.
- Нас называли низшей кастой. Наши жизни приравнивали к рабочим дронам, станкам, заводскому оборудованию. У нас не было имен и права на существование! – атмосфера в шахте накалялась. Поднималась злость, обида и уважение к словам главнокомандующего. – Причина тотальной несправедливости и существования кастовой системы здесь, прямо перед нами. Сентинел Прайм. На его плечах – тысячи… миллионы потухших Искр наших товарищей. Когда я впервые столкнулся фейсплейтом к фейсплейту с правителем, мне обещали скорую, болезненную расправу. Это обещание преследовало меня сотни ворн.
Он ненадолго повернул голову к Прайму. Безучастность пленного выводила из себя.
- Но справедливость восторжествовала! Я жив! Посмотрите на меня. Я был таким же шахтером, как и многие из вас. Я все еще являюсь мехом, не достойным жизни. Мы все! Мы лишь инструменты по выполнению черной работы. О нас никто не знает. По мнению большинства, в нас нет ничего прекрасного. – у десептиконов начиналась истерика. Они поднимали инструменты и оружие, кричали, перебивали владыку. Им будто открыли всю правду на суть вещей. – Я не согласен с ними. Мы все: шахтеры, гладиаторы, медики, строители, ученые, правители собраны из одной киберматерии. Мы можем быть кем угодно. И мы должны бороться за это право.
Его уже никто не слышал. Десептиконы подняли столько шума, что стены шахты дрожали. Но стоило крепкому манипулятору поднялся вверх, как волна эмоций стихла. Не сразу, но все замолчали. Мегатронус повернулся обратно к Сентинелу.
- Ты все слышал? – глумливо поинтересовался владыка.
- Если ты думаешь, что я боюсь тебя или твоих десептиконов, то ты глубоко заблуждаешься. – Прайм говорил гордо, сохраняя достоинство. – Я не собираюсь просить тебя о помиловании.
- Значит, все закончится быстро. – не особо довольствуясь положением вещей, ответил Мегатронус. Он ждал. Ждал, что у Сентинела закончится терпение и он начнет умолять его о спасении. Но Прайм пребывал в молчании. Высокомерный кусок шлака! Старскрим подал своему лидеру кирку. Даже не меч. О нет, Сентинел не достоин меча.
Он продолжал молчать, когда гладиатор подошел к его постаменту. Молчал и тогда, когда острие лезвия пробило его Искровую камеру.*
***
Первое, о чем пообещал Ультра Магнус себе и всему миру – соблюдать военный устав и уважать старших по званию. Второе, о чем он пообещал себе и миру – прикончить десептиконов! Внедорожник издавал угрожающие звуки, трещал, но преданно двигался вперед, ломая любые препятствия на своем пути, будь то ссохшееся деревья или высокая трава. Свет фар превращал обыденные природные картины в мистические пейзажи. Это напрягало. Балкхед выглядывал из салона, рассматривая помещения, а по его коже скакали галопом мурашки. Ультра Магнус не показывал ни грамма слабости, но ему тоже было не комфортно здесь находиться. Та карта, которую прислал Саундвейв, была одной большой ложью! Издевательством, собранным из коридоров и перекрестков.
Грубые, неотесанные, небезопасные постройки отображали душевные страдания как хозяев, так и архитекторов Каонских ям. Машина медленно двигалась вперед и вперед, находя десятки лестниц вниз и ни одной вверх. Связь не работала. Автоботы двигались, и вместе с ними двигались часы – каждый из них был отчаяннее предыдущего. Здесь длинные, выстроенные кольцами коридоры, усыпанные через каждые десять метров открытыми дверьми в жилые кварты. Некоторые помещения не вмещали в себя ни гладиаторов, ни даже платформы. Особая роскошь – одиночная кварта, размерами чуть больше стандартной платформы для подзарядки. Тоже неплохой вариант – две платформы в одно «личное» пространство.
Гладиаторы спали там. Первые пару раз Балкхед вздрагивал при виде угловатых, металлических корпусов, а после попривык – даже пытался играть сам с собой в игру «Какие цвета ты видишь в комнате?» Выигрывали темно-серые, серые, асфальтно-серые, платиново-серые, серебристые, светло-серые, пепельные. Когда удача подворачивалась под манипулятор, на стене возникала неработающая карта местности.
- Просто посмотри! Мы должны были выехать на окраину, но не добрались до поворота. – возле одного из таких голос Магнуса дрогнул. – Я не знаю, когда мы успели спуститься на третий цокольный этаж, но тут совсем другая схема. Сфотографируй. Попытаемся настроить геолокацию вручную. – парень сочувственно похлопал командира по плечу. Слишком его голос казался слабым и беспокойным для такого сурового человека.
- Есть, босс.
Зеленый здоровяк диктовал маршрут, командир пускал в путь внедорожник. Интересно, если они тут заблудятся, вытащат ли их коллеги или десептиконы? Здравый смысл повторял: «Конечно!», но пессимистичный настрой громко вторил: «Да-да, рисковать своей жизнью ради двух солдат. Как глупо!»
И вдруг загорелся свет.
Яркий, белый свет вспыхнул, как молния, как сияние Всеискры, как взрыв Сверхновой. Мгновенно все, что пряталось от нежданных гостей, оголилось и растеклось зелеными, коричневыми, красными, белыми, голубыми, рыжими красками: вон веселая белка на еловой ветке спряталась в свое дупло, вон отряхнулись от тяжелой влаги луговые цветы, вон из-за деревьев выбрался недовольный бурый медведь. Внедорожник застопорился. Магнус поднял голову к потолку.
- Думаешь, это десептиконы и Мико? – радостно спросил Балкхед.
- Нашли источник энергии? Такой силы? – скептично переспросил начальник. – Не знаю. Если Мегатрон взял за основу топливо своего звездолета, то его хватит совсем ненадолго. Надо воспользоваться моментом и выбраться отсюда.
- Тогда… мы должны просто ехать вперед?
- Да.
Внедорожник продолжил покорять маршрут, поднимая шинами столбы грязи. Возможность видения дальше пары метров бесконечно сильно радовала обоих, но эта радость быстро стихала под гнетом текущего положения. Коридоры все еще соблюдали архитектурный замысел умалишенного.
Ультра Магнус втоптал педаль тормоза в пол и со всей силы врезался грудью в руль. Издал болезненный стон. Но даже боль не могла притупить подступившую к горлу панику. Оба разрушителя подняли головы вверх и вбок – в то место, где секунду назад открылась дверь в кварту. Гладиатор – особенно крупный, в темно-фиолетовой расцветке – выбрался из своей комнатушки и зашагал прочь в противоположную сторону от автоботов. Воин, ушедший в глубокую историю, взял и пробудился! Недолго думая, Балкхед схватился за оружие и выстрелил в спину неспешному механоиду.
Удар тока рассеялся по всему корпусу. Он остановился на пару секунд, махнул головой, будто сбрасывая с себя остатки лишнего заряда, и продолжил путь. Как и второй гладиатор, выбравшийся из соседней кварты. Как и третий, идущий за спиной разрушителей.
- Только не говори мне, что мы отключились где-то на половине пути и видим одинаковый кошмар. – попросил Балкхед, стреляя по противнику. С ним произошла та же история. Они не умирали, не испытывали боли и не показывали заинтересованности в происходящем.
- Этому должно быть логическое объяснение! – вспыхнул командир. Они не двигались с места. – Что-то вроде запрограммированных роботов или… Темный энергон! Кровь Юникрона, которая воскрешает мертвых. – казалось, на одной этой догадке Ультра Магнус и успокоился. Но они так и не решались двинуться с места. Мимо них проходили каонские бойцы. Совсем маленькие или настоящие титаны. Оба автобота поуспокоились, но не могли продолжить маршрут. Да и куда?! Они даже не знают, как отсюда выбраться! Телефон в кармане Балкхеда завибрировал. На маленьком, квадратном дисплее высветилось счастливое имя «Мико».
- Появилась связь? – удивленно поинтересовался командир. Он приподнялся на месте и достал из дорожной сумки датапад. Связь! Интернет! Блага человеческой цивилизации! Быть может, они даже проложат маршрут с помощью внутреннего информационного блока Арены. Здоровяк его не слышал. Дрожащими руками он ответил на звонок и громко, счастливо вскрикнул:
- Мико! О, Мико, ты жива! – он готов был расплакаться от счастья.
«Балкхед! – не менее громко вскрикнул голос на той стороне. – Рада тебя слышать. Я в порядке.»
- Где ты?
«Мы на первом этаже Арены. Ждем, когда вы к нам присоединитесь.»
- С этим могут возникнуть сложности. – поубавил пыл парень. И испуганно ойкнул, вспомнив об их главной проблеме. – Вы там ничего не трогали? Ты следила за Мегатроном и Саундвейвом?
«Да, они вели себя хорошо. В чем дело, дружище?»
- У нас тут на цокольном этаже бродят воскресшие гладиаторы. И мы считаем, что это как-то странно. И опасно.
«Да, у нас та же история.»
Остальные лишь косо наблюдали за диалогом рэкеров. Ультра Магнус разбирался с навигатором и земными картами, пытаясь вручную перевести путь с фотографии Балкхеда. Мегатрон раскуривал сигареты, наблюдая за боем гладиаторов на датападе. Саундвейв копался в его ноутбуке. Им всем нужна маленькая передышка от этой катастрофы. Вскоре командир разрушителей набрался сил и забрал телефон у солдата. Попросил девочку соединить его с Мегатроном.
«Где вы потерялись? Почему мы должны вас ждать?!»
- Во-первых, - последнее, что сейчас нужно было мужчине – чужие недовольные крики. Он готов был переступить субординацию и… ладно, не готов. – хочу подчеркнуть важность вопроса безопасности! Мы рады, что Мико жива и она под присмотром, но в последующем прошу воздержаться от потаканию ее глупым идеям! – еще чуть-чуть и Магнус бы повысил голос. Но спустя пару секунд все равно добавил особо важное окончание: - Сэр. Во-вторых, мы попали на цокольные этажи Арены и не знаем, как оттуда выбраться.
«И ты действительно хочешь, чтобы я тебе помог? – он убрал динамик от уха, но со стороны все равно доносился его тихий, хриплый голос. – Саундвейв, где находится Архив? – с минуту на той стороне связи раздавалось лишь тяжелое дыхание. Десептикон продолжил: - Саундвейв скинет вам навигационные карты, как добраться до Архива. Заберите все блоки памяти со всех доступных компьютеров и поднимайтесь по черному ходу наверх.»
- Если ты…
«Вы.» – машинально поправил его собеседник.
- Если вы еще не поняли, здесь бродит целая толпа гладиаторов.
«Они не опасны. Как только найдете блоки памяти, свяжитесь с Саундвейвом. Он направит вас к выходу.» - на этом Мегатрон хотел сбросить звонок. Командир вовремя понял ход противника.
- Сэр, можем ли мы быть уверены, что в этом Праймусом забытом месте есть тот самый информационный блок, который так нужен отряду? Мы несколько раз проверяли компьютеры и иные гаджеты. Это пустышки.
«Ультра Магнус, в этом месте появились свет и энергия. Датапады крутят гладиаторские поединки в прямом эфире. По коридорам и квартам блуждают погребенные бойцы. – тяжелым, протяжным тоном отвечал ему оппонент. На фоне щелкнула зажигался. – Мы уже ни в чем не уверены.»
- Не обнадеживает. Конец связи.
Балкхед промолчал. Командир мысленно поблагодарил солдата за понимание, сел обратно за руль и продолжил медленное движение согласно виртуальной карте десептиконского разветчика. Стальные титаны брели вперед и вперед, скрываясь за поворотами в недрах темных коридоров. Пахло окисленными тяжелыми металлами. Рэкеры надеялись выбраться с подземелья живыми.
***
Смерть Сентинела Прайма оказалась слишком мимолетным моментом. Слишком быстро все отпустили факт дезактивации одного из правителей Кибертрона. В знак уважения меху возвели посмертный, самый величественный памятник в центре «Аллеи Серебрянного Покровителя» (не считая кучки маленьких, разбросанных по всему миру), снабдили нормированным количеством куон и вычеркнули из памяти навсегда. По данным, полученным от Саундвейва, расследование также приостановили на пол пути.
Ну и прекрасно! На одну проблему меньше.
Мегатронус продолжал выступать на поединках и дезактивировать противников на радость перевозбужденных зрителей. Они его бесили. Он их ненавидел. Первый гладиатор так и не понял, в какой момент времени в процессоре лопнул единственный адекватно работающий "предохранитель", который отвечал за инстинкт самосохранения, но вот он сломался, и воин обратился к своему народу.
"Вам нравится. Вам всем нравится запах горящего энергона, плавленных микросхем и испаряющегося хладагента. Это же дикое удовольствие! Голубая энергия растекается по всему рингу. Крики жертвы не перебивают крики фанатов. - и фанаты отвечали ему. По сути своей это был лишь бессмысленный шум, извергающийся из их воколайдеров, который сравним с урчанием довольных турболис. - Вам нравится, а мне нет! Я знаю тех, кого дезактивирую. Они знают меня. Знают, что я - отправная точна во Всеискру, и с этим ничего нельзя поделать."
Бой уже давно закончился, но Мегатронус продолжал медленно ходить по рингу, шатаясь в стороны.
"Я помню все. Имена каждой жертвы, которая испустила последний заряд под моими сервоприводами. Имена тех, кого мне еще предстоит уничтожить. И к чему это все приведет?! - воколайзер хрипел и дребезжал. Зрители наконец поняли, что их кумир не пытается поддержать вопиющего настроя, и поутихли, рассаживаясь на места. - Тиддор. Лифрот. Кони. Аарон. Они ничего не значат уже ни для вас, ни для истории, но я продолжаю помнить."
Обычно все философские моменты обрывал Радон своим противно истеричным тоном: "Прекрати немедленно!" И первый гладиатор вынужден был подчиняться. Но сейчас Радона нет. Есть Стилфрост, который ничего не мог ему сделать. Есть куча зрителей, которые готовы были его слушать. Есть некоторые вещи в мире, которые он ненавидел.
И вчера он говорил о жертвах. И сегодня он говорит о живых. И завтра он будет показывать народу будущее.
"Протрите оптику, идиоты. Вы в опасности. Мы все находимся в большой опасности, имя которой - правосудие. Власть! Кто приводит ко мне новых жертв? Власть! Кто радует вас каждый орн новой порцией насилия и садизма, чтобы вы вырывали себе микросхемы от удовольствия? - он затихает и смеется. - Я? Это делаю я? Делают гладиаторы? Да будь наша воля и минимальная возможность, выбивающаяся за пределы кастовой идеологии, мы бы никогда сюда не вернулись. С нами творит это власть! Система, от которой мы не можем уйти."
Его будто переклинило. Так говорил Старскрим, наблюдающий за "моментом истины". За попытками одного идиота убедить других идиотов, что пора выбираться из идиотской системы.
Всех удивил тот факт, что... охват рос. Саундвейв регистрировал резкий подъем просмотров тех битв, которые касались именно его старого друга. Каонцы внимали словам Мегатронуса, вторили, повторяли цитаты вождя на церемониях, во время митингов и - что немного портило репутацию первого гладиатора как провидца, - террористических актов. Десептиконы поднимались из низов, уничтожали имущество губернаторов и сенаторов, и говорили с жертвами теми словами, которые Мегатронус пытался донести публике. Серебряным воином заинтересовались местное городское управление, после - каонская губерния и Сенат. Сенат! Слова и мысли преступника добрались до Праймов и их последователей.
- Тебя скоро прикончат. - пессимистично выдал Старскрим, встречающий гладиатора на входе в Арены. Иногда они спокойно прогуливались рядом с заводскими постройками, когда у Мегатронуса совсем темнело в Искре. Он никогда и никому не показывал слабость. Но сикер всегда ее чувствовал, если она присутствовала.
- И на мое место придешь ты.
- Мне надо поучиться нести ту красивую чушь, которую ты несешь из орна в орн.
- Ты выказываешь неуважение? - беззлобно поинтересовался лидер. Он не был до конца уверен, что Искатель уважал его идеологию, но... Старскрим был предан десептиконам. Разве этого недостаточно?
- Я говорю, что ты сильно рискуешь.
Риск никогда не останавливал Мегатронуса от пропаганды правды. Пока его слова доносились из каждого уголка Каона, пока низшие касты кормили его фразами свои голодные надежды, пока живая, чудотворная Искра светила тьме проржавевшего мира, он не умолкал.
После обыденной битвы гладиатор вернулся в кварту, немного уставший и довольный собой. Шарниры приятно ныли и потрескивали, растянутые сцепления пытались самостоятельно прийти в норму, процессор урчал от стольких джоор в шуме. Он позволил себе веселую мысль: "Пора на свалку" и рухнул на платформу. Она загорелась белым сиянием. Мегатронус выудил с полки датапад - единственный его личный гаджет - и попросил Саундвейва связать его с общей городской сетью, еще раз полюбоваться вспыхнувшим городским восстанием на главной площади и послушать, что говорят его "последователи". На частном портале висела иконка сотен сообщений. Еще с того момента, как он случайно доложил одному из поклонников личный внутренний код.
Гладиатор в скуке открыл чат и принялся листать всплывающие сообщения. Это были похабные и восхищенные письма, просьбы отойти в мир иной, редкие словечки от спонсоров. И одно длинное, лишенное эмоциональных иконок письмо, которое Мегатронус чуть не отправил в папку "Спам". Манипулятор робко стукнул по экрану. Послание развернулось.
"Здравствуйте, уважаемый Мегатронус. Меня зовут Орион Пакс. Я работаю в Архивах Иакона. Орн за орном я записываю информацию, которая поступает ко мне со всевозможных источников - камеры видеонаблюдения, дроновая система слежения, аудиоаппаратура, внутренний архив регистрированных и незарегистрированных организаций. Я наблюдаю за миром. Не стану скрывать тот факт, что я также наблюдаю и за вами. - от такой новости Мегатронус невольно поежился, но продолжил чтение. - Думаю, и без моих слов вам известно, что вы представляете большую опасность для устоявшейся политической идеи, которая сейчас правит миром. Смерть Сентинела Прайма не внесла в систему никаких перемен."
Этот незнакомец будто издевался над ним через символы. "Я знаю, что это ты убил Сентинела. И, как видишь, это ни к чему не привело. Тебе не повезло, идиот."
"Я уже долгое время наблюдаю за вашими боями. Нет, не так... Простите. Любое проявление насилия я считаю чем-то отвратительным, но я не виню и никогда не буду винить вас за вашу работу. Члены низших каст выживают так, как могут, и раз вы все еще живы, не смотря на род деятельности, я очень рад. Я наблюдаю за вашей речью. В нескольких своих обращениях вы подавали народу новое видение мира. Справедливое, на ваш взгляд. Я бы не написал это письмо, если бы не услышал собственные мысли, которые вы каким-то образом озвучили и преподнесли в массы. Я удивлен. Я согласен не со всеми вашими высказываниями, но общая суть новой кибертронской структуры меня вдохновила. Я бы хотел с вами встретиться и поговорить."
Сообщение оборвалось также резко, как и поток мыслей Мегатронуса. Он удивлен не меньше того самого Ориона Пакса, который это написал. Тот жаждал встречи? Житель Иакона хотел встретиться с каонцем?! Звучало, как надменная шутка.
"Саундвейв. - недолго думая, первый гладиатор связался по комлингу с безликим воином. Ответ поступил в тот же наноклик. - Извини за странный вопрос. У тебя есть доступ к данным вне Каона?"
"Нет. - тихо ответил собеседник. Кон умолк. Видимо, на очень долгое время, раз связист первый подал голос: - Что-то случилось?"
"Да... Я расскажу тебе об этом позже."
Они попрощались друг с другом и пожелали спокойного оффлайн-режима. Мегатронус еще несколько раз перечитал робкое, скомканное письмо архивариуса, после чего поднялся с места и с тяжелыми думами в процессоре последовал в ближайшую мойку.
Под Аренами, среди спальных кварт, творилось какое-то безумство. Ультра Магнус не единожды вынужден был заезжать в открытое, пустое помещение, чтобы их с Балкхедом не задели разгневанные, металлические титаны во время своих безжалостных схваток. Гладиаторы могли начать битву посреди коридора без какой-либо причины, могли собраться в небольшую толпу и разорвать на части своего коллегу. Головы с глубоким скрежетом выходили из пазов плечевых сегментов вместе с нейронным стволом и ломались, крошились о стены. Рэкеров охватила дрожь. Нет, разумеется, они видели и более неприятные картины, когда убивали противников, но оба уже успели поотвыкнуть от такого уровня жестокости.
Не говоря еще об извращенных сценах, когда гладиатор добровольно давал «другу» вырывать себе внутренние биомеханизмы.
В такой среде взращивались десептиконы? Сами Арены вкладывали в своих детей понятие жестокости, смерти и извращения. Такие механоиды не достойны существовать. Ходить по одной земле с развитой цивилизацией кибертронцев, которые занимались культурой, наукой и искусством. Ультра Магнус догадывался, в какой дыре росли и развивались их враги, но сие картины и в сравнение не шли с его догадками.
Лестницы, которые спускались вниз, находились в центре «круга», а те, что вели наверх – по бокам, сокрытые от любопытных глаз бойцов. Некоторые из них имели преграду в виде приваренной к стенам двери. Чтобы найти открытый, доступный проем, потребовалось очень много времени. Очень. Они путешествовали под Ареной больше двенадцати часов, оба уставшие и голодные. Хотелось все бросить и постыдно попросить Саундвейва прямо сейчас построить маршрут на первый этаж или, что еще лучше, открыть земной мост прямо на базу.
Но Саундвейв не ослушается приказа Мегатрона, а Мегатрон не подаст руки помощи без информационных блоков.
Навигатор проложил самый понятый путь до Архива, который, к слову, вообще не отличался от царящей вокруг атмосферы! Он не подкрашивался другими цветами, не выделялся архитектурными изысками, не имел подписей на дверях и не показывал признаков существования тем, кто о нем не ведал. Они могли столько раз проехать мимо него и даже не понять, что за дверьми не очередная маленькая комнатушка бойца, а целый зал со всем информационным содержимым Каонских Ям!
В центре стоял широкий, массивный и очень старый компьютер. Монитор оказался включен, но на нем сияла бледным светом инсигния десептиконов. Чтобы войти в сервер, требовался пароль. Ультра Магнус еще раз позвонил Мико и попросил ее связать командира с лидером фиолетового символа, но Мегатрон отрезал все его идеи: «Вам не требуется вход в базу данных, чтобы его забрать. Выполняйте приказ.»
Выполняйте приказ. Выполняйте приказ! Высокомерие меха поражало и злило командующего.
Балкхед аккуратно подцепил панель и поднял тонкую пластинку с клавишами, пока второй автобот копался с фонариком в переплетении проводов и микросхем. Как бы его не ударило током! Информационный блок блеснул голубой лампочкой перед лицом мужчины, уведомляя о своем существовании. Он кивнул. Отсоединил все провода, ведущие к прибору.
- В следующий раз они сами будут заниматься своей техникой. В своем проклятом доме! – ворчливо сказал Балк и опустил крышку, как только Магнус освободился. Он был с ним согласен. На все сто. Непонятно чем десептиконы вместе с Мико занимались наверху, пока они тут пытались найти выход и не попасться под сервоприводы гладиаторам. Но сказал мужчина совсем другое. То, что от него требовал статус и субординация:
- Мы сейчас в одной команде, Балкхед. И работаем, не зависимо от фракции. – взгляд его товарища потускнел. Рэкер поник, принимая слова вышестоящего, как истину, какой бы несправедливой она не была. – Позвони Мико и свяжи нас с Саундвейвом. Мы должны выбираться из этой дыры. Я надеюсь, один блок будет содержать в себе информацию ото всех приборов.
- Да, сэр.
Все сработало быстро и гармонично. Саундвейв отправил им еще одну часть карты с детальным планом, как проехать ни к центральным лестничным клеткам (те, скорее всего, заблокированы), а к черному выходу, который спроектировал уже Мегатронус для быстрой и надежной капитуляции с нижних этажей. Машина поднималась вверх, буксуя на особо высоких ступенях. Балкхед не знал, кто строил этот лаз наверх, но он бы лично обломал ему манипуляторы! Стены не ровные и шатались от малейшей вибрации. Все ступени были разной высоты. Настоящий ад строителя-перфекциониста. А он даже не был перфекционистом!
Когда двери отворились и холодный, ночной воздух проник в салон автомобиля, оба разрушителя ласково улыбнулись миру. Легкие, все это время копившие в себе пыль и затхлый воздух, наполнили мешочки чистотой и прохладой. Мороз щекотал нос.
Где-то вдалеке, среди поднятых облаков пыли и волн щебенки, сражались два абсолютно одинаковых бойца. Ультра Магнус дрогнул. Гладиаторы в любой момент могли броситься в их сторону, наступить или упасть на автомобиль!
- Мико! – радостно выкрикнул Балкхед, заметивший недалеко от них звездолет Мегатрона. Девочка сидела на крыше судна, наблюдая за представлением. Она быстро среагировала на голос друга.
- Балкхед!
Не щадя тонких, крошечных ножек, девочка спрыгнула с корабля и помчалась к другу. Ее лицо, пыльное и грязное, светилось от счастья. Здоровяк едва не повалил подругу на землю в крепком, полном любви и восторга, объятии. Ребра несчастной спасла только мягкая подкладка куртки. Ультра Магнус оказался более сдержанным. Он подкрался к обоим разрушителям и коротко улыбнулся.
- Рад тебя видеть, Мико.
Но его слова утонули в повышенных тональностях чужого голоса. Знал бы Праймус, сколько нервов погибло в добром, чувствительном теле здоровяка, пока Накадаи находилась непонятно где, в компании десептиконов!
- Ты жива. Я так рад, что ты жива! С тобой все хорошо? Тебя никто не трогал? Ты не попадалась под сервоприводы гладиаторам? – голубая оптика оглядела напарницу с ног до головы. Растрепанные, грязные волосы, потерявшие сочный, черно - розовый оттенок. Тяжелая, большая куртка, обнимающая узкие плечи. Оружие, висящее за спиной на кожаном ремне. – Что с тобой случилось?
- Давай поинтересуемся об этом у Мегатрона. – зло добавил Ультра Магнус и быстрым шагом направился к мужчине, который даже не смотрел в их сторону. И Саундвейв, и его седовласый лорд с искренним интересом наблюдали за боем вдалеке. – Мегатрон!
- О нет, сейчас он его убьет. – предсказала Мико. Вместе с напарником они направились к Сириусу. Только когда командир автоботов подошел вплотную к угрожающего вида воину, тот соблаговолил опустить взгляд фиолетовых, сияющих глаз на недовольную рожу.
- Надеюсь, у тебя хватит ума не повышать голос и не кричать на генерала десептиконской коалиции.
- Надеюсь, у генерала десептиконской коалиции найдется ответ на каждый мой вопрос и упрек в адрес самого понятия «команды»! – маневренно ответил Магнус. Он всегда умел сдерживать эмоции и не поддаваться всеразрушающему потоку мыслей. Не поддастся и сейчас. Хотя хотелось, конечно, врезать! – С вашей стороны было опрометчиво брать на задание ребенка, не следовать протоколу командной работы и самостоятельно, без предупреждения базы, подниматься на опасный уровень строений, даже не зная, что там находится. Вы подвергли риску всю нашу миссию и одну из наших напарников.
- Сэр. – коротко ответил Мегатрон на всю громкую тираду собеседника.
- Что?
Манипулятор обхватил шею командира автоботов и поднял его над землей. Пальцы постепенно сжимали кожу и сонные артерии с обоих сторон. Командир в ужасе попытался ответить лорду, но ударил кулаком по стальной поверхности и застонал от боли.
- Ты забыл добавить «сэр», глупый автобот.
К счастью, у Мегатрона не было в планах убивать несчастного, праведного члена команды. Он в ту же секунду, как закончил фразу, толкнул мужчину вбок и распустил «объятья». Магнус упал на пол и тяжело задышал.
- Да как ты смеешь, ведро с гайками! – Балкхед готов был сразиться с первым гладиатором, если бы это восстановило честь его командира, но Мико встала между двумя враждебными друг к другу «союзниками».
- Хватит! Я в порядке и со мной все хорошо. Я сама проникла на корабль Мегатрона, и сама напросилась на эту миссию.
- Ты ребенок и еще не можешь всецело отвечать за свои поступки.
- Могу! И я не ребенок! – загорелась Накадаи. – У меня есть оружие и броня. И я могу в кого-нибудь выстрелить. Теперь могу...
- С этим… - Ультра Магнус все еще тяжело дышал и хватался за покрасневшее горло. – мы должны разобраться уже на базе вместе с Оптимусом. – больших трудов ему стоило просто выпрямиться и с укором взглянуть на девочку. – Твоя преданность делу и твое желание помочь вдохновляет, Мико. Ты куда более смелая, чем многие автоботы и десептиконы, которых я знаю. Но это не отменяет того факта, что ты человеческий ребенок, который не должен соваться в наши военные конфликты. Ты хочешь рисковать собой, но ты не обязана этого делать. И ты ребенок не потому, что тебе всего четырнадцать лет и ты так молода для сражений. Нет. Ты ребенок, потому что мы хотим, чтобы ты вела нормальный человеческий быт, какой положено вести особи твоего возраста и твоего социального статуса. Не травмировала психику. Не встречалась со смертью лицом к лицу.
Его слова ранили. С каждой секундой глаза Мико наполнялись разочарованием и грустью. Она сжимала полы куртки, пытаясь спрятаться от друга. Члена своей рок-группы!
- Ты думаешь также? – робко спросила она Балкхеда. Парень хотел ее поддержать. Придумать ответ, который бы точно вдохновил Накадаи и сгладил острые углы от разговора с Магнусом. Но он не смог подобрать слов в течение нескольких секунд, на которые хватило терпения девочки. Она отвернулась от него и подняла голову на Мегатрона. Тот с интересом наблюдал за эмоциональной травмой девочки. – А ты? Ты тоже считаешь, что я ребенок?!
- Почему ты его вообще спрашиваешь? – с обидой в голосе поинтересовался Балкхед.
- И ты ему веришь? Какой сказочный бред! – лорд достал из куртки портсигар и щелкнул замочком. – Я не хочу ничего тебе говорить, чтобы мотивировать или помогать твоему сфокусированному на насилии мозгу. И я не хочу видеть тебя в рядах десептиконов. —мужчина говорил и не говорил одновременно. Слова доносились, но они были пусты для Мико. Она продолжала стоять, всматриваясь в фиолетовое свечение оптики. У нее еще была надежда. – О Праймус, если тебе так важно мнение твоего врага, я удивлен, что ты вообще жива в свои четырнадцать. Я – вождь десептиконов. И по совместительству, я уничтожил весь народ Кибертрона. Ты тоже участвуешь в войне.
- Прекрати! – грозно вскрикнул рэкер. Его пугал сам факт, что его подруга слушает того, кто… только что чуть не прикончил Магнуса!
- Если ты хочешь выжить, ты должна быть сильной. Это твоя обязанность, Мико. Научиться убивать того, кто убивает твоих союзников. Защищать тех, кто тебе важен. Если ты будешь слабой, ты понесешь ответственность за каждую жизнь, которая погибла из-за тебя! За Балкхеда. За Ультра Магнуса. Ты хочешь посмотреть, как они умирают по твоей вине?
- Нет!
- И что ты должна сделать, если я попытаюсь их убить?
- Я должна прострелить тебе Искру! - слова Мико пугали обоих разрушителей. Она будто поддалась чарам главы десептиконов. Если истина, конечно, является колдовством.
- Тогда почему ты все еще веришь в тот бред, что являешься ребенком?
Он закончил свою речь. И, к его огромному сожалению, Накадаи улыбалась*. Потому что она глупый ребенок, который услышал то, что хотел услышать. Какая разница, что эти слова принадлежали Мегатрону? Искры обоих разрушителей разразились огорчением, но они промолчали, не желая развивать конфликт.
- Я могу оставить себе оружие?
- Надеюсь, ты кого-нибудь застрелишь им. Собирайтесь. Вы все! Я хочу обратно домой.
***
О городе и его обитателях слагали недобрые легенды. Призраки оставивших этот мир гладиаторов, монстры под центральными плитами, слишком наглые служители правопорядка и те, кто без лишних усилий устранял служителей. Каон высок, но лишь потому, что тяжелое небо спустилось вниз. Черные здания, украшенные шпилями, неоновый орнамент розовых и фиолетовых оттенков, полный хаос в схемах дорог и лестниц. Послойная архитектура города вызывала дрожь, ведь свет Андромеды могли лицезреть только жители с самих верхов города. То, что творилось внизу, стало сюжетом для страшилок и триллеров.
Орион брел вперед, бегая оптикой от датапада к городскому пейзажу. Итак, он прошел элементарную лавку, гончарную мастерскую, пункт медицинской помощи, – друг от друга они отличались только звучными вывесками: «Химик», «Сплав» и «Добрый доктор», – должен был выйти к парковой зоне, но снова, кажется, забыл повернуть на тридцатый путь и подняться наверх и… и… и… Архивист тяжело вздохнул и остановился. Поднял оптику вверх, где высились мосты, мосты и еще раз мосты. Немного круглых площадок, но в основном мосты. Боты и коны не сводили с него оптики, но никто не подходил близко и , что удивительно, не трогал его. Предсказания его старого доброго друга не сбылись.
Вдруг один из особо крупных конов отошел в сторону, и, в конце пути, Пакс наконец увидел его. Прямо в центре дороги стояла высокая, широкая фигура, выплавленная из тяжелых, серых металлов. Никто не смел к нему подходить. Никто не рисковал даже лишний раз взглянуть на механоида.
Орион удовлетворенно улыбнулся и быстрым темпом помчался к тому, в ком узнал Мегатронуса. Понадеялся, что он не обознался, что такая конструкция характеризует только первого гладиатора и что у него нет никаких неприятных сюрпризов на их личное знакомство. Мегатронус не тронулся с места, пока архивист не подошел почти что вплотную. В яркой голубой оптике десептикона так и плескалось удивление и наигранное спокойствие.
- Рад вас видеть, Мегатронус.
- Я удивлен твоему визиту. – он сделал долгую паузу в таки состоявшемся диалоге. – Мы ожидаем кого-то еще из Иакона?
- Нет.
- Чудно.
Иаконцы имели яркую расцветку, низкие и средние показатели роста, много мелких деталей в корпусе и колесный альт-мод (с редкими исключениями). В Восе жили летуны, сикеры и джеты, отличительной особенностью которых являлись тонкие и легкие детали корпуса. Ибекс мог похвастаться «кругленькими», гладко сложенными низкими жителями. Каонцы оставляли за собой статус самых крупных и «вульгарных» кибертронцев: темные оттенки брони, колючие детали, никем не скрываемое оружие, высокий рост. Рядом с этими исполинами Орион должен был чувствовать себя неспокойно и напугано, но… он был так рад и так вдохновлен этой поездкой, что практически не обращал внимания на местных, бросающих ему в спину злые и надменные взгляды. Мегатронус был огромен даже на картинках, что говорить о его «живой» вариации.
- Признаться честно, я даже не думал, что так скоро получу от вас ответ.
- Ты меня заинтриговал.
- Локация для обсуждения не будет играть никакой роли в нашем диалоге, но я все же поинтересуюсь. Куда мы пойдем?
- Туда, где никто не будет слушать.
