Ходящие под солнцем

Камадо наблюдал за восстановлением арены, ощущая запахи волнения и даже страха. Сражение Тодороки и Мидории оказалось масштабным. Оба использовали свой максимум. Камадо был горд и опечален. Дети всё ещё готовы жертвовать жизнями за других, пытаясь хотя бы других людей сделать лучше. Сегодня Изуку Мидория спас Тодороки, но жаль, что не до конца. Шото сомневается, нужно ли использовать всю свою мощь? Танджиро должен вдолбить тому в голову лишь одну мысль: «Да». Камадо кивнул Хагакуре, что шла на арену. Она с улыбкой кивнула в ответ, быстро скрывшись с трибун. Снова Сущий Мик начал вещать в микрофон, запахи страха и волнения испарились. Против Тоору стоял Иида. «Как мне победить? — Хагакуре снова сомневалась и в этот раз вполне осознанно – Тенья уже куда опаснее Каминари. — Он уже знает о моём единственном козыре... Я слышу, как его моторы гудят, — Хагакуре сжала ладони в кулаки, не понимая, как поступить лучше. — Сдаться». Ямадзаки полностью осознавал положение дел Хагакуре, не пытаясь даже слова сказать – в этот раз победить ей его слова не помогут. И, как он смог заметить, она тоже понимает. Невидимая рука потянулась вверх. — Я сдаюсь, — Хагакуре опустила руку, наблюдая, как всё затихло. — Победитель Иида Тенья! — Полночь хлыстом указала на победителя, что лишь широко открыл глаза от удивления. «Верное решение», — Камадо медленно двинулся к выходу с трибун. — А сейчас третий бой! Токоями против Камадо! — говорил Ямада, наблюдая, как Фумикаге поднялся на арену. — Тёмная тень или физическая сила? Что из этого окажется сильнее в этом бою?! Мне самому не терпится узнать! Камадо встретил по пути Хагакуре. Вид у неё был понурый, когда она, возможно, в сотый раз в своей жизни осознала свою никчёмность. Танджиро чувствовал сомнения. Тоору сомневается в своём выборе стать героем. Чужое сердце в чужом теле изнывало от боли, словно Танджиро ещё жив. Грубая рука легла на блондинистую макушку, нежно потрепав её по голове. — Не нужно сомневаться, — Камадо пошёл дальше, ощущая смущение Хагакуре. — Я выиграю за тебя. Тоору лишь смотрела на крепкую спину Камадо, проронив пару слезинок на пол. Мысли о собственной никчёмности ушли, пришла уверенность. Никчёмная, как и она мгновение назад, но уверенность. — Удачи! — крикнула она ему вслед, возвращаясь на трибуны. Камадо встретили тысячи заинтересованных взглядов. Заявок на вступление, как он понял, будет очень много. Танджиро проигнорировал всех людей вокруг, концентрируя взгляд на Фумикаге. Огонь силы был тёмным и вполне себе разумным, раз он загорелся сильнее от его взгляда. Эта сила боялась его. «Эта сила близка к демонической», — Камадо наблюдал, как Тёмная тень выбралась из хозяина. Токоями нахмурился. Эмоции Тени передались и ему, заставляя мелко дрожать перед силой Камадо всем телом. Фумикаге выдохнул через клюв, собирая всю волю в кулак. Он не должен бояться. — Красивая причуда, — Камадо чуял страх, пытаясь успокоить оппонента. — Но, как мне кажется, с ней довольно сложно. — Начали! — объявила Полночь, ударив хлыстом по земле. — Да, — Токоями ещё раз выдохнул, наконец, возвращая былое спокойствие. — Иногда она может не слушать меня. Тень Фумикаге, хоть и с трудом, но пошла в атаку. Непонятный страх одолевал её, заставляя склонить голову перед чем-то столь могущественным. Сама Тень не могла этого объяснить, про хозяина, что лишь отдалённо ощущает все её эмоции, объяснений ждать и не стоило. Камадо уклонился от быстрого удара в лицо, сразу схватив Тень за руку. Перехватил второй, что летел ему в живот. Демоническая сущность схвачена без каких-либо возможностей выбраться. Тень теперь напугана ещё сильнее, не понимая, откуда такая мощь. Токоями морщился. Нить, связывающая его с Теньей, натянулась ещё сильнее. Энергия стремительно уходила. — Ясно, — Камадо отпустил Тень, что за мгновение вернулась в тело хозяина. — Эта сила огромна. Было трудно, но я, всё же, заметил, — Танджиро поднял палец на небо, указывая на солнце. — Сейчас примерно двенадцать дня. Солнце идёт к пику, а Тень всё слабее, — Камадо указал на Токоями. — Теперь же она должна быть сильнее, — облако в этот момент скрыло солнце. Токоями, переборов страх и удивление, пошёл в атаку. Тень, в этот раз больше и сильнее, за секунду преодолела небольшое расстояние. От первого удара Камадо увернулся, за ним сразу же второй. — Тёмная тень! — в голосе испуг и ужас. — Назад! Кровь пролилась на землю из свежей раны. Танджиро не ожидал, что тело существа может изменять форму, как, в принципе, и сам хозяин. На животе Камадо три свежих разреза, которые могли стать фатальными, если бы не приказ Токоями. — Молодец, — кровотечение в миг остановилось. — Хорошая реакция. — Какая стойкость! — Сущий Мик был не меньше напуган и удивлён. Благо что он, будучи хорошим ведущим, мог это скрыть. — Танджиро и Токоями поражают моё воображение! Айзава лишь нахмурился, внимательно наблюдая за полем боя. Он сразу заметил волнения Фумикаге и страх Тени, стоило Камадо появиться на арене. «И Тень едва не убила его, — Шота откинулся на спинку кресла. — Что так могло напугать её?» Токоями следил за Камадо, чьё лицо даже боли не выразило. Теперь страшно ему. Всё живое на планете испытывает боль и показывает это своим поведением, в то время как Камадо стоял со спокойным лицом, не выражая даже дискомфорта. — Токоями, — Танджиро взялся за рукоять клинка. — Не нужно бояться. Сражайся. «У этого ублюдка есть хотя бы одна слабость?! — Бакуго внимательно наблюдал за сражением, пытаясь найти хоть один изъян в Камадо. — Даже боли не чувствует! Скорость реакции и сила поражает, — Кацуки улыбнулся, представляя сражение против этого монстра. — Ты станешь отличным испытанием на моём пути!» Тень, не слушая своего хозяина, вновь пошла в атаку. Желание убить этого человека росло с каждой секундой. Непонятный и животный страх заставлял идти на это без каких-либо причин. Она не знала этого человека, а даже если и знала, то не помнила. Ни одного воспоминания или чего-то подобного. Быстрый удар прямо в сердце. «Дыхание солнца: Вальс» Голова Тени упала на землю, следом дёргающаяся туша, что истекала чёрной кровью. Токоями выплюнул красный сгусток, ощущая сильную боль по всему телу. Шея горела, славно по ней провели горячим ножом. Впервые Тень получила такие повреждения, что столь сильно отразились на хозяине. Камадо внимательно осмотрел Токоями Прозрачным миром, замечая едва заметные повреждения по всему телу. Он явно переборщил, что и поспешил исправить. Танджиро мгновенно оказался рядом с Фумикаге, медленно выводя его с арены. Токоями мало что замечал и чувствовал вокруг, держась за горящую шею. — Врача! На просьбу Камадо отозвались быстро. Медработники мгновенно оказались рядом. Один внимательно осмотрел Токоями на месте, замечая его озабоченность своей шеей. Мужчина убрал ослабшие руки студента, не наблюдая каких-либо повреждении или травм. — Шок, — коротко сказал он, помогая уложить Фумикаге на носилки. — Быстро оклемается. — Танджиро Камадо победил в третьем раунде! — объявила Полночь, привлекая внимание Камадо: — Тоже в медпункт, Камадо! Танджиро лишь кивнул и следом пошёл за медработниками. Бой оставил кучу обсуждении и споров. Студенты и герои удивлялись стойкости Камадо и Токоями. Один спокойно себя ощущал с серьёзными ранами на животе. Другой, пусть и впал в шок, но смог остаться в сознании после «отсечения головы». — Редко увидишь причуды, так тесно связанные с телом хозяина, — сотрудник улыбнулся, записывая имя Токоями в блокнот. — Говорят, что они самые сильные. — Тоже про это слышал, — ответил его сосед, в задумчивости потирая подбородок. — Только таким людям за силу платить нужно огромную цену. — Это верно. Студенты же обсуждали Камадо, что так стойко принял такие раны на своё тело. Многие восхищались им, явно забыв про его беспричудность. — Этот ворон жуткий! Пустить кровь на экзамене! — Камадо тоже хорош – без колебаний голову снёс, словно сотни раз это делал. — Круто же! Даже зависть берёт! За экраном также волновались семьи. Кумика вся дрожала от страха, стоило ей только увидеть кровь сына и его раны. Сознание её помутнело, вновь возвращая в те ужасные детские дни. Мама кричала и плакала, бросая в спину отца всё, что попадало ей под руку. Хадаки лишь молча и с улыбкой на лице перевязывал руки Кумика, что были в страшных ожогах, не обращая внимания на эти крики. Прошло много времени с конца Третьей мировой, однако все её ветераны до сих пор сходят с ума от кошмаров и всех тех ужасов. А собственные страны, ради которых они боролись... Бросили, взваливая все те ужасы на их сильные и усталые плечи. Манами не была исключением. С ней произошло нечто, о чём даже Хадаки не знал. Лишь одно слово она всегда произносила во сне: «Изверги». — Изверги! — глаза Манами помутнились. Страх и животный ужас переполняли их. — Изверги! В руках Манами оказался нож. Хадаки видел это, но не сдвинулся с места, продолжая перевязывать руки своей дочери. Кумика дрожала, впервые за свои пять лет жизни наблюдая за такой страшной мамой. — Изверги! — Мама! Даже крик собственного ребёнка не спас мать от ужасных видений и действия. Манами вонзила нож в плечо Хадаки, пробивая его насквозь. Камадо не обратил на это никакого внимания, продолжая перевязывать раны дочери. — Изверги! Изверги! Изверги! — Мама! — капли крови отца снова и снова попадали ей на лицо и перевязанные руки. — Пожалуйста, прекрати! Мама! Манами не слышала. В затуманенных глазах те ужасные образы, которые она уничтожает и вырезает ножом на теле мужа. Кумика могла лишь наблюдать, как из плеча отца сочится кровь и разрывается плоть. Девочка громко кричала и плакала, ощущая спокойно-пустой взгляд отца и затуманенно-яростный взгляд матери. — Мам, — окликнула её Харуми, суя ей под нос пару конфет. — Твои любимые. Кумика кивнула и с благодарностью приняла конфеты. Женщина выдохнула и попыталась привести мысли в порядок, без удовольствия поедая сладости. — Четвёртый бой! — на арене уже стояли противники. — Взрывной мальчишка из класса А и великан с силой горы! — Сущий Мик с улыбкой наблюдал за ликующими трибунами. — Нас ждёт весьма интересный бой! — Начали! Кацуки и Кенджи не спешили. Первый не мог найти никаких слабостей второго, изредка бросая взгляды на усиливающий браслет. Второму уже всё равно, ведь прорекламировать своё творение он смог, и большего от него не требуется. «Если только проверить его на прочность, — Ямадзаки опустил взгляд на браслет. — На взрывах я её ещё не испытывал». «Ясно! — Бакуго пошёл в наступление. — Браслет для него важен! Без этой хрени он вряд ли сможет использовать свою силу на максимум!» Ямадзаки спокойно принял взрыв в лоб, защищая глаза рукой. Сразу же в этот момент Бакуго оказался слева, взрывом пытаясь задеть браслет. Не вышло. Кенджи среагировал мгновенно и ударил в его сторону, заставив Кацуки уклониться. «Словно грузовик мчался! — Кацуки улыбнулся. — Такая мощь! Если одолею его, то поднимусь на пару ступеней выше!» Бакуго сорвался с места, нанося быстрые удары. Взрывы никак не вредили Ямадзаки, что отвечал каждый раз своим ударом. «Браслет не подходит для такого боя, — Кенджи нанёс размашистый удар правой, разгоняя всю пыль и дым. — Нужно будет доработать...» Кацуки возпользовался этим моментом. Удар прошёл над его головой, позволяя атаковать открытого Ямадзаки. Бакуго вложил максимум в этот взрыв из обеих рук. Кенджи почувствовал звон в ушах. Одежда начала гореть, заставляя уже рычать от боли. Браслет выдавал непонятные цифры, сразу же затухая. «Отлично справляется, — Кенджи пересилил боль, обращая внимание на сломанное устройство. — Регенерация быстро справилась с ожогами. Нужно будет доработать и заставить эту штуку лучше лечить переломы, — Ямадзаки сорвал горящую одежду, сталкиваясь взглядом с Бакуго. — Дикий парень. Такое стремление стать героем... Не буду мешать». — Что же это происходит? Кенджи Ямадзаки решил уйти от сражения?! — Сущий Мик, как и все зрители с трибун, был удивлён такому решению. — Не похоже, что Ямадзаки испугался Бакуго. Кацуки был удивлён не меньше. Руки болели после мощного взрыва, но гнев заставил забыть о боли. Такого Бакуго никак пережить не мог. — Куда ты собрался, кусок дерьма?! — Кацуки, полностью игнорируя всё вокруг, пошёл следом за Ямадзаки. — Дерись со мной! Дерись в полную силу! Или ты думаешь, что я недостаточно силён для тебя?! — мысли о собственной слабости заставляли его злиться ещё больше. — Дерись! — Зачем? — Кенджи остановился и обернулся к Кацуки. — Я сделал то, что нужно мне – удачно продал себя корпорациям. Браслет сломан, и дальше показывать его возможности не имеет смысла, — Бакуго злился всё больше. Ямадзаки же игнорировал это, продолжая свою речь: — Теперь и ты делай, что нужно тебе. Стань героем и спасай людей. Я же хочу остаться в своей мастерской. Бакуго ответ не устроил. Ему хотелось втоптать лицо Ямадзаки в землю, чтобы осознать, что он сильнее этого монстра. Руки Кацуки дрожали от боли и гнева, глаза сильно расширились, показывая всю ярость миру вокруг. Выйти из этого состояния он смог только в тот момент, когда огромная туша Ямадзаки скрылась за стенами трибун.