***
Будь то в Халкегении или в мире, откуда они пришли — фейри Альфхейма были уверены, что никогда не существовало живого организма такого размера, как Мировое Древо. Невозможный спиральный ствол вздымался в небо выше, чем самые высокие здания великих городов Земли, а признаки его корневой системы можно было найти даже на галлийской границе. Весь Аррун, немаленький городок даже по земным меркам, уютно приютился у его комля. Иггдрассиль был настолько велик, что само его присутствие оказывало влияние на климат города. Целые районы оказывались в тени в течение дня. А испарение огромного дерева было способно понизить температуру в сухой день градусов на пять. Испарение также было источником специфической особенности Арруна, густого тумана, вполне отвечающего представлениям людей о «фейрийских туманах», который порой сохранялся на тенистых улицах и под кронами деревьев до середины утра. По мере того, как он медленно рассеивался, — открывался просыпающийся город: сначала медные крыши, затем самые высокие этажи домов, пока не обнажались медленно заполняющиеся народом улицы. Киригая Сугуха, сильфа Лифа, решила, что это отличный способ следить за временем по утрам. Она всегда точно знала, когда пора выходить из дома на работу. Но сначала… — Ха! Жёсткий щелчок синая[4] прозвучал в садике под ветвями благоухающего оливкового дерева. — Ещё раз! — скомандовала Лифа, отступая назад и легко отражая следующий удар. И следующий. — Ха! Ха! Ха! Она позволила девочке выдохнуться, а затем, как раз в тот момент, когда Юи чересчур вложилась в удар, сильфа ловко отступила в сторону, позволив силе энергичного взмаха маленькой мейв унести ту вперёд. Синай в её руке описал в воздухе плавную дугу, закончившуюся легким хлопком по ягодицам Юи. Не настолько сильным, чтобы причинить боль, но достаточно, чтобы заставить потерявшего равновесие ребёнка растянуться на земле. — Я думаю, на сегодня достаточно, — сказала Лифа, помогая своей ученице подняться на ноги. Она стряхнула росу и отдельные травинки с ги[5] Юи. — Итак, что мы узнали сегодня утром?[6] — «Взмах должен быть доведён до конца». — продекламировала девочка. — «Целься чуть дальше цели». — Но? — «Не теряй контроль над своим мечом, или ты можешь сделать себя уязвимым». Сильфа кивнула. Хотя она и не могла сказать, что у Юи был врождённый дар к фехтованию, — её подопечная восполняла недостаток таланта чистой решимостью. Энтузиазмом, который ни разу не дрогнул с тех пор, как она начала учиться. «Может быть, у неё есть всё, что нужно?» — Теперь… Один из фундаментальных принципов фехтования — это твоя опора. — Лифа предпочитала заканчивать уроки, давая своей ученице пищу для дальнейших размышлений. Для демонстрации, она заняла место перед соломенным тренировочным манекеном и приняла классическую стойку. Затем она, не теряя равновесия, шагнула вперёд, быстро нанеся три удара подряд, прежде чем вернуться в стойку. Юи наблюдала за ней, просто впитывая каждое движение своими огромными глазами. — Твоя стойка — ключ к обеспечению стабильности и рычага для нанесения мощного и быстрого удара. До сих пор я учила тебя сохранять стойку с помощью ног, спины и рук — но мы, фейри, также можем использовать крылья. С их помощью мы можем создать свою собственную дополнительную точку опоры, и особенно это важно в воздушном бою. Снова приняв стойку, Лифа на этот раз начала с дальнего расстояния. Она вздохнула, закрыла глаза и сосредоточилась. Почувствовать, как растягиваются мышцы. Формируются кости. Соединяются нервы. Ей не нужно было долго концентрироваться — тонкие полупрозрачные крылья появились между лопатками, уже привычно становясь продолжением её сути. Легкий порыв ветра заставил танцевать бабочек в животе, наполнив едва заметным гудением воздух садика. Она шагнула и, шевельнув крыльями, — взлетела. Скользнув чуть выше земли, Лифа нанесла удар справа прямо в «горло», подпитываемый инерцией её старта и усиленный сильным взмахом. Она почувствовала его через рукоять своего синая, её ладони покалывало, полоски альфхеймской древесины лишь слегка согнулись, прежде чем выпустить свою энергию в манекен. Деревянный столб вздрогнул. Это был идеальный удар. В настоящей дуэли противник больше не встал бы. «В реальном поединке противник не стоит неподвижно» — напомнила Сугуха самой себе. — Вот так, — сказала она аплодирующей племяшке. — Потрясающе! — Не настолько уж. Твои крылья будут помощней. Но есть и ограничения. — А? — Подумай об этом, Юи-чан. Мы, фейри, летаем, создавая тягу. Поэтому, когда мы двигаемся, чтобы нанести удар в воздухе, — мы совершаем движение точно так же, как на земле, и это может сделать нас уязвимыми. Вот почему ты не должна полагаться только на свои крылья, забросив работу над ногами. Проблема с одной из граней твоего стиля вредит всему. Поняла? — Угу! — Юи энергично кивнула. — А теперь… самое время собираться в школу. Так что… — Лифа-ча-ан! Сильфа точно определила источник голоса — подростка с волосами цвета лайма, который забрался на садовую стену. — Рекон? — Лифа оглянулась на свою подопечную. — С другой стороны — потренируйся в ударах. Потом пойдём и вместе переоденемся. Помни — старайся, но не переусердствуй! — Угу! — Юи встала в стойку и продолжила колотить воображаемую мишень, Сугу не спускала с неё глаз. Тренировки с синаем были полезны для девочки — но всё же не стоило перегибать палку. — Доброе утро, Лифа-чан! — поприветствовал её мальчишка со своим извечным энтузиазмом, спрыгивая со своего насеста на стене. — Вы с Юи-чан тренировались? Она кивнула. — Мы делаем это каждое утро, — с тех пор, как брат и Асуна дали свое согласие. Юи, несмотря на всю свою бесстрашную жизнерадостность, была довольно неуклюжа. Упражнения, похоже, помогли ей улучшить координацию движений. Кроме того, для её тёти это была возможность преподать ей все те уроки, которые юная мейв так и не усвоила из-за того, что не была настоящей маленькой девочкой. Например, как оставаться начеку в случае опасности и что делать, чтобы убежать, если кто-то попытается причинить ей боль. Это был враждебный мир — гораздо более враждебный, чем Япония двадцать первого века. Было ясно, что её семья не всегда могла защитить Юи, — но, по крайней мере, они могли подготовить её к самозащите. — Итак, в чём дело? Но когда она подошла, сильфёныш наморщил нос? — Эм… Лифа-чан… Что это за запах?! — Запах? — Сугу нахмурилась. Слабый запах чего-то кислого заставил её поморщиться… и понюхать воротник своего ги. — О да… Тренировка была достаточно напряжённой.[7] — А?! Так это от тебя? — Мы работали в поте лица всё утро! — Лифа рассмеялась. — Или… Постой, ты думал, что девушки не пахнут? — Сугуха запнулась, увидев удручённое выражение на лице собеседника. — Так, не отвечай на этот вопрос! Подождав, пока собеседник с трудом, судя по смене выражений, выкинет из головы эту мысль, она напомнила о себе: — Кхм! — О… точно! Я столкнулся с Джино — и она сказала мне, что вы сегодня дежурите на рынке. Так что тебе стоит отправиться прямо туда, а не в дом Стражи. Они последнее время заставляют тебя торчать в городе… — С этим ничего не поделаешь, — сильфа вздохнула. — Рынок сейчас настолько популярен, что привлекает всевозможных нарушителей спокойствия. — Верно, и люди начинают волноваться о поимке Куроцунэ! Рекон немедленно пожалел о своих словах, когда сильфа посмотрела на него: — Мы даже не можем подтвердить существование Куроцунэ! Мальчишка заёрзал: — Ну, во время последнего обновления ходили слухи о квесте… — И это были ВСЕГО ЛИШЬ слухи! — Лифа раздражённо выдохнула. — Ты знаешь кого-нибудь, кто действительно выполнил это задание? Вообще кто-нибудь? Люди просто приписывают кражи Куроцуне, потому что не знают, на кого ещё свалить вину. Честно говоря, Рекон, ты не можешь верить всему, что читаешь в интер… «хлоп» Лифа моргнула, почувствовав, как что-то сильно шлёпнуло её по ягодице. Обернувшись, она увидела Юи с вытянутым синаем. У девочки было совершенно сосредоточенное выражение лица, которое расплылось в широкой улыбке при виде взгляда, брошенного её тётей. — «Не теряй бдительности, пока твой противник не сложит оружие», — процитировала она. — Ты знаешь, в её словах есть смысл… — хмыкнул Рекон, наблюдая за сценкой. — Ты!.. Пойдём, умоешься. А ТЫ!.. — Я?! — Рекон указал пальцем себе на грудь. — Жди здесь, пока мы переоденемся! Она повела Юи обратно к дому. Лифа разогрела большой котёл рядом с кухонным очагом ещё до начала тренировок, и к настоящему времени температура была почти идеальной. Она велела Юи раздеться и помогла племяшке умыться, пока Рекон громко говорил из сада: — В любом случае, людям не терпится получить ответы по поводу всех этих краж, — продолжал её давний друг по школе. — Если они не получат в ближайшее время… пусть не Куроцуне, но хоть кого-то… — Ты прав, к сожалению… — сказала Лифа, стягивая ги. Она плеснула на себя водой и начала тереть мыльной губкой. «Скоро нам понадобится больше мыла», — подумала она. А батончики с нежным травяным ароматом было так трудно достать… — И если они никого не получат — это плохо отразится на репутации стражи! — Мы стараемся изо всех сил! — возмутилась Лифа, оттирая Юи спинку. — Ну, хорошо хоть… Да, хорошо… Давай просто скажем, что это, наверное, хорошо, что люди не очень верят в вас, ребята. — И что это должно означать?! Она практически могла услышать, как Рекон пожал плечами, бестактно ляпнув: — То, что люди не ждут от вас слишком многого. Лифа открыла рот, чтобы ответить, — но ничего не сказала. — У нас немного не хватает народа, вот и всё, — ответила она не слишком уверенным тоном. — И те, которых мы получаем… — …Не самые лучшие? — Д-да. Дело было не в том, что они были никудышными. Но… были причины, по которым большинство из них служили в страже, а не в Силах Самообороны или патруле… Лучшие бойцы были срочно нужны в другом месте. «И что это говорит обо мне, интересно?»[8] Сугуха вытерла волосы и начала одеваться на службу. Крепкие рабочие брюки и хлопчатобумажная блузка под зелёным кожаным пальто, волосы стянуты сзади простым шнурком. Это не была фэнтезийная одежда сильфийской воительницы — но она была прочной и удобной, и она могла двигаться в ней весь день, не чувствуя себя стеснённой. Но, самое главное, — она придавала ей профессиональный вид. По крайней мере, она так надеялась. О человеке судят по одежде — и что сказала бы ей её мама? И гордилась бы Мидори… настоящая Киригая Мидори, зная, что её дочь пошла по стопам своего дедушки? Это было нелегко. «Хотя дедушке помогала бабушка…» Сугуха окинула взглядом кухню. Почему-то она сомневалась, что в армейском лагере, где сейчас находились её брат и невестка, был и вполовину такой же бардак, как на любимой кухне Асуны в этот момент. Раковина и столешница завалены грязной посудой, а кафельный пол кое-где покрыт остатками золы от очага и брызгами мыльной пены. Остальная часть дома, как правило, была лучше… За исключением комнат Сугухи и Юи, всё остальное просто потихоньку покрывалось пылью. Да, и окна нужно было вымыть. И полы нужно мыть почаще. И ванну действительно нужно было почистить… «Почему всё стало так плохо?» Ну… Не то чтобы она или Юи часто бывали дома. Это был просто слишком большой дом для двух человек без современных удобств. Единственное, с чем им удавалось не отставать — так это с выносом мусора. — Давай я помогу, — предложила Сугуха, пока Юи, полностью одетая, возилась с лентой для волос. — Я сама! — возмутилась племяшка. — Ну сама так сама. Но тогда тебе придётся делать это на ходу, или ты опоздаешь в школу. — О, точно! — Юи двинулась на выход. Они только что покинули сад, вытащив на буксире Рекона, когда тихий крик нарушил утреннюю тишину. Юи, бежавшая немного впереди тёти, внезапно отпрыгнула, когда из-за угла улицы показались тонкие, почти прозрачные усики. Они ощупывали стены, как быстро растущий плющ, ползли по камням и обвивались вокруг фонарных столбов. Затем в поле зрения появилась выпуклая морда, покрытая рядами чёрных точек — примитивных глаз, а потом и остальная часть огромной массы, влажно блестящей и переливающейся пятнами и полосами от розового до тёмно-фиолетового цвета. Тревога исчезла так же быстро, как и появилась, когда Сугуха узрела толстый мат, прикрывавший спину диномёбы[9], и наездника-кайт ши, сидящего, скрестив ноги, и держащего длинный шест, на конце которого на верёвочке, словно приманка на удочке, висела… Ну, собственно, приманка и висела — перед мягко колышущимися носовыми тентаклями гигантского «скакуна». — Доброе утро, Юи-чан! Укротитель помахал рукой со своего «седла» почти на уровне окон второго этажа. Это был худощавый молодой кайт с чуть слишком приплюснутым носом, чтобы его можно было назвать «красивым», — по крайней мере, по стандартам фейри, но мальчишеская улыбка, казалось, никогда не сходила с его лица. — Доброе утро, Миура-сан! — Юи помахала в ответ. — Я надеюсь, Дина сегодня хорошо позавтракает! — После вчерашнего в мусоре полно рыбьих костей — из него получится хороший компост! — Он рассмеялся. — Теперь, если можно, пожалуйста, отойдите в сторону — мы с Диной-чан закончим буквально через минуту. Он мягко подтолкнул гигантское существо вперёд. Тонкие чувствительные усики Дины танцевали по стенам и брусчатке, пока не находили что-то интересное. Находка тщательно ощупывалась, и, если её признавали съедобной, более сильные «рабочие» щупальца быстро вытягивались и тащили на съедение. «Съедобным» у диномёбы считалось практически всё — от листьев и выброшенных яблочных огрызков до содержимого мусорных баков, которые, как грибы, появлялись за пределами домов. Пока Сугуха наблюдала, моб вытянул полдюжины своих самых больших щупалец, чтобы схватить контейнер у чьей-то входной двери, поднял над головой и вывалил содержимое в свою ожидающую пасть, захлопнув мусорку, как пивную кружку. — Берегите себя, Миура-сан! — пожелала Лифа, получив взмах в ответ, когда кайт и слизень двинулись по улице, оставляя за собой чуть влажную и чистую брусчатку. — Просто удивительно, что народ придумывает… — заметил Рекон. — Я имею в виду — кто знал, что мобы типа слизней могут быть такими полезными? — Ну-у… Я думаю, Асуна-сан знала. — Сугуха вспомнила совершенно странного «мистера Кимуру», который путешествовал с её невесткой по Альбиону. — Но ты прав. Это остроумно. А теперь поторопись, или мы с Юи опоздаем! ______________________________________________________________ [1]Горничная в Арруне.[1] Часть 1.
4 ноября 2022 г. в 07:25
Это было сразу после рассвета, утренний туман всё ещё заполнял двор Академии Магии Тристейна, превращая его в кипящий котёл. В обычный день прислуга уже сновала бы, хлопоча над приготовлением завтрака для юных господ.
Но дни больше не были нормальными — на территории Академии было тихо. Во внутреннем дворе всё ещё копошились несколько слуг, заканчивая мелкие работы в спальных башнях вроде укутывания мебели чехлами и раскладки по бельевым ящикам снадобий от моли.
Раньше такого не было — так рассказали Сиесте старшие слуги. Во время войны было обычно, чтобы учащихся-юношей отзывали их родители, направляя на военную службу, однако девушки продолжали обучение.
Однако война с Альбионом была совсем другой. Это должна была быть «воздушная война», которая могла охватить небо от океанов вокруг Альбиона до предгорий Северного Тристейна. Многие знатные семьи всерьёз опасались, что Реконкиста вдохновится успехом бомбардировки Йорка и нанесёт удар по юным наследникам, проживавшим в Академии.
Благородные рода предпочли перевести своих детей, во всяком случае — пока, на домашнее обучение, а кто победней — отправили в подмастерья. Порознь они будут намного менее лакомой целью для возможного удара.
Вся суть Академии была в обучении. А без учащихся не было нужды в армии прислуги, окружавшей их привычной заботой.
Те студенты, которые ещё не отправились на войну или домой, — уедут сегодня, а большинство профессоров также разъедутся, продолжая свою службу в академических кругах. Останется только небольшой штат, который будет присматривать за территорией и охранять различные магические сокровища из коллекции Академии — до тех пор, когда, как все надеялись, всё вернётся на свои места.
Сиеста вздохнула, в последний раз складывая простыни на своей койке и кладя отглаженную форму на тумбочку. Она полагала, что ей ещё очень повезло. Академия всегда гордилась вышколенной прислугой. Многие из её учеников, вполне естественно, стали главами семей, так что рекомендательное письмо от школы действительно что-то значило в тех кругах, в которых она вращалась.
У неё было накоплено немного денег. И, на самый худой конец, оставалось заведение дядюшки Скаррона…
Или она могла бы вернуться домой, в Тарб.
Мать писала, что дела пошли лучше с тех пор, как старый граф снова начал проявлять интерес к окружающему за пределами своего особняка.
Сиеста в последний раз оглядела маленькую комнату на чердаке. Скромная койка, маленький столик и стул, а также сундук для личных вещей. Это было немного — но это успело стать домом.
Ещё раз вздохнув, она поправила одежду, взяла чемодан и вышла за дверь, спустившись по узкой и крутой лесенке для прислуги. Она слышала, как другие девушки болтают в столовой в дальнем конце коридора, но решила сначала заглянуть на кухню, где месье Густо уже доставал хлеб из духовки.
Толстый старый повар расплылся в улыбке:
— Доброе утро, my Petite Tourteau![2]
— Доброе утро, месье! — За время службы в Академии у неё появилось не так уж много друзей — но она будет скучать по месье Густо. — Я просто подумала — нельзя ли взять несколько булочек в дорогу? У меня впереди долгая прогулка.
— Ах, значит, Tourteau уже отправляется в путь? — спросил он, разрешающе махнув в сторону противня со свежей выпечкой.
— Мне просто нет смысла здесь оставаться… Я имею в виду, что каждый лишний день будет просто днём без поиска новой работы.
— Но ты могла бы хоть посмотреть — не откликнется ли кто на твою заявку? Несколько лишних дней погоды не сделают.
— А как насчёт вас, месье Густо? — спросила Сиеста и взяла немного свежего масла, взглядом попросив разрешения. — Разве вы не собирали вещи, чтобы уехать сегодня?
— Ох, ну это же совсем другое дело, my Petite Tourteau. — Он вздохнул. — Для хорошего повара всегда найдётся работа. Но ты… Тебе лучше воспользоваться репутацией Академии. Это могло бы значительно ускорить поиск нового места.
— Сиеста? — раздался голос из конца коридора. Потом, чуть громче: — Сиеста!
— Видишь? — Густо рассмеялся, возвращаясь за хлебом из духовки.
— Месье Густо! — Мадам Дидина с раскрасневшимся лицом стояла в дверях кухни, тяжело дыша. Старшая экономка поправила волосы и очки и вошла, покачивая широкими плечами. Она производила впечатление взволнованной наседки.
— Я, кажется, очень популярен сегодня утром! — Густо усмехнулся. — Чем я могу вам помочь, la Poule?[3]
— Ну уж не ты! — резко вскудахтнула она. — Мне показалось, что я слышала… Сиеста! Я поймала тебя до того, как ты ушла!
— Вам что-нибудь нужно, мадам? — вежливо спросила Сиеста. Хотя она могла считать месье Густо кем-то вроде старшего друга, у которого всегда оставалось немного еды в кастрюле, когда ей приходилось зарабатываться допоздна или вставать особенно рано, этого нельзя было сказать о мадам Дидине.
Никто не дружит со старшей экономкой. Это был незыблемый порядок вещей. В обычное время она следила за наймом и увольнением прислуги по мере необходимости или по указанию директора, и ни к кому не проявляла особой приязни. С другой стороны — злобной она тоже отнюдь не являлась.
Мадам Дидина бросила на Сиесту косой взгляд:
— Тебе надо уходить.
— «Уходить»? — спросила Сиеста.
— Уходить! — настойчиво повторила мадам. — И как можно быстрей! — Она покачала головой. — Нет, это никуда не годится… Они уже в пути!
— Кто? — Сиеста начала немного беспокоиться. Она никогда не видела мадам такой за всё годы, что проработала в Академии.
— La Petite Tourteau сделала что-то не так? — и беспокоилась не только она.
— Нет. — Мадам Дидина возмущённо надулась. — Но этот обделённый Основателем умом директор — да!
— Директор? — хором спросили Сиеста и Густо.
— У него была эта новая шлюшка из заведения по найму прислуги — и на Сиесту уже есть заявка!
— Но это же хорошо, да? Видишь, Tourteau, я же говорил тебе, что прилежной девушке сразу найдут работу!
— Но не у графа де ла Мотта же!
Наступила странная тишина, довольное выражение начало потихоньку сползать с лица месье Густо. Он обменялся взглядами со старшей экономкой, а затем оба посмотрели на Сиесту, которая только что откусила кусочек от булочки.
— Что? — спросила та. — Что не так с графом де ла Моттом?
Оригинальное название — «Made in Arrun». Не, это могла бы быть опечатка, но восемь раз подряд в начале каждой главы? Смысл в том, что это читается почти идентично с «Maid in Arrun» — «Служанка/горничная в Арруне». Как же эти англы обожают игры со словами… Поменял название. Таки выяснилось, что это был косяк с копированием, и в оригинале «Maid», а не «Made».
[2] Ик… Гуглопереводчик ф шоке. Tourteau — это краб, жмых, лепёшка из жмыха (tourteau fromagé — сырный пирог), головка резцовая, цепная звездочка, фреза цилиндрическая… Неко-переводчик в ауте. Что-то вроде «моя маленькая булочка»?
[3] Эм… Вообще, «курица». Типа «курочка»?
[4] Сина́й (яп. 竹刀 — синай, такэмицу, букв. «бамбуковый меч») — тренировочный бамбуковый меч в кендо и ряде смежных дисциплин.
[5] Ги — одежда для занятий бразильским джиу-джитсу. Казалось бы — причём тут кендо? На совести фикрайтера.
[6] Переводчик полный нуб в кендзюцу и подозревает, что фикрайтер — тоже. Так что относитесь снисходительно к возможным ляпам.
[7] Вот да ладно. Свежий пот практически не пахнет. Кислым он начинает вонять через пару-тройку часов, когда, собственно, скиснет. Не с полуночи же они тренировались? Или, гхм, ги со вчерашнего не стирали?
[8] Наверное, то, что у тебя есть старший брат, который, стоит тебе заикнуться о Силах Самообороны, засунет тебя в сундук, закопает и сядет сверху в звероформе?
[9] Dinomoeba. «Динозавр» + «амёба»?