Halkegenia Online (филлерные истории).

      Всё хорошо.       Всё будет хорошо.       Всё будет хорошо.       Ну а если нет…       Ну, она это переживёт.       Всё будет хорошо.       Если она повторит это достаточно много раз…       Всё будет хорошо.       Всё будет…       — Всё будет хорошо, моя дорогая, просто подожди и увидишь.       Сиеста вскинула голову, встретив взгляд чёрных глаз мужчины, сидящего на диванчике напротив.       Во время службы в Академии у горничной было достаточно возможностей повидать многих аристократов — кое-кто из них выглядел сошедшим со страниц романа — гордые, бравые, красивые…       Граф де Ла Мотт не был таким… На самом деле, он был немного похож на одного из тех гордых красивых молодых рыцарей — которого отлили из воска и оставили оплывать на солнце.       — Как на то будет воля милорда, — заученно ответила Сиеста. Про себя она думала о мадам Дидине — и о том, что сказала экономка о графе. «Со временем он потеряет ко мне интерес», — сказала она себе Сиеста. Если она будет достаточно терпелива…       Всё будет хорошо…       — Какая удача, что путь моего человека пересёкся с твоим, — задумчиво сказал граф, допивая остатки вина, а затем, переведя взгляд с бокала на Сиесту, сделал жест рукой.       — К-конечно, милорд, — пробормотала она, вставая и направляясь к бару, занимавшему угол комнаты. Снимаемое графом жилье в Арруне приличествовало представителю высшей знати, человеку, который имел место в Палате Лордов и к чьему мнению прислушивалась королева в некоторых важных вопросах. И пока она шла — то чувствовала на себе его взгляд.       — Такая унылая одежда. — Граф нахмурился.       — Это мое дорожное платье, милорд, — ответила Сиеста. — Прошу извинить, если моя внешность оскорбляет ваш взгляд.       — Совершенно нет, милочка! Проблема только в одежде, а вовсе не в тебе. Но мы это исправим — как только вытряхнем тебя их этих тряпок, — добродушно сказал де Ла Мотт, его глаза завороженно двигались вверх-вниз, пока она возвращалась с вином. — Я всегда говорил Карло, что настоящие красотки Тристейна растут в деревне. Разве не так?       — Так и есть, милорд.       Маленький главный агент поднял мрачный взгляд от газеты. Как заметила Сиеста — та была напечатана символами фейри. Она также заметила, как двигались его нахмуренные брови, когда он медленно, но уверенно продвигался вперёд, читая содержимое.       — Так скажи мне, Сиеста, милая, — граф жестом пригласил её сесть рядом с ним. — Ты же с севера? Тарб, да?       — Вы правы, милорд.       — Прекрасная местность! Позор вашему графу…       — Милорд?       — Я просто задумался. Мой отец любил рассказывать о графе Рэдли — но тот стал таким отшельником после своего испытания в Галлии… Я поражён, что ему позволено удерживать те земли, которые у него есть. Ты же знаешь, что он едва справляется со своими обязанностями? Что уж говорить о защите своих подданных!       — Граф… очень хороший и добрый человек… — Сиеста моргнула, осознав, что она говорит. — И… я слышала, что в последние месяцы ему стало намного лучше.       — Кхм… И ты услышала это от… своей семьи в Тарбе? Они тебе пишут?       Горло Сиесты сжалось, когда граф положил руку ей на колено, улыбаясь, — это был почти семейный жест, что-то, что мог бы сделать добрый дядя или дедушка… Но не совсем. И это «не совсем» всё в нем меняло.       Всё должно быть хорошо…       — Расскажи мне о своей семье.       — Милорд?       — О, я просто считаю, что хозяин должен проявлять интерес к своим слугам. — Граф усмехнулся. — В конце концов, вы же зависите от меня — и это самое меньшее, что я могу сделать. Ты родом из Тарба… Я полагаю, что родственница местного старосты? Впрочем, в такой захолустной деревеньке… Есть у тебя братья? Или… сёстры?       Ничего не будет хорошо.       Барьеры рухнули, и она почувствовала, как по её коже побежали мурашки.       Ничего не будет хорошо.       — О, и, Карло? — Граф на мгновение отвел от неё взгляд, и у неё перехватило дыхание.       — Да, милорд, — маленький человечек вдруг стал очень внимательным.       Лицо графа помрачнело.       — Каким бы приятным ни было это случайное развлечение — нам придётся что-то делать с теми сорванцами, которые в последнее время служат курьерами. Двор Фейри отказался остановить их. Они утверждают, что только официальные послания подпадают под мою епархию.       — Это… вообще-то правда, милорд. — Карло сложил газету.       — Да, но до сих пор это стоило мне лишь сущие гроши. — Он положил руку на спинку диванчика рядом с Сиестой. От него пахло… прогорклым… под маской одеколона. — Но эти сопляки становятся очень популярны в деле отправки небольших срочных посылок. Им доверяют. Даже герцог Вальер использует их для своих посланий ко Двору Фейри. Мне это не нравится.       — Служба и благоразумие милорда всегда были величайшей ценностью для Короны, — отметил Карло.       — В самом деле! Это почти как если бы… — Стук в дверь прервал сентенции графа. — Кого ещё, чёрт возьми, принесло? — Он покачал головой. — Глянь, кто там!       — Конечно, милорд, — Сиеста попыталась встать — что угодно, лишь бы увеличить расстояние между ней и графом — но почувствовала руку на своём плече.       — Не ты, милочка. Карло!       — Конечно, милорд.       Маленький человечек встал из-за стола и направился к двери. Прикоснувшись к кобуре с волшебной палочкой на бедре, как бы для уверенности, он повернул замок.       — Кто беспокоит графа де Ла… — Голос Карло резко прервался, а затем: — М-миледи?!       Сиеста заученно встала, когда главный агент графа, спотыкаясь, отступил в сторону, яростно кланяясь женщине, которая, как знали всё, даже простые служанки, среди фейри была кем-то вроде члена королевской семьи.       Леди Сакуя, графиня Сильвейна. Одеяние цвета листвы обнимало её, длинные зелёные волосы ниспадали почти до пола. Она оглядела комнату выразительными изумрудными глазами на нежном лице, затем слегка кивнула графу де Ла Мотту, который бросился вставать при виде фейрийской аристократки почти так же поспешно, как и Сиеста перед этим.       В конце концов, это был город фейри, и, хотя он не являлся личным владением леди Сильфов, именно граф был здесь гостем.       — Граф де Ла Мотт.       Она взглянула на Сиесту и доброжелательно улыбнулась. В этой улыбке не было и следа неискренности — она словно открыто и гостеприимно приветствовала странника в своём доме.       Сердце Сиесты чуть не разорвалось оттого, что она была так близко к чему-то такому доброму, когда её судьба казалась такой безрадостной. Ей хотелось кричать. Броситься к ногам леди и умолять это волшебное создание помочь ей! Но какая от этого была бы польза? Леди фейри была слишком недосягаема, чтобы снизойти до такой, как Сиеста. Даже если госпожа Сакуя была именно такой, какой казалась, — у неё было так много более важных дел, которыми нужно было заняться. Мольбы Сиесты останутся без внимания, а гнев графа падёт на неё и её семью.       — Ах, леди Сакуя! Чему я обязан удовольствием вашего визита?       — Я предстала перед вами от имени одного из моих подданных, — безмятежно ответила леди Сильфов.       — О? — Граф нахмурился. — Я могу заверить вас, что старательно следовал законам и обычаям вашего прекрасного города. Пожалуйста, если имело место какое-либо нарушение…       — Никаких нарушений, мой добрый граф. — Леди изящно подняла руку. — Хотя, возможно, небольшое недоразумение. Я позволю ей объяснить самой. Входите же, дорогая.       Твердый, но тихий звук тщательно размеренных шагов, а затем…       Сиеста сглотнула, когда в комнату вошла молодая женщина. Она была так же прекрасна, как леди Сакуя. Кто-то из её вассалов?       Первыми в глаза бросались волосы. Прекрасные золотистые пряди были уложены так, что напоминали накидку, ниспадающую ниже талии. Они сияли вокруг неё в лучах послеполуденного солнца подобно нимбу. Сдержанный взгляд столь же изумрудных, как у её повелительницы, глаз, обрамлённых золотистыми ресницами, на спокойном сильфском лице. Она была облачена в белое короткое платье фейри, расшитое золотом, под длинной прозрачно-зелёной шёлковой накидкой, в сложенных перед собой руках она держала маленькую сумочку в тон.       И то, как она двигалась… Идеальный баланс, непоколебимо — но легко… Благородные девушки в Академии учились этому годами.       Взгляд графа метнулся к его главному агенту. Джоун Карло беспомощно пожал плечами.       — А кто вы?.. — начал граф, но запнулся, когда вошедшая скользнула мимо него, остановившись перед…       — Сиеста, — сказала она твёрдым и абсолютно уверенным в себе голосом. Такой голос мог принадлежать кому-то вроде герцогини Вальер — ни гордыни и спеси, ни малейших колебаний или сомнений. — Что ты здесь делаешь?       — Я… я… — запинаясь, пробормотала она.       Затем, более мягко:       — Ты должна быть дома и готовить ужин. Я видела, что у тебя есть всё для… Риса с карри? Правда?       Её губы дрогнули — едва заметный изгиб.       Глаза Сиесты расширились. Она удивилась, как могла не заметить этого до сих пор. Предполагалось, что слуги хорошо запоминают лица…       — Прошу прощения! — рявкнул граф де Ла Мотт. — Что это за разговор об ужине? Так уж случилось, что эта юная леди — моя служанка!       Намёк на улыбку исчез, когда губы были поджаты, и доброта в лиственно-зелёных глазах пропала, когда они прищурились:       — ВАША служанка?       — Да! МОЯ служанка!       Граф попытался свысока взглянуть на сильфу — но у него ничего не вышло.       «Ему приходится смотреть на неё снизу вверх» — поняла Сиеста. Да, мисс Лифа была на каблуках, — но от внимания служанки не ускользнуло, что подошвы у сапог графа довольно толстые…       — У меня сложилось впечатление, что мисс Сиеста работала в Королевской Академии и что её контракт был недавно расторгнут, — сказала мисс.       — Действительно. И я предложил перенести контракт в спешном порядке!       — Значит, у вас есть подписанная квитанция о переводе? — спросила мисс Лифа.       — Я… я составлял её, когда вы вошли! — рявкнул граф. — В этом городе не хватает клерков, которые могут составить такой контракт!       — Недостаток, за который я должна извиниться, мой добрый граф, — госпожа Сакуя слегка поклонилась со своего места у двери.       — Значит, ещё не слишком поздно, — рассудила мисс Лифа.       — Слишком поздно для чего? — голова де Ла Мотта резко повернулась. — Я требую объяснений!       Сильфа спокойно открыла свою сумочку и очень неторопливо развернула листок бумаги. Она протянула его Сиесте. Строчки были двойными — рунами фейри и тристейнским алфавитом. Служанка довольно хорошо умела читать — и ей потребовалось всего несколько секунд, чтобы понять.       — Это…       — Вы однажды сказали мне, что простолюдин не может быть гостем в доме знати. Я не могу убедить вас в обратном, Сиеста-сан. Только не за один день. Но я могу дать вам вот это. Вы оказали мне замечательную помощь в последние несколько дней — и ничего не просили взамен. Итак, я хотела бы знать — не согласитесь ли вы отныне работать на нас? На нашу семью?       — Я… — начала Сиеста.       — Работать на вас?! — Граф, казалось, изо всех сил старался сохранить самообладание. — О, я вижу, что это! Пытаетесь увести мою служанку у меня из-под носа?! Ну что ж, я этого не потерплю! Сиеста этого не подпишет. Это нарушение правил! Она уже выразила согласие, когда пришла сюда с моим человеком!       Мисс Лифа кивнула.       — Устное соглашение, да?       — Да, — ответил граф. — Это равносильно подписанию. Сиеста… Я сообщу каждому дому отсюда до Тарба, что ты не держишь своего слова!       — И выставите себя лжецом, — холодно сказала сильфа.       — Прошу прощения?!       Сиеста вздрогнула от возмущения в голосе мужчины.       — У меня есть десятки свидетелей того, что в течение последних трёх дней, с тех пор как она покинула Академию и прибыла в Аррун, Сиеста убирала наш дом, готовила нам еду, выполняла обязанности горничной и няни, занималась нашим бельём, покупала продукты и превосходно справлялась во всех других аспектах работы служанки в доме Юки-Киригая. Мы крайне довольны ею. На самом деле я так обрадовалась, что попросила адвоката нашей семьи прямо сегодня составить контракт от своего имени, от имени моего брата и моей невестки.       — Но это… я… — Затем произошло нечто странное. Граф, который, казалось, был почти готов взорваться, внезапно начал сдуваться, на лице появилось какое-то непонятное выражение. — Подождите… Вы сказали «Юки»… Это как «дама Юки»?       — Рыцарь-фейри Храброго Принца. — Мисс Лифа коротко кивнула. — Моя невестка.       — Белая Комета…[1] — пробормотал граф де Ла Мотт. — И… Киригая…       — Рыцарь-фейри Королевы.       — Чёрный Рыцарь?       — Я уверена, что их обоих забавляют их… титулы, — заметила сильфа. — Они похожи на эти ваши рунические имена…       Сиеста содрогнулась от того, как фейри только что высмеяла один из столпов благородного этикета, — но граф казался слишком растерянным.       — Юки, — пробормотал он. — Киригая.       Сиеста практически слышала, как в голове графа щёлкают костяшки счётов. Это как формулы на школьных досках Академии. Они словно были двумя сторонами одного и того же уравнения.       — Так что, как вы видите… Если то, что ваш человек заставил её сказать под давлением, считается «устным контрактом», тогда я была бы счастлива оспорить это доказательством её намерения служить нашему дому, — спокойно закончила сильфа. — Впрочем, с учётом сказанного, есть простой способ всё это уладить. Нам нужно только позволить Сиесте решать самой.       — То есть… я…       «Я…»       — Вы же не можете на самом деле иметь в виду…       «Я…»       — …Но… Конечно же, вы не…       — Я ОЧЕНЬ-ОЧЕНЬ ИЗВИНЯЮСЬ!!! — голос прозвучал громко и отчётливо, перекрывая сбивчивое бормотание. Все в комнате повернулись к пунцовой служанке, тяжело дышащей, когда она поняла, что только что сделала. Она посмела перебить тех, кто был лучше её! Но теперь было уже слишком поздно останавливаться: — Я… я должна извиниться перед добрым графом де Ла Моттом!       — Сиеста?!       Мисс Лифа встревоженно смотрела на неё.       — Пожалуйста! — Она взглянула в глаза сильфы — такие удивительно добрые. — Я должна извиниться… потому что… дело в том, что… я потратила время достопочтенного графа, не сказав его человеку, что я уже нашла новую работу. Я… — Она больше не могла сдерживать слезы, когда всё это вырвалось наружу. — Я должна отклонить щедрое предложение графа! Боюсь, я просто глупая девчонка, которая никогда не сможет быть полезной достопочтенному графу де Ла Мотту!       Лифа уставилась на неё. Госпожа Сакуя уставилась на неё. Джоун Карло вытаращил глаза. А больше всего остолбенел граф де Ла Мотт, ошеломлённо смотря, как благородная фейри взяла за руку простолюдинку:       — Всё в порядке, Сиеста-сан. — Мисс Лифа тепло улыбнулась. — Нам нравятся глупые девчонки в нашем доме.       Но если граф и услышал эту доброту — то, похоже, тоже ничего не заметил. Он всё ещё стоял в замешательстве, когда мисс вывела Сиесту из комнаты. Леди Сакуя слегка поклонилась:       — Я рада видеть, что наше дело завершено, граф де Ла Мотт. Пожалуйста, наслаждайтесь оставшейся частью вашего пребывания в Арруне.       А затем она тоже ушла, а пара ожидавших её охранников последовала за ней.       Лёгкость наполнила грудь служанки, странное ощущение, что она, должно быть, спит. С ней всё будет в порядке? Всё будет хорошо?!       По крайней мере, для неё…       Но… Мисс Лифа?       — Мисс? Вы… вы в порядке? — походка элегантной женщины сбивалась, плавные и чёткие шаги сменились пошатыванием. Чем дальше они удалялись от графа и его покоев — тем больше она начинала спотыкаться…       Это было как в сказках, когда чары, превратившие простолюдинку в принцессу, начинают рассеиваться. Не внешне — Лифа оставалась такой же красивой, но воодушевляющий дух, который наполнял её, постепенно иссякал, пока Сиесте не пришлось подхватить фейрийку под руку. Леди Сакуя сделала то же самое с другой стороны — и они вдвоём помогли сильфе, которая теперь казалась намного моложе прекрасной элегантной леди и очень тяжело дышала, шаря шальными глазами явно в поисках места, где бы присесть.       — Так, ей надо отдышаться… — Леди отмахнулась от своих охранников. — И принесите попить!       Охранник кивнул и поспешил на поиски.       — Я… я впрядке! — задыхаясь, сказала юная сильфа. Она улыбалась, но в её глазах стояли слезы. — М-мое сердце просто к-колотится так сильно… Мне кажется, оно вот-вот разорвётся… Я никогда раньше не делала ничего подобного…       — Ты была великолепна, Лифа-тян, — с улыбкой заверила её леди Сакуя. — Ты совершенно сбила его с толку. Он, думаю, всё ещё гадает, что произошло.       — Но я… никогда бы не справилась без вас… — задушенно сказала сильфа. — Я бы никогда не справилась сама… У меня бы никогда не хватило смелости. — Выпив воду, предложенную охранником, она снова обрела самообладание. — Но не затаит ли граф обиду?..       — Лифа-тян, половина Палаты Лордов ненавидит меня до глубины души, — спокойно сказала леди Сильфов. — Это цена просто за то, чтобы дышать одним воздухом с высшей знатью. Граф не будет тратить драгоценное время и энергию на что-то подобное. Просто… Думаю, стоит предупредить твоих брата и невестку — на случай, если они когда-нибудь будут иметь с ним дело.       Лифа кивнула, а затем снова начала болезненно бледнеть.       — О нет… — сказала она тихим голосом.       — В чём дело? — леди Сакуя склонила голову набок.       — Я попросила Буланже-сенсея заключить этот контракт, но не уверена, что мы можем позволить себе горничную, — сказала сильфа убито.       Сиеста подумала, что должна чувствовать то же самое, но её слишком быстро швыряло в разные стороны — и теперь она просто чувствовала себя спокойно-отстранённой.       Что бы ни случилось — всё будет хорошо.       Леди Сакуя улыбнулась:       — Лифа, я уверена, что это вполне по средствам твоей семье. Твои брат и невестка — полноправные рыцари, и им приходится содержать лишь довольно скромный домик. Я бы не согласилась на это, если бы не была уверена, что всё будет хорошо.       — Может быть, — младшая сильфа говорила виноватым тоном набезобразничавшего ребёнка. — Но я… я использовала их имена без разрешения… — Она схватила своего сюзерена за руки, её глаза тревожно сияли: — Сакуя-сама, не могли бы вы, пожалуйста, позволить мне воспользоваться зеркалом лунного света?! Я должна сообщить братику и Асуне как можно скорее!       — Всё будет хорошо. — Сакуя тихо рассмеялась — это был звук такой же чистый и прекрасный, как звон колокольчика. Она нежно погладила Лифу по плечу.       — Хм… Прошу прощения… — Сиеста поклонилась леди Сильфов. — Тогда… должна ли я предположить, что всё это… реально?       — Ты имеешь в виду контракт? — Леди Сакуя встала, поправляя свои фейрийские одежды. — Стопроцентная подлинность. Если ты подпишешь его — то будешь нанята домовладением Юки-Киригая с той же зарплатой, что ты получала в Академии. Но… есть одно отличие.       — Да, миледи?       — Лифа-тян была очень внимательна, когда разговаривала с Буланже-сенсеем. Твой контракт — открытый, как и у любого профессионала. Если ты подпишешь его — а позже решишь, что не хочешь продолжать работать на Киригая, то будешь вольна уйти без всяких последствий и препон.       — Но… я не могу себе представить, что захочу… — Сиеста благоговейно посмотрела на листок бумаги в своих руках. — Мисс… Она спасла меня!       — Сиеста-сан, — Лифа достаточно успокоилась, чтобы говорить. Она осторожно встала, всё ещё немного нетвёрдо держась на ногах.       — Мисс?       — Я рада, что вы так думаете, правда. — Она задумчиво кивнула. — Но… Вам не нужно испытывать благодарность ко мне. То, что понадобился дворянин, даже такой фальшивый дворянин, как я, чтобы спасти вас, Сиеста-сан… Это плохо. В первую очередь вас должен был защищать закон. Но вместо этого он защищает только графа Мотта.       — Если это тебя утешит — мне этот тип никогда не нравился, — выражение лица госпожи Сакуи стало совсем невесёлым. — Теперь я точно знаю, почему. К сожалению, Лифа права — боюсь, всё, что я могла сделать, — это помочь тебе сбежать от него.       — Этого уже более чем достаточно, миледи! Я вечно буду благодарна вам!       Сиеста низко поклонилась леди Сильфов, которая, как ей пришло в голову, по сути являлась правителем феода, в котором она теперь жила.       «Я буду служанкой у фейри», — подумала она — и осознание нахлынуло на неё изнутри.       Когда они снова отправились в путь, несколько более медленно, миледи погрузилась в себя — несомненно, задумавшись о важном. А в голове Сиесты метались мысли — и после всего, что произошло так быстро, она чувствовала себя странно раскрепощённой, настолько, что посмела спросить у повелительницы Сильфов:       — Мир, из которого вы и мисс пришли, сильно отличается от этого, миледи?       — Очень, очень сильно, — кивнула та.       — Мисс сказала — что закон должен был защитить меня от графа Мотта. Так ли было бы в вашем мире?       Леди помедлила с ответом. Это была честная пауза — скорее, обдумывание ответа, чем попытка увильнуть.       — Возможно, — сказала она наконец. — Я не буду лгать вам, Сиеста-сан. Наш мир не идеален. Там очень много эгоизма и несправедливости. Существует и бесконечная жестокость, точно так же, как здесь, в Халкегении. Но есть и те, которые отстаивают то, что правильно, даже когда работа тяжёлая и неблагодарная. Я вспоминаю о них и их борьбе — когда думаю обо всех людях здесь, которых я должна защитить.       Сиеста кивнула.       — Я всё ещё не понимаю мир мисс, — призналась она. — Но я думаю, что была бы очень счастлива родиться в нём.       — И я думаю, что если бы ты родилась в том мире — вы двое были бы лучшими подругами, — ласково сказала ей леди Сильфов.       — Дружить с дворянкой…       Это было невозможно. Но если бы её хозяйка была человеком… девушкой из её деревни… Сиеста знала, что она хотела бы быть её подругой.       — Лифа не считает себя такой — и я не знаю, будет ли когда-нибудь, — сказала леди Сакуя. — На самом деле, мне кажется, что она чувствует себя маленькой девочкой, нацепившей платье матери. Но это самое замечательное в Лифе — у неё большое и доброе сердце, и оно достаточно сильное, чтобы оставаться верным себе, даже если она порой путается в собственных чувствах.       — Возможно… Миледи… Но даже если мисс Лифа не считает себя дворянкой…       — Да?       — Даже если она не считает себя дворянкой — она всё равно благородна.       И леди Сильфов посмотрела на неё с улыбкой:       — И это очень красивое чувство, Сиеста-сан.       — Благодарю вас, миледи.       Сиеста ускорила шаг, чтобы быть ближе к мисс Лифе. К своей благородной госпоже.       Всё будет хорошо.       ______________________________________________________________       [1] Предвосхищая вопли — да, я знаю, что прозвище Асуны переводят как попало, причём точность перевода с японского на наглиш тоже вызывает сомнения. Но в данном случае у фикрайтера «White Comet» — КМК, местное халкегенийское прозвище.