Halkegenia Online (филлерные истории).

      — Остановитесь именем Закона!!!       Несясь по воздуху на опасной, даже для фейри, скорости, Сугуха на долю мгновения задумалась — а правильно ли было объявить о себе таким образом? Она теряла несколько драгоценных секунд эффекта неожиданности — зато испуганные охранники замешкались, давая ей достаточно места и времени, чтобы протиснуться сквозь закрывающиеся двери сарая, отчаянно тормозя и влетая в темноту и первые всполохи начинающейся перестрелки.       — Взять их! — услышала она крик Лоха и увидела мужчин опасного вида, вооружённых обычными молотками… несколько с простыми мечами… Один из них вскинул руку — маг!!!       Эти люди, должно быть, работали на сообщников Лоха с «серого рынка»… Затем не осталось времени играть в детектива, пар превращался в острые ледяные ножи, падающие смертоносным дождём с высоты на головы пойманных в ловушку фейри.       Конока в ужасе присела, обхватив руками живот, её подхватил на руки Эдо и утащил в укрытие, помогая себе крыльями.       — Не сейчас, Конока! — крикнул кайт, когда девушка принялась бессильно колотить кулаками по его груди.       — Ты! Это был ты! Ты! Ты! — кричала женщина в истерике, не обращая внимания на опасность. — Ты сделал это с Кобе! Кобе? Кобе!!!       Полностью забыв обо всём остальном, Эдо и Конока повернулись к центру сарая, окутанного льдом и туманом, в ужасе от того, что Кобе не успел убежать вовремя, — но тот как раз оказался рядом с ними. Однако облегчение было недолгим, так как «Кобе» быстро переставал быть Кобе и вообще кайтом — его хвост распушился, а черты лица исказились.       — С-стой! Ты… — начала Конока.       — Куроцунэ?! — закончил Эдо.       — Мои извинения. Я солгал. — Бренхен коротко поклонился, схватил онемевшего Эдо за плечо и оттащил его вместе с Конокой в укрытие за кучей пеньковых мешков и деревянных ящиков. — Лифа! — лис с довольным видом кивнул ей, когда она нырнула к ним. Тревожный стук раздался с другой стороны их укрытия — пули ветра и ледяные иглы. Лифа знала об этих излюбленных магами-преступниками заклинаниях, тихих и неброских, но достаточно эффективных, чтобы убить фейри без доспехов.       — О-офицер Киригая? — Конока заикалась. — Ч-что вы здесь делаете? Что происходит?! Лох сошёл с ума!       — У нас действительно нет времени на объяснения, — Лифа попыталась улыбнуться, но вместо этого поморщилась, когда что-то более тяжёлое, чем пули ветра или ледяные иглы, ударило в их укрытие и раздался крик «Обойдите их!» — Подкрепление на подходе — но мы не можем оставаться здесь! — Она взглянула на двери сарая. Они выглядели крепкими — но она подумала, что могла бы их разломать. — Эдо. — Виновный брат Миура серьёзно посмотрел ей в глаза — и без единого слова было заключено перемирие. — Если мы откроем эти двери — ты сможешь доставить Коноку в безопасное место?       — Я… я думаю, что да. Но не тогда, когда они стреляют в нас.       Верно. Эдо был не лучшим летуном — а Конока настолько гражданской, насколько это вообще возможно.       — Предоставьте это мне, — сказал Бренхен.       — А? — Лифа подняла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как кончик его хвоста исчезает за ящиками, а затем услышала крики удивления, когда чёрный дым затопил их убежище и быстро заполнил объём сарая. Удивление сменилось воплями боли — и град заклинаний прекратился. Шанс! Лифа вслепую прицелилась туда, где, как она помнила, должны были находиться двери сарая, и с её ладони слетела «глушилка», за чем немедленно последовал глухой удар — и скрип прогибающихся досок.       Ещё раз! Она произнесла заклинание и выстрелила. То же самое.       Ещё раз! На этот раз эхо звучало по-другому.       Ещё раз!       Дневной свет начал просачиваться сквозь дым — и она толкнула Эдо в спину, побуждая того отвести Коноку в безопасное место, выдернула свой боккен и выскочила из укрытия. Дымовая завеса была такой же непроницаемой, как и всегда — но у неё были козыри. Напрягая зрение, сильфа начала ощущать движение в чернильной темноте. Сначала это была просто мешанина хаотичных микропотоков — но затем она разобралась в этом хаосе, создаваемом мечущимися туда-сюда телами.       Она не могла сказать, кто есть кто, — но было достаточно легко определить, кто не Бренхен, прислушиваясь к звукам, когда мальчик-сионах разбирался с головорезами под прикрытием своего заклинания. Но не она одна была такой хитрой — в воздухе раздались присвистывающие щелчки магии эхолокации. Один из магов был поблизости — фактически прямо рядом с Лифой, и она, не теряя времени, атаковала. Мужчина успел повернуться и вскинуть свою палочку, прежде чем та была выбита из его руки тяжёлым ударом боккена. Крик боли оборвался, когда сильфа стукнула его по голове, и маг упал, потеряв сознание.       Что-то мелькнуло на краю «поля зрения», и Лифа уклонилась от продолговатого камня, пролетевшего через пространство, которое только что занимало её тело. Затем ещё камень, и ещё, заставляя её нырнуть в сторону и низко пригнуться к земле. Щелчки «эхолота» мага подсказали ей приблизительное направление, а турбулентные следы его снарядов рассказали ей остальное. Ни один из них не был полностью слеп. Внезапно Лифа почувствовала, что пол склада слегка изменил текстуру под её ногами, и оттолкнулась, когда твердый камень стал зыбким и коварным, как ванна с тальком, и почти сразу затвердел. Но она была уже в воздухе, её рука вслепую щупала штабеля ящиков у стены сарая в поисках ориентира.       Запустить ещё одну «глушилку» в никуда — чтобы забить «эхолот» мага белым шумом. Толчок ногами и крыльями, чтобы радикально изменить направление движения, сбивая прицел противника. Скользнуть над полом, нанося прямой удар в грудь боккеном.       Но в реальном бою противник не стоит неподвижно. Он может парировать и уклоняться. Даже в дыму — похоже, у мага была отменная интуиция. Она почувствовала, как кончик деревянного меча зацепил ткань, когда противник едва успел увернуться. «Слишком вытянулась!» Лифа приземлилась, твёрдо поставив ноги, крылья изменили вектор. Боккен выскользнул из пальцев, канув в темноту, и её руки потянулись к рукояти сабли в ножнах. Она рванула клинок, разрывая печать, развернулась и опустилась на одно колено в отработанном вертикальном ударе.       Сознание испуганно ёкнуло даже сквозь гул адреналина, когда острая сталь встретилась с плотью и раздался крик боли.       «Он пытался убить тебя! — сказала себе Сугуха, когда дым начал рассеиваться. — Он пытался…»       Она моргнула, увидев сморщенного маленького человечка, что лежал на полу, прижимая руку к рассечённой груди.       — Ты?! — воскликнула Лифа.       — Ты?! — эхом отозвался тот.       Джоун Карло по-совиному моргнул, глядя на неё. Прежде чем он успел сказать ещё хоть слово, Лифа наступила на палочку, которую он слепо пытался нашарить, раздробив фокус с неприятным влажным треском дешёвого дерева. Затем, направив на него ладонь, она произнесла сильфское связывающее заклинание, нити света обернулись вокруг запястий и лодыжек главного агента, спеленав того, словно праздничный подарок.       — Ты ещё легко отделался! — яростно заявила сильфа. Детектив в ней рвался к знаниям — но не было времени думать, поскольку дым почти рассеялся — и наконец вломилось подкрепление в лице мобного патруля, с громкими криками «всем стоять!!!»       Но в этом уже почти не было никакой необходимости. Несколько противников всё ещё прятались среди ящиков или только что сбежали через боковые двери, из тех, кто вступил в бой, более дюжины лежали, связанные или просто избитые до бессознательности, и в центре всего этого стоял Бренхен — маленький сионах, ростом едва ли не вдвое меньше самого мелкого из бандитов, его дыхание постепенно замедлялось. Он оглянулся через плечо на поражённых фейри.       Лифа махнула рукой, останавливая патрульных, — глупо, всё, что они увидели бы — это хвост сбежавшего Куроцунэ. Если они вообще слышали новости.       — Уже закончилось? — крикнула Джино, возглавлявшая отряд из полудюжины охотников, но вновь раздавшийся звук заклинаний заставил всех опять искать укрытия.       — Без огня! — крикнула Лифа. — Только «глушилки»!       Если Лох занимался контрабандой — то невозможно было сказать, что хранится в невинно выглядящих ящиках.       К счастью, охотники привыкли сражаться в самых необычных условиях. Они не были солдатами — но в своём деле являлись профессионалами, не уступающими Силам Самобороны и страже. «Ревущая стрелы» вонзались между ящиками, издавая пронзительный вопль, способный сбить с ног, «магические выстрелы» и «глушилки» били по импровизированным укреплениям с гораздо большей яростью, чем могла надеяться выдержать простая деревяшка.       В конце концов весь стеллаж вдоль задней стены начал рушиться под весом десятков ящиков, единой лавиной опустившись на огромный контейнер, занимавший немалую часть объёма сарая. Затем всё затихло.       «Похоже, это всё».       Лифа не была до конца уверена, что может последовать за этим. Она заметила движение — последних ошеломлённых бандитов, выползающих из-под обломков, а затем — странное низкое «мурлыканье», когда что-то КОЛЫХНУЛОСЬ под всем этим расщеплённым деревом и разбитой посудой. Сарай Лоха, должно быть, был тем местом, где содержалась новая диномёба. Идеальный предлог для Эдо встретиться со своим сообщником.       — Может, помочь? — подумала Джино вслух. — Похоже, ей там досталось…       Лифа согласилась — ворчание было весьма недовольным, куча шевелилась — а затем звуки стали глубже и… раздражённей, пожалуй?       — Хм, если подумать, может быть, нам стоит подождать укротителя? — резко передумала саламандра.       Обломки затряслись, всё сильней, поднимаясь и начиная осыпаться с нечто, блестящего от слизи и сменившего окраску с обычной для слизней нежно-пастельно-розово-пурпурной на угрожающе-красную с чёрными пятнами       И это была не просто инстинктивная реакция на угрозу. Сугуха заметила помятую банку с надписью «КИНТТ», напечатанной на боку выцветшими от кислоты буквами, — несколько оставшихся гроздей чёрно-красных ягод выпали из неё.       — Джино, это ведь… — Лифа указала — и саламандра поморщилась:       — Берсерковы ягоды! Лох действительно хранил здесь контрабанду!       Быстро сообразившие патрульные задули в свистки, подавая сигнал для всех посторонних отойти подальше, и крепче перехватили оружие — однако, как бы хороши они ни были, вряд ли охотники были готовы к тому, что последовало дальше.       Диномёба раздувалась на глазах, пока не стала казаться намного больше, чем кроткие гиганты, которых все видели мирно скользящими по улицам Арруна. Узкие чёрные глазки заблестели, её тело приподнялось и скрутилось. Дрожь пробежала по шкуре — а затем раздался шипящий звук, когда щупальца вырвались, словно выстреленные огромным внутренним давлением.       Они пробивали твёрдое дерево ящиков и рикошетили от камня пола и стен, они взметнулись и ввысь, разнося крышу сарая. Акела прыгнул на Лифу и Джино, как раз вовремя сбив их наземь.       — Ложись! — заорал лидер патрульных, гном, прикрывая двух своих товарищей внушительным башенным щитом. — Надо вытащить его наружу!       — На пристань?! — крикнула в ответ Лифа — Она там всё разнесёт!       — Оно и так всё разнесёт, если мы его не остановим!       Гном принялся орать приказы своей команде — но не успел. Щупальца, высоко поднятые в воздух, двигаясь с обманчивой медлительностью, согнулись пополам, конвульсии волнами пробегали по всей их длине, когда они рухнули, как огромная плётка-девятихвостка, — хотя плетей было больше девяти, и с каждой секундой их становилось ещё больше — дюжина, двадцать… Да как бы не пятьдесят!!!       Акела вспыхнул дикой магией, пытаясь их прикрыть, Лифа приподнялась на локте, стараясь наколдовать щит… И перед ними встал Бренхен.       Мальчик-сионах, безоружный, стоял и смотрел вверх — она не могла видеть его лица, но Сугу была уверена, что оно ничего не выражало, вся его ментальная энергия была направлена на угрозу.       — Лифа, я собираюсь вернуть свой долг сейчас.       — Бренхен?!       В мгновение ока он оказался высоко в воздухе — и с серебряной вспышкой на кончиках его пальцев первое щупальце распалось пополам.       Затем следующее.       И следующее.       Блинк-разрез.       Блинк-разрез.       Всё быстрее и быстрее, всё ближе и ближе друг к другу, пока блинки и вспышки ударов не слились почти в единое целое, поднимаясь всё выше и выше в воздух, превращаясь из последовательности в каскад, в сплошной поток…       Повсюду рушились щупальца, некоторые из них были отрублены, некоторые — отбиты, — но за четыре-пять секунд сионах расчистил им место для контратаки.       — Рассыпаться!!! — проорал командир гномов, не став сомневаться в дарёной возможности, и, похоже, судя по выражению лица, восхищаясь работой лиса. — Обездвижить и забить точечным огнём! Остальным отойти!       — Мы тоже поможем! — Лифа получила большой палец от Джино и только собралась взлететь, — как увидела, что кто-то выполз из-под обломков позади диномёбы, и поморщилась, увидев ундина в синем кимоно, пытающегося убежать. Если хорошенько подумать… — Джино!       — Иди за ним! — согласилась саламандра. — Мы справимся!       Оставив битву позади, сильфа пробиралась сквозь обломки бизнеса Лоха, крошечная часть её задумалась — что из этого ещё можно спасти? Не ради негодяя, а ради тех, кого он обманул.       Ундин заметил её, увидел, что она единственная, кто обратил на него внимание, и дико замахал рукой, поспешно пытаясь кинуть что-то спутывающее, чтобы выиграть время на побег. Возможно, была доля правды в том, что Лох не любил насилие и прибегал к нему только посредством миньонов своего партнёра. В любом случае его заклинание прошло мимо цели, ударив в бок сражающейся диномёбы — и моб рефлекторно отмахнулся, словно от мухи… Но вместо мух были фейри.       — Сугуха! — и Лифа обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть летящее к ней скрученное в штопор щупальце, его кончик затвердел, превратившись в тупой наконечник копья, а затем…       Она моргнула, уставившись на длинную красноватую спираль, которая, вибрируя, проходила СКВОЗЬ её живот. Её внутренности скрутило от странного ощущения… Это было не больно, совсем нет. Это было… холодно? А потом по её спине расплылось тепло.       — Всё в порядке, — прошептал ей на ухо Бренхен. — Неважно, как это выглядит. Я обещаю, что не умру.       — Ч-что? — выдохнула Лифа, когда щупальце отдёрнулось, заносясь для удара по другим противникам, и, коснувшись своего живота, обнаружила дыру в блузке и совершенно неповреждённую кожу под ней. Но тепло всё ещё распространялось по её спине! Она повернулась и посмотрела на лиса — мальчик выглядел призрачно бледным, а кровь из раны, которая должна была быть на ней, пропитывала его одолженную рубашку.       Он начал падать — и Лифа поймала его, дрожащего в холодном поту. Сейчас он казался ещё более хрупким, словно разбитая фарфоровая кукла.       — Ты меня фазировал! — дошло до сильфы.       — Остроумный трюк, да? — тяжело выдохнул сионах.       — Держись, Бренхен! — взмолилась Лифа. — Мы найдём тебе целителя! Аррун прямо там! Просто держись!       — Я же сказал тебе — я не умру, обещаю. — Он поморщился, когда боль начала доходить до него сквозь шок. — Я всё ещё… должен идти к Флате… А теперь закончи свою работу, чтобы мой долг был выплачен!       Кивнув, она нашла укромное место, чтобы посадить лиса, запомнила его и побежала вниз за спотыкающимся ундином. Он не успел далеко уйти — из-за угла вылетела канистра КИНТТ и ударила его прямо в лоб.       Лох, пошатываясь, сделал ещё три шага, моргая и глядя в никуда, а затем камнем рухнул наземь.       — Единственная причина, по которой я надеюсь, что он ещё жив, заключается в том, что мне не нужно ещё и обвинение в убийстве! — прорычал Эдо.       — Ты не сбежал, — подумала Лифа вслух.       — Нет. И не собираюсь, — ответил кайт. — Я думал об этом… Но… Даже если это был не мой брат на самом деле… Куроцуне сказал правду. Я… Я хочу…       — Ты можешь попросить прощения позже. Конока в безопасности?       Эдо кивнул.       — И у меня есть идея, что с этим делать, — он мотнул головой в сторону беснующейся диномёбы. — Патрульные не справятся. Ну, не справятся без тяжёлой магии, которая разнесёт тут всё.       — Что? Но…       — Диномёбы обычно не враждебны, так что мобные патрули с ними не сталкиваются, — но у них более дюжины сердец, восемь лёгких и ровно ноль мозгов. Насколько мы можем судить — их нервная система распределена по всему телу. Точечные удары практически бесполезны. Но у нас есть вот это.       — А оно её не убьёт? — Лифа посмотрела на треснутую канистру, следуя за Эдо обратно к месту битвы.       — Я надеюсь, что нет. Может… — признал он. — Но, надеюсь, это просто нейтрализует… — Он сделал паузу, когда увидел Бренхена, лежавшего, скорчившись, на обломках.       — Ваши действия имеют последствия, Эдо-сан, — пробормотала Лифа, подтолкнув кайта вперёд. Она увидела, как мужчина мрачно кивнул.       Всё шло так плохо, как и предсказывал Эдо. Отряд патруля состоял из восьми способных фейрийских бойцов — но сражение протекало так близко к важной инфраструктуре Арруна, что применение большинства мощных заклинаний было крайне нежелательно. А огромная доза берсерковых ягод, похоже, подарила диномёбе непомерную мощь, лишив её заодно всего врождённого миролюбия. Но не даром — неприятная сыпь распространялась по поверхности кожи огромного моба. Если он сожрал весь запас украденных ингредиентов — это вполне могло оказаться смертельной дозой. Впрочем, до тех пор он вполне успеет разнести тут всё в щепки.       — Мы должны убрать его отсюда! — крикнула Джино, вбивая «путы» в тушу чудовища. Акела вцепился челюстями в обрубки щупалец и потянул — но с таким же успехом комнатная такса могла бы утащить быка.       Медленно диномёба вылилась из разрушенного сарая на поспешно расчищенную площадку, накачанная наркотиком и, похоже, испытывающая невероятную боль. Свет и звуки подхлеснули моба — и он напрягся, регенерируя оставшиеся щупальца и колотя ими вокруг, как ребёнок в истерике… И тут, одна за другой, красно-чёрные плети были пойманы, спутаны и натянуты более тонкими, розово-лавандовыми. Раздался печальный звук, похожий на вопли слизня, — но в нём не было оттенка ярости.       — Я надеюсь, что у вас есть план! — крикнул Миура Осака с загривка одного из своих ручных слизней, изо всех сил держащего сбрендившего собрата. — Мы долго не продержимся!       Действительно, моб-берсерк, даже раненый, оказался сильнее, тонкие усики его собрата уже начали опасно растягиваться, как будто могли порваться в любой момент.       — Брат! — крикнул Эдо, быстро взлетая. — Держи её — нам нужно приподнять её спереди и накормить!       — Эдо?! — Осака вытаращил глаза. — Ты хочешь покормить её сейчас?!       — Просто доверься мне!       — Ладно! — Миура Осака хлопнул своего скакуна по мантии — а затем оттолкнулся от сиденья, запуская «воющую срелу», чтобы привлечь внимание моба сверху.       — Вы слышали Эдо! Поднимайте его спереди!       Лифа озвучила это как приказ — патрульные, достаточно сообразительные, с энтузиазмом подчинились. Земля превратилась в столбы и ударила вверх, поднимая обезумевшее существо, а Эдо открыл канистру — и воздух наполнился невероятно успокаивающим ароматом.       — Ромашка? — воскликнула Лифа.       — Пожертвование Лоха на общее дело, — произнёс Миура-старший. — А теперь прикройте меня!       — Хорошо!       Лифа запустила несколько «воющих стрел», отвлекая моба, пока Эдо подбегал со своим грузом к инопланетно выглядевшему провалу, который гигантский слизняк считал пастью. Поток брикетов прессованной травы разлетелся веером — но, по большей части, попал по назначению. Вопрос был только в том — сработает ли это? И поначалу Лифа боялась, что этого не произойдёт. Или что произойдёт — и слизень просто загнётся от такого котейля сильнодействующих реагентов.       Но затем конвульсии безумного моба начали утихать, красно-чёрный цвет шкуры стал светлее и мягче, постепенно истаивая обратно до розового, он словно сдулся, а агрессивные вопли превратились в стоны боли и страдания, такие душераздирающие, что даже закалённые охотники прекратили атаки. Спутанные щупальца расплелись, и два сородича, прекратив борьбу, принялись поглаживать друг-друга, словно общаясь на тайном языке прикосновений.       «Сработало!»       Лифа вздохнула. Это действительно сработало. Моб, приходящий в себя от приступа бешеной ярости, задрожал и сжался в комок.       — Давай, брат! — крикнул Осака с воздуха.       — Ага! — согласился Эдо. — Самое время!       Братья заклинали хором — а затем сначала Эдо, а затем Осака коснулись лба моба. Руны ≪укрощения≫ перетекли с рук укротителей на тело монстра, принося ему спокойствие.       В последовавшей тишине зрители начали выходить из укрытий, слышался ропот замешательства и благоговения перед предотвращённой катастрофой — ну, почти, поскольку сарай Лоха, похоже, превратился в кучу обломков.       — А вот и кавалерия! — крикнула Джино, когда они с Акелой подбежали к Лифе. — Как раз вовремя, чтобы избежать опасности и разделить славу!       С неба опускалась дюжина пар крыльев, во главе с мерцающе-дымными, принадлежащими не иначе как капитану Иттецу. Лифа съёжилась, когда начальство приземлилось с широко открытыми глазами, даже несмотря на его легендарный стоицизм. У остальных они вообще пытались выскочить из орбит. Единственной хорошей новостью было то, что значительный ущерб был нанесён лишь имуществу преступника, но… Лифу скрутил припадок паники, когда она осознала всё, что начудила за последние дни.       — Эдо? — услышала она голос Осаки. — Что ты делаешь?       Братья стояли рядом… Хотя, скорее — друг напротив друга.       — Я делаю то, что должен был сделать с самого начала! — сказал Миура-старший. Затем покачал головой: — Нет, на самом деле я никогда не должен был делать ничего из этого. Но я собираюсь исправить то, что я сделал. Тебе, Сабуро, Коноке…       Осака выглядел смущённым:       — Эдо, я не понимаю, что ты…       Но родич просто положил руку ему на плечо и улыбнулся: — Береги себя, младший. И… позаботься о малыше.       Затем его взгляд обратился к Лифе.       Именно здесь, по сюжету, она должна была подумать, что Эдо изменился. Но люди не меняются так быстро. Скорее, в Эдо Сугуха увидела человека, который наконец-то был готов к переменам и, возможно, по крайней мере на сегодняшний день, находился в мире с самим собой.       — И что теперь? — спросила Лифа.       — Пожалуйста. — Эдо вытянул руки, держа запястья вместе. Лифа наложила путы, не туго, но надёжно, взяла его за плечо и повела к капитану Иттецу. В толпе она мельком заметила наблюдающую за ней Коноку, выражение лица той было, мягко говоря, сложным — сердитым и печальным одновременно, но она кивнула мужчине, который, безусловно, скоро станет её деверем.       — Капитан! — Лифа отдала честь так храбро, как только могла. Она не была уверена, что сказать. К счастью, Эдо сказал это за неё:       — Я хотел бы сдаться властям.       — О? — Глаза Иттецу метались между ними двумя. — По каким обвинениям?       — Кражи, приписываемые моему брату Кобе. Я совершил эти преступления и несу полную ответственность за свои действия. Я готов понести любое наказание, которое совет сочтёт уместным. Я… знаю, что теперь это ничего не значит… Но я знал, что мои действия были неправильными, и мне нет оправдания.       — Хм. — Капитан кивнул, прикрыв глаза. — Тогда вы понимаете, что всё, что вы скажете с этого момента, может быть использовано против вас?       Эдо кивнул:       — Вот почему единственное, что я ещё скажу, — это то, что мои преступления — исключительно мои. Мои братья не знали о том, что я делаю. Я… обманул их так же, как и всех остальных.       — Понятно. — Иттецу хмыкнул. — Кувата, оформи.       — А? Но он же Лиф…       — Мы с офицером Киригая собираемся поговорить, — загадочно сказал Иттецу, и юная сильфа сглотнула.       — Я могу всё объяснить, сэр. — Лифа почти гордилась тем, как мало было дрожи в её голосе. — Бренхен и я… Ну, это… Куроцунэ… — Её глаза расширились, и она развернулась, рванувшись обратно к сараю. — Найдите целителя! — крикнула сильфа, пробегая мимо Осаки, глаза кайта полнились слезами, Конока обнимала его, успокаивая, мимо Акелы и Джино, что пристроились вслед за ней, мимо диномёб, общающихся мягкими мелодичными трелями…       Она проделала весь обратный путь до сарая, где оставила Бренхена, — и остановилась как вкопанная. Что-то привлекло её внимание — и она наклонилась, чтобы поднять это.       — Лифа? — обеспокоено спросила Джино.       Казалось, что сильфа вот-вот заплачет. Она дрожала всем телом… Точнее, её просто трясло. Но то, что сорвалось с её губ вместе со слезами — было искренним смехом. Саламандра и пепельный волк обменялись встревоженными взглядами.       — Лифа… ты… это…       — Я в порядке. — Сильфа резко оборвала смех и повернулась к ним, вытирая остатки слёз. Она показала Джино прядь прекрасного рыжего меха. — Когда я увижу его снова, — она радостно улыбнулась, — прибью засранца!