***
Ступив на первую из каменных ступеней, они словно попали в другой мир. Деревья быстро сомкнулись за Монморанси и её сопровождающими, скрывая пляж и звуки воды, и забыть, что они на не таком уж и большом острове, было легче лёгкого. Куда труднее было забыть о серьёзности того, что ей предстояло. Это древнее место находилось на вершине источника первичной магии. Даже обычный человек мог ощутить это, если просто остановится и прислушается к миру. Монморанси никогда раньше не бывала здесь. Даже когда она была совсем маленьким ребёнком. Даже ритуал, в ходе которого Духу была преподнесена капля её крови при свидетельстве всей семьи, — и тот был благополучно проведён на берегу озера. Насколько ей было известно, ни один Монморанси так и не осмелился прийти в обитель Духа за более чем два поколения. Это была привилегия, оставшаяся в том времени, когда отношения её семьи с Духом были намного лучше. Но отец разрешил. Глава семьи настоял на том, чтобы попробовать всё, — и это было поручено Монморанси, как самой младшей. Сейчас, после неудачи прошлой ночи, было вполне простительно, что она пребывала не в самом лучшем состоянии духа. Подумать только — она приведёт фейри в ЭТО место. Фейри, которые вполне могли быть причиной недовольства Духа. Фейри, которые в настоящее время так беспечно говорили о вещах, что были так далеки от их понимания… Не раз слыша такие слова от представителей знати в прошлом, слова, которые говорили о непонимании природы духов, было особенно неприятно услышать их и от фейри, которые, вроде бы, утверждали, что природным духам поклоняются! Хотя, надо отдать должное, по крайней мере некоторые из них осознали это и прилагали усилия, чтобы исправить сей недостаток. Она полагала, что не могла надеяться на большее. — Итак, давайте кое-что проясним. Дух Воды не связан с озером Рагдориан-са? — спросила фейри с кошачьими ушами и усами рядом с ней с нескрываемым интересом в голосе и открытым блокнотом в руках. Монморанси наклонила голову, внимательно рассматривая спросившую. Конечно, не было никакого способа узнать наверняка, — но было вполне возможно, что юное лицо скрывало разум намного старше её. Это объяснило бы, как она могла казаться такой умелой в своём деле в таком возрасте. Мисс Арго, «торговец информацией»… Ха, Монморанси использовала бы более широко распространённое определение — «мастер шпионажа», но, похоже, термин фейри был более точным. Хотя она была агентом Короны и занимала положение, сравнимое с положением младшего посланника, её роль была более широкой и, в каком-то смысле, более невинной, чем роль шпиона. «Информация имеет ценность», — так утверждала фейрийка, говоря, что информация вовсе не обязательно должна быть секретной — просто разрозненной и неорганизованной. На самом деле было недалеко от истины сказать, что мисс Арго продавала не столько информацию, сколько идеи здравого смысла. Что, к чести кошкоухой и вспоминая одного белокурого дурака, было далеко не так распространено, как могла надеяться Монмон. Что заставило Монморанси задуматься — стоит ли ей говорить хоть слово. Всё, что она говорила, могло быть достаточно ценным, чтобы быть «проданным». У семьи было много секретов, связанных с Духом Озера, секретов, о которых они никогда не говорили другим. Но это был талант мисс Арго — находить слова внутри слов. В конце концов, волшебница усмирила свою подозрительность. Фейри были союзниками Короны, официально — её соотечественниками, а мисс Арго находилась на прямой службе у королевы. Если она не может доверять агенту Короны — то кому же она вообще может доверять? — Правильно. Дух не привязан к какому-то одному месту и может существовать там, где есть вода. — Где угодно? — кайта, похоже, очень заинтересовалась таким ответом. — Значит, он может существовать в бассейне или горшке? — Если это абсолютно необходимо, — сухо ответила Монморанси. На самом деле именно так её семья когда-то тяжко оскорбила Духа. — Но я полагаю, что он счёл бы такое крайне нежелательным. Мисс Арго сделала несколько пометок, записывая свои мысли фейрийским шрифтом, крошечная помощница, сидевшая у неё на плече, внимательно читала, сохраняя каждое слово в своей потрясающей памяти. — А как насчёт текущей воды, вроде ручья или реки-са? — Я полагаю, что да. — Или под землей, как в колодце, или… — Да, да! — Монморанси сильно нахмурилась, почти потеряв терпение. — И это тоже. Дух Воды может существовать везде, где есть вода. Это заставило мисс Арго замолчать на несколько мгновений. Фейри шла молча, её нос подёргивался, а глаза уткнулись в записи. Следующий вопрос был задан таким непринуждённым тоном, что Монморанси даже не сразу осознала смысл, а когда сделала это — чуть не потеряла дар речи: — А как насчёт воды в человеческом теле? Может ли Дух существовать в ней? Дух… обитающий в человеческом теле? Монмон пришлось ОЧЕНЬ постараться, чтобы не выдать охватившее её беспокойство. — Я… полагаю… это возможно, — она потянула за один из своих локонов, тщательно выбирая слова. — Но… не Дух Озера. О нет. Он слишком… большой, чтобы обитать в водах всего лишь одного тела. Но… меньший дух мог бы сделать это… В подходящих условиях. Но… я уверена, что это убило бы хозяина тела. — В том случае, если он не был бы мёртв УЖЕ. — А почему вы хотели это знать? — спросила Монморанси, изо всех сил стараясь, чтобы её голос звучал невозмутимо. — Без особой причины-са. Это просто продолжение истории, которую я слышала некоторое время назад. — Мы следим за слухами-ба! — гордо объявила феечка с плеча своей хозяйки. — В каждом сказке есть доля правды-чья! Как про влюблённую ундину! — Это популярная легенда на севере Тристейна, — произнесла мисс Арго с задумчивым выражением в глазах. — О любви, смерти и воскрешении любимых… — Эта легенда всегда заканчивается трагически, — тихо заметила волшебница. — Мёртвых нельзя вернуть к жизни — независимо от силы магии или чистоты любви. И, кроме того, как прямой потомок рода Монморанси, она испытывала особое отвращение к подобному. Это был всего лишь грязный слух, который распространяли те, кто завидовал семье, когда та обладала богатством, властью и благосклонностью Короны! С их падением эта ложь исчезла сама собой, угаснув вместе с завистью. Старая бабушкина сказка была связана с родом Монморанси, никто в семье не признал бы этого прямо — но оно всё равно передавалось из поколения в поколения, шёпотом на ухо. История, которая слишком близко граничила с Запретными Искусствами. От одной этой мысли у кого угодно мурашки побежали бы по коже. Даже предположить, что их семейная линия могла произойти от… К счастью, фейри не стала продолжать расспросы, переключив свое внимание на более безопасные темы и слишком погрузившись в свои записи, чтобы заметить вздох облегчения Монмон. — Итак-са… Дух может жить в любом достаточно большом водоёме, но предпочитает это озеро, где ему есть, куда вытянуть ноги? — На самом деле это не единственная причина. — Если бы это было так, общение с духами стало бы намного проще. Но лучше объяснить — интерес у кайты никуда не пропадёт, да и взгляд со стороны может быть полезен. — Хотя озеро Рагдориан любимо Духом Озера и является домом для него и его сородичей — но не совсем по тем же причинам, по которым мы, люди, ценим его. — Они были почти на вершине ступеней, Монморанси могла видеть вершину сквозь редеющие деревья. — Если конкретно — дно озера покоится на вершине лей-линии. Волшебница ощутила разочарования при виде пустого выражения лица фейри. Она надеялась, что волшебный народ будет менее невежественным, чем простолюдины, но… ничего не поделаешь. И вот Монморанси поймала себя на том, что объясняет: — Лей-линия — это преобладающий поток первичной магии, бегущий под землёй. Там, где линии приближаются к поверхности, создаются привлекательные условия для духов, которые извлекают выгоду из их силы, — сказала Монморанси так, словно наставляла ребёнка. — Держу пари, духи очень расстроятся, если кто-то потревожит лей-линию… — Почему… д-да, — Монморанси покачала головой. — Но… откуда вы это знаете? Кайта усмехнулась: — Это была догадка-са. В нашем мире не было магии — но у нас были некоторые придумки… Интересно посмотреть, насколько они близки к этой реальности. Значит, люди могут влиять на эти лей-линии… Фейри… «придумали» магию? Ну… Конечно, так они и сделали, — учитывая их игры в иллюзиях, которые и породили весь этот беспорядок. Монморанси быстро пришла в себя: — Обычно — нет. Большинство лей-линий проходят на глубине в многие лиги под землёй, и мало что из человеческих затей способно до них дотянуться. Но озеро Рагдориан глубокое и, поскольку местная лей-линия управляет стихией Воды, то… — То состояние потоков, впадающих в озеро и вытекающих из него, может иметь значение, — закончила Арго с задумчивым выражением лица. — Вот именно, — согласилась Монмон, слегка поморщившись. — Точно так же, как мы возделываем поля, Дух управляет своей лей-линией в целях собственной выгоды. По этой причине он не потерпит слишком сильного вмешательства в свои владения. Люди — лишь гости, нам разрешено ловить рыбу с берега, и существуют… существовали соглашения о количестве воды, которую можно брать или сливать в озеро… Именно нарушение этих договорённостей в сочетании с оскорблением Духа привело к падению её семьи. — Ухух! — Эта «карамельная» фехтовальщица кивнула головой и закинула руки за шею. — Держу пари, что изменение ландшафта и пустыня, появляющаяся прямо по соседству, должны были отразиться на этой линии. — Нарушенная лей-линия может вызвать… проблемы, — согласилась волшебница. Те немногие семьи, которые заключили договор с Духами, неохотно делились мудростью друг с другом — но подробности некоторых прошлых событий были хорошо известны всем им. Последнее большое извержение гор Огненного Дракона произошло триста лет назад — и далеко не просто так. Однако ни одна подобная катастрофа не постигла Тристейн после Перехода. — Отец намеревался расспросить Духа Озера о состоянии лей-линии, чтобы он мог посоветовать её величеству. Как и в случае с магией Духа — магия Пентагона Стихий не может воздействовать на линии напрямую, — медленно рассуждала вслух Монмон. — Именно тогда, когда на призыв отца никто не ответил, мы поняли, что что-то не так. — Сойдя с лестницы, она подождала остальных. — Должно быть, что-то случилось с Духом. — Что-то, связанное с Альфхеймом, — констатировала очевидное кайта. Саламандр-рыцарь, сэр Кляйн, остановился на полушаге. — Эй, вы хотите сказать, что какой-то моб смог одолеть ками целого озера? Это должен быть здоровенный босс, не иначе! — Сила Духа почти абсолютна в пределах его владений, — согласилась юная волшебница, и это её действительно беспокоило. — Возможно, что обратная реакция от лей-линии могла повредить ему, но… — но если бы это было так, им не нужен был бы Дух, чтобы сказать, что что-то не так. Доказательства бросались бы в глаза. — В любом случае, если Дух был тяжело ранен — он бы отступил в свою Глубину. Она показала рукой на скромное сооружение на вершине острова — простое каменное кольцо, окружающее бассейн с тёмно-синей водой, похожий на огромный колодец диаметром в десять майлов.[3] Единственное рукотворное сооружение, кроме лестницы, дозволенное Духом в пределах озера. — Этот провал соединяется с внешними частями Глубины. Последний способ связаться с Духом. «Действительно, последний», — подумала она. Дух не хотел, чтобы его беспокоили, каким бы ни был его контракт с её семьей. Она закрыла глаза. Что же, она рискнёт. Это был её долг, как дочери семьи. — Мисс Монморанси, — ободряюще сказал ей его высочество. Присутствие Храброго Принца успокаивало и укрепляло дух. Подойдя к краю бассейна, она посмотрела вниз, в глубокие, совершенно спокойные воды, а затем, сделав глубокий вдох, протянула руку, повторяя ритуал предыдущей ночи. Сегодня Робин ей не понадобится — в этом месте Дух Озера мгновенно почувствует её кровь. Ещё одно нажатие лезвия, ещё одна капля крови, что, упав, ударилась о воду и, вместо того чтобы смешаться, продолжила падать в глубину, подобно рыболовному грузилу. Рябь быстро исчезла, воды снова стали спокойными. Всё, что оставалось, — это ждать. Ждать под шум ветра, шелест ветвей деревьев и пение птиц. Ждать. Вода оставалась гладкой, как стекло, её не трогали ни ветер, ни случайный мусор. Ждать. «Не может быть». Эта мысль разбила решимость Монморанси, как стекло. Этого не могло, не могло случиться. Семья снова потерпит крах, в третий раз всего за два коротких поколения. Отец будет в ярости… Они отзовут брачный договор! Монморанси поняла, что не дышит, только когда почувствовала дурноту. Чья-то рука схватила её за плечо, удерживая от падения в воду, и медленно опустила на землю. Она была очень удивлена, увидев грубую и мозолистую ладонь саламандра, который, должно быть, заметил, что она пошатнулась, и мгновенно оказался рядом. — Сэр К-кляйн? — пробормотала волшебница, упершись руками в камень перед собой и тупо уставившись на неподвижную воду. — Эй, Монмон! Ты меня слышишь? Эй-эй, ты в порядке? — Д-да… Да, я слышу, — сумела выдавить она. Глупо. Это беспомощное сидение никому не принесёт никакой пользы. Она, приняв чью-то руку, поднялась, одёргивая свой дорожный плащ и выигрывая время, чтобы подумать. — Мисс Монморанси, — принц Уэльс выступил вперёд. — Как я понимаю, призыв Духа не увенчался успехом? — В этом месте он ответил бы почти сразу. А это означало, что что-то действительно произошло. — Я полагаю, что нет других способов исследовать логово Духа, — сказал принц, встав рядом с сэром Кляйном и бросив на Монморанси обеспокоенный взгляд. — Разве Шиуне не умеет дышать под водой? — спросила дама Карамель, скрестив на груди руки. — Если Дух не идёт к нам — почему мы не можем пойти к нему? Монморанси чуть не рассмеялась, но, к счастью, сдержалась — это был бы истерический смех. Силой проникнуть в обитель Духа?! — Дух никогда не потерпит чужака в своём доме, в его владениях вам понадобится огромная сила, чтобы просто выжить. И если Дух не отвечал — то что это говорило о том, что столкнулось с ним? — Не говоря уже о том, что глубина озера превышает три километра[4], — добавила мисс Арго. — И пусть водное дыхание ундин куда круче акваланга — оно не защитит от давления воды[5]. Фейри — крепкие, но даже Кири-бой не смог бы выжить там, внизу. — Маг Воды, вероятно, мог бы сформировать воздушный пузырь, чтобы исследовать глубины, — Уэльс задумчиво погладил подбородок, прежде чем отказаться от этой идеи. — Однако мы не можем просить об этом мисс Монморанси. Тут понадобится минимум «треугольник». Мисс Монморанси, вы можете вспомнить что-нибудь ещё? Она медленно покачала головой — в данный момент ничего не приходило в голову. — Мы можем подождать и попробовать ещё раз. Хотя бы один. С её стороны было бы предательством своей семьи сдаться так быстро — да и она надеялась, что за это время может что-нибудь придумать. Короткий, пронзительный звук потревожил неподвижный воздух. Свист, однозначно свист — и не птичий. — Сигнал. Принц Уэльс нахмурился, вытаскивая руки из своей лётной куртки. — Должно быть, Морисон или Тетчер, — дама Карамель поднесла руку к изящно заострённому уху, когда свист раздался снова. — Сигнал срочного возвращения. Срочное возвращение? Означало ли это… — Мобы? — спросила Монморанси. Неужели этим странным существам уже удалось заселить озеро так далеко? — Посмотрим, но вряд ли, — ответил Уэльс, поворачиваясь в направлении лестницы. — Иначе была бы боевая тревога, или предупреждение о засаде. Несмотря на «срочность», принц, похоже, не слишком торопился. Хотя он отправил даму Карамель и сэра Кляйна вперёд по воздуху, сам Уэльс удовлетворился быстрой трусцой. На полпути снова раздался свист, теперь приглушённый деревьями, и это только успокоило его высочество: — Они не стали бы звать нас сейчас, если бы опасность была слишком велика. Добравшись до пляжа, Монморанси убедилась в этом сама. Сэр Тетчер и сэр Морисон стояли стороне от берега, успокаивая драконов и держа руки на оружии. Сэр Кляйн и дама Карамель, стоявшие близко к краю леса, не выглядели удивлёнными, ни один из них не тянулся за своим оружием, — но оба явно были наготове. А мисс Шиуне и дети расположились у воды, ундина на самом деле вообще стояла в прибое — и не одна. У Монморанси перехватило дыхание, когда она сама ясно увидела ИХ. Конечно, истории о таких существах ходили очень давно — но никто, во всяком случае, никто из ныне живущих, никогда не утверждал, что встречал их, а если и утверждал — не мог привести никаких доказательств. Каждый рассказ был слухом, каждое описание — пересказом сна, и двух одинаковых не было. Может быть они всегда были плодом воображения, сказочной выдумкой, воображаемой, но нереальной, — так же, как фейри представляли магию раньше в своем собственном мире. Только теперь эти вымыслы появились на свет, обрели вес, содержание и собственную жизнь благодаря волшебству фейри. Они были — и они стояли по колено в воде, демонстрируя достойное воинов самообладание. Отряд из дюжины сильных бойцов, вооружённых копьями и трезубцами, держался поодаль, кроме одного, который, похоже, общался с мисс Шиуне. — Это… русалки… — прошептала Монморанси себе под нос. «И русалы» добавила она про себя, рассматривая полдюжины существ, демонстрирующих широкую, обнажённую и совершенно мужскую грудь. — Нириады, на самом деле, — объяснила мисс Арго с безусловной заинтересованностью в голосе. — Хотя это подмножество класса «Русалка». «Довольно очевидное наблюдение» — подумала Монморанси, когда «русалка», стоявшая рядом с мисс Шиуне, заметила их, а затем повернулась к ундине за объяснением. На расстоянии Монморанси не могла слышать ничего из того, что было сказано — и, как раз тогда, когда это было бы полезно, похоже, что кайта рядом с ней тоже ничего не расслышала. Впрочем, говорившая решила пообщаться с ними ближе — нириада протянула свой трезубец одному из сородичей, а затем последовала за ундиной на берег. — Похоже, у нас будет шанс поговорить с ними, — пробормотала мисс Арго себе под нос. — Вы говорили, что вас обучали общаться с Духом Озера-са? Не хотите ли попробовать поговорить с ними? Маг Воды кивнула ещё до того, как поняла, с чем соглашается. Это был, мягко говоря, неприятный опыт. Монморанси действительно обучалась в своей семье тому, как разговаривать с Духом Озера, безликим существом, — но у этого создания лицо было, холодное и бесстрастное, скучающее, даже когда оно царственно подняло голову. И, в отличие от Духа Воды, нириада свободно чувствовала на суше — с помощью пары сильных и стройных ног. И это определённо была «она», в этом невозможно было ошибиться, учитывая её одежду — несколько лоскутков на бюсте, облегающие короткие штанишки и кожаные нарукавники, всё — оттенка загара, лишь немного более глубокого, чем её собственная кожа. На всеобщее обозрение оной кожи было выставлено гораздо больше, чем прикрыто, оставляя крайне мало простора для воображения. Да, определённо женщина, и определённо очень похожа на людей… или, скорее, фейри, судя по удлинённым ушам, которые были загнуты назад вдоль её головы. Фигуру лучше всего можно было бы назвать «стройной», даже «обтекаемой», — за исключением бёдер, необходимо широких для крепления длинного, толстого и весьма мускулистого хвоста, который выступал из основания её позвоночника и заканчивался бледным полупрозрачным плавником, который она старалась не волочить по пляжным камням. Хвост извивался в такт её походке, как будто она прожила всю свою жизнь, используя его для равновесия, и это странным образом только добавляло ей грации. На… одежде… оставалось мало места для украшений, единственными её аксессуарами были золотая цепочка, свисавшая с бёдер, и бесчисленные разноцветные бусины, вплетённые в волосы… Её волосы заслуживали отдельного описания — блестевшие и переливавшиеся серебром и перламутром на солнце, как чешуя рыбы, они собирались в густую гриву, спускаясь по спине и хвосту, как спинная чешуя водяного дракона. Монморанси сглотнула и подняла глаза. Нириада была не более чем на несколько дюймов выше — но держалась с потрясающей естественной грацией и уверенностью: плечи расправлены, грудь выпячена, спина выгнута так, что, когда она вдыхала воздух, узкие щели закрытых жабр на мгновение открывались между задними частями её ребер. Руки были опущены по бокам, пальцы сжаты в кулаки. Монмон встретила взгляд серых глаз и подумала, что, возможно, иметь дело с Духом Озера было бы проще. — Монморанси-сан, — сказала подошедшая мисс Шиуне. — Позвольте мне представить вам Йант, лидера этой охотничьей группы и супругу главы клана. «Супругу»? Как это возможно? Разве эта нириада не была мобом? Как она могла быть за мужем? Однако ундина вовсе не удивлялась этому факту, любезно улыбаясь, она завершила представление, охарактеризовав Монморанси и принца Уэльса как «жителей этой новой земли». Что-то в том, что только что было сказано, обеспокоило и «торговку информацией» — та поджала хвост и спросила, прикрывая губы накидкой: — Сьюзен? Ианта? — Да, сестрёнка!.. — Пикси прошептала что-то ещё на ухо своей хозяйке, что Монморанси уже не смогла разобрать. Что бы это ни было — улыбка кайты сменилась мрачным взглядом. Мисс Арго бросила взгляд на мисс Шиуне: — Так что же тут случилось-са? — Сэр Тетчер увидел их, когда они выходили на берег, — ответила ундина. — Они подошли ко мне — я полагаю, из-за моей расы. Они не предпринимали никаких агрессивных действий, я думаю, они просто удивлены, обнаружив нас здесь. Я сказала им, что вы захотите поговорить. Водная фейри кивнула Монморанси, а затем его высочеству. — Спасибо, мисс Шиуне, — сказал принц. — Вы оказали нам большую услугу. Монморанси моргнула, стараясь избавиться от странного гипнотизирующего воздействия серых глаз нириады, и, шагнув вперёд, выпрямив спину, сделала книксен. Вежливость важна — несмотря на то, насколько нелепо было демонстрировать его полурыбе, которая наверняка не поняла этого жеста. Однако нириада наклонила голову, а затем, прижав подбородок к груди, взялась за две полосы лёгкого полотна, которые образовывали полупрозрачную узорчатую юбку, закрывавшую основание её хвоста, и сделала… нечто подобное. Что же… Концепция вежливости им знакома… Хотя она предпочла бы, чтобы они также понимали идею личного пространства — для существа, которое даже сейчас казалось холодным и бесстрастным, с лицом, на котором застыло скучающе-пренебрежительное выражение, нириада, похоже, обладала поразительным любопытством ребёнка. Она протянула руку, мягко, но настойчиво взяв ладонь Монморанси и сравнивая со своей. Как волшебница и подозревала, кожа нириады была такой же ровной, как и выглядела, полностью лишённой волосков, и с гладкой, слегка «липкой» текстурой, которую Монмон не могла точно охарактеризовать, но которая не была неприятной. Несколько неприятным был сильный запах свежей рыбы. — П-Приветствую… — начала маг Воды, стараясь вежливо игнорировать рассеянные прикосновения нириады. — Я — Монморанси… Монморанси Маргарита Ла Файри де Монморанси… От имени семьи Монморанси и её величества нашей великой королевы Генриетты… Нириада Ианта, мы пришли с миром… Она снова сглотнула, когда «русалка» прервала свою игру в сравнение их ушей и волос. Она, похоже, обдумывала эти слова, затем шагнула ещё ближе к тристейнке, фактически, прижавшись. Монмон ощутила, что её блузка намокает спереди, а нириада, не остановившись на этом, обняла её обеими руками за талию, а затем уткнулась носом в изгиб её шеи! По спине девушки пробежали мурашки. — Бхе… чт… э…! — Её руки сильные! Эта нириада — извращенка! Такая же, как и фейри!.. Мысли Монморанси понеслись — и тут же запнулись, когда она услышала голос. Не ушами, он словно отдавался в её голове — но это были не её мысли! «П-Приветствую… Так меня… Слышно… Я… Ианта…» Разными голосами, имя было произнесено голосом мисс Шиуне. Монморанси потянулась рукой к собственному лицу, взлохматив при этом длинные, жёсткие и почти скользкие волосы нириады — она могла чувствовать вибрации, которые передавались между костью брови русалки и своей челюстью.[6] — Мисс Монморанси? — принц Уэльс склонил голову набок. — Я полагаю, она общается с вами? — Монмон кивнула. — Очень интересно. — У нириад, должно быть, нет нормальных голосовых связок-са… — пробормотала себе под нос мисс Арго. — Их атакующие способности основаны на звуке… Адаптация? «Зачем ты… Пришёл… Озеро… Рагдориан… Остров… Это место…» Голоса говорили по очереди, один за другим, каждый по-своему, речь как будто была сшита из полудюжины разных разговоров. Это было странно, но в каком-то смысле почти приятно — каскад произносимых шёпотом слов. — Потому что этот остров является путём в Глубины Духа, — ответила Монморанси, поморщившись, когда ей кое-что пришло в голову. Если нириады обитали здесь, в этих водах — это было ещё одним доказательством того, что что-то было глубоко неправильно. — А почему вы здесь? Что вы делаете в Глубинах Духа?! Почему они вообще оказались в озере?! Почему эти глупые рыбы… Нириада вздрогнула, последовала смесь щелчков и пронзительных завываний, которые снова превратились в голос: «Только не… Рыба!..» — Я… я не говорила!.. «Сказано… тихим… голос…» — прошелестело в её голове. Ну конечно, это было что-то вроде слухового заклинания из магии Ветра, — нириада могла слышать каждый звук, издаваемый Монморанси, даже про себя. И теперь она, возможно, нанесла оскорбление своими первыми словами![7] — Прости меня, о Ианта из племени нириад! Это трудные времена для моего народа и… Я не думала о своих словах. Я обесценила их, говоря такое. Монморанси взмолилась, чтобы этот проступок был прощён. Либо так оно и было, либо Ианте было всё равно: «Исход… Беги… Залив Полумесяца… Опасность… ушли по течению реки… Но… Охотники… нападают на моих друзей… День на пляже… трое… клан… тяжело ранен… Пришёл… здесь… остров… безопасная зона… — Что она говорит? — спросил Уэльс тихим и ровным голосом, стараясь не делать резких движений. — Она говорит, что её клан пришёл с озера Полумесяца по реке. Они пришли на этот остров, потому что на них напали охотники ближе к побережью… Вибрации, исходившие от Ианты, стали глубже: «Остров… безопасная зона… хорошая охота… безопасные отмели… сокровища и руины… спасение… хорошее место. Должен… Прокладывать путь!.. Пока… Любовь… Не вернётся… «Любовь»? Она имеет в виду своего мужа? Но может ли такое быть у моба? Фейри и раньше были настоящими людьми, они просто были заключены в новые тела при Переходе, — но Ианта была всего лишь иллюзией, не так ли? Странно, но до этого момента она не замечала простого золотого кольца на её пальце. «Любовь… осталась позади… Четыре… луны… сезона… давным-давно… До… новолуния…» «Четыре сезона»? Четыре цикла лун. И ещё до новолуния. Тогда это значит — ещё до Перехода… Но тогда… Монморанси оборвала эту мысль. Она не хотела её додумывать — только не сейчас, когда… Когда она подняла взгляд, на лице Ианты всё ещё застыла маска пренебрежения — но её глаза говорили совсем о другом. Беспокойство за любимого. Серые глаза выглядели такими невыразимо печальными на лице, застывшем в этом жёстком выражении. Монморанси не удержалась и протянула руку, прикоснувшись двумя пальцами к щеке нириады. Лицо — это чудесная вещь, оно рассказывает так много историй и служит мостом между людьми. Но хотя лицо Ианты было красивым — пальцы Монмон встретили не податливую плоть, а что-то жёсткое и холодное, создающее впечатление маски. Эти полные боли серые глаза были заперты в тюрьме этого лица. И из-за этого русалка казалась такой одинокой… — Мне очень жаль… Но я не знаю о местонахождении вашего мужа. Вы — первая нириада, которую я когда-либо встречала. Я даже услышала о вашем народе всего несколько дней назад. Ианта ещё мгновение терпела пальцы Монморанси, а затем крепко взяла её за запястье и отвела в сторону, снова прижавшись: «Зачем ты… пришёл… Остров… Этот слишком мал!.. Это слишком далеко!.. Почему?.. Остров… здесь?» — Мы пришли к этому озеру, смиренно ища аудиенции у его Духа-Хранителя. Я ищу его. Дом Духа находится в глубинах под этим островом. Пожалуйста, если вы что-нибудь знаете… Пожалуйста, расскажите нам. Нириада оценивающе склонила голову набок, яркие умные глаза блеснули, и она снова окинула взглядом остальных на пляже. То, что последовало за этим, было стремительной смесью щелчков, воя и свиста, от которых у Монморанси почти зазвенело в голове. Затем: «Прости… я не знаю… глубокая вода… опасно… держись подальше… странно… огни в темноте… мерцающие звёзды… мы туда не ходим… «Без сомнения, нириады испытали достаточно сюрпризов», — подумала про себя Монморанси, забыв, что Йант всё ещё утыкается носом в её шею. «Нет… знаю… опасно… знаю… почему…» — русалка напряглась и заволновалась. «Глубокая вода… домой… к… королева…»***
Самое неприятное в вопросах заключалось в том, что ответы на них, как правило, приходили в форме новых вопросов. Одна из причин, по которой Арго давным-давно решила довольствоваться информацией, а не искать ответы, заключалась в том, что отсутствие результатов свело бы её с ума. На вопрос не всегда может быть ответ — но он всегда содержит информацию, ещё один кусочек большой головоломки. Соберите вместе достаточное количество этих кусочков и… Возможно, у вас всё ещё нет ответа… но этого может быть достаточно, чтобы составить нечеткую картину того, что происходит на самом деле. Итак. Кайта плотнее натянула плащ на уши. Что же происходит на самом деле? Вопрос первый: Что случилось с Духом? Он ни с кем не разговаривал, даже со своими избранными эмиссарами. Вопрос второй: Имел ли к этому какое-либо отношение Альфхейм? В прошлом с Духом время от времени вступали в контакт — но с момента Перехода всё изменилось. В любом случае это была задница. Вопрос третий: Кто такая «королева»? Нириады были более чем туманны в своих объяснениях. Их способ общения тоже не очень помогал — но, похоже, они ссылались на кого-то или что-то, что существовало в ALO. Возможно, босс или квестовый непись. Арго уже сделала пометку спросить у своих контактов в Гаддане — возможно, кто-то из других торговцев информацией сможет указать ей правильное направление. Вопрос четвёртый: Имеет ли «королева» какое-то отношение к исчезновению Духа? Предполагалось, что Дух был невероятно силён в своих владениях, простой босс не должен был доставить ему слишком много хлопот. И всё же… Торговка информацией, ставшая агентом Короны, покачала головой. И что же вырисовывалось? Арго бросила взгляд вниз, на проносящиеся мимо отмели. Было ближе к закату, чем к полудню, когда драконы снова поднялись в небо, змееподобные силуэты скользили на размеренных взмахах широких, мощных крыльев. Слева от неё солнце отбрасывало мерцающие лучи света на поверхность озера, образуя дорожку всё дальше на запад, к горизонту. Однако вид был немного подпорчен компанией, поскольку Арго обнаружила, что возвращается на берег, деля седло с принцем Уэльсом и мисс Монморанси. Принц был в порядке, как обычно, но кайту беспокоила штопороволосая. У Монморанси было больше причин, чем у большинства, ненавидеть фейри, или, по крайней мере, не слишком любить их, да и обитателей Альфхейма в целом, после того, что Переход сделал с землями её семьи. Арго ожидала, что работать придётся не столько с ней, сколько вокруг неё, а то и через её голову, — но дворянка до сих пор умудрялась быть на удивление вежливой компаньонкой. Либо она действительно хорошо скрывала свои истинные чувства — либо она на самом деле не слишком винила фейри в сложившихся обстоятельствах. Однако это не означало, что работать с ней было легко, — просто не невозможно. Приступы пассивной агрессии, вызванные стрессом, тоже не помогали. Но теперь, после посещения Глубины Духа, даже они исчезли. Монморанси была смертельно тихой. Впрочем, если знать причину, оно было совершенно понятно. Возможно, сейчас самое подходящее время ускользнуть и размять крылья… — Почему ты такая мрачная-кайя? Или она могла просто позволить Сьюзен растопить лёд. Пикси высунула голову из теплого и безопасного гнезда под плащом её «сестрёнки». Арго не совсем понимала, как гуманоидное существо размером с грызуна может так громко говорить, — но каким-то образом Сьюзен всегда умудрялась быть услышанной, когда ей было что сказать. Монморанси подняла глаза — выражение её лица было болезненно меланхоличным. — Мисс Арго… — Её голос звучал так избито, что кайта невольно поёжилась. Сегодняшний день, возможно, был не таким продуктивным, как она надеялась, но для Монморанси это была настоящая катастрофа. Между разговорами с нириадами и исследованием острова Монмон ещё два раза пыталась связаться с Духом Озера. Результаты были такими же, как и в первый раз. Ничего. И после каждой неудачи ей становилось всё хуже. Конечно, нириады ничего не знали — или, во всяком случае, утверждали, что не знали. Арго поморщилась и уткнулась подбородком в плащ. Неужели она действительно стала таким параноиком? В лоре Альфхейма не было ничего, что указывало бы на то, что нириады были особенно сильны. Определённо недостаточно сильны, чтобы одолеть что-то, что управляло всем Рагдорианским озером. И они не отличались особой злонамеренностью, помимо простого нападения на фейри, которые вторгались в их владения. Может быть, всё дело в этих неподвижных лицах? Должно быть, кто-то сэкономил на анимации. Это заставляло их всех выглядеть так, словно они что-то скрывали. — Мон-чан, — позвала Арго, — слушай сюда. Я знаю парня в Гаддане, который, возможно, сможет раздобыть нам немного информации о том, что живет в Озере. Этот регион — его область компетенции. Как только мы узнаем больше — сможем спланировать наш следующий шаг. Хорошо? Это было немного — но это было лучшее, что она могла сделать на данный момент. Монморанси только кивнула и на какое-то время вернулась в свой тихий маленький мирок. — Сестрёнка? — Сьюзен потянула её за волосы под плащом. — С ней всё будет в порядке-са, — Арго бросила ещё один взгляд через плечо. — Наверное. — Я думаю, что мне нужно будет отправить отчёт отцу. Он и мама сейчас в столице, — снова подала голос Монморанси, а затем добавила: — Кроме того, я думаю, было бы разумно снова поговорить с нириадами, как только мы узнаем всё, что сможем, в городе… И… По поводу Ианты… Арго закрыла глаза. Она знала, что это может всплыть, но наивно надеялась, действительно очень надеялась, что этого не произойдёт. Не потому, что она боялась этого, а потому, что… Ну, даже имея всю информацию, она не находила хорошего решения этой проблемы. — Мисс Арго, Ианта очень помогла нам сегодня… Не могли бы вы использовать свои контакты… ну… — Это не очень хорошая идея-са, — тихо и без намёка на циничный юмор, который она предпочитала демонстрировать, сказала Арго. — Бесплатный совет, Мон-чан… Тебе было бы лучше ничего не говорить и не спрашивать Ианту о её муже. Так будет лучше для вас обеих. Глаза волшебницы расширились в ужасе: — Он мёртв?.. Но… Разве он не… — Это сложно. — Арго вздохнула и бросила на их «водителя» злобный взгляд — но Уэльс, похоже, устранился от участия в разговоре. — Мон-чан… Ианта… Ианта — она особенная. Люди знали, кто она такая, даже в АЛО. Хотя Арго не могла сказать, почему она возникла в этом мире, когда почти все другие NPC этого не сделали. Было ли это из-за её уникального двойного статуса как моба и, одновременно, NPC? Иногда Переход, казалось, происходил почти по рандому. — Ианта была особым видом энписи, так называемым «квестодателем». Её квест назывался… «Вернуть памятную вещь русалки»… Для его выполнения нужно было извлечь предмет из подводного данжа. — Она помолчала. — Это было золотое обручальное кольцо, взятое у побеждённого водного босса — Безумного Рыболова Балласа. — Тогда он действительно мёртв, — сказала маг Воды тусклым и пустым голосом. Выражение лица Монморанси… Арго видела его раньше, так много раз после SAO — эта неприятная смесь гнева, замешательства и боли, когда только одна эмоция не могла выразить всего ужаса, крутящегося внутри, и поэтому ты просто хотел отвергнуть их все. — Всё гораздо сложнее. Квесты были созданы для того, чтобы их можно было проходить снова и снова. В конце концов — это была всего лишь иллюзия, ведь многие люди хотели бы выполнить задание и получить свой приз. Но никому так и не удалось спасти мужа Ианты, и никто так и не нашёл его тела. Сценарий был разыгран десятки раз со всеми возможными комбинациями скрытых флажков, которые игроки могли придумать, — и результат всегда был одним и тем же. Никаких признаков мужа Ианты — только его обручальное кольцо. Возможно, ему всегда предназначалось быть мёртвым. Или же… Возможно, его вообще никогда не существовало… Если бы он существовал и если бы он был всё ещё жив — разве он не пришел бы за Иантой к настоящему времени? Нириады расселились вдоль водных путей от залива… теперь уже озера Полумесяца возле Орлеана до самого Рагдориана, и, по собственным словам Ианты, они общались друг с другом. Он нашёл бы путь за четыре месяца. Зачем Переходу тратить энергию на труп-декорацию — или просто на имя в описании квеста? Помимо очень немногих жёстких правил и нескольких более расплывчатых, Переход был непредсказуемым, иногда разворачивая обширные области мира и воспоминания мобов из неиспользуемого кода, лора игры и обрывков текста, — а иногда… нет. Даже зная это, Арго не могла просто заставить других поверить, и Монморанси не восприняла это легко: — Нет… Но… Ианта… Она казалась такой настоящей… — Она и есть настоящая-са, — тихо, но твёрдо сказала Арго и неохотно опустила плащ, чтобы посмотреть Монморанси прямо в лицо. — Никогда не забывай об этом! Пусть она никогда не встречала его в настоящем мире — но её любовь действительно существует. Стоит ли говорить ей, что он умер… — Или для Йант было лучше прийти к выводу, что он не вернётся за ней? Она могла бы жить так и дальше, даже если это было бы болезненно… — Пикси плохо отреагировали, когда мы попытались сказать им правду. Что-то расстроило их настолько, что стало вежливостью просто не упоминать об этом в присутствии крошечных девочек. Сьюзен молча прижалась к щеке Арго. Что ж, пикси-проводники почему-то исключение. Возможно, это из-за отсутствия у них «лора игры» или, может быть, из-за их тесной связи с игроками и системой меню и инвентаря ALO… но проводники, похоже, были гораздо более осведомлены и принимали тот факт, что Альфхейм был ложной реальностью. Или, может быть, они просто были более доверчивыми? Сьюзен всё ещё была склонна ловить каждое её слово и принимать всё, что говорит её «сестрёнка», как чистую правду. — Но это… это несправедливо, — прошептала Монморанси. — Любовь не такой должна быть… Нет… Не такой фальшивой, как эта. — Она подняла глаза. — А что, если вы ошибаетесь? Что, если он где-то там?! — Может быть. Всегда возможно, что мне не хватает информации. По правде говоря, я тоже надеюсь, что ошибаюсь. — На самом деле её саму коробила эта ситуация. — Но если ты достаточно сочувствуешь, чтобы задавать такие вопросы, — ты должна хорошенько подумать, прежде чем решить, как действовать дальше. Мы не имеем права давать Ианте ложную надежду-са. Она оставила Монморанси наедине с её мыслями, когда их «борт» пролетел над побережьем возле аванпоста-курорта. У Мон-чан было немного времени, чтобы всё обдумать, — не то чтобы у неё не хватало забот и без того, чтобы брать на себя проблемы других разумных. Кстати, говоря о чужих бедах… Арго приметила пару шевелюр — чёрную и каштановую. И лица под ними не выглядели счастливыми. Нехорошо. Несчастные Аа-чан и Кири-бой были Аа-чан и Кири-боем, которые могли отмочить что-то характерно глупое. — Хей, Кирито! — Кляйн помахал рукой, снова падая с дракона, — на этот раз осторожно, предусмотрительно пропустив Юки вперёд. — Хорошо выглядишь… Саламандр запнулся, когда Чёрный Мечник и Молния прошли мимо него без единого слова. За ними следовали Юи и ещё одна маленькая светловолосая девочка, несчастно прижимавшая к груди что-то маленькое и извивающееся. И вся эта компания направлялась непосредственно к Арго. — Аа-чан? Кири-бой? — Арго-сан, — коротко ответила Асуна. В её глазах было выражение, которое вызвало тревогу ещё до того, как спригган заговорил: — Нам крайне важно получить твою консультацию, — при этом, судя по голосу, Кири-бой действительно сомневался в том, что он хочет этого. Арго незаметно, но пристально изучала своих друзей, пытаясь уловить любой намёк на то, почему они, похоже, ждали её возвращения. Вероятно, именно поэтому она упустила важную деталь — пока Юи не подтолкнула светловолосую девочку, одну из своих подружек, вперёд, чтобы та, морща нос, протянула кайте невыразимо странное маленькое существо на вытянутой руке. — Нам нужна вся информация, которая у тебя есть по этому поводу. Пожалуйста, — Кирито скрестил руки на груди и кивнул на моба в руке девочки-сильфы. — Нам также нужна каждая крупица знаний о… — Титания! — Маленький комочек тёплого тлеющего угля склонил свою широкую плоскую головку к Асуне, а затем снова к Арго. — Титания! Это! Кто? — «Это» — Арго, — холодно сказала мейв маленькому джинну. Внезапно выражение лица Аа-чан смягчилось, ей, казалось, стало стыдно. — Она мой друг, джинн-сан, — сказала она более мягко: — Вам нечего её бояться. — Арго? — прощебетал Джинн своим тонким высоким голоском. — Друг? Хорошо! Арго! Друг! Играть? Кайта тупо уставилась на уродливый маленький комок — как будто кто-то собрал живое существо из жабы, ощипанного цыплёнка и куска угля. Единственной красивой деталью можно было признать глаза, похожие на драгоценные камни. Это должно было быть отвратительно, но… каким-то образом получилось даже мило… если наклонить голову и прищуриться… сильно. Кири-бой скорчил гримасу, которая говорила о том, что он действительно не хотел разбираться с этим прямо сейчас. Асуна просто отвела взгляд, тихо, сердито. В этом была своя история — и Арго поняла, что твёрдо собирается её узнать. Она протянула руку и взяла маленькое существо в свою ладонь. Тёплое и странно липкое тело, похожее на свежую смолу. — Знаешь, Кири-бой, — фыркнула Кошка. — Ты приносишь мне самые интересные вещи-са. ____________________________________________________ [1] Ресурсы компьютеров небесконечны, поэтому игровые миры тоже ограничены. И на этих границах, как правило, возникает эффект «невидимой стены». Вот только тыканье в ничто мешает правдоподобию игры, поэтому дизайнеры стараются игроков туда не пускать, разными способами. И жуткие монстры — один из них. [2] «Boy-toy» — дружок, мальчик для утех, любовник, зачастую живущий за счёт женщины. Карамелька такая Карамелька… [3] 6,4 метра. [4] Ничего себе озерцо… Рекорд глубины озера на Земле — Байкал — 1642 метра. [5] Три километра — это триста с небольшим атмосфер. Рекорд погружения для подводных лодок классического типа — километр с маленьким хвостиком. Глубже только в батискафе. [6] Если кто не знает, кость челюсти и косточки внутреннего уха — гомологичны и всё ещё сохраняют некоторую связь. Известно, что Бетховен, когда полностью оглох, продолжал играть на рояле, используя палочку, которую одним концом зажимал в зубах, а вторым — клал на инструмент. [7] А вот это вряд ли. Да, когда человек думает чёткими словами — это действительно порождает некоторый отклик в нервах голосовых связок… Но уловить это даже ларингофон не способен, да и часто ли мы думаем именно чёткими словами? Оставим это на совести фикрайтера.