***
— Смотрите внимательно, лейтенант Киригая! — крикнул сэр Тетчер сильфе, свесившейся с седла его дракона. — Если они ещё на поверхности — это должно быть заметно! — Да! Сугухе не нужна была дополнительная мотивация, чтобы шарить острым сильфским взором по тёмной поверхности озера, — в этой битве у неё был личный интерес. «Братик». Только об этом она и могла думать, когда дракон набирал высоту тяжёлыми взмахами крыльев. Обычно полёт был её утешением — с каждым днём она чувствовала себя в воздухе всё естественней, росла уверенность в том, что она принадлежит высоте… Но сегодня вечером беспокойство не отпускало. Сильфа не знала, чего хранительница границ хотела от её брата, — да ей, на самом деле, было всё равно. Но если Октавия угрожала её драгоценной семье — Сугуха просто не могла оставаться в стороне. Воздух вокруг Лифы резко стал намного холоднее, когда кристаллический босс скользнул над ними, его тело преломляло лунный свет, как в калейдоскопе. Несмотря на всю эту красоту, чудовищу всё же удавалось казаться невыразимо устрашающим, его форма складывалась из зазубренных краёв и твёрдой матовой чешуи, похожей на бледное железо. Даже после встречи с Тонки Сугухе всё ещё было трудно поверить, что оно здесь, чтобы помочь им. Ещё труднее было поверить, что такое страшное существо по сути ничем не отличалось от счастливого маленького джинна, который ничего так не хотел, как играть. — Лейтенант Киригая! — крикнул сэр Тетчер, и она, полностью забыв о том, как это всё было безумно, встряхнула головой, зажмурилась, сделала вдох и снова открыла глаза. Потоки воздуха… Собственно, она видела их непрерывно. Обычно они были не в фокусе, мелькая на краю поля зрения, — до тех пор, пока она не сосредотачивалась на них. Вот как сейчас. Прозрачность ночи заполнилась хаотичными течениями, каждый порыв и каждый поток были для неё столь же ясны, как открытая книга. Крылья дракона рассекали воздух, на их кончиках вились спиральные вихри, каждый взмах создавал потоки турбулентности — Сугуха на мгновение засмотрелась. Затем она перевела взгляд вниз, на озеро, — оставалось надеяться, что с высоты они смогут быстро заметить схватку. — Видишь что-нибудь?! — донёсся голос Кляйна со стороны ветряного дракона Уэльса, где он висел, наполовину свесившись со стремени. Арго и Шиуне-сан сидели позади принца, а Кино и Юки летели с сэром Тетчером. У каждого была своя работа, пока шесть фейри и два мага искали с воздуха, — Силика унеслась в Гаддан, чтобы сообщить о нападении Октавии, а все остальные занимались эвакуацией курорта. Внутри неё начала нарастать паника — Сугуха ничего не видела, а затем её взгляд привлёк гейзер, который был совершенно здесь неуместен. Неудивительно, что их было нелегко обнаружить — противницы быстро переместились в более глубокие части озера. Лифа махнула рукой саламандру. — Хей, ты уверена, что это?.. — Вопрос был прерван мгновением позже серией взрывов в воде, каждый из которых был сильнее предыдущего, пока последнее извержение не явило две фигуры, переплетённые вместе в жестокой борьбе и окружённые бурей ледяных кристаллов. — Вопрос снят. — А они не на шутку сцепились, — заметила Юки, перекинув ноги через седло и соскользнув вниз, чтобы повиснуть прямо за Сугухой. Арго сказала, что Октавия сдерживается… Что же, если это и было правдой, — то она прекратила. Дуга молнии вырвалась из её лба и с шипением шарахнула на пол-озера. — Это будет нелегко, Лифа-чан. Это было мягко сказано. Сильфа старалась не думать слишком сильно о том, насколько трудным это может оказаться, или, если уж на то пошло, насколько ужасающим. — Юки-чан, ты видишь его? Может ли она сказать, всё ли с ним в порядке? Зрение сильфы было отличным — но не могло превзойти глаза импы сейчас, в темноте. Мелкая фехтовальщица откинулась так, словно ей было плевать на высоту, и прищурилась: — Типа того. Если это Октавия, — она указала на русалку, облачённую в менее потрёпанный доспех, — тогда, я думаю, кристалл на её шее — это Кирито-сан. Сильфа кивнула — когда Октавия отступила назад, у неё появилась возможность убедиться в этом самой. Похоже, Кирито был полностью окутан льдом. Сугуха вздрогнула, подумав о худшем… Нет! Октавия ни за что не убила бы братика!!! Если бы она это сделала — не было бы никакого смысла брать его в заложники. И Асуна не боролась сейчас так яростно, если бы хоть на мгновение подумала, что Кирито погиб. Фальшивая русалка снова бросилась на свою противницу, отбрасывая в сторону ледяные путы, поднятые, чтобы остановить её, и пытаясь схватить кристалл. Вице-командир рыцарей Иггдрасиля одной рукой обхватила Октавию за горло, а другой крепко сжала основание её спинного плавника. Хранительница границ принялась царапаться, ослабив хватку хвоста, обвившегося вокруг Асуны, и та нырнула, так, что Октавию перевернуло вверх тормашками, её огромный хвост ударился о воду, подняв миниатюрное цунами. — Отличный бросок прогибом! Это встряхнёт её мозги! — крикнул Кляйн. Арго показала большие пальцы, затем залихватски свистнула пролетающему под ними боссу. Огромный элементаль плотно обернул крылья вокруг своего тела и свалился в пике к воде, набирая скорость, выпрямившись и нацелив свою узкую голову, как наконечник копья. Королева Бездны, похоже, почувствовала атаку в самый последний момент и даже не успела повернуть голову, когда ледяной змей, пробив тонкий слой воды, врезался ей в живот. В пронзительном крике Октавии был слышен испуг, в голосе Асуны — замешательство. Мейв-русалка замолчала, увидев драконов и фейри в небе, и повернулась к разворачивающейся схватке. Королева Бездны корчилась на поверхности озера, как будто её схватило нечто невидимое. Затем оно начало проявляться языками инея, расползающимися по её броне, складываясь в ледяные когти. Вода поднялась сама по себе, сформировав длинную змеиную шею, обвивающуюся вокруг правой руки Октавии, снежные крылья выросли и охватили грудь. — Кляйн! — крикнула Сугуха, ныряя с седла головой вперёд. Королева Русалок изогнула шею и попыталась поймать их острой, как нож, струёй гидрореза — но прежде, чем она смогла скорректировать прицел, босс-змей обвился вокруг её горла и начал замерзать. Сильфа приземлилась на покрытую инеем поверхность брони Октавии, пока титаническая русалка билась в бессильных конвульсиях. Босые ноги опасно заскользили, но она удержалась на крыльях и зависла рядом с ледяным кристаллом и его пленником. «Братик…» Сугуха вздохнула с облегчением, увидев, что спригган слабо шевелится. Лёд вырос вокруг него, сковывая руки и тело, — но также запечатывая его внутри воздушного пузыря и защищая от худшего в бою. «Я вытащу тебя!» Свечение диспела собралось и перетекло в кристалл. Кляйн добавил свой — на основе Огня. «Твердь» под ними содрогнулась, Октавия забилась с удвоенной силой, а крики сменились быстрым и сердитым щёлканьем. Взбитые воды озера, казалось, ожили, это было словно дождь, идущий в обратную сторону. Маленькие острые силуэты на стрекозиных крыльях заполнили воздух. Лифа почувствовала сильный толчок в плечо, когда Кляйн отодвинул её в сторону. Самурай провёл отлично рассчитанный диагональный удар, лезвие развалило зубастую пасть, а затем продолжило движение дальше, рассекая надвое похожее на угря существо. — Ора-ора, это уже нечестно! — фыркнул рыжий, отбрасывая ногой тушку крылатой рыбы. На смену ей уже спешили множество других. Фейри развернулись, встречая новую угрозу. Тем временем Октавия упорно старалась вырваться. Ожившие воды босса-джинна начали замерзать быстрее. Змей задрожал, когда прямо в его теле возникли ледяные кристаллы. Раздался пронзительный писк, когда что-то вырвалось из шкуры, водяной шар превратился в маленькое тельце водяного джинна, скатившееся по броне русалки, прежде чем упасть в озеро. Ещё один писк — когда второй джинн взлетел в воздух, а затем третий, и четвёртый. Лед скрипел и ломался, трещины превратились в разломы, которые пузырились и брызгали водой, что превращалась в ещё больше джиннов. Магия босса слабела, а его крылья — таяли и исчезали. Асуна быстро приближалась, но на её пути встали водяные драконы. Впрочем, верные лейтенанты Октавии с таким же успехом могли быть сделаны из мокрой бумаги — фальшивая хранительница границ протаранила их ледяные барьеры и смела тех, кто не успел уклониться… Но они замедляли её. — Кляйн, у нас мало времени! Сугуха увернулась от крылатой рыбы, которая попыталась откусить кусок от её лица. Она схватилась за ледяную тюрьму и запустила ещё один диспел. — Занят! — Саламандр сосредоточенно работал катаной. — Opa! — Фиолетовые крылья прочертили кометную траекторию сквозь облако маленьких летающих мобов, полдюжины летающих угрей упали с неба разом. Быстрокрылая импа развернулась для нового захода: — Ора-ора! Вы видели?! Она приземлилась на вершину ледяного выступа — и оттолкнулась назад в воздух. Ещё больше крылатых рыб посыпалось вниз, когда магия дождём полилась с кружащих драконов. Ледяные флешетты, стрелы ветра и россыпь крошечных игл рушились вниз. — Юки, что ты делаешь?! — крикнула Шиуне, напев ещё одно АоЕ-заклинание и прицеливаясь им в новый рой. — Вернись сюда, Юки! Это опасно! Импа, не обращая внимания, приземлилась прямо рядом с Сугухой и немедленно принялась за работу, прорубая трещины во льду своим мечом. — Извини!.. Шиуне!.. Занята!.. — короткими выдохами ответила мелкая между ударами. — Быстрее!.. Вверх!.. Лифа! Сильфа кивнула. Если Юки так старается помочь — она не может остановиться сейчас. Ещё одно заклинание, затем ещё одно, когда Кляйн заслонил их. Почти! «Твердь» прогнулась под ними, Лифа почувствовала, как ударило в пятки, импульс прошёл через ноги, подбросив на крыльях. Юки, которая опиралась на поверхность брони Октавии, выбросила руки для равновесия и вскрикнула от удивления, обнаружив, что ботинки примёрзли к опоре. Снова раздался треск — а затем стон, который быстро перешёл в болезненный крик, последние составляющие змея джинны разлетелись в стороны, и его тело развалилось потоком зазубренного льда. Лифу отбросило, когда Октавия вырвалась из ледяного захвата и попыталась разобраться с «мухами», жужжащими над её телом. Но прежде, чем она успела это сделать, Асуна снова оказалась на ней, отбросив Королеву Русалок назад чудовищной силы тараном… Но Сугухе было уже не интересно. Кристалл, ледяная тюрьма её брата, был сдвинут с места вместе с остальным льдом и упал в воду, исчезнув во взбаламученной пене. — БРАТИК!!! Сугуха с криком упала к воде и… замерла от сковавшего сердце леденящего ужаса на границе между мирами. Холод. Темнота. Давление. Н-нет! Она попятилась в воздухе, когда Кляйн пролетел мимо неё: — Лифа, какого чёрта?! — Я… — прежде, чем смогла выдавить ответ, она услышала вскрик Шиуне: — Юки! Юки?! — ундина вертела головой, потом её взгляд упал на воду. — О боже! Юки! Прежде, чем Сугуха успела понять, Шиуне нырнула в воду головой вперёд, Кино последовал за ней. Юки… Юки не умеет плавать! Ну… едва умеет… и она примёрзла к кристаллу Кирито… И всё же импа пришла им на помощь. Сугуха не знала, когда она начала кричать, она не помнила, когда крик сменился пузырями, когда она прорвалась сквозь ледяную воду в тёмный мир, наполненный миллионами ледяных ножей, — точно так же, как в тот день, много лет назад, когда свет над ней угасал, а под ней расстилалась тьма… Давит… ДАВИТ! Пытается поглотить! Она не могла видеть, она не могла дышать! «Н-Нет… Нет! Я не могу сдаться!» Лифа не знала, что в ней всплыло, что дало ей силы попытаться, — но она заставила себя открыть глаза навстречу темной бездне, разверзшейся под ней. «Я не позволю себе сдаться! Я не имею права сдаться!» Она не могла видеть в этой темноте, она не могла ощутить потоки воды так, как ветер, но здесь было что-то… Она широко открыла глаза и сосредоточилась на потоках воздуха в воде — на пузырьках. Масса воздуха, поднимающаяся вверх… Нет, это был не её брат, слишком много, осколок льда, тающий и высвобождающий захваченный воздух. А как насчёт… Это! Шлейф пузырьков медленно и неуклонно опускается всё глубже в воду — теперь уже недалеко под ней. Это должен был быть он! Это БЫЛ он! Она брыкалась, неуклюже загребая воду, прошло много лет с тех пор, как она плавала в последний раз, — но она всё ещё помнила, на самом деле ты никогда не забудешь, каково это. «Это почти… почти как полёт». Но и совсем не похоже на полёт!!! С каждым гребком, с каждым пройденным метром — она боролась с собой всё больше и больше, единственное, что заставляло её двигаться, — это смутная фигура, становящаяся всё четче в слабом свете. «Братик… Кадзуто! Держись!» Затем она схватила его, просунув свои руки под его, безвольно повисшие. Он был таким холодным на ощупь, что сердце Лифы чуть не остановилось. Она крепко прижалась к нему и осмелилась выпустить несколько драгоценных пузырьков, чтобы сориентироваться и проследить за их подъемом. Бледный свет луны быстро разгорался над головой, гребки Сугухи становились всё яростнее, когда она пыталась подняться, всё быстрее и быстрее, её легкие горели от напряжения, только усиливая её отчаянное желание догнать убегающие пузырьки, чтобы добраться до воздуха. «Н-не могу… я н-не могу дышать! Н-не могу…» Так близко, что она почти добралась, когда закашлялась, а затем отчаянно вдохнула… Ножи, вонзившиеся в её кожу, хлынули в горло и в лёгкие сильфы, она давилась и брыкалась. Так близко, так близко сейчас… Она протянула руку в последний раз, вытянув пальцы, почти коснувшиеся поверхности. Почти… Серебристый свет, до которого было не дотянуться, потемнел, а затем рассеялся, когда сверху возникла рука и схватила Сугуху за запястье. Она почувствовала, как её сильно рванули вверх, в ночь, к свободе и воздуху, выдёргивая из воды. Она изо всех сил вцепилась в своего спасителя и тело брата, пока их не разняли другие руки, протянувшиеся со всех сторон. — Лифа? Лифа! — Кляйн кричал прямо ей в лицо, держа её за щёки. Его руки были мокрыми — он нырнул в воду так же, как и она, но теперь они были такими горячими, что обжигали. Она яростно закашлялась, вода пузырилась на её губах, пока сильфа изо всех сил пыталась втянуть такой сладкий воздух. Она дрожала, её просто колотило, внезапно накатила тошнота. Весь тот ужас, который она давила, вернулся, когда она посмотрела мимо бока дракона в бездну, которая почти поглотила её. — Лифа! Лифа! Кляйн был рядом, он поймал одеяло, брошенное Арго, и накинул его ей на плечи. — Я… я… Может быть, она хотела что-то сказать, может быть, она просто хотела заплакать — когда её настиг очередной приступ кашля… А затем позади кто-то зашевелился и раздался голос, слабый и хриплый. Она повернула голову так быстро, что у неё всё расплылось перед глазами. — Су… Сугуха?***
— Он у нас, — внезапно прошептал голос Уэльса в её голове — и Асуну захлестнула волна облегчения. Кирито в безопасности. Когда он был в плену — она в ужасе пыталась пробиться к нему через Октавию и водяных драконов. Она получала лишние удары, и не атаковала там, где атаковать стоило, — и всё это для того, чтобы Кирито не попал под атаку. Теперь… Теперь она могла забыть об этом и сконцентрироваться на бое. — Вы знаете, что делать, — закончил принц, его голос затих, когда он рассеял своё заклинание. Он был краток — особого времени не было. Она не узнала всех деталей — но Асуна доверяла Уэльсу и Арго. «Пора, Октавия». Русалка в доспехах сейчас высилась перед ней в бурлящих водах. Повсюду вокруг них кружились следы их битвы — истекающие кровью туши мобов и трескающиеся осколки льда. Октавия наблюдала за происходящим, её руки и плавники были широко раскинуты, а перепончатые пальцы растопырены, словно хватаясь за воду. Властная и уверенная в себе, окружённая своей свитой из драконов. В какой-то момент она призвала новое копьё, его широкий зазубренный костяной наконечник был нацелен на Асуну. Хотя показанное мастерство владения было не более чем посредственным — она компенсировала это грубой силой и яростью. Вдали от мелководья, где они неуклюже барахтались, полностью погрузившись в воду, Октавия преобразилась. Её движения стали ещё быстрее и грациознее, несмотря на размеры, её силу ничего не сдерживало. Это действительно было больше похоже на сражение со стихией, чем с боссом. Вот только это касалось не только Октавии. Когда Асуну выбросило на берег — она ощущала опустошение. Теперь, в окружении кубических километров воды, её магия больше не вытекала — наоборот, она втекала в неё, наполняя тело удивительной силой, укрепляя кости, мышцы и сухожилия, и пела в каждом нерве. Сила, достаточная, чтобы противостоять жестоким ударам Октавии и скользить в воде так же легко, как летать по воздуху. Стихия против стихии. Но, независимо от того, как она себя чувствовала, — у этой силы был предел. Её мана просто выгорала, когда она кончится — кончится всё. Однако она не могла позволить Октавии узнать об этом. Без колебаний Асуна снова бросилась в бой, наконец-то свободная в своих действиях. Русалка ответила тем же. «Заманить к берегу, чтобы мы вытащили её из воды», — вот о чём просил Уэльс. Это имело смысл — без воды русалка ослабнет. Правда, принц ничего не сказал, как они собираются это сделать. «Для начала попробуем разоружить». Асуна ускорилась мощными толчками хвоста, её плавники загребали и поворачивались, изменяя течение воды по спине и бокам. Поначалу это было трудно уловить — но становилось всё легче, инстинкты этого тела наконец-то просыпались — как и чувства. Когда мейв впервые заметила это — то попыталась сморгнуть, смутное альтернативное видение, которое каким-то образом было неразрывно связано с её обычным зрением. Оно показывало ей мир в головокружительной панораме, без слепых пятен, всё вокруг неё на сотни метров принимало форму размытых очертаний в монохромном синем цвете. И когда эти очертания становились ближе — металл отдавался медным привкусом, а живые существа мерцали искрами света. Ощущение стало сильней, когда она сплелась с Октавией — и почувствовала, как Королева Бездны напрягается под ней, нервные импульсы, мышечные спазмы — всё это фиксировалось и было доступно её сознанию. И совершенно понятно — как будто её разум расширился, чтобы воспринимать всё, что её окружало, совершенно за пределами того, что мог бы дать нейрошлем. Это было так легко принять, что даже пугало, — главное было не слишком задумываться об этом. Она и не думала — она действовала, и воспользовалась своими новыми чувствами точно так же, как она использовала это тело. Октавия не была глупой. Переход наделил её разумом, он дал ей способность рассуждать, учиться и разрабатывать стратегию, выходящую за рамки алгоритмов атаки, которые были прошиты в ней в ALO. Королева Бездны уже поняла, насколько непривычно ей ввязываться в драку с чем-то своего размера. Но она не собиралась сражаться честно. Пока Октавия атаковала — её драконы разлетелись, а затем ринулись на Асуну со всех сторон. Хранительница должна была знать, что их заметят, — в конце концов, они были одинаковы, но, похоже, просто думала, что мейв не сможет уклониться. Но на таких скоростях… «Это ничем не отличается от неба». Драконы налетели, как метеоры, пытаясь связать руки, хвост или, если им повезёт, прокусить кожу там, где кольчуга была повреждена, но не смогли. Ледяные иглы безвредно застучали по её броне, а вода загудела от электрических разрядов там, где Асуны уже не было. Два гигантских существа сближались на огромной скорости, мейв не знала, как будут выглядеть точные цифры, — но она ожидала, что это будет больно. Так и было. В последний момент она повернулась, разворачивая плавники и хвост, вода обрушилась на неё, как стена, наконечник копья Октавии скользнул мимо живота, а левое плечо столкнулось с правым плечом Королевы Русалок. Даже замедление движения не очень помогло, когда они столкнулись. Металл лопнул и оторвался, плоть превратилась в отбивную, а кости застонали, когда Асуна почувствовала, как импульс удара проходит вниз, отдаваясь в каждом позвонке, в каждом сухожилии и мышце. Её призрачное сонарное восприятие на мгновение побелело, в голове зазвенело, когда она почувствовала, что и без того иссякающие запасы маны просто выплескиваются в попытке восстановить повреждения. Но Октавии равно досталось — и теперь, когда ошеломлённый босс медленно приходила в себя, Асуна уже схватилась за древко копья, быстро и умело выкручивая оружие и добавив жёстким ударом хвоста. Это было хорошее начало для второго шага. «Разозлить». Чем больше она злится — тем меньше способна мыслить здраво. Что же, ей это удалось. Октавия пришла в себя — и осознала, что у неё пустые руки. Затем она бросилась вперёд… призывая новое копьё. Это было эпично — вода, попавшая между столкнувшимися древками, превращалась в пар, взорвавшись пеной пузырьков, звуки эхом отдавались в глубинах. Быстрые и тяжёлые удары сыпались градом, Асуна крепко вцепилась в оружие, чувствуя, как саднят ладони. Она атаковала редко, в основном сдерживая Октавию, обрушившуюся на неё в дикой ярости. Это была не сознательная стратегия истощения — той просто было всё равно, её крики становились всё пронзительнее, становясь только злее, когда Асуне удавалось нанести удар, находя бреши в её броне, сминая пластины, разрывая кольчугу, царапая её бледную кожу. Они разошлись — и за обеими тянулся кровавый след, похожий на серпантин. Их кожа светилась, потрескивая и срастаясь заново, обе кружили, поднимались ближе к поверхности, — затем нырнули обратно. В ход пошла магия. Сосульки возникали вокруг Октавии и запускались одна за другой — в надежде пронзить фальшивую русалку и, если не убить, то, по крайней мере, удержать на месте достаточно долго, чтобы хранительница смогла закончить работу. Королева Бездны подняла руку, засветившуюся тусклым голубым светом, хрустальные усики потянулись, чтобы обхватить запястья Асуны в своих холодных объятиях, — а затем пронзили кожу, ледяной огонь прошёлся по мышцам. Она закричала, ударом копья разрушая заклинание, — и получила в живот ещё один удар покрытого льдом оружия Октавии, ошеломляющий, вышибающий дух. Мейв почувствовала, как водяные драконы догнали её, хватая за руки и пытаясь замедлить, когда Октавия широко развела руки и склонила голову. Корона замерцала, сияние магии нарастало, перетекая на волосы и кожу. Свечение… Оно было не просто магическим. Электрическим. У Октавии, должно быть, был какой-то способ защититься от собственной атаки, — но если она думала, что это сработает на Асуне, то мейв не собиралась ждать, чтобы это проверить. Отчаянным усилием она высвободила руку и оторвала моба, обвившегося вокруг её живота. Водяные драконы тоже использовали электрические атаки, они должны были понимать, что будет дальше. Она приносит их в жертву? Были ли они действительно настолько преданны, чтобы умереть за желания своей королевы? Или они просто под её полным контролем? Асуна не была уверена, что когда-нибудь узнает, и это её ещё больше злило. «Отпустите меня!» Она почувствовала нарастающее напряжение, жжение, похожее на судороги, в боках, на задней стороне плеч, предплечьях и по всему хвосту, тело свернулось почти в кольцо и… Ощущение жгучего покалывания прокатилось по коже неконтролируемым спазмом, заставляя драконов обмякнуть и отвалиться, подёргиваясь в конвульсиях. «Я…» Какой-то электрический разряд — скорее всего, способ сбросить игроков, которые зацепились за броню Октавии. Знание, как им пользоваться, всегда было рядом, стоило ей только догадаться посмотреть. Она не стала задерживаться на этом сейчас — хранительница границ уже полностью зарядилась. Королева Русалок подняла копьё, красные глаза открылись, прицеливаясь из-под сияющего венца. Асуна резко рванула в сторону со всех… хвоста и плавников. Из центра короны развернулись вращающиеся в противоположных направлениях рунические круги, слившиеся в сплошное кольцо света, из его центра вырвался луч, прорезавший воду, оставляя за собой струю пара. Мощный, гораздо более мощный, чем «шторм Фенрира» сильфов или «плазмоидное копьё» саламандр, и ужасающе дальнобойный для атаки, которая должна была испарить сотни кубометров воды. Цель убегала — но Октавия быстро отследила её, по пути луч рассёк пополам особо невезучего водяного дракона и так и не догнал мейв — но прежде, чем затухнуть в мерцании, атака подобралась достаточно близко, чтобы ошпарить Асуну паровой оболочкой и зацепить мелкими разрядами. Мир снова побелел, когда её электрическое восприятие вспыхнуло и отключилось. Она пришла в себя от удара в живот, когда Октавия тащила её вниз, вниз, в темноту, давление и грязь на дне озера, а затем снова потерялась, когда они врезались в сплошное облако ила. Асуна всё ещё могла видеть другими органами чувств, как русалка отступила назад, обрушив копьё ей на голову как простую палку, а затем ещё раз, и ещё. Крики Королевы Бездны стали пронзительней, когда мейв прикрылась руками, схватив оружие, и вывернула его, отбрасывая в сторону. Удары копьем сменились кулаками, бронированные перчатки обросли льдом, она била и била, без конца, неуклюже, дождь ударов, из которых от силы половина попадала в цель. Асуна чувствовала, как треснули хрящи её лица-маски, как крошились зубы, рассекая губы. Причитания Октавии становились всё громче. «Почему?!» — подумала Асуна… Или не подумала? Или НЕ ОНА подумала? «Почему?! Почему?! Почему?!» Не её слова… Совсем не её слова… Рука Асуны потянулась к упавшему копью, которое мучительно близко лежало в грязи. «Почему?! Почему?! ПОЧЕМУ?!» Так много гнева, так много смятения и горя. Асуна могла это сказать, потому что голос, которым кричала Октавия, был её собственным. Почему? На этот раз Асуна задала этот вопрос самой себе. Почему-то в этот момент она почувствовала душевную боль. Она не понимала — но внезапно этот… ребёнок перестала казаться такой злой. Но это ничего не меняло — боссы Айнкрада тоже не были злыми, как и многие из тех, кого она убила… «Мне очень жаль… Я не знаю ответа». Рука Асуны нащупала что-то — не копьё, а камень, скорее — валун, что-то, что добавило веса её замаху, когда она крепко ударила Октавию в висок, заставив её пошатнуться. Погрузив обе руки в грязь, мейв потянула, вытаскивая себя из-под русалки. Руки сокрушительно обвились вокруг её талии, и искусственное тело от кончика хвоста до макушки полыхнуло болью. «Электрический разряд…» Значит, Октавия знала, как использовать это и против себя? Тело Асуны спазматически содрогнулось, но русалка отказывалась отпускать её. Камень снова опустился на затылок хранительницы — и разбился вдребезги. Броня, не рассчитанная на такую нагрузку и уже немало повреждённая, начала трескаться, разваливаясь по швам и стыкам. «Слишком много урона…» Доспеху действительно досталось. А потом ещё одна смутная мысль: «Я могу использовать это». Ещё один удар хвостом — он был слабым, но сделал свое дело, напряжённая кольчуга лопнула, затем ещё один — пластины разошлись вокруг спины, она высвободила плечи из бронированного кокона, обнажив грудь, живот… Как только её нижние плавники освободились, хвост выскользнул внезапно, как рак-отшельник, сбрасывающий свою старую раковину. Октавия осталась цепляться за пустую оболочку, в ярости разрывая её на части. «Теперь ты определённо злишься. Третий шаг». Фальшивая русалка смотрела на Октавию сверху вниз, игнорируя покалывание регенерации, её черты медленно восстанавливались. Прикрыв грудь одной рукой, она властно подняла голову и издала крик. Асуна не знала, означало ли это что-нибудь на самом деле, — но то, что она подумала, произнося это, можно было почерпнуть разве что из книги оскорблений Уэльса. Если это и не было похоже на тон королевы, разговаривающей свысока с наглым подчинённым… Корона Октавии засветилась, потоки скрутились в водовороте, скользя по обнажённой коже Асуны, когда хранительница границ воззвала к своей стихии, а затем атаковала — вода скрутилась вокруг неё и швырнула вперёд. Теперь, лишённая доспехов, Асуна понимала, что этот удар попросту разорвёт её надвое. Что же, надо просто не подставляться. Октавия была быстра, сейчас, используя магию для разгона, она была ещё быстрее, — но освободившаяся от этой ограничивающей брони, ощущая течение всей своей кожей, — Асуна ей не уступала. Гонки по кругу сменились стремительным бегом, обе набирали скорость, пока сопротивление воды не стало почти непреодолимо, атаки сыпались градом, перемежаемые залпами сосулек. И, несмотря всю на свою магию и броню, Октавия проигрывала. Асуна не знала, как призвать оружие, — но у неё всё ещё оставались острые, как бритва, когти и выступы на предплечьях, позволяя наносить удары и блокировать атаки. «Почти на месте». Дно озера начало быстро подниматься, и она почувствовала едва заметное изменение температуры. Они приближались к отмели, она почти видела изгиб берега… Её зрение затуманилось, тускнея и уменьшая радиус обзора. Всё началось с одышки — ощущения, о котором она почти забыла во время боя, словно ей приходилось бороться за каждый глоток воздух. Затем это ощущение распространилось по всему телу — но не боль, а усталость, как будто она внезапно выдохлась. Магия, которая создала это тело, почти исчезла, и теперь осталась только сама форма. Каждый взмах хвостом сопровождался разрывом мышц, каждый поворот — скрежетом костей. Перепонки на её руках порвались и начали растворяться в маленьких капельках света, электрическое «зрение» мигало. Её короткое время в качестве двойника Октавии подходило к концу, мир сжимался обратно в тот, который мог быть воспринят мейв Юки Асуной. «Мы уже практически там». Асуна развернулась, расправляя плавники и чувствуя, как они дрожат, распадаясь, оказавшись над Октавией так, чтобы показать свой силуэт в свете лун. Так, чтобы та увидела свою вожделенную цель. «Уэльс, вам с Арго лучше сдержать своё обещание». С этой последней мыслью она закрыла глаза и просто расслабилась. Иллюзорная форма словно стекала с неё, миллионы бесчисленных нитей, которые она будто бы сжимала в руках, теперь попросту развязались все сразу. Замолк сонар, ощущение электричества мигнуло и пропало, забирая с собой даже память о том, каково это — воспринимать все эти невозможные чувства. Она становилась всё меньше и меньше, теряя чёткое ощущение своих внешних границ, мышцы слабели, а кости крошились, она свернулась, обхватив себя руками и обвив исчезающим хвостом, пока с последним слабым вздохом двойник Октавии не растворился в миллионе точек света. Асуна открыла глаза, её собственные глаза на её собственном лице, она висела в воде, затаив дыхание и гадая — сможет ли Октавия отказаться от этой приманки? Конечно, она не могла этого сделать. Она вынырнула быстро — Асуна и не понимала, насколько быстро, когда была такого размера, но теперь русалка казалась невероятно быстрой, разрывая воду своим телом, её челюсти широко раскрылись. И осознание того, что она — она! Сражалась! С этим монстром! …рывком вернуло ощущение масштаба. На поверхность воды легла тень. Асуна почувствовала, как её потянуло вверх, она всплыла, а затем взлетела даже без помощи крыльев. Октавия двигалась прямо за ней, набрав такую скорость, что у неё не было ни малейшего шанса затормозить. Вода побелела и взорвалась, когда титаническая русалка вылетела, раскинув руки, как кошка, пытающаяся схватить вкусного воробья… Совершенно открытая для атаки. Ещё один моб, ещё один босс, и, в отличие от Ледяного Змея, который пожертвовал собой, сдерживая Октавию раньше, это существо вполне соответсвовало по размеру. Сейчас Асуна видела, что до берега всё ещё сотни метров, глубина воды должна была составлять десятки — но она едва доходила гиганту до живота. Но дело было не только в росте. Оно больше походило на грубо вылепленный из земли холм, решивший отрастить руки и ноги… Или, возможно, на арктический вулкан — поскольку было заковано в лёд и светилось изнутри угрюмым пламенем. Снег, песок и пламя кружили вокруг него подобно плащу. Чудовище выхватило Октавию из воды, поднимая в воздух с хрустом камня, крошащегося под весом русалки, до живота, показался хвост, хранительницу границ вытащили почти полностью и изо всех сил старались удержать на весу, воздух наполнился магическими кругами, осветившими ночное небо подобно рождественской иллюминации, вокруг стало светло как днём. Асуна сделала свой первый вдох, обжёгший лёгкие — она даже не поняла, что задерживала дыхание. Воздух, воздух был самой удивительной вещью — она почти забыла, как сильно в нём нуждалась. — Асуна! — позвал голос, и она почувствовала, как её за руку взял тот, кого она слишком хорошо знала. Когда она подняла глаза, Кирито встретил её той же бравой улыбкой. — Кирито! — её руки мгновенно сжали его. Он всё ещё дрожал, но ей было всё равно — по крайней мере, он был в безопасности… И на нём не было ничего, кроме тяжёлого плаща. — Прежде чем ты скажешь что-нибудь ещё, Аа-чан, — мейв почувствовала, как ей чем-то тыкают в плечо, — возможно, ты захочешь взять это. «Это» было таким же, как был на Кирито, плащом для езды на драконах, толстым и тёплым. — Дама Асуна, лучше бы вам последовать совету мисс Арго! — крикнул Уэльс со своего места. Если подумать… Летевшая рядом Сугуха сильно покраснела, а Кляйн и принц старательно отводили глаза. И было холодно… Очень холодно, — и Асуна поняла, почему. Она выхватила накидку из рук кайты и быстро натянула с помощью супруга. Зато лицо теперь просто горело… Она покачала головой — сейчас это не имело значения! Мейв снова посмотрела на пойманную русалку, не совсем уверенная, что с этим делать. — Арго! — крикнула Асуна сквозь ветер и рёв внизу. — Это и есть твой план?! Откуда вообще взялся этот монстр?! — Это джинн! — ответила кайта, и Асуна твёрдо решила, что ослышалась. Это — джинн?! — Джинны! Они могут объединяться! Я спросила их — смогут ли они удержать её, если мы подманим её близко к берегу! Я не спрашивала их — как! «Довольно легкомысленно для информационного посредника — не уточнить столь важный вопрос». Кем бы ни была эта штука — она была чудовищно мощной… Но даже она не могла удержать Октавию, пока та всё ещё была связана с водой. Корона стража границ снова светитлась, диспелы сыпались, стирая руны, связывающие её тело, и с каждой исчезающей связью она опускалась немного ниже и снова становилась немного сильнее. Гигант попытался остановить её огненными плевками — и Октавия ответила гидрорезами, молниями и льдом. Пространство между ними было заполнено яростью стихий, пробивающей броню Октавии и крошащей каменную кожу гиганта. Поднятый из воды, хвост русалки мог свободно хлестать и бить с удивительной силой, круша камни и обрушивая большие глыбы ледника в бушующие воды. Асуна прищурилась — и смогла разглядеть крошечные фигурки, падающие вниз среди камней и льда — джинны, сотни джиннов, некоторые взмывали в небо, чтобы улететь, но большинство ныряло и зарывалось обратно в титаническую массу гиганта. Это на самом деле была просто огромная масса джиннов! И они проигрывали. — Чёрт! — зарычал Кляйн, указывая вниз на воду между двумя гигантами, — она поднималась, обвивая каменно-огненные ноги великана и хвост Октавии, вспухая сферой, стремящейся поглотить их. — Арго?! Похоже, русалка нашла решение. Если она не может вернуться в воду — то призовёт её к себе. Это была битва между огнём и льдом — и в окружении воды лёд имел огромное преимущество. Одна из рук гиганта окуталась быстро замёрзшей водой, трескаясь и раскалываясь — и истекая сотнями джиннов, словно каплями крови. — Сейчас или някогда! — крикнула Арго пронзительным кошачьим мявом. — Кири-бой!!! — Да!!! — Кирито серьёзно посмотрел на супругу. — Асуна, надо решать. Мы либо заканчиваем это сейчас — либо отпускаем её. По этому взгляду она поняла, что он ждёт её ответа. Выбор был невелик. Октавия уже напала на них — и никто не знал, где она может напасть снова и кому она будет угрожать в следующий раз. Асуна протянула руку и приняла свой меч — каким-то образом Арго удалось вернуть его. Кирито просто кивнул и молча нырнул из седла, Асуна прямо за ним, как и Лифа с Кляйном. Мейв уже знала в основном, что они планируют, и не нуждалась в инструкциях. Корона Октавии — они собирались попытаться снять её или уничтожить её центральную часть. «Корона сильно реагирует всякий раз, когда она использует магию». Так думала Арго — и Асуна могла подтвердить это. Поэтому если они смогут убрать её — Октавия сильно ослабнет. В теории — после первого удара головой русалка не дала Асуне шанса попробовать это снова. Теперь, когда она была прикована к месту и отвлечена — это могло сработать. Но как им сделать это? Октавия сопротивлялась даже сейчас — и не было никакого способа выжить в шторме стихий, который два босса обрушили друг на друга… Но им это было и не нужно. Октавия заметила свечение крыльев фейри — и если она смогла с первого взгляда узнать Асуну как «Титанию», то тем более опознала форму крыльев мейв. «Как сильно ты ненавидишь меня, Октавия?» Асуна нырнула, спасаясь от струи гидрореза за каменной рукой босса-джинна, и крикнула Лифе и Кляйну, чтобы они занялись глазами русалки. Сейчас, вне воды, сонар был бы малополезен. «И почему ты меня ненавидишь?» Мейв взмахнула крыльями, бок о бок с Кирито, они оба сломали траекторию, когда тонкая, как луч лазера, струя воды попыталась достать их, а затем нырнули, когда Кляйн и Лифа выпустили заклинания пламени и ветра, заставив Октавию закричать от боли. «Насколько плохо ты думаешь обо мне, вот так пытаясь навредить моей семье?» Вот оно — сердце короны Октавии, идеальная чёрная жемчужина диаметром чуть больше метра, окружённая созвездием мелких морских камней, ни один из которых не отличался безупречностью. Даже сейчас она светилась внутренним светом. Если можно было чувствовать магию — то Асуна чувствовала её сейчас, нечто настолько плотное, что, казалось, воздух вокруг жемчужины затуманился. Мейв на секунду задумалась — а разумно ли то, что они делают? Но было слишком поздно, она уже вытащила свой меч и вонзила его рядом с Кирито. Поверхность жемчужины потемнела — а затем стала чисто белой. Это было словно удар тайфуна. Нечто словно пронзило её, отбросило назад её волосы и разорвало плащ. Мир вокруг неё кричал — и она не могла сказать, был ли это ветер… или Октавия. Что бы ни случилось — это наверняка возымеет эффект. Давление удвоилось — а затем снова удвоилось, угрожая смести прочь, её крылья напряглись, сопротивляясь силе, которая удерживала кончик её меча — острие Королевы Мэб дрожало как раз над краем жемчужины, где драгоценность соединялась с костью, она хотела вонзить туда свой клинок, с достаточной силой… Было ли это вообще возможно? Рядом с ней Кирито заорал, Чета Вершителей расколола кость. Да! Это определённо было возможно! Асуна нажала, сначала одной рукой, потом обеими. Внезапно барьер уступил, и мейв обнаружила, что её рука падает на поверхность жемчужины, свет стал ослепительным, затем погас — а вместе с ним и звук. Наступила полная сюрреалистическая тишина. Рука Асуны сжала что-то маленькое и металлическое. «Обруч?» Мир не позволил тишине продлиться долго — пустая выемка, в которой находилась жемчужина, заискрилась — а затем взорвалась, отшвырнув Асуну прямо в Кирито и, уже вместе, — дальше. Второй импульс ударил в гиганта — и прошёл сквозь него, разрушив босса в ливне из тысяч джиннов. Не успев расправить крылья, фейри ударились о ледяную воду, снова промокнув, — и их тут же накрыло цунами от рухнувшей Октавии. Русалка билась в конвульсиях, её броня разваливалась на куски, обнажая гибкое и обманчиво стройное тело. Но даже в таком состоянии она каким-то сверхъестественным способом сразу же нашла мейв — и устремилась к ней, как воплощение яростной стихии. Асуна ощутила, как Кирито обнял её, вскидывая руку для заклинания — и запнулся, пузырьки воздуха сорвались с его губ. Октавия замерла… Из её спины вырвался фонтан пузырей — и она как-то растерянно попыталась обернуться. Сделала ещё один гребок — и снова содрогнулась, на этот раз её грудь вскинулась вверх, русалку почти сложило пополам, чётко показав плоский напряжённый пресс под выступающими рёбрами. Она попыталась выпрямиться и снова потянуться к ним — но не смогла даже закончить гребок, в замешательстве схватившись за живот. Раздалась испуганная трель. Каждая мышца резко выделилась, как на анатомической модели, от вполне человеческих рук и плеч, выпуклых плавников, до того места, где плоская нижняя часть живота плавно переходила в змеевидную мускулатуру хвоста, обтянутые истончившейся перенапряжённой кожей. Октавия крутилась, её стон становился всё громче, мышцы скручивались в неконтролируемых судорогах, руки в панике ощупывали тело. Метания босса стали совсем безумными, когда кожа начала пузыриться по всему титаническому телу от бахромы на хвосте и кончиках плавников до лица, она нащупала пустоту на короне — а затем закричала от ужаса, когда костяной венец рассыпался в её ладонях. Взгляд Октавии снова упал на Асуну — и на обруч в её руках. Ужас сменился яростью, она вложила все оставшиеся силы в рывок, выбрасывая вперёд когтистую ладонь, а её лицо-маска раскололось, превращаясь в ужасающую пасть… «Это плохо!..» Кирито крепко сжал её… И тут рука словно взорвалась — пузырящаяся кожа просто истаяла пенистыми потоками, обрушившимися на лицо русалки, по её волосам стекая на длинный хвост — и это распространилось дальше, дальше — Королева Бездны просто пропала, погребённая огромной массой пены, что надвигалась на двух беспомощных фейри. Асуна зажмурилась… Ничего не произошло. Она осторожно открыла глаза — и попыталась понять, почему Кирито смотрит вверх — на странные тени, которые мелькали над головой. Их… съели? Октавия… поглотила их? Тень и свет перемежались полосами, потому что в этот самый момент от огромного босса остался не более чем скелет — рёбра и позвонки, они всё ещё тихо двигались по инерции вперёд, медленно разваливаясь. Фейри обменялись безмолвными взглядами друг с другом, а затем обеспокоенно посмотрели на безобидный обруч в руках Асуны, который внезапно показался намного более зловещим. Но сначала — надо было всплыть и отдышаться. Кирито подкинул супругу в воздух, где она смогла расправить крылья и протянула руку сприггану, затем вместе они направились к берегу, где их ждали друзья — среди отдельных фрагментов скелета, которые умудрились добраться так далеко. Фрагменты руки и… Когда они приземлились, Арго уже была на берегу, стояла, засунув руки в карманы, и с задумчивым выражением смотрела на самый заметный кусок, дотянувший до пляжа. А конкретно — на череп Королевы Бездны. Без прекрасной маски из плоти он был совершенно и нечеловечески отвратителен — кошмар с шарнирными челюстями, гигантскими глазницами и сотнями тонких, как иглы, зубов во рту. Остатки короны торчали, как терновый венец, из всё ещё целой полости в её центре медленно текла вода, неся с собой сильный запах морской соли. Кайта вышла им навстречу, бросив на череп последний полный сожаления взгляд. — Аа-чан, Кири-бой?! — Она замерла, увидев артефакт в руках Асуны. — Это… всё, да? Мейв посмотрела на обруч. Он практически копировал корону Октавии — но не из кости, а из серебристого металла, чёрная жемчужина была на месте, соответственно уменьшившись, не более ногтя большого пальца, но не потеряв совершенства. — Да… — Асуна кивнула. — Это появилось, когда мы атаковали чёрную жемчужину… Что-то вроде «бонуса последнего удара»[1], я думаю? Не то чтобы она радовалась этому призу. Мейв снова посмотрела на череп — его кости всё ещё трескались и крошились, прямо на глазах, превращаясь в прах, в песок… К утру не останется даже следов. Осознание необходимости не делало содеянное менее печальным. «Мне очень жаль. Мне очень жаль, что до этого дошло…» — Возможно, какой-то скрытый предмет, — пробормотала Арго себе под нос. — Держу пари, что это было запрограмированно заранее — на случай, если разрабы когда-нибудь захотят использовать её в квестах. — Кайта протянула руку, и Асуна вложила артефакт в её ладонь. — Я думала, что это может быть слабым местом, но я не ожидала такой… э… — «Катастрофы»? — устало предложил Кирито. Позади них приземлились Кляйн и Сугуха. Арго кивнула и вернула корону Асуне, засунув руки в карманы. — Силика должна скоро вернуться с подкреплением. Мне надо быстро сделать пару набросков, пока это всё не исчезло… — она кивнула на рассыпающиеся останки, медленно подняла руку и потёрла лоб. — Вероятно, мы больше не получим никаких ответов, — но, по крайней мере, может быть, я смогу записать что-нибудь для потомков… — Арго? — растерянно спросила Асуна. — Она сдерживала свои удары, Аа-чан, — тихо сказала посредница. — Её мобы пытались лишь остановить нас. Я не думаю, что она была здесь, чтобы убивать. — Но… зачем? — мейв покачала головой. — Арго, в этом нет никакого смысла… «Почему?! Почему?! Почему?!» — эхом отдавалось в голове Асуны. — Я не знаю, — пробормотала Арго, погладив Сьюзен, — скорее, для того, чтобы успокоиться самой. — Может быть… она хотела поговорить? Она по какой-то причине взяла Кири-боя в заложники… — Ну… Сначала она попыталась меня соблазнить, — рыкнул Кирито. Асуна резко напряглась — она видела самый конец, но… откровенное соблазнение?! — Я… я вообще без понятия, что творилось у неё в голове. — Ненормальные пикси — а теперь ненормальный босс-пограничник. — Арго тяжело вздохнула, выглядя намного старше своих лет. — Я думаю, в этом всё и дело. У некоторых разумных мобов голова полна безумия. Может быть, для отдельных мозгов количество ложных воспоминаний слишком велико. Кайта снова уставилась на останки — а внимание Асуны привлекла Монморанси, спотыкающаяся по песку в направлении озера. — Похоже, она очень спешит. — Хм… Я видела несколько нириад у берега, — ответила кайта, делая набросок черепа. — Вероятно, их привлекла суматоха, или, может быть, у них есть новости о Водяном Духе… Сегодня вечером вокруг было разбросано много магии — может быть, на это наконец обратили внимание. — И тебя это не интересует? — поинтересовалась Асуна, пока Арго продолжала рисовать. — Конечно, интересует… Но это Монморанси нужно поговорить с Духом, я здесь только для того, чтобы наблюдать и собирать информацию. Кроме того, Уэльс с ней. И внезапно Асуна осознала. Да, ей самой было не по себе от содеянного — но для Арго… Для Арго это был первый раз, когда собранная ею информация кого-то убила. Маленькие смоляные шарики во множестве прибивало к берегу. Высохнув, за минуту-две, они самовоспламенялись с шипением пара. Тысячи джиннов уже не казались такими впечатляющими — в основном просто усталой и неорганизованной толпой, но некоторые всё же нашли в себе силы собраться к ногам Асуны, выпихнув вперёд маленького элементаля Земли, утыканного кристаллами, в качестве представителя: — Асуна. Асуна! Видишь? Мы. Битва. Мы! Битва! Победа! Хорошо? Мейв грустно улыбнулась и кивнула, погладив крошку-моба по голове. — Да, вы очень хорошо справились. Спасибо вам за вашу помощь, Джинн-сан. Элементаль дрожал и мурлыкал под её рукой, его шершавая кожа была приятно тёплой. Радостные вскрики джинна стихли, когда Асуна встала, на мгновение он казался рассеянным, наклонив голову, как будто что-то услышал, а затем побрёл к дюнам. — Я не думаю, что мы сможем заставить их остаться, чтобы ответить на вопросы. Асуна вздохнула. Хотя, как вообще джинны отреагируют на расспросы? Их же не заставишь написать отчёт?! Впрочем, было слишком рано думать об этом. Не тогда, когда в её крови всё ещё бродил адреналин. Для начала надо найти Юи и убедиться, что с ней всё хорошо… Ответ на этот вопрос был получен быстро. Кто-то подал сигнал, что битва окончена, — и первые крылья, которые Асуна увидела приближающимися с запада, принадлежали чете гномов и маленькой мейв. Юи приземлилась на бегу, чуть не споткнувшись, когда бросилась в объятия Асуны. — Мама! — девочка обняла её с совершенно неожиданной для такого маленького тела силой. — Ну, ну, Юи-чан, всё в порядке, видишь? С папой и мамой всё в порядке, — мягко сказала девушка. Ох, если Юи так волнуется за них, когда они рядом… Но дочь всё равно зарылась головой в плащ матери, дрожа как осиновый лист, а Асуна нежно обнимала её в ответ, шепча успокаивающие слова. Что же, Юи сейчас успокоим, похоже, всё закон… — Титания!.. Послебоевой «отходняк» внезапно сменился новым всплеском адреналина, мейв одним прыжком развернулась, запихивая дочь за спину, Кирито рядом с ней с обнаженными мечами… Что-то… Кто-то выпал из разбитых останков короны Октавии, на песок — и теперь полз вперёд на четвереньках. Она была бледной, одета в голубое, с голубыми волосами и голубыми глазами… А во всём остальном была зеркальным отражением самой Асуны. Была. Теперь болезненно-бледное лицо было искажено ненавистью до потери сходства и даже человечности — и это делало её ещё более… жалкой? — Октавия, — тихо сказала Асуна. — Как? Как?! — Хранительница с трудом поднялась на ноги, бессильно дрожа, крепко прижав одну руку ко лбу, из-под прижатых пальцев лилась струйка… воды? — Моя корона. Моя корона! Как ты смеешь! Моя корона! — Её губы растянулись в злобном рычании. — Верни Мне Мою Корону! И затем, с ослепительной скоростью, Асуна никогда бы не подумала, что кто-то в таком состоянии может быть настолько быстр, рука Октавии взметнулась и выпустила острое, как бритва, ледяное щупальце, злобно зазубренное — и нацеленное прямо ей в сердце. «Юи!» Асуна могла увернуться, могла блокировать удар — но в первую очередь она должна была защитить Юи. Она повернулась, обнимая руками свою маленькую девочку, в надежде на то, что Кирито остановит удар… и ничего не почувствовала. Шупальце замерло, дрожа, преодолев примерно пять шестых расстояния. Октавия смотрела на неё с невыразимо опустошённым и несчастным выражением на лице. — Почему?! — спросила она снова, так же, как и раньше, её слова были полны ярости. — Почему… Почему?! Титания! Отвечай! — она закричала так отчаянно, что её голос сорвался. Когда она заговорила снова — это был слабый хрип. Асуна открыла было рот, но… — Я… я… всегда была послушной. Всегда преданной. Когда ты спасла меня… Для меня было честью быть рядом с тобой… Я любила тебя, боготворила тебя!.. Не было ничего, о чём ты не могла бы попросить меня, ничего, чего бы я не сделала для тебя… Слезы текли безостановочно, как два ручейка, по её щекам. Она выглядела потерянной. — Так почему именно они? — прошептала она, её взгляд упал на Кирито, а затем на Юи. — Почему ты бросила вызов Оберону ради них? Скажи мне! Почему ты не сражалась с ним ради меня?! Почему ты не сражалась РАДИ СЕБЯ?! Почему ты позволила этому… втоптать себя в грязь, позволила ему убить храбрую, гордую королеву, которой я поклялась в верности?! Наконечник ледяного копья дрожал, сначала медленно — а затем всё быстрее и быстрее превращаясь в воду. Глаза Октавии расширились, она схватилась за запястье свободной рукой, делая дрожащий шаг назад. Земля у её ног была насквозь пропитана водой, стекавшей с её волос, по бокам и по бёдрам, она села, почти упала на песок, тяжело, прерывисто дыша. — Октавия… — несмотря ни на что, Асуна чувствовала всепоглощающее сочувствие. — Ты тоже жертва Суго… — Даже незапланированная — просто случайный свидетель, попавший под каток. — Пожалуйста… Октавия-чан… — Мейв сделала шаг вперёд, оставив Юи с Кирито. — Пожалуйста… Я могу всё объяснить… Если мы просто поговорим… — Н-НЕТ! — слово вышло пронзительным писком, русалка закрыла лицо руками. Она начала неуклюже отползать спиной вперёд, с ней что-то происходило… — Н-не подходи… — Окта… — Н…нет! Только не так! Не сейчас! — Октавия вскинула руку — и вскрикнула, когда вместо льда оттуда полилась вода. Она схватилась за запястье, как будто пытаясь остановить поток. — Нет! Она вскинула взгляд на Асуну — странное зрелище, из-под кожи её лица плоть словно вытекала водой, тонкими струйками, капая из уголков её рта, как слюна. — Н-не смотри на меня! Я-я не позволю, чтобы меня ж-жалели… Т-только не ты! Я поклялась… Она снова посмотрела на свои руки — и вдруг заревела. Асуна замерла, увидев, как бледная кожа Октавии начала стягиваться, покрываясь морщинами и теряя юный блеск. — Октавия, пожалуйста… Мы можем помочь… — Не смотри на меня! Не надо… не надо меня жалеть!.. Она словно иссыхала… Корона… Корона была каким-то магическим артефактом, который позволял Октавии принимать свою форму… Форму? — Октавия! — крикнула Асуна. Она смотрела в своё собственное постаревшее, омертвевшее лицо. Кирито очень спокойно положил ладонь на глаза Юи, чтобы избавить их дочь от кошмарного зрелища, но та спихнула её, зачарованно наблюдая. Октавия открыла рот, пергаментные губы лопнули, когда она попыталась заговорить, — но лишь выдохнула струйку пыльного воздуха… и упала на спину. К тому времени, когда её голова коснулась песка, тело уже начало рассыпаться в сухую пыль, в пепел, ссыпавшийся кучкой среди одежды. На пляже снова воцарилась тишина. Асуна не знала, что и думать. Но… «Если её настоящая форма не была русалкой…» «То почему она должна быть моей копией?» — Асуна? — Кирито поднял руку, но она уже шагнула вперёд, быстро преодолевая расстояние до кучки пыли и тряпок на влажном песке, которые, похоже, были вполне реальными, физическими предметами, а не порождением иллюзии. «Значит, её превращения, вероятно, тоже работают не совсем так, как наши». Мейв наклонилась и, стараясь не думать о том, что, по сути, копается в останках разумного существа, разгребла пыль… — Аа-чан? — Арго остановилась рядом с ней, когда Асуна осторожно приподняла довольно смелый топ Октавии, и вздохнула, найдя то, что искала. — Да ты, блин, издеваешься?! — Почему бы и нет? Её слова были словами избалованного ребёнка. Так что ничего удивительного. — Да это, блин, уже перебор! Прос-сто бос-с-совского уровня приколищ-ще! — с ненавистью прошипела кайта. — Ты хочешь с-сказать, что ням нядрала задницу рыбка Поньо[2]?! Асуна проигнорировала возмущённый мяв и наклонилась, осторожно зачерпнув комочек и поднеся его к глазам. Не было необходимости в угрозах — хотя, вероятно, было бы очень трудно НЕ казаться угрожающим кому-то, кто, возможно, был ещё более беспомощным, чем пикси. И мейв было бы неловко издеваться над ней сейчас, что бы она ни сделала… «Давай попробуем ещё раз, хорошо?» — Что случилось? — спросила Асуна у крошечного, жалобно всхлипывающего существа в её ладонях, которое самозабвенно рыдало в изящные грудные плавники, похожие на маленькие вуали. Её хвост и спинные плавники также тянулись за ней, как шлейф красивого синего платья, и когда она, наконец, подняла глаза, большие, яркие, голубые, на лице милой маленькой девочки, словно пикси, которая решила побыть миленькой застенчивой рыбкой. — Во-первых, я хочу, чтобы ты перестала плакать, Октавия, — тихо, но твёрдо сказала Асуна. — Всё, что с тобой случилось, — это твоя вина, так что ты не должна плакать из-за этого. — Асуна… — позвал Кирито, но это могло подождать. — Я… — Маленькое существо начало — а затем запнулось и сердито уставилось, скрестив плавники, как маленькие ручки. Этот ребенок был капризным. — М-мама? — спросила Юи. — Если ты сейчас же не заговоришь — я просто посажу тебя в аквариум до утра, и ты сможешь мучиться из-за своего поведения. — По крайней мере, у неё, похоже, не было никаких проблем с дыханием, Может, она какая-то двоякодышащая рыбка? — Всё, чего я хочу, — это поговорить. Это гораздо приятнее и правильней, чем всё, что ты сделала сегодня вечером. Октавия надулась. Похоже, она почти полностью успокоилась. Открыла рот… закрыла и уставилась через плечо мейв. — Аа-чан? Хм… Возможно, ты захочешь… Э… — Арго замолкла, когда Асуна внезапно ощутила чье-то ПРИСУТСТВИЕ у себя за спиной и оглянулась, чтобы посмотреть вверх… вверх… вверх. — О… — робко произнесла она. Хотя, если подумать… Она на самом деле не боялась глаз, с которыми встретилась взглядом, хотя это были совершенно нечеловеческие глаза — полностью чёрные сферы, в которых мерцали звёздочки. Но они пребывали на очень добром лице с густыми бровями и аккуратной бородкой, всё белое, как у глубокого старика, но оливковая кожа сияла здоровьем, — и всё это было словно укутано в плащ сырой магии, как тот, что обрамлял корону Октавии на пике её силы. И чувствовалось так же. Асуна думала, что почувствовала его, как почувствовала бы обычных людей, может быть, услышав шаги, — но на самом деле он действительно несколько ДАВИЛ. Могло ли это быть отчасти связано с его ростом? Большой — в честных два раза выше её самой, и сложен как худощавый гном. Одни только его ладони были достаточно большими, чтобы обхватить всю её голову, правую руку украшало простое серебряное кольцо. Одетый во всё чистое белое и насыщенно-королевское синее, он выглядел бы как учёный или философ, — но с таким телосложением скорее походил на мудрого старого короля, который когда-то был молодым могучим воителем. Мудрый старый король изогнул губы в мягкой улыбке, опустившись на одно колено, так что Асуне пришлось лишь немного вытянуть шею, чтобы посмотреть ему в глаза. — П-привет? — проговорила мейв. — Мне очень жаль, но… — О, пожалуйста, ваше величество. Вам не идёт быть такой нерешительной. Только не вам. — Его голос был глубоким и приятным, словно у опытного оратора. — Я приношу извинения за то, что появился так внезапно. Или, возможно, я, скорее, должен извиниться за то, что не прибыл раньше. — Великан низко склонил голову. — Это позорное попрание моей клятвы, королева Асуна. Мейв тупо уставилась на него, пытаясь осмыслить только что сказанное. Пока она это делала — таинственный гигант повернул голову и чуть более весело улыбнулся существу в её руках: — И я должен сказать, что это довольно неловкая первая встреча для тебя, о гордая Королева Бездны Октавия. Маленькое создание отвернуло голову в сторону, отказываясь смотреть мужчине в наполненные звёздами глаза. — С-соломон… — коротко буркнула она. Арго первой пришла в себя: — Пожалуйста, пожалуйста, скажи мне, что ты здесь не для того, чтобы сражаться с нями, а? Потому что у меня совершенно нет идей, чёрт возьми! ________________________________________________ [1] В некоторых ММО — приз для игрока, нанёсшего последний смертельный урон боссу. [2] Отсылка к аниме Великого Сенсея Миядзаки «Рыбка Поньо на утёсе».