Halkegenia Online (филлерные истории).

      Прим. переводчика: Почему «168»? А без понятия.       ______________________________________       Киригая Кадзуто играл многие роли. Злодей, крутой фехтовальщик, наёмник-фейри — и даже, однажды, герой. Сейчас же он изо всех сил старался не играть роль — а на самом деле быть мужем Юки Асуны.       — Ты собираешься разбудить маму? — спросила Юи, следуя за ним вверх по лестнице на третий этаж гильхолла.       — Шшшш… Нет, не собираюсь, — ответил он, взвешивая в руках поднос с завтраком. — Но если она почувствует запах и проснётся сама…       Отец и дочь переглянулись, затем Юи открыла дверь в главную спальню.       Это помещение с собственной прихожей, кабинетом и ванной вполне подходило для главы небольшой гильдии. На самом деле Кирито думал, что они могли бы закрыть большую часть дома, и жить здесь… — что было потенциальной проблемой.       Он оценил щедрость — но о чём думала леди Сакуя, даря им такой дом? Да они запарятся поддерживать в нём порядок — и оставался вопрос денег.       Двор Фейри исправно выплачивал вознаграждения за различные поручения, которые он выполнял, — но Сугуха по-прежнему была единственной в семье, у кого была постоянная работа и стабильная еженедельная зарплата. У них было отложено немного денег — но вопрос начинал давить на его разум очень взрослым образом. Особенно всякий раз, когда он говорил об этом с Эгилем.       Еда, одежда, топливо для приготовления пищи, бесчисленные мелочи, которые им скоро понадобятся… На всё это потребуются деньги — и у молодого сприггана возникло смутное подозрение, что их и близко недостаточно.       Кирито переступил порог спальни и, по крайней мере, на какое-то время, забыл обо всём этом.       На данный момент это место было его священным убежищем.       Они постарались сделать комнату как можно более мирной и уютной, высокие окна, выходящие на улицу, были широко открыты, впуская свежий воздух, аромат весенних садов и приглушённые звуки города, едва различимые сквозь шелест ветвей деревьев на ветру.       Занавески мягко колыхнулись, когда он поставил поднос с завтраком на анахронично выглядящий кофейный столик. Анахронизмов было довольно много — совершенно современно выглядевшая латунная сантехника никак не сочеталась с мебелью из красного дерева. В центре комнаты располагалась абсолютно декадентская кровать-платформа королевских размеров.       Под более чем четырьмя квадратными метрами тонких хлопковых простыней бугорок, выдававший расположение единственного обитателя, был практически незаметен, и сердце Кирито снова кольнуло беспокойство.       Сначала, после возвращения, всё казалось ему сном — Асуна была жива, в безопасности и свободна, и он боялся, что вот-вот проснётся и обнаружит, что ничего из этого не было.       Но по мере того, как вихрь празднования утихал, — утихла и девушка. Месяц опасностей и лишений, три месяца виртуального плена до этого, не говоря уже о двух годах смертельной игры, — всё это не прошло даром. Из какого бы источника силы Асуна ни черпала, чтобы бесконечно идти вперёд, — теперь, наконец ощутив себя в безопасности, она, казалось, утратила его. Вскоре после прибытия в Аррун она почти всё время спала — и всё равно казалась усталой.       Усталой и болезненно худой.       Во время шатаний по Альбиону еды, вроде бы, хватало всем — но бывший зам-ком «Рыцарей Крови» в первую очередь заботилась об остальных, оказавшихся под её ответственностью.       Врачи сказали, что физически с ней всё в порядке и что всё, что он мог сделать, — это дать ей отдохнуть и убедиться, что она хорошо питается, но ему казалось, что он делает недостаточно.       Юноша взял с подноса кружку и присел на край кровати. Он осторожно приподнял уголок одеяла — ровно настолько, чтобы запах проникал внутрь. Постепенно комок в покрывалах зашевелился — а затем вяло развернулся.       Из-под одеяла показалась голова со спутанными каштановыми волосами, Асуна прищурила мутные карие глаза и потрогала опухшее со сна лицо. Вокруг одной из её ноздрей было кольцо чего-то засохшего и липкого.       Она была прекрасна.       Сначала юная мейв явно не поняла, где находится. Потом несколько раз моргнула и зевнула. Кирито услышал словно эхо — сзади. Юи стояла, потягиваясь и прикрывая рот рукой.       — Простите… — тихо сказала девочка, забираясь на кровать поближе к матери       — Кирито-кун? — пробормотала Асуна.       — Доброе утро, соня.       Он протянул кружку — и увидел, как в глазах супруги медленно загорается узнавание:       — Это что?..       Он кивнул. На миг к Асуне вернулась её стремительность — кружка попросту исчезла из его рук. Мейв вдохнула густой пар, осторожно сделала первый глоток… Послышался удовлетворённый вздох.       — Где ты это взял?       — Эгиль купил немного зёрен у торговца из Руб Аль`Кхали. — Тот приехал в Аррун, чтобы закупиться «фейрийской экзотикой», — а вместо этого получил прибыль, принеся им что-то знакомое. — Прошло не так уж много времени, не так ли? — Кирито усмехнулся. — Я имею в виду — с тех пор, как ты пила кофе?       Минута мысленного подсчёта:       — Более двух лет и четырёх месяцев, — ответила Асуна, делая ещё глоток.       — Что? Но в Айнкраде… — Он был уверен, что видел, как она пила кофе. Если напрячь память… В основном она пила «чай улун», «лимонад» или, иногда, бокал «белого вина», но… — Подожди… Правда?       Асуна кивнула.       — Я попробовала его однажды, вкус был… прекрасный. Но в хорошем кофе есть много тонкостей, которые невозможно передать в полном погружении.       Её взгляд стал задумчивым и отстранённым.       Похоже, ей не нравилось напоминание, что мир, в котором они жили, был недостаточно реален, чтобы продолжать в нём жить. Моменты, когда иллюзия разрушалась, напоминая об их тюрьме, всегда были самыми тяжёлыми. Но здесь это было не так — каким бы невероятным это ни казалось, чистая физическая реальность Халкегении была неоспорима. Словно в доказательство этого, Юи наклонилась к матери, осторожно прижавшись к руке.       — Юи-чан…       — Доброе утро, мама!       — Угу… Ты помогала папе готовить этот пир? — спросила она, осматривая фруктовые ломтики и кубики сыра.       — Я порезала сыр! — с гордостью подтвердила Юи. — И выбрала самые лучшие яблоки, чтобы папа их нарезал!       — Ты хорошо потрудилась! — сказала Асуна, жуя ломтик яблока. — Спасибо тебе, Юи-чан.       Их девочка радостно вскрикнула. Кирито обнаружил, что просто сидит, расслабившись и наслаждаясь драгоценным моментом…       Жаль, что это не могло продолжаться долго.       — Я думал о том, чтобы прогуляться сегодня к озеру… — осторожно предложил юноша.       — К озеру? — Асуна отвлеклась от скармливания лакомых кусочков Юи.       — Да. Мы с Юи нашли несколько интересных мест — можно было бы поплавать… Или… Вместо этого мы могли бы пойти на рынок. Может быть, мы найдём какие-нибудь редкие ингредиенты для готовки или…       — Кирито-кун.       Спокойный тон заставил сприггана замолкнуть, тот самый тон, который заставлял людей думать о ней, как о ком-то большем, чем просто «Юки Асуна». Взгляд, которым она одарила его, ясно дал понять, что это не было случайностью.       — Я… я просто немного беспокоюсь о тебе, вот и всё. — Он отвёл глаза. Не то чтобы он правда надеялся… — Я просто подумал, что, может быть… может быть, тебе будет полезно на некоторое время выбраться из дома.       Асуна смотрела на него, пока он снова неохотно не встретился с ней взглядом. Затем выражение её лица смягчилось и стало задумчивым:       — Возможно, что экскурсия по городу пойдёт мне на пользу.       — Правда? — спригган немного оживился.       Мейв кивнула:       — Мне жаль, что заставляю беспокоиться за себя. Но ты прав — я не могу проводить каждый день в этом доме. Кроме того — у нас есть кое-какие дела, о которых нужно позаботиться.       — О?       — Да. Гардероб. — Асуна обвела себя рукой — вместо пижамы на ней были одна из рубашек Кирито и его же шорты. Впрочем, какой-то, очень молодой, части его разума это даже нравилось… — У меня нет ни парадной одежды, ни какой-либо повседневной… Да вообще почти ничего. То же самое касается и Юи-чан. И ещё нам понадобится одежда полегче — лето на носу, и, похоже, оно будет жарким. А что касается тебя…       — М-меня?       У него засосало под ложечкой.       — Ты не можешь всё время ходить в чёрной футболке и брюках.       — У меня ещё есть пальто!       — В нём тебя не пустят в приличное место, — спокойно парировала супруга, выбирая ещё кусочек яблока.       — Кафе Эгиля вполне приличное… — пробормотал он.       — Эгиль — твой дружок, — напомнила она. — Это немного другое.       У Кирито оставался последний довод — и он был самым эффективным, ведь это была объективная правда и это было тем, что Асуне нужно было узнать как можно скорее:       — Я согласен, что вам с Юи нужна новая одежда… Но мы должны учитывать расходы.       — Хммм?       Он объяснил ситуацию — хотя они и не были нищими, но не могли сейчас позволить себе ничего, кроме экономии. Наблюдая, как этот факт оседает в мозгу Асуны, Кирито мог практически видеть, как вращаются шестеренки, когда проснулись знания дочери Юки. Поскольку супруга молчала — в нём зашевелился и принялся угрызать хозяина червячок сомнения — не слишком ли он был резок?       Семья Асуны была богатой и имела хорошие связи, и она, вероятно, никогда не задумывалась о стоимости простых вещей. Подобная перспектива могла её ошеломить…       Его совесть предательски напомнила, что он, вообще-то, тут муж, и должен обеспечивать свою супругу… Неловкое самобичевание прервалось, когда та положила тонкую руку ему на плечо и ласково улыбнулась:       — Я уверена, что мы справимся, если постараемся вместе.       — Да, но… Я хочу, чтобы ты была счастлива.       — Я счастлива, — сказала Асуна. — В основном… — и тень меланхолии вновь мелькнула на её лице. — Но дело совершенно не в том, что мне чего-то не хватает, Кирито. Ты и Юи-чан делаете меня счастливой — а с остальным мы справимся вместе.       Сказав это, она притянула его ближе, в общие семейные объятия. Кирито не мог не раствориться в ощущении уверенности, которое излучала Асуна, в обещании, что всё будет хорошо…       Но, всё-таки, такие мгновения не длятся вечно. Очень отдалённый звук вторгся в их семейное счастье, и он ощутил, как супруга напряглась.       — Асуна?       Мейв уже наполовину поднялась с кровати. Её взгляд метнулся к рапире, висевшей над каминной полкой в спальне, прежде, чем она вспомнила, где находится.       — Это просто кто-то стучит в дверь, мама! — заверила Юи.       — Я пойду посмотрю, — предложил Кирито. — Почему бы вам с Юи не одеться?       — У-угу… — Асуна неохотно кивнула.       Спригган поспешил вниз по лестнице, прошёл через весь второй этаж, а затем вышел на кухню, потом прямо через столовую, гостиную и прихожую.       «Этот дом чертовски большой».       Может быть, они могли бы найти постояльцев?       — Доброе утро, — сказал Кирито, открывая входную дверь и сталкиваясь нос к выдающемуся ястребиному носу и седеющей шевелюре сэра Лоуренса Мейсона, личного вассала принца Уэльса Альбионского.       Сэр Лоуренс стоял на пороге, безукоризненно одетый, держась с невозмутимой уверенностью, которая не совсем разделялась небольшим отрядом роялистов, выстроившихся за его спиной — вокруг небольшого сундучка. Они стояли по стойке смирно — но время от времени оглядывались или прислушивались к незнакомому звуку, благо, сие зрелище уже привлекло небольшую толпу любопытных зрителей. Сам же сэр Мейсон отказывался отвлекаться на что-либо.       Кирито заметил это лишь отчасти — его взгляд как магнитом притягивало к сундуку.       — Месье Киригая?! — торжественно объявил сэр Мейсон.       — Э-э… Да?       — Превосходно. Тогда это и есть резиденция леди Асуны, не так ли?       — Эм…       Сэр Мейсон вздохнул.       — Это дом леди Асуны, да?       — Да? — Сейчас он чувствовал себя очень глупо. Спригган покачал головой, наконец начиная догонять: — Простите, но я не думаю, что Асуна ожидала посетителей. Вам требуется какая-то помощь?       — Совсем наоборот, месье Киригая! — ответил сэр Мейсон. — На самом деле это самое заветное желание его Королевского Высочества и леди Виндзор — поблагодарить вас и вашу супругу за услуги, оказанные короне Альбиона.       — Э… Хорошо? — Спригган почесал за острым ухом. — А… Что за услуги?       Сэр Мейсон сделал всё возможное, чтобы не выглядеть так, будто он был о Кирито… плохого мнения, просто жестом попросил разрешения войти. Юноша отступил в сторону, наблюдая, как солдаты один за другим заходили внутрь, каждый останавливался, чтобы почистить сапоги о коврик у двери, пока прихожая не заполнилась крепко выглядящими парнями, всё ещё несущими небольшой — но, судя по всему, весьма увесистый сундучок. Кирито ощутил, как волоски на руке, ближайшей к ящику, встали дыбом, словно в ответ на электрический разряд.       Когда вошел последний — он закрыл за собой дверь и быстро наложил на дверь заклинание, заглушающее звуки.       — Что происходит? — Асуна спустилась по лестнице вместе с Юи. Похоже, беспокойство, всё же, взяло верх, и она быстро оделась в простую юбку и блузку. И, хотя она несла её небрежно, как синай на тренировку, — рапира была при ней. — Сэр Мейсон?       — Леди Асуна. — Рыцарь поклонился, сопровождающие последовали его примеру. — Позвольте мне передать самые искренние наилучшие пожелания от его Королевского Высочества и его кузин — принцессы Генриетты де Тристейн и графини Виндзор! Крепкого здоровья и удачи вам и вашему дому!       Асуна на мгновение замерла, а затем, похоже — автоматически, ответила:       — И да пребудут крепкое здоровье и удача с их Королевскими Высочествами и графиней Виндзор… Кирито-кун.       — Э-э? О! — Спригган быстро повторил поклон сэра Мейсона. Он чувствовал себя так, словно был на шаг позади всего, что происходило. — Наши самые искренние добрые пожелания, — сказал Кирито так серьёзно, как только мог.       — Что же… — Асуна сложила руки вместе, любезно улыбаясь. — Я уверена, что в этом визите должно быть нечто большее, чем просто благодарность? Иначе, я уверена, принц, а, возможно, и принцесса, ограничились бы письмом.       — Вы совершенно правы, — кивнул сэр Мейсон. — Его Королевское Высочество на самом деле желает выразить более ощутимую благодарность вам и вашему супругу за спасение его жизни и сохранение преемственности правящей линии королевства Альбион. По традиции за спасение члена королевской семьи следует вознаграждать по королевски, — Кирито навострил уши. — Я боюсь, что такая награда в настоящее время не по средствам Короне Альбиона. Но принц скромно надеется, что эта скромная сумма будет принята в духе уважения к долгам и благодарности.       По жесту Мейсона охранники опустили сундук на пол гостиной и принялись открывать его замки.       У Кирито пересохло во рту, когда он увидел «скромную сумму» Уэльса. Это было куда больше, чем всё золото, которое Киригая Кадзуто когда-либо видел за пределами виртуальной реальности, вместе взятое. Это не было огромным состоянием — но состоянием, всё-таки, было. Его взгляд быстро метнулся к Асуне, которая, казалось, была на удивление равнодушна к неожиданной удаче, только что свалившейся на их жизни. Вместо этого она спокойно подошла ближе и наклонилась, чтобы осмотреть содержимое сундука.       — Германские имперские септры пятидесяти, семидесятипяти и девяностапятипроцентной чистоты. Золото и серебро, — произнёс сэр Мейсон. — Общая сумма равна пятистам альбионским кронам или четыремстам семидесяти трем тристанским королевским реалам. Все монеты, их подлинность и сертификаты чистоты были подписаны и заверены Королевским Казначейством Тристейна и Банком Святого Престола, что делает их пригодными для депонирования в любом банковском или торговом доме по вашему выбору.       Мейв приняла пачку очень официальных на вид бумаг и сертификатов, не тратя времени на попытки притвориться, что понимает написанное.[1]       — Пожалуйста, передайте от имени моей семьи самую сердечную благодарность за этот щедрый дар! И пусть наследный принц знает, что он был принят в том духе, в котором дан. Однако… Я боюсь, что в настоящее время мы не пользуемся услугами банка… — Ну, банк — не банк, но даже у Кирито было ощущение, что это гораздо больше, чем можно безопасно хранить даже в самом надёжном домашнем сейфе. — Так что могу ли я попросить вас доставить это в Зал Гильдии Лепреконов здесь, в Арруне, и сообщить им, что мы хотели бы зарезервировать одно из их хранилищ? Я скоро прибуду, чтобы договориться о встрече с лордом Рутом.       — Конечно, леди Асуна. — Сэр Мейсон поклонился. — Это будет сделано немедленно.       Прежде чем солдаты снова закрыли сундук (сердце Кирито сжалось, когда золото пропало с его глаз), Асуна осторожно извлекла две большие золотые монеты, которые даже на вид стоили гораздо больше, чем всё серебро и вся медь, что были у них раньше, вместе взятые.       — Могу ли я с уверенностью предположить, сэр Мейсон, что их также можно обменять в Доме Гильдии Лепреконов?       — Насколько я знаю, соглашение между Двором Фейри и Королевским Казначейством предполагает это, леди.       Асуна улыбнулась.       — Тогда всё просто идеально. Большое вам спасибо, Мейсон-сан. Мы желаем вам и вашим людям благополучного возвращения в Тристанию. И… Не могли бы вы также передать мою благодарность леди Эмили?       — Конечно, леди. До свидания.       Солдаты снова подняли свой груз и вышли из дома, оставив Кирито в несколько пристукнутом состоянии. Покачав головой, он бросил взгляд на Асуну:       — Я понимаю благодарность Уэльса… Но почему Эмили…       — Потому что он, скорее всего, одолжился у неё, — уверенно пояснила супруга. — И, хоть я не умею читать по-тристейнски, — её фамильную печать на сертификатах я узнала. Что означает, что это золото, вероятно, из запасов, которые она унаследовала за пределами Альбиона.       — О.       — Мама? — Юи потянула за подол маминой блузки. — Так… значит ли это, что мы богаты?       Асуна погладила дочь по волосам.       — Ну… давай просто скажем, что это не неисчерпаемая сумма, Юи-чан. Мы всё ещё не можем позволить себе небрежности в тратах. Но этого достаточно, чтобы твой папа больше не беспокоился о том, можем ли мы позволить себе жить здесь… Или покупать хорошую одежду… — она бросила на Кирито многообещающий взгляд и покатала золотые септры в ладони. Спригган внезапно ощутил, как внутри него всё сжалось. Асуна улыбнулась: — …для всех нас.       ___________________________________________________       [1] Немного икнулось. Похоже, фикрайтер судит по современности, когда каждый кусок золота имеет пробу, сертификат подлинности и одни банкиры знают что ещё. В средневековье с монетами было куда как попроще.