***
— Федеральная Экспертная Служба, открывайте, гражданка Амелина! — грозно заявил Ваня, постучав в дверь. — Тихонов! Это так девушку на свидание забирают? — улыбнулась Оксана, показываясь из-за двери в элегантном вечернем платье. — Да какое уж тут свидание! Рогозина нас на работу вызывает, — объяснил Ваня. — Вот, я за тобой заехал. Но ты можешь не переодеваться, мне очень нравится. Оксана с досадой стукнула ладонью в косяк двери. — Вот зараза! Кого там опять убили? — возмутилась она. Ваня расплылся в улыбке и вытащил из-за спины букет ярко-алых тюльпанов. — Купилась! Пошли, Амелина, фильм сам без нас не посмотрится. — Ваня! — засмеялась Оксана, зарываясь носом в цветы. — А на что пойдем? — На «Детей шпионов 4D». Правда, я больше первую часть люблю. Хочу такие же ботинки, как там. И такой же маячок на тебя повесить… — Балбес ты, Ваня, — мягко попеняла Оксана и чмокнула его в нос.***
— Я раньше думал, что романтика умерла, — начал разглагольствовать Круглов, допивая в буфете кофе. — Но оказалось, что все не так уж и глухо. — Вы о чем, Николай Петрович? — спросила Белая, догрызая очередную печенюшку. — Я вчера водил внучку моей соседки на представление — «Дворец магов». На фокусы, то есть. Соседка неожиданно простудилась, а Варюшка два месяца этого дожидалась, — объяснил Круглов. — Там в основном все с детьми были, но нашлась одна влюбленная парочка. Я, правда, их издалека видел. Девушка смеялась и на месте вертелась, хлопала все время, а парень больше на нее смотрел, чем на фокусы. — Очень миленько, — улыбнулась Белая. — Студенты, наверное. — Доброе утро, Тань, Николай Петрович. Бутерброды еще остались? — в буфет ФЭС вошел как всегда взъерошенный Тихонов. — Николай Петрович, это не вас мы с Оксаной вчера на «Дворце магов» видели? Белая прыснула со смеху и подавилась бутербродом.***
— М-да уж, именно так я и мечтала провести ближайшие выходные, — Оксана бухнула на бревно рюкзак. — Терпеть не могу все эти походы, палатки… — Да ладно тебе, Амелина, — бодрым голосом возразил Тихонов. — Кругом тишина, романтика и природа. — Комары, грибники, маньяки! — поправила Оксана. — Вместо душа — речка. Даже фен включить некуда! — А мне все нравится. Где я тебя еще в таком наряде могу увидеть? — хмыкнул Тихонов, вытаскивая из багажника брезентовую палатку. Дела, которые отдавали в ФЭС, всегда отличались оригинальностью, но появление серийного маньяка среди субкультуры хиппи вызвало в обществе значительный резонанс. Некий хиппи-убийца умудрился не оставить ни одного следа, не дать ни единой зацепки — кроме того, что он предпочитал длинноволосых блондинок. На четвертой жертве дело стало настолько громким, что у Рогозиной не осталось иного выхода, кроме как внедрить в лагерь хиппи своих оперативников. — Извините, это дом сорок восемь? — поинтересовался Тихонов у красивой стройной блондинки с распущенными волосами, с витой лентой вокруг головы, в длинной юбке с бахромой и составленной из разномастных кусочков блузке. Вся она была обвешана бусами, браслетами и фенечками, словно новогодняя елка. — Очень смешно, Ваня, — возмутилась девушка почему-то вдруг голосом Амелиной. — Я что, так плохо выгляжу? — Ты… Амелина… — Ваня еще раз окинул ее взглядом, удивление в котором сменялось на восхищение. — Ты что, сняла каблуки?! А где макияж? Где ты его забыла? — Я, между прочим, накрашена! Но слегка! А вот ты совершенно не изменился, — парировала Оксана. — Ладно, нашел где-то джинсы-клеш и длинную жилетку. — Джинсы у меня в гараже валялись, а жилет у дедушки одолжил, — пояснил Тихонов, продолжая пялиться на Амелину. — Я еще и гитару взял. — Ладно… — вздохнула Оксана. — Тихонов! Что ты так на меня уставился? Скажи лучше — я похожа на старшего лейтенанта? — Ты похожа на милую малышку. На заюшку, — честно ответил Ваня, рискуя получить по башке. — Эй, Амелина, а как же любовь ко всему живому?! — Тихонов! — У тебя просто взгляд изменился. На работе он был уверенный и жесткий. И глаза с прозеленью всегда, как у ведьмы. А теперь голубые… Когда ты волнуешься, они голубеют… … — Ваня, Оксана, расположились? — поинтересовался Круглов по телефону. — Если что, мы рядом, недалеко. — Да полный бред все это, Николай Петрович, — возмутилась Оксана. — Что мы тут сможем вытянуть из всех этих… хиппанутых? — Что, Амелина, никак не проникнешься? — хмыкнул тот. — Бери пример с Ваньки. Из него и хиппи делать особо не пришлось. А вот из Майского хиппи не получился… — Нет уж! Не отдам я Оксанку на растерзание маньяку, — проворчал Ваня. — Ты это про Майского? — Очень смешно, Николай Петрович. — Ладно, ребята. Держите связь и идите знакомиться тут со всеми, — велел Круглов. — Ваня — Оксану на шаг от себя не отпускай! — Не отпущу, Николай Петрович! — Тихонов для верности притиснул ее к себе. — Ваня! — Что, моя золотая лилия? — Руки убери, мой гибридный кактус, — ласково велела Амелина. — Почему кактус-то? — обиделся Ваня. — Я, между прочим, очень хороший… в отличие от некоторых! — Потому что кактус — он у компьютера растет. … — В детстве Осокина бросила его мать, — пояснила Рогозина. — Она была как раз из субкультуры хиппи. Запоздала с абортом, а потом решила, что хочет жить свободно и смотреть мир… Осокин думал таким образом отомстить ей — убивая тех, кто был на нее похож, длинноволосых блондинок-хиппи. Он предлагал своим будущим жертвам травку с сильным препаратом, а когда они теряли сознание — душил их первым попавшимся предметом и закапывал в лесу. Тем более, что все стоянки хиппи расположены вдалеке от цивилизации… … — Зараза! — произнесла Амелина почти со слезами. — Ваня, мне плохо! — Что с тобой? Он все-таки тебя ранил? — испугался Тихонов, бросаясь к ней. — Давай, скажи, где болит? — Я ноготь сломала! Что сегодня за день такой неудачный!