***
— Опа, Амелина, а по какому поводу такой торжественный вид? — поинтересовалась Белая, увидев входящую в буфет подругу в голубом платье ниже колена. — Тихонов, что ли, предложение сделал? — Какое предложение? Тихонов у нас вконец офигел! — возмущенно ответила Оксана. — Сыграла с ним в шахматы, называется! Теперь неделю буду длинные платья на работу носить. — Так чего ты с ним играть села? Он даже гроссмейстеров обыгрывает, мне Рогозина говорила, — Таня налила подруге кофе и придвинула вазочку с печеньем. — Или ты не знала? — Знала, конечно, — улыбнулась Амелина. — Я про Ваньку все давно знаю. — Тогда как ты надеялась выиграть? — поинтересовалась Белая. — Я и не надеялась, — все так же улыбаясь, пояснила Оксана. Таня хмыкнула и с глубокомысленным видом захрустела печеньем.***
— Ваня, ну дай поспать… — сквозь сон пробормотала Оксана. — Мы же полночи с тобой не спали… Ну нет, мне все понравилось, да… Ва-ня… — она недовольно отмахнулась, но тут же услышала веселое тявканье и сдавленный смех. — Ваня, ну лаять-то зачем… — недовольно отозвалась Оксана. — Хорошо, сейчас встану… — Ну ты даешь, Амелина! — хмыкнул Ваня, отодвигая лохматого мопсика от ее щеки. — Хотел тебя с Адольфусом познакомить. Мопсик — это моя девушка, которая нас особо не различает, девушка — это наш новый вещдок, Адольфус Септимус Первый! — А нормально ты меня разбудить не мог? — проворчала Оксана, поднимая голову с клавиатуры и потягиваясь. Ваня с удовольствием наблюдал за ней. — Ну, так же неинтересно, — пояснил он. — Оксан, ты же сейчас в буфет? Возьми Адольфуса Септимуса и покорми его чем-нибудь. — Ладно, скормлю ему твои бутерброды, — согласилась Оксана. — Ты ужасная женщина, — заявил Тихонов. Впрочем, Адольфус Септимус был с этим не согласен. Да и Ваня, судя по глазам — тоже.***
— Не понял… тут же только что мой бутерброд лежал? — поразился Ваня, для верности заглядывая под стол. — Отошел за телефоном на пять минут! Белая, это ты мой бутер с колбасой съела?! — возмутился он. — Очень надо, — фыркнула Белая. — Оксана заходила и забрала. Говорит, это месть, и вообще у тебя вкуснее… Оказавшийся в дверях Майский заржал так, что в буфете затряслись стекла. — Ну, Амелина! — негодующе выдохнул Ваня, выходя из буфета. — Такая женатая парочка, я прям не могу, — улыбнулась Белая. — Майский, кофе налить? — Согласен! — на оба вопроса ответил Майский.***
— Ваня, Оксана… Что, наконец-то нашли себе занятие по возрасту? — уточнила Антонова, наблюдая за тем, как два эксперта лаборатории ФЭС увлеченно делают из морского песка куличики. — Это все следственный эксперимент, — пояснил Ваня. — Если Комарова не врет, то именно в одном из таких куличиков и были спрятаны наркотики. Мы проверяем, насколько эта версия может оказаться реальной. Оксана постукала лопаткой по формочке и аккуратно приподняла ее. — Красота! — искренне обрадовалась она. — Сразу видно, Амелина, что ты не умеешь готовить — даже куличик, и тот кривой получился, — ехидно заявил Ваня. — Я не умею готовить?! Да я тебя сейчас лопаткой по башке тресну! — пообещала Оксана, замахиваясь на него пластиковым совочком. Ваня радостно заржал, пытаясь отмахаться другой лопаткой. Антонова махнула рукой и вышла. — Детский сад, — хмыкнула она.***
— Тихонов, Амелина, все это нужно проверить срочно, — велела Соколова, бухая на стол три коробки вещдоков. — Срочно — это желательно вчера, но можно к обеду, — пояснила она, выходя из лаборатории. — Опять полно работы, которую надо сделать вчера. Ничего-то в родной ФЭС не меняется! — Оксана радостно раскинула руки навстречу