***
— Тихонов, вставай, кончай Амелину во сне видеть! — Холодов бесцеремонно затряс приятеля за плечо. — Ночное дежурство кончилось, теперь лаборатория — наша с Танькой. — Чего?.. — Ваня поднял с клавиатуры голову. — А где?.. А-а, спасибо, сейчас пойду, — сообразил он. — А ты с чего решил, что я Амелину во сне видел? — Ну, как с чего, — хмыкнул Холодов. — Кому ты еще мог сказать: «Иди ко мне, моя королева»? — А… это я во сне сказку видел, — пояснил Ваня, протирая глаза. — А не то, что ты подумал, Андрюха! — Да мне-то что, хоть в Шахрияра и Шахерезаду играйте, — отмахнулся Андрей. — Ого, смотрю, глазки-то загорелись сразу! — Отстань, — отмахнулся Ваня, собирая вещи в рюкзак. — Опа, как тебя захватило! — обрадовался Холодов. — Фотку мне пришли, Ванюха, только приличную. — Пришлю, — пообещал Ваня. — В смысле я ни о чем таком и не думал, Холодов.***
— Вот ты знаешь, откуда вообще пошла мода носить украшения? — поинтересовался Тихонов, снимая отпечатки с бриллиантового колье убитой. — Все, Оксанка, можешь примерить. — Не знаю, — Оксана осторожно взяла колье, приложила к шее и полюбовалась собой в настольное зеркало. — Мне идет, Ваня? — На тебе все красиво, — признался Ваня. — Любая бусинка. Но куплю с премии бриллианты. Э-э, поменьше, — поспешно уточнил он. — Сережки куплю красивые. Оксана улыбнулась и положила колье на место. — Ну, так что там про украшения? — заинтересовалась она. — Все просто: все украшения изначально играли роль оберегов и талисманов. Они должны были принести удачу и прикрыть уязвимые места в ауре, защитить от сглаза и порчи. Слабые места в ауре — основание запястья, — Ваня поймал Оксану за руку и погладил место, где бился пульс. — Сережки отвлекали внимание от лица, — он скользнул ладонью по ее ушкам. — Еще прикрывали лоб… — Ваня чмокнул Оксану в лобик. — Шею или центр груди, рядом с сердцем или зоной солнечного сплетения… — Ваня! — засмеялась Оксана. — Пояса тоже обычно как-нибудь украшались, — пояснил Ваня, обнимая ее за талию. — В целом все так, но в каждой культуре были свои заморочки… — А кольца? — улыбнулась Оксана. — Это появилось гораздо позже — кольца могли помешать добывать мамонтов, да и вообще — работать руками… Кольца появились, по одной версии, как предмет-определитель статуса и рода деятельности хозяина, по другой — их носили воины, чтобы удар кулаком получался куда больнее… — Ваня! — нежно попеняла Оксана. — Не увлекайся. Ваня, увлекшийся исследованием зоны солнечного сплетения и прилегающих территорий, неохотно опустил руки. — Вредная ты, Амелина, — печально заявил он. — Ладно-ладно, мы на работе… Оксана посмотрела на него нежно и лукаво. В сине-зеленых глазах у нее заплясали чертики. Ваня притянул ее к себе и поцеловал. — Ну все, я настроился на работу…***
— Слушай, Амелина, а ты вот никогда не задумывалась, почему у людей обычно крыша съезжает? — заинтересовался Майский, осматривая живописную полянку, которая стала местом убийства невинного грибника. — Задумывалась, конечно, — кивнула Оксана, осматривавшая корзинку. — Это не от хорошей жизни. Если всяких генетических сбоев нет, то, как правило, это следствие перенесенных моральных травм… Ну, не сложилось что-нибудь в биографии. Конечно, многое зависит от обстоятельств травмы, от характера, от типа нервной системы… — Ну что ты мне, как Тихонов, мозг ломаешь, — проворчал Майский. — Покусал тебя Ванька, что ли? Хотя о чем это я, естественно, покусал… Оксана хмыкнула. — Сереж, ты к чему это вообще клонишь? — уточнила она. — Да вот задумался, кто у нас в ФЭС с самым большим прибабахом, — пояснил Майский. — Но я в хорошем смысле. Я же всех люблю, и все мои самые родные… — И к чему пришел? — Оксана еще раз осмотрела место рядом с корзиной и извлекла из какой-то ямки яркий платок. — Тихонов, — пожал плечами майор. — Ты только на меня не бросайся, Ксюха. Он хороший мужик, но шутки у него порой идиотские… Оксана вздохнула и упаковала найденные вещдоки. — У Холодова тоже шутки тупые периодически, — подтвердила она. — Но Андрею попросту скучно. Жена, дочка… А он хочет каких-нибудь приключений. А Ванечку глючит, да, но я так люблю его… А что, с ним что-то опять случилось?! Он мне не сказал, — заволновалась Оксана и потянулась за телефоном. — Расслабься, Оксан, — отмахнулся Майский. — Он тебя со мной на выезд отпустил практически под расписку. Велел от тебя надолго не отходить, к опасным объектам не подпускать, вернуть в целости, причем ему лично в руки… — Ну, Тихонов! — не выдержала Оксана. — Хакер гражданский! Я старший лейтенант или погулять вышла?! — Да ты не обижайся, Оксанка, — похлопал ее по плечу Майский. — До меня только сейчас дошло… Он за сестренкой не уследил, теперь вдвое сильней тебя потерять боится… — А «давай я сыграю в отравление тортом»? — поинтересовалась Оксана. — Это — чтобы ты его потерять боялась, — пояснил Майский. — Дурак, конечно. Он, может, и сам так думает — пока лишиться не страшно, ценить не будешь… Опа, жди, Ксюх, у меня телефон звонит, — сообразил он, вытаскивая из кармана мобильный. — Да! Привет, Тихонов! — Сам ты дурак! — вместо приветствия возмутился Ваня. — Ты что, на Оксанку жучок повесил, чудовище ты лохматое?! — еще сильней возмутился Майский.***
— Вань, слушай, давно спросить вот хотела, — Таня Белая старательно намазывала кусочек булки паштетом, — почему ты на Оксанку так странно смотришь? — В смысле — странно? — не понял Тихонов, думая, устроить ли покушение на бутерброд с паштетом, или подождать, пока подойдет Оксана с сыром и колбасой. — Ну… знаешь, как на такой супершикарный гаджет, к которому у тебя просто руки тянутся, но сильно страшно — ну как рванет? — пояснила Таня. — Идеальная метафора, Тань, спасибо! — засмеялась подошедшая Амелина. — Вот колбасная нарезка, Ваня, твоя любимая. — Нет, Оксан, ты что, это не годится, — хмыкнула Белая. — Ты сделай себе бутербродик, а потом отвернись на полторы секунды! — Почему все женщины такие ехидные? — возмутился Ваня. — Мы белые и пушистые! — возразила Таня. — Оксанка — самая пушистая, а я вот самая белая! Ну все, хакер и блондинка, не прерываю ваш романтический обеденный перерыв… Эй, тут еще один бутерброд лежал! — вознегодовала она. — ОКСАНА?! — Прошти, Тань, я автоматишески, — покаялась Оксана. — Сама не поняла, как это получилось! Танюша, колбаску будешь? — Прав Майский, явно Тихонов тебя за шею любит кусать, — проворчала Таня, потянувшись за колбасой. — Скоро будешь ночевать на работе и хиллером бегать в его стрелялках. — К слову, Танька, хочешь к нам в клан? Нам еще хиллеры нужны, — радушно предложил Ваня. — Еще думаю Соколову уговорить…