Truth

      Они снова появились у входа в квартиру Какаши, разулись и прошли в гостиную. Ирука отвлёкся от Какаши, чтобы найти «своё место» в комнате. Сел в кресло и позволил себе расслабиться, впервые с сегодняшнего утра. Какаши оставил чуунина одного, а сам пошёл на кухню и приготовил для них чай. Он решил, что тому не помешает отдохнуть.       Ирука открыл глаза, только когда услышал, как что-то поставили на стол рядом с ним. Взяв чай в руки, он сделал глубокий вдох, с наслаждением втягивая запах расслабляющей заварки, а затем сделал неуверенный глоток.       — Ты экстрасенс.       Какаши мягко рассмеялся и занял своё место. Давненько он не был в компании, наслаждаясь простыми жизненными вещами.       — Наруто много раз обвинял меня в этом, но боюсь, что это неправда.       На этот раз была очередь Ируки смеяться.       — Я могу только догадываться, чем ты вынудил его прийти к такому выводу.       — Ма-а, всё, что я сделал, это преподал ему урок, который, я уверен, он нескоро забудет.       — И что же он сделал, чтобы заслужить такой урок? — фыркнув, уточнил учитель.       — Он пытался украсть мою «Ича Ича» в тридцатый раз за один день, и мне пришлось научить его манерам. Негоже трогать чужую собственность.       — Порно? Ты решил преподать Наруто урок, потому что он пытался украсть твоё порно? Зачем оно вообще тебе, когда рядом дети?       Какаши пожал плечами, прежде чем признать:       — Я всегда ношу её с собой.       Ирука закатил глаза, хоть он и не был уверен, зачем спрашивает, но всё-таки было слегка любопытно.       — Какая-то конкретная причина?       — Мне становится скучно.       — Ты должен преподавать, это не всегда весело, знаешь ли.       Какаши махнул рукой в сторону учителя, заставив того раздражённо наморщить лоб.       — Я многому их научил… куда более важно, слушали ли они.       Ирука улыбнулся на это, он знал, как трудно привлечь внимание Наруто, если тема тому неинтересна. Удивительно, как ему удавалось общаться с этим светловолосым мальчиком.       — Уверен, каждый из них был по-своему труден. Ты когда-нибудь жалел, что Третий заставил тебя взять команду?       Какаши не был готов к такому вопросу, но тяжело сглотнул, прежде чем ответить:       — Сразу после того, как всё случилось с Саске, я пожалел… но, видя, какого прогресса достигли Сакура и Наруто, я горжусь тем, что был их сенсеем, пусть и недолго.       — Он всегда жаловался, что ты опаздываешь и читаешь эту книжку перед ними.       В основном Какаши делал это для того, чтобы насолить своим ученикам. Те, кто знал его по АНБУ, осведомлены, что он всегда приходил вовремя, когда это было важно. Конечно, он не собирался выдавать этот секрет, это испортило бы его репутацию.       — Тебе стоит попробовать… это очень интересное чтиво.       Ирука покраснел, а затем довольно резко затряс головой. Копирующий ниндзя, похоже, считал его смущение забавным, потому что его глаз искрился весельем. Ирука не мог не пожаловаться с нотками мольбы в голосе:       — Я просто надеюсь, что Джирайя не развратит его.       Какаши рассмеялся над отчаянным заявлением учителя.       — Ма-а, я думаю, Наруто хорошо распознаёт характеры людей. За эти годы у него появилось много друзей, даже среди тех, кто мог бы стать его конкурентом в борьбе за мечту стать Хокаге, и я сомневаюсь, что такая мелочь, как книги Джирайи, могла бы его сломить.       — Надеюсь, ты прав, — поставив пустую чашку на стол, ответил Ирука, покачав головой, когда джоунин предложил ему ещё чашку. — Думал взять другую команду?       — Сомневаюсь, хотя я рад, что прошёл через это, но не думаю, что осилю командование ещё одной группой сопляков, кроме того, вряд ли кто-то сможет превзойти Седьмую команду.       Ирука усмехнулся, он привык слышать, как джоунины жалуются по поводу своих учеников. В конце концов, они были элитными шиноби и не совсем понимали, как обращаться с молодым поколением.       — Как ты это делаешь?       — Что делаю?       — Постоянно обучаешь всех этих сопляков?       — Они — не сопляки, а дети. Им просто нужно многому научиться. Конечно, время от времени некоторые неадекватно себя ведут или набрасываются на людей, но большая часть детей просто хочет учиться.       — Да, но как ты справляешься с двадцатью ими за раз, я едва справлялся с тремя.       Ирука рассмеялся и с теплотой в голосе ответил:       — Попробуй с двадцатью пятью, и ты не будешь хотеть делать это годами. Когда я только начинал работать учителем, я был подавлен, не знал, как заставить их слушать меня, делать домашнее задание и относиться к своим коллегам с уважением. Это приходит с опытом, как и всё остальное, просто нужно время.       Какаши только покачал головой, прежде чем прокомментировать:       — Я преклоняюсь перед твоей мудростью.       — Ах да, моя бесконечная мудрость в том, как воспитывать детей. Уверен, я мог бы научить тебя кое-чему, — забавляясь, ответил чуунин.       Прежде чем смог остановить себя, Какаши проболтался:       — Уверен, что сможешь, сенсей.       Ирука снова покраснел, что очень позабавило джоунина. Похоже, что заставить этого молодого человека покраснеть было довольно легко, и ему нравилось ставить того в неловкое положение, намекая на непристойные вещи. Он уже собирался продолжить приставания, когда в дверь постучали. Повернув голову и посмотрев на дверь, Хатаке поднял бровь — он никого не ждал. Вздохнув, Какаши встал и подошёл к двери, прежде чем человек по ту сторону успеет постучать ещё раз. Его единственный глаз расширился, когда он обнаружил там Котетсу и Изумо.       — Привет?       Два чуунина выглядели немного смущёнными, увидев его, но всё равно спросили:       — Ирука здесь?       Какаши кивнул, но больше ничего не сказал. Наконец Котетсу вздохнул и спросил:       — Мы можем с ним поговорить?       Какаши пожал плечами и, обернувшись через плечо, крикнул:       — Ирука, к тебе пришли.       Он услышал позади себя шаги чуунина и открыл дверь пошире, чтобы тот мог увидеть своих гостей. Ирука поднял бровь, глядя на своих товарищей.       — Эм-м, привет?       Два чуунина, о которых шла речь, смотрели друг на друга, словно не могли поверить, что ниндзя действительно здесь.       — Хокаге сказала, что у тебя есть нужные нам файлы, и предложила забрать их напрямую. Она сказала, что мы найдём тебя здесь, кстати, а почему ты здесь? — придя в себя первым, быстро протараторил Изумо.       Котетсу потёр забинтованное лицо и закашлялся.       — Не твоё дело.       Изумо посмотрел на своего напарника, и на его лице появился оскал. Ирука не мог не улыбнуться старшему чуунину. Изумо был более открытым из них двоих и не боялся вмешиваться в чужие дела.       — О да, они у меня, я сейчас вернусь.       Убежав за документами, которые он положил в сумку утром, Ирука оставил чуунинов на попечение Какаши. Наступило долгое молчание, прежде чем Изумо спросил:       — Так что же вы делаете, Какаши-сан?       Подняв бровь на любопытного шиноби, Какаши уже собирался довольно резко ответить, что его это не касается, когда Ирука прибежал обратно с папкой в руках.       — Хорошо, вот оно, я пометил все части, которые нуждаются в подписях, и выделил то, что должно быть изменено. Убедитесь, что Хокаге знает, что изменения, о которых она просила, находятся на последней странице, и что я проследил…       Чуунины отмахнулись от него, привыкшие к фанатичному отношению Ируки к своей работе. Тот нахмурился, прежде чем Котетсу объяснил:       — Мы знаем, что ты закончил со всем… Ты всегда слишком дотошен, и Хокаге не послала бы нас, если бы работа была в процессе. Она сказала, что говорила с Какаши сегодня и что он упомянул о файлах, поэтому мы здесь.       — О.       Ирука был немного ошеломлён. Он не знал, что Какаши сегодня разговаривал с Хокаге, он думал, что тот устроился на дереве и читал порно, пока ждал его с терапии. Ирука глянул на предмет своих размышлений и увидел, что Какаши улыбается. Нахмурившись, он передал папку двум чуунинам и подождал, пока они уйдут, а когда те не сдвинулись с места, спросил:       — Что-то ещё?       — Хм-м, о, нет, просто, почему ты работаешь здесь, а не у себя дома?       Он знал, что не сможет вечно избегать их любопытства, поэтому приготовился сказать им, что временно живёт с джоунином, хотя бы для того, чтобы они ушли, когда Какаши ответил с толикой сомнения:       — Его квартира была разгромлена во время нападения, поэтому он живёт у меня, пока её не отремонтируют.       Два чуунина посмотрели друг на друга, а затем оглянулись на двух мужчин в дверном проёме. В конце концов, Котетсу схватил своего коллегу за руку и сказал, что они должны пойти и вернуть файлы Хокаге и что они увидятся с чуунином позже. Как только дверь закрылась, Ирука вздохнул, он действительно ненавидел необходимость лгать людям, даже если и был очень хорош в этом. Он был благодарен Какаши, что соврать пришлось не ему, поскольку боялся, что скажет что-то, чего не должен был говорить.       Видя, как Ирука мгновенно расслабился, как только дверь закрылась, Какаши задумался о том, что Хокаге сказала ему ранее в этот день. Ирука должен начать создавать связи, чтобы можно было снова привязать его к деревне, дать ему что-то, на чём он мог бы сосредоточиться, помимо всех плохих воспоминаний, которые мучили его.       — Спасибо.       Слова благодарности остались без ответа. Они прошли в гостиную, заняли свои места, и некоторое время сидели в тишине, прежде чем Какаши заговорил с чуунином:       — Ты ведь знаешь, что тебе не нужно отвечать ни на один из их вопросов, нэ?       Ирука пожал плечами, для него это не казалось вариантом.       — Им просто интересно, я думаю. Я часто дежурю в отделе миссий, поэтому они привыкли приходить ко мне домой с документами, чтобы я их просмотрел.       — Ты когда-нибудь берёшь выходной?       Улыбающийся Ирука отрицательно мотнул головой.       — Думаю, нет… Мне нравится быть занятым.       — А ты не слишком усердствуешь?       — Может быть, но это помогает деревне.       Покачав головой, Какаши попробовал использовать другой подход.       — Если ты будешь слишком усердно работать, то как ты сможешь помочь, если выйдешь из строя из-за стресса или травмы.       Ирука мгновение смотрел на него, прежде чем сухо прокомментировать:       — Кто бы говорил, Наруто рассказал мне всё о твоих прибываниях в больнице из-за истощения чакры.       — А, он меня сдал, хах?       Кивнув головой, Ирука ждал, когда джоунин попытается возразить ему.       — Он мне много чего рассказал. — Смеясь, Какаши неуверенно почесал затылок, на что чуунин улыбнулся ему и махнул рукой. — Не волнуйся, я не стану выбалтывать людям твои профессиональные секреты. Но должен предупредить: Наруто рассказывал мне о своих последних планах снять с тебя маску.       — Он никогда не сдаётся, он твёрдо намерен увидеть моё лицо.       — Он не любит загадок, хочет знать всё, что можно. Разве ты не привык к тому, что люди хотят знать, как ты выглядишь?       — О да, но всегда забавно обломать их попытки, с Наруто это ничем не отличается.       — Ты когда-либо снимал её для кого-нибудь? — улыбаясь, спросил Ирука.       — Пару раз.       — Должно быть, это были особенные люди.       — Были.       Наклонив голову набок, Ирука рассмеялся и спросил:       — А если Хокаге прикажет тебе снять её, ты должен будешь подчиниться, так как ты — АНБУ?       — Это был бы дешёвый приём с её стороны, — пробубнил Какаши.       Смеясь, Ирука немного попинал того ногами, как это сделал бы ребёнок.       — Ха, тебе бы пришлось, не так ли? — Вздохнув, Какаши кивнул головой. — О, это здорово.       — Тебя это слишком забавляет.       — Ничего не могу с собой поделать, я всегда хотел узнать, как это работает.       Махнув рукой, Какаши понял, что, вероятно, пожалеет о том, что собирается сказать.       — Давай, спрашивай.       Глаза Ируки расширились, он не мог поверить в карт-бланш, который давал ему Какаши.       — Правда?       — Конечно, почему нет, ты уже знаешь самую важную часть, с таким же успехом я могу рассказать и о том, как всё работает… Но я не могу распространяться о своих миссиях, так что не спрашивай. Однако я могу поведать, как некоторые из них проходят.       Ирука кивнул Какаши, прежде чем на мгновение задуматься о том, что он хотел бы узнать больше всего.       — Ну, я могу предположить, что ты был АНБУ какое-то время, но как долго?       — Я присоединился к АНБУ после смерти моих товарищей по команде и работал под началом Четвёртого до его смерти. Некоторое время я работал под началом Третьего, пока он не решил, что мне нужно взять Седьмую команду… Думаю, я понимаю, каковы были его намерения, и он оказался в итоге прав. Только после потери Саске и противостояния Орочимару с Песком Пятая попросила меня вернуться к службе в АНБУ.       Ирука внимательно слушал, он был счастлив, что ему удалось узнать хоть что-то о загадочном человеке и в то же время узнать об АНБУ, это был действительно особый праздник.       — Тяжело было… быть намного моложе остальных?       — Тот «я» этого не замечал. Со временем я заслужил всеобщее уважение.       Ирука кивнул головой, он помнил, как его избегали из-за того, что он был сиротой, а потом он попал под опеку Орочимару, и ровесники его боялись. Он мог провести параллель между собой и человеком, сидящим напротив него.       — Ты всегда хотел стать АНБУ?       Какаши кивнул.       — Мне казалось, что это единственный вариант для меня, я хотел быть лучшим и не хотел, чтобы кто-то стоял у меня на пути.       — Ты, наверное, не очень хорошо воспринял, когда тебя поставили в пару с Четвёртой командой, не так ли?       — Нет, не самый лучший момент. Это единственный раз, когда я набросился на Третьего, я не хотел, чтобы меня сдерживали какие-то дети… Он быстро поставил меня на место и не оставил попыток для споров. Я встретился со своей командой на следующий день.       Ирука улыбнулся Какаши.       — Ты пререкался с Хокаге, хах?       Почесав затылок, он кивнул.       — Да, он просто улыбнулся и повалил меня на землю, чтобы доказать свою точку зрения.       Ирука рассмеялся, Третий был известным пацифистом, но если вы угрожали чему-то, что он любил, или дерзили, он без колебаний сбил бы вас с ног. Ирука испытал то же самое с Третьим, когда тот за ним присматривал.       — Могу себе представить, он не колеблясь сделал то же самое со мной.       Какаши улыбнулся чуунину. Похоже, у них было больше общего, чем он думал.       — У тебя всегда была одна и та же маска АНБУ?       — Ага, обычно назначают только одну.       — Что они делают, когда кто-то умирает?       — Они либо забирают маску, если АНБУ был хорошо известен, либо заменяют её другим животным.       Кивнув головой, Ирука немного подумал, прежде чем спросить:       — А что насчёт членов команды, это как команда генинов, где всё расписано до мелочей?       — В какой-то степени, обычно ты остаёшься с одними и теми же людьми, просто потому что тебя ставят в пару с теми, кто соответствует твоему боевому стилю, но, если это специальное задание, они могут перетасовать участников, чтобы убедиться, что миссия пройдёт без заминок.       — Значит, ты обычно работаешь с Асумой, Куренай, Генмой и Райдо.       — Ага.       Ирука улыбнулся, он всё ещё не мог осмыслить, как всё это произошло. Он понимал, что эти шиноби его допрашивали, но он узнал, кто такие АНБУ, а те не убили его за это, и вот теперь он ведёт светскую беседу о вещах, о которых никто не должен был говорить.       — Ано, у тебя не будет неприятностей, если ты мне всё это рассказываешь?       — Нет, они внесли твоё имя в список, — с улыбкой отозвался Какаши.       — Список?       — В деревне всего несколько должностных людей, которым положено знать личности АНБУ. Хокаге посчитала, что ты не представляешь угрозы для нашего раскрытия, поэтому она спустила это на тормозах.       Кивнув головой, Ирука не мог поверить в это. Теперь он был в каком-то секретном списке, позволяющем ему общаться с АНБУ.       — Ты когда-нибудь говоришь с другими о своей работе?       — О наших миссиях — не очень, если только не происходит что-то интересное, сейчас это всё довольно стандартные вещи для нас. Хотя мы говорим о детях и о том, чем занимаемся в свободное время.       Какаши встал и пригласил Ируку следовать за ним. Тот с некоторым удивлением поднялся со своего места, не понимая, что задумал ниндзя, но если это относится к их разговору, то он был готов. Они вошли в комнату Какаши и подошли к тёмному деревянному комоду. Джоунин открыл шкаф и выдвинул верхний ящик, чтобы показать своё снаряжение АНБУ. Ирука зачарованно смотрел на него.       — Давай.       Потянувшись, Ирука осторожно взял маску волка, сделанную из очень прочного материала, так как она должна выдерживать много нагрузок. Маска была такой гладкой, как фарфор, но он знал, что эта вещь не такая уж и хрупкая. Положив маску на место, он удивился, когда открыл второй ящик и обнаружил там катану класса АНБУ.       — Ты ей пользуешься?       — Да, она пригодилась много раз.       Проведя пальцами по гравированным ножнам, которые были обтянуты традиционным узором их деревни, Ирука посмотрел на джоунина и улыбнулся.       — Ты прячешь её на виду?       — Это лучшее место, а? Никто не заподозрит что-то настолько очевидное. Кроме того, она запечатана, никто не сможет воспользоваться ей, кроме меня или другого АНБУ.       — Если Наруто когда-нибудь узнает, тебе лучше держать его подальше от этого… он воспримет эту печать, как вызов.       Смеясь, Какаши закрыл ящик и снова запер его, после чего вышел из спальни. Ирука бросил последний взгляд на шкаф и последовал за ним.       — Мы должны приготовить ужин, уже поздно.       Ирука кивнул и последовал за джоунином на кухню, чтобы они могли решить, что хотят попробовать приготовить. Спустя время оба снова сидели в гостиной. Задумавшись на мгновение, Ирука вдруг посмотрел на Какаши и какое-то время просто наблюдал за ним. Какаши читал и одновременно ел, чтобы закрывать лицо. Почувствовав, что за ним наблюдают, он опустил книгу, поправляя маску.       — Проблемы?       Ирука покачал головой, прежде чем ответить, наконец-то сказав Какаши то, о чём он думал.       — Хорошо, я даю тебе пропуск.       — Пропуск? — с удивлением переспросил Какаши.       — Да, давай, спрашивай всё, что хочешь. Ты ответил на мои вопросы, и будет справедливо, если я отвечу тем же.       А, так вот что имел в виду чуунин.       — Но с одним условием.       — Ла-адно.       — Это останется между нами, я не сомневаюсь, что ты будешь докладывать Хокаге обо всём, что я делаю или не делаю, но эта информация не для протокола.       — Конечно, всё что угодно, да?       Ирука кивнул головой. Он знал, что Какаши, скорее всего, мог придумать много вещей, о которых он не хотел бы говорить, но после того, как тот поделился с ним столь многим, Ирука просто не мог не дать ему несколько ответов.       — Ладно, давай посмотрим… Почему ваша команда состояла из одних мальчиков? Такого никогда не бывает.       — В том учебном году девочек было меньше, поэтому они были вынуждены объединить нас вместе.       Кивнув, Какаши решил испытать судьбу. На самом ли деле он может спросить о чём угодно.       — Чему первому вас научил Орочимару?       Воцарилась тишина на несколько минут, и джоунин уже собирался извиниться, как Ирука заговорил:       — Хм, дай продумать… Он научил нас обычному дзюцу замены, конечно, но это была его вариация, которая позволяет пользователю заменить себя взрывающейся меткой.       Какаши сидел с расширившимся глазом, он был поражён. Это точно указывало, насколько Орочимару был испорчен, обучая новых генинов взрывать людей, когда они даже не умели ходить по деревьям или держаться на плаву на воде.       — Хокаге знал об этом?       — О нет, чёрт возьми, ты думаешь, Орочимару ходил по деревне и рассказывал, как он обучает десятилетних детей техникам уровня джоунина? Он не был глупым человеком.       — Нет… наверное, нет. Я знаю, ты был молод, но у тебя возникали подозрения, что что-то не так?       Ирука на мгновение задумался, перед тем как ответить:       — Только когда его чуть не поймали, я начал действительно замечать несостыковки, которые не соответствовали действительности. Конечно, когда мой первый товарищ по команде погиб на задании, были вещи, которые меня беспокоили, но он смог объяснить большинство из них своей безумной логикой. Я просто был очень наивным, верил в своего сенсея, думал, что он не может поступить неправильно.       — Например?       Ирука знал, что для любого человека, не знающего ситуации, всё произошедшее покажется очевидным, но он был так молод и глуп и не знал, что делать.       — После нападения вражеских шиноби на нас я был весь в крови, практически ослеп из-за этого и мог различать только размытые пятна, когда эти ниндзя окружали нас. Мой товарищ по команде… он всегда был самоуверенным парнем, считал, что может сразиться со всем миром и никто не сможет его тронуть. Он пытался справиться с ниндзя, которые были на много лет опытнее нас, и дорого за это заплатил. Кунай, который попал в него, должно быть, пробил лёгкое, потому что он начал кашлять кровью и издавать ужасный хрипящий звук при дыхании. Я пытался остановить кровоток, но при этом я знал, что лучше не убирать кунай. Он был напуган и просто хотел вытащить эту чёртову штуку, а я не смог вовремя остановить его. Сенсей прибыл через несколько минут, он легко разобрался с другими ниндзя и пришёл нам на помощь. Наш третий товарищ по команде был с ним, когда мы разделились, так что он был в безопасности. Сенсей попытался сначала помочь мне, скорее всего, потому что знал, что мой товарищ умирает, но я всё равно заставил его взглянуть на него. После этого сенсей долго сердился на меня. Конечно, он был прав, и мы ничего не могли сделать для него, оставалось только смотреть, как он захлёбывается собственной кровью. Сенсей на каком-то уровне чувствовал, что придут другие ниндзя и что нам нужно отступить, поэтому он просто протянул руку… и переломил ему шею так быстро, что мы сначала не поняли, что он сделал. Он просто поднял тело и сказал нам бежать, что мы и сделали. Мы просто бежали всю обратную дорогу. Он сам объяснил Хокаге, что случилось, так что я так и не узнал, что он солгал о том, как сломал нашему товарищу шею, и никто не спрашивал, думая, что он был верным членом деревни. Когда он встретился с нами, то просто объяснил круг жизни шиноби и что наш долг… защищать секреты Конохи. Конечно, мы не подумали о том, что десятилетний ребёнок не мог знать никаких секретов, но мы верили, что наш сенсей поступил героически и прекратил его боль. После этого мы никогда не говорили об этом.       Какаши сидел и внимательно слушал, что говорил чуунин, он был поражён, что тот стал свидетелем подобного в столь юном возрасте. Как Ирука стал тем, кто он есть, когда его сенсей был таким больным ублюдком?       — Ты когда-либо говорил кому-нибудь правду о том, что произошло?       — Третий что-то заподозрил по тому, как мы вели себя рядом с ним, но у него, конечно, не было никаких доказательств, и он всё ещё верил, что его ученик хорошо справляется с ролью нашего сенсея. Из этого ничего бы не вышло, так что мы оставили всё как есть.       — Так ты никому не рассказал.       — Ну, я только что рассказал тебе, это считается?       Какаши был поражён ответом чуунина, он полагал, что Ирука должен был поведать правду Третьему после всего, что произошло.       — Думаю, да, а как насчёт твоего другого товарища по команде, того, которого…       — Которого я убил?       — Да.       — Всё очень просто: мы были на задании, и на полпути он рассказал мне, что умирает и что уже несколько месяцев испытывает невероятную боль. Он сказал, что для него ничего не могут сделать и что он не хочет умирать, лёжа в больнице. Сказал, что планировал умереть на миссии, чтобы деревня ничего не узнала, но когда он оказался в паре со мной, то понял, что это не сработает. Поэтому он умолял меня, говорил, что задание лёгкое и что я без проблем выполню его сам, я был так глуп, конечно, он лгал, но я думаю, это из-за того, что он был в отчаянии. В любом случае, он попросил меня о помощи, и я дал ему её. Я спрятал его тело и отправился завершать миссию… я едва выбрался живым, поэтому просто вернулся к его телу и стал ждать. Я не мог просто оставить его там, поэтому ждал, пока кого-нибудь не отправят за нами.       — Почему ты не солгал?       Ирука пожал плечами.       — Я подумал, что они узнали бы правду, и хотел убедиться, что все понимают, что я просто заботился о друге. Конечно, никто этого не заметил. Те, кто был вовлечён, поклялись хранить тайну, они огласили мне приговор, и всё сделали тихо. Через неделю сенсей вывел меня в лес и потребовал правду о произошедшем. Я, конечно, всё ему рассказал, а он просто стоял и смотрел на меня со странным выражением лица. Я не мог понять, злится ли он, разочарован ли во мне или просто расстроен тем, что потерял ещё одного ученика. Только когда он поведал мне, как меня удерживали от того, кем я должен был стать, я понял, что он не злился на меня и вроде даже гордился мной. Я не знал, что делать, поэтому просто принял его похвалу и двигался дальше. Третий был озадачен тем, почему я не оплакивал смерть своего товарища по команде после разговора с сенсеем, но решил, что тот завёл свой типичный монолог, что смерть неизбежна для всех шиноби.       Какаши наблюдал за тем, как Ирука хмурит брови, рассказывая историю, он наблюдал, как на лице чуунина играют разные эмоции.       — Тогда я стал более безжалостным, думаю, прошло немало времени, прежде чем Третий заметил изменения во мне, но к тому времени у него начались проблемы с моим сенсеем и исчезновением людей. Он был занят, и было не до консультирования непутёвого ребёнка.       — Значит, тебя просто оставили одного?       — На какое-то время да, сразу после того, как они узнали, чем занимался сенсей, вся деревня была в беспорядке, люди сомневались в способностях Третьего, как лидера. У него не было времени убедиться, что я в порядке… Он, конечно, спрашивал, но я не хотел его обременять.       Какаши нахмурился: конечно, должен был быть хоть кто-то, к кому чуунин мог бы обратиться за помощью. Словно прочитав мысли собеседника, Ирука заговорил:       — Дело в том, что я не думал, что мне нужна помощь… я был зол на себя и на сенсея, какое-то время я даже злился на Третьего за то, что он выбрал его моим сенсеем. Вряд ли кто-то смог бы достучаться до меня в тот момент.       — Так что изменилось?       — Во время одного их моих приключений в деревне, когда я нарушил работу целой кучи владельцев бизнеса, я попал в беду. Они отправили меня прямо к Третьему, все боялись, что я стану таким же, как Орочимару, поэтому Третий дал мне выбор: либо я устраняю беспорядок, который натворил, и какое-то время занимаюсь общественными работами, либо меня сажают в тюрьму на срок, соответствующий тому, что я сделал. Я, конечно, был в ярости, я всё ещё винил его во многих вещах, но, в конце концов, он сделал выбор за меня, потому что я отказался отвечать ему. В итоге я три месяца выполнял задания ранга D внутри деревни, и именно во время одного из таких заданий я узнал, что на самом деле очень хорошо лажу с детьми.       Улыбаясь, Ирука не мог не вспомнить о своём прошлом, Третий терпел от него много дерьма, это точно.       — А потом ты стал преподавателем в академии?       Ирука покачал головой.       — О нет, Совет не доверял мне, а Третий не мог поручиться за меня из-за моих недавних действий. Поэтому он просто придумал для меня новое задание: я должен был помогать учителям, уже работающим в академии, составить хороший отчёт для Совета, и как только это произойдёт, я смогу сдать экзамены на должность учителя.       Какаши был удивлён тем, что Ирука поделился с ним такими вещами, и, стремясь проверить границы дозволенного, спросил того:       — Почему ты действительно решил поделиться всем этим со мной?       — Смотришь насквозь, хах?       — Как клонов Наруто.       Смеясь, Ирука кивнул головой, прежде чем объясниться:       — Терапевт настояла, чтобы я рассказал кому-то — кому угодно — о том, что я пережил. Она сказала, что всем нужно, чтобы их историю услышали, и что сделав это, я смогу обрести подобие внутреннего покоя или что-то в этом роде.       — Ты не обрёл внутренний покой?       Ирука покачал головой, глядя на джоунина.       — Нет, я просто решил, что раз уж мы обмениваемся информацией, почему бы не попробовать её идею. Кроме того, ты уже знаешь обо мне кое-что, чего не знают другие, так что я подумал, почему бы нет.       — Рад быть полезным, — с улыбкой отозвался джоунин. Ирука неожиданно зевнул и извинился за это, Какаши не обратил на это внимания и предложил пойти спать. Ирука кивнул и направился в свою комнату, дойдя до развилки в коридоре, он на мгновение приостановился и сказал:       — Спасибо, — поблагодарив Какаши, он не стал дожидаться его ответа, просто закрыл дверь в свою комнату и лёг спать. Губы джоунина расплылись в улыбке, после чего квартира погрузилась в тишину на ночь.