Гарри Поттер и пламенная дружба.

Следующие полтора месяца пролетели для Гарри незаметно, так увлечён он был учёбой. К собственной радости, он обнаружил, что учится совсем не хуже тех, кто рос в семьях волшебников, а в чём-то и превосходил того же Невилла Долгопупса — слушая рассказы Дино о случавшихся с пареньком казусах, Скуало однажды торжественно заявил, что тот превзойдёт по части неуклюжести и самого Каваллоне — или Рона Уизли — о нём уже рассказывал сам Гарри. Впрочем, Орегано предположила, что и тот, и другой вполне способны на большее, просто им мешают разные факторы: — Бабушка Невилла, судя по твоим, Дино, рассказам, полностью подавляет внука, из-за чего тот сомневается в своей годности хоть на что-то. А у Рона, по твоим, Гарри, словам, чужая палочка. Ты же наверняка у Олливандера покупал? Вспомни, как тебе самому палочку подбирали и представь, что вместо этой, купленной, тебе впихнули первую под руку продавцу подвернувшуюся… Гарри вспомнил все те палочки, которые обдавали его ощущением холода и устраивали беспорядок в лавке Олливандера, и сравнил с ощущением тепла и правильности от купленной. В словах Орегано явно был смысл. Но тут же он вспомнил и о том, что Олливандер сказал об этой его палочке. Гарри никому об этом не рассказывал: делиться с однокурсниками не хотелось, к профессору МакГонагалл с подобным вопросом просто так не подойдёшь, Хагрида спрашивать просто глупо — несмотря на искренне тёплое отношение к нему великана, Гарри прекрасно понимал, что в сложных вопросах о магии тот ему не советчик… А кого ещё спросить — не представлял. Но раз уж речь на очередной пятничной встрече сама зашла о его волшебной палочке, то он решился: — Олливандер сказал, что в моей палочке перо того же феникса, что и в палочке Волан… то есть, я хотел сказать, Вы-Знаете-Кого, — вовремя исправился он, вспомнив, как волшебники реагируют на имя убийцы его родителей. — Врой! — рявкнул Скуало, но Орегано его тут же остановила: — Мы от его имени не шарахаемся. Наверное, потому что не в Британии жили — конечно, рассказы о его злодеяниях докатывались и до Италии, и до других стран, но в Европе с куда большим содроганием вспоминают Грин-де-Вальда и его приспешников, чем Волан-де-Морта. И, заметь, имя Грин-де-Вальда, натворившего куда больше зла, произносят спокойно даже британцы… — Это, вроде, тёмный маг, которого Дамблдор победил? — Гарри вспомнил, как Рон показывал ему свои карточки от шоколадных лягушек. Гарри только тогда и узнал, что их коллекционируют, оказывается: карточки от съеденных во время знакомства с друзьями лягушек он благополучно забыл в купе «Хогвартс-Экспресса», ведь ни Скуало, ни Орегано, ни Дино не сообщили ему о размещённых на них колдофото великих волшебников с информацией о прославивших их деяниях. К счастью, Рон охотно давал Гарри поразглядывать свои карточки, кажется, искренне радуясь, что может хоть чем-то заинтересовать знаменитого однокурсника. И даже отдал ему Моргану — таких карточек у самого Рона было штук шесть — и Мерлина. — Он самый, — подтвердила Орегано. — Так, может, поэтому его имя и не боятся произносить? — предположил Гарри. — Раз его победил Дамблдор… — А Волан-де-Морта победил годовалый младенец! — развеселился Дино. — Да люди должны над ним ржать после такого, а бояться — тебя! Если уж в пелёнках Авады лбом отбивал… — Не надо, чтобы меня боялись, — перепугался сам Гарри. И тут же нахмурился: — Что отбивал? — Аваду, — пояснила Орегано. — Авада Кедавра, убивающее заклинание, одно из трёх непростительных. За его применение полагается крайне строгое наказание. — Убийство волшебника — поцелуй дементора, убийство магла — Азкабан, срок зависит от количества убитых, волшебное существо, приравненное к разумным — штраф до четырёхсот тысяч галлеонов, — пояснил Скуало. — А… — Гарри запнулся. Как же много он узнавал в этих, казалось бы, пустяковых разговорах. Всего-то о своей палочке упомянул, а тут и про Грин-де-Вальда речь зашла, и про Аваду, и куча новых вопросов возникла: какие ещё два непростительных заклятья, кто такие дементоры и почему их поцелуй так страшен, что такое Азкабан… — А Волан-де-Морт, к тому же, ненастоящее имя, — добавил Дино, пока Гарри безуспешно пытался собрать мысли в кучу. — Уж поверь, ни в Британии, ни в остальной Европе или Америке, никогда не было семей магов с такой фамилией — ни Волан-де-Мортов, ни просто де-Мортов или Мортов, ни Волан-Мортов… Так, ладно, а с палочкой-то что? — Ах, да, — спохватился Гарри, возвращаясь к началу разговора. — Ну, Олливандер назвал наши палочки сёстрами, раз у них одна сердцевина, и сказал, что это очень любопытно, а почему — не сказал. Друзья переглянулись, но Гарри не заметил, чтобы они были обеспокоены — скорее, озадачены. — Надо поискать информацию, — пробормотала Орегано. — Но не думаю, что тебе это чем-то грозит. Волан-де-Морт исчез, скорее всего, умер, где его палочка — тем более неизвестно… Может, до сих пор в вашем разрушенном доме валяется… — Да нет, её наверняка забрали, или даже уничтожили, вот только кто? — возразил Дино. — Ты не знаешь, кто тебя вообще из развалин-то вытащил? — посмотрел он на Гарри. — Э-э… вроде, Хагрид, когда за мной пришёл, говорил, что это он, — припомнил Гарри. — Ну, этот точно ни на какие палки не смотрел, — рыкнул Скуало. На том разговор и закончился: друзья тоже не знали, имеет ли значение «родство» двух палочек.

***

В Хэллоуин Гарри проснулся от аромата печёной тыквы. Вообще-то, Дурсли никогда не отмечали этот праздник, и даже не украшали дом, единственным атрибутом Хэлоуина в их семье являлись маскарадные костюмы Дадли, отправлявшегося с дружками по соседям клянчить сладости, и потом с наслаждением поедал их — непременно так, чтобы Гарри это видел. Но в Хогвартсе всё наверняка будет иначе… С этими мыслями он отправился на первый в этот день урок — заклинания. Профессор Флитвик поставил его в пару с Симусом Финниганом. Сегодня они наконец-то приступили к отрабатыванию заклинания левитации — до этого несколько уроков они отрабатывали движения рук и правильное произношение заклинания. Но всё равно Гарри с Симусом пришлось изрядно потрудиться, чтобы поднять в воздух лежащее перед ними перо, и удалось им это лишь под конец урока. У Рона не получилось вообще, а вот оказавшаяся его напарницей на этом занятии Лаванда Браун не только подняла перо в воздух, но и заставила его перелететь на стол к своей подружке Парвати Патил и Дину Томасу. Следующим занятием у них шла травология с пуффендуйцами, а после обеда — ЗОТИ, которое уже никто из первокурсников не воспринимал всерьёз. А затем — праздничный ужин в Большом зале… Над столами факультетов парили тыквы с вырезанными рожицами и установленными внутри свечками. На стенах сидели тысячи летучих мышей, и ещё столько же летали под самым потолком, заставляя свечи в тыквах мерцать… — Это же не настоящие летучие мыши? — услышал он за спиной шёпот Дина Томаса. — Настоящие, — так же тихо ответил Рон. — Мне братья рассказывали, такое каждый год устраивают… А ты что, боишься летучих мышей? — насмешливо поинтересовался он. — Я что — девчонка? — возмутился Дин. — Просто надеюсь, что гадить в еду они не будут… Рон поперхнулся: такая мысль, очевидно, ему в голову не приходила. «Интересно, есть ли какое-нибудь заклинание, чтобы обезопасить свою тарелку от подобного?» — мелькнуло в голове у Гарри, едва он уселся за стол Гриффиндора. Золотое блюдо перед ним было пустым, но в следующее мгновение на столах появилась разнообразная еда. Гарри потянулся к запечённой картошке, но приступить к трапезе ему не удалось: в зал вбежал профессор Квиррелл в сбившемся на бок тюрбане. Он подбежал преподавательскому столу и, остановившись прямо перед профессором Дамблдором, простонал: — Тролль! Тролль… в подземелье… спешил вам сообщить… — и, потеряв сознание, рухнул на пол. В зале поднялась суматоха — все повскакивали со своих мест, кое-кто из учеников с криками ужаса бросился к дверям. Гарри тоже вскочил, подчиняясь всеобщей панике, но тут зал осветился фиолетовыми вспышками, сопровождавшимися громким грохотом. Все замерли, а профессор Дамблдор убрал палочку. — Старосты! Немедленно уводите свои факультеты в спальни! Перси Уизли тут же вскочил и принялся командовать: — Быстро за мной! Первокурсники, держитесь вместе! Если будете слушать меня, ничего страшного… — Врой! — громовой вопль Скуало перекрыл голоса Перси и остальных старост, командовавших своим факультетам примерно то же самое. Гарри обернулся к столу Слизерина, впрочем, не он один: практически все присутствующие, в том числе и профессора, смотрели туда же. Скуало же, не обращая никакого внимания на воцарившуюся тишину, продолжал орать на темноволосую девушку с острым лицом: — Рехнулась, Фарли? Наша гостиная как раз в подземелье! Откуда ты знаешь, что тролль не там? Подземелий много, а этот… — непонятное итальянское слово, — даже не сказал, в каком! Да и смысл расходиться? Здесь-то мы точно в безопасности! Пусть профессора идут на поиски тролля, вы же это хотели предложить, да, директор? — повернулся он, наконец, к преподавательскому столу. — Весьма рациональное предложение, мистер Суперби, — вместо Дамблдора заговорил Снейп. — Десять баллов Слизерину за трезвую оценку обстановки в условиях всеобщей паники… А мисс Фарли впридачу к домашнему заданию напишет эссе по видам Успокоительных зелий с указанием побочных эффектов и рациональности применения в различных ситуациях… Пойдёмте, коллеги, тролля нужно обезвредить прежде, чем он действительно доберётся сюда. — Но кто-то должен остаться здесь, — добавила профессор Стебль. — На всякий случай. — Маловероятно, что это потребуется, — заговорил, наконец, Дамблдор, выходя из-за стола и направляясь к выходу. — Я запечатаю вход, чтобы никто не мог сюда пробраться… и выбраться, — добавил он, словно невзначай бросив взгляд на близнецов Уизли. Профессора последовали за Дамблдором. Выйдя, директор действительно обвёл вход в Большой зал взмахом палочки. Студенты остались одни, если не считать всё ещё валяющегося без сознания Квиррелла. Постепенно вновь начались тихие разговоры. Большинство гадало, как тролль мог пробраться в замок, многие подозревали, что его впустил Пивз… — Чёрт! — внезапно раздался среди тихих разговоров голос Дино. — Кто-нибудь Долгопупса видел? Гарри, к своему стыду, сперва почувствовал раздражение от того, что ему вновь помешали есть, и только потом осознал: недотёпа Невилл сейчас снаружи… — На травологии он был, — припомнила Лаванда. — На истории магии тоже, — произнёс кто-то из пуффендуйцев. — И на зельеварении… Вслед за этими словами раздался громкий всхлип. — Это я виновата, — дрожащим голосом произнесла Гермиона Грейнджер. — На зельеварении Невилл подошёл слишком близко к огню, и у него вспыхнула мантия. Он отпрыгнул и толкнул меня, а я — свой котёл, и зелье вылилось… Снейп за это с меня пять баллов снял, а я… — Наорала на Невилла, — тихо закончила Падма Патил. — Что таким неумехам вообще нельзя магии учиться и всё такое… Гермиона только сильнее разрыдалась. Конечно, злясь на растяпу, из-за которого её факультет лишился баллов, а она идеально сваренного — в чём Гарри не сомневался — зелья, девочка и предположить не могла такого развития событий, но если расстроенный случившимся Невилл попадётся троллю, какое значение будет иметь, случайно так получилось или нарочно? — Поставленный Дамблдором барьер не пройти, — упавшим голосом во вновь наступившей напряжённой тишине произнёс Дино. — Остаётся надеяться, что профессора обезвредят тролля раньше, чем… — Спокойно! — Орегано заговорила впервые с появления Квиррелла. На секунду прикрыв глаза, она резко крикнула: — Пенни! Тут же раздался негромкий хлопок, и Гарри привстал со своего места, стремясь разглядеть получше. Перед столом Когтеврана стояло лысое, ушастое существо. Гарри ещё только слышал о домовых эльфах, но не встречал их, и, тем не менее, сразу догадался, что это он… или она? — Кто звал Пенни? — пропищало тем временем существо, оглядывая когтевранцев. — Я, — уточнила Орегано. — Найди, пожалуйста, ученика по имени Невилл Долгопупс. Если он в гостиной Пуффендуя — скажи, чтобы он ни в коем случае не выходил, это приказ старост. Если он в каком-то другом месте на территории замка — перенеси его сюда. — Слушаюсь! — всё с тем же негромким хлопком эльфийка исчезла. Потянулись томительные минуты ожидания. Гарри вдруг понял, что не может даже смотреть на еду. Возможно, Невилл и правда всего лишь остался в гостиной факультета — но почему тогда никто из пуффендуйцев не вспомнил этого? А вдруг — Гарри похолодел от этой мысли — вдруг Невилл уже попался троллю? И Пенни принесёт сюда его растерзанное тело?.. Прерывистые всхлипывания Гермионы только нагнетали напряжение, и когда раздался очередной хлопок, извещающий о появлении эльфийки, Гарри подпрыгнул от неожиданности. …Невилл был жив, только очень бледен, а покрасневшие глаза без слов говорили, что он недавно плакал. — Пенни нашла его в библиотеке, мисс, — гордо пискнула Пенни. — Молодец… — больше Орегано ничего добавить не успела: Гермиона, выскочив из-за стола, с рыданиями повисла на шее у мгновенно побагровевшего и беспомощно застывшего Невилла. — Прости… — бормотала она сквозь всхлипывания. — Мне очень-очень жаль… О, мне так жаль… Гарри, с невероятным облегчением выдохнув, посмотрел на слизеринцев — к его удивлению, никто и не думал смеяться над происходящим: либо все настолько были потрясены тем, что их однокурсник едва ли не стал жертвой чудища, либо, что вероятнее, все знали, что Невилл — родственник Дино, а Дино — друг Скуало… который даже старосте своего факультета указывает далеко не в вежливой форме, и она к нему прислушивается! …Профессора вернулись минут через десять, когда дети наконец-то заели пережитые волнения праздничными блюдами и были только рады покинуть Большой зал. Невилл и Гермиона шли вместе, точнее, девочка буквально повисла на руке Долгопупса, таща его за собой — к гостиной Пуффендуя, видимо, лично желая убедиться, что тот окажется в безопасном месте без приключений.