Не повезло

Королевский Двор мороев место любопытное. Здесь принимаются законы и указы, которые определяют жизнь мороев и дампиров по всей планете. Да-да, несмотря на отсутствие собственной территории, вампирское государство едино. Это само по себе удивительно, но ещё удивительнее, что его существование остаётся тайной для людей. Впрочем, последнее обстоятельство заслуга не самих мороев, а алхимиков. Алхимики — человеческая организация, тайная, разумеется, самоотверженно скрывающая существование вампиров на свете. Что конкретно для этого делается, Роуз представляла смутно. В основном взаимодействие с алхимиками заключалась в том, что их представители приезжали на места убийства стригоев и оперативно уничтожали трупы. Так уж сложилось, что простые люди нервно реагируют на мёртвые тела, особенно если те исчезают на солнечном свету. За свою жизнь Роуз трижды встречалась с алхимиками и знала о них совсем не много. Только то, что их представители имеют на щеке татуировку — золотую лилию и с огромным отвращением воспринимают любые виды вампиров. Свою неприязнь к мороям и дампирам алхимики не скрывали, наоборот, всячески подчёркивали. Роуз искренне не понимала их: зачем помогать, когда так ненавидишь? Не видели других способов защитить хрупкие человеческие умы от вампирской скверны? Привлекала сама идея тайного общества? Поди пойми этих людей! Так или иначе, скрывали информацию алхимики великолепно. С развитием технологий оставаться вне поля зрения становилось сложнее, но стараниями алхимиков, морои всей планеты жили полной жизнью: путешествовали, занимались бизнесом, строили карьеру, покупали квартиры в человеческих мегаполисах или селились изолированными общинами. Многочисленные объекты моройской инфраструктуры спокойно работали и не привлекали особого интереса. Важнейшим из таких объектов являлся, конечно же, Королевский Двор. Когда-то он располагался в Европе, но в начале двадцатого века переехал в Новый свет, а именно в американский штат Пенсильвания. Королевский Двор по размерам представлял собой далеко не мегаполис, но вполне заметное поселение. Эффектные, красивые здания в готическом стиле располагались среди идеально ухоженных скверов и лужаек и образовывали впечатляющий архитектурный ансамбль. Здесь находились и административные здания, и жилые дома, включая резиденцию действующего короля или, как в настоящее время, королевы. Подобное место никак не могло оставаться без соответствующей охраны. Элитные стражи, магический барьер (неприступные для нежити зачарованные кольца по периметру территории) и человеческие системы видеонаблюдения превращали Двор в самое защищённое место моройского мира. Обычно, пребывание здесь означало возможность перевести дух, немного расслабиться, но прямо сейчас для Роуз не существовало более неуютного места. С момента нападения в Ист Вэлли прошло около двух дней. Поначалу казалось, что всё завершилось удачно: Лисса не пострадала, Грант и Серена выжили, хотя и получили серьёзные травмы. Все вместе они успешно добрались до академии Святого Владимира. На этом неприятности просто обязаны были закончиться. Но тут Роуз предоставила начальству подробный отчёт о случившемся… Какой только чёрт её дёрнул написать всю правду? Скольких проблем она избежала бы просто соврав! Всё же умение вовремя промолчать — великий дар, которым Роуз не обладала. Сама она считала, что узнала важную информацию о стригоях, которую следует передать остальным стражам. А вот коллеги и начальство обращали внимание совсем на иные вещи. Едва рассказ доходил до встречи с людьми, как собеседники сначала хмурились, затем крутили пальцем у виска, а потом и вовсе высказывали претензии в разных непечатных формулировках. С точки зрения стражей её история звучала нелепо и даже скверно. Роуз и сама признавалась: не всё прошло идеально. Решение лезть через склад выглядело особенно спорным. И всё же, одно дело рассуждать в тишине и спокойствии, и совсем другое — когда тебя преследуют с целью убить! Теперь всё это предстояло объяснять Совету стражей и надеяться на их понимание. Но и до заседания Совета ещё предстояло дожить: личную обеспокоенность случившимся выразила сама королева и велела явиться пред своё величество. О, это обещало обернуться катастрофой! Сложно представить, чтобы высочайшая особа моройского мира питала личную неприязнь к молодой стражнице, а вот поди ж ты. Разгадка крылась в Лиссе: королева очень рассчитывала пополнить ряды своих сторонников последней Драгомир. С момента гибели Виктора Лиссу начали активно вовлекать в дела Двора по инициативе королевы. Чем дальше, тем очевиднее становилось, что присутствие Роуз создаёт проблемы. Слишком дружеское и неформальное общение принцессы и её стража выглядело настоящим вызовом моройским традициям. Скандальная репутация, которая сложилась у Роуз ещё во время учёбы, дерзкий нрав, и умение влипнуть в неприятности, бросали тень на репутацию Лиссы и вызывали нежелательные пересуды. Наконец, присутствие Роуз рядом с Лиссой, уменьшало возможности королевы влиять на последнюю. Неудивительно, что сейчас Роуз всерьёз опасалась за своё будущее. Аудиенция у её величества была назначена в здании Королевского Совета. Снаружи это великолепное строение напоминало ни много ни мало старинный европейский замок, внутри же, помимо роскошных интерьеров, присутствовали все мыслимые современные удобства и некоторые ультрамодные неудобства. В просторном светлом холле возле малого зала заседаний ожидала невесёлая компания стражей. Грант и Серена понуро молчали. Оба являлись частью провинившейся команды, однако их история укладывалась в привычные шаблоны и не вызывала вопросов и нареканий. Присутствие Гранта и Серены было, вероятно, формальностью, однако оба заметно нервничали. Никто из них так и не высказал собственного отношения к произошедшему. Они, вероятно, что Роуз выкручивается, пытается представить всё так, словно открыла людям не слишком много нового. Это задевало. Конечно, ни Грант, ни Серена не видели лично тех странностей, которые выпали на её долю, и всё же, проработав вместе почти год, могли проявить больше веры. Глава Совета стражей Ганс Крофт, суровый дампир средних лет с густыми усами, также находился здесь. Нынешняя встреча никак не могла бы пройти без него. Роуз не ожидала поддержки с его стороны. Ганс был очень зол, когда ознакомился с отчётом о событиях в Ист Вэлли, и недовольство со стороны королевы едва ли улучшило его настроение. Чуть в стороне от всех стояла Джанин Хэзевей. Живая легенда среди стражей и, так уж вышло, биологическая мать Роуз сверлила дочь осуждающим взглядом. Что здесь делала Джанин? На встречу с королевой её точно не приглашали! Не нашла других развлечений, в кои-то веки оказавшись при дворе? Роуз старалась не замечать присутствия Джанин. Они не ладили: идеальным стражем становятся неотступно следуя за подопечным мороем, а не теряя времени на воспитание собственного потомства. Джанин оставила Роуз в академии, когда той исполнилось четыре и сосредоточилась на профессиональных обязанностях. Печально, но Роуз отчасти могла понять этот поступок: работа стража оставляет мало времени, а рассчитывать на чью-то помощь одиноким матерям не приходится. С другой стороны, в таких условиях оказывались все: забеременеть дампирки могли только от мороев, а те, традиционно, не строили серьёзных отношений с полукровками. Все дампирки растили детей в одиночестве, но только Джанин сподобилась ни разу не взять отпуск, чтобы побыть со своим ребёнком. С начала учёбы Роуз и Джанин виделись считаное количество раз, не созванивались и не переписывались. При редких встречах они обменивались претензиями и взаимным недовольством. Их родство было пустой условностью, и даже внешнее сходство матери и дочери ограничивалось невысоким ростом, в остальном — полные противоположности. Джанин обладала очень светлой кожей, ярко-голубыми глазами и рыжими волосами. Смуглая, кареглазая, с тёмными, практически чёрными локонами Роуз явно пошла в отца. Завершали группу в холле двое бывших одноклассников Роуз, Мейсон Эшфорд и Эдди Кастиль. Сейчас они служили стражами Двора и их приставили в качестве сопровождения. Оба уже слышали сплетни об «очередных приключениях Хэзевей», и Роуз не видела проблем рассказать друзьям, что случилось на самом деле. Тем более что говорить ей никто и не запрещал. Мейсону услышанное заметно не нравилось. Возможно, он, как и все считал, что Роуз болтает несусветную чушь и позорит себя. Правда то, как напрягалась его челюсть при каждом упоминании Дмитрия, заставляло подозревать иные причины. Лет с пятнадцати общение Роуз с Мейсоном стало чуть большим, чем простая дружба, но дальше флирта и одного проспоренного поцелуя дело не пошло. И не по вине Мейсона. Роуз сама не могла объяснить, что ей мешало. Мейсон ей нравился, а более глубоких чувств в жизни стражей, в любом случае, не предполагалось. Особенности работы и неспособность создать семью сводили возможную романтику к простой физиологии. И всё же она отвергла ухаживания Мейсона. После выпускного они виделись редко, это сгладило ту напряжённость, которая омрачала их дружбу в конце учёбы. Но, похоже, чувства Мейсона так и не исчезли полностью. С Эдди всё обстояло куда проще. — И что, как только он приземлился, один из людей его убил? — весело уточнил Эдди. Искренний интерес в его голосе приятно контрастировал с презрительным осуждением остальных. — Да! Дмитрий карабином ему бошку снёс, — охотно подтвердила Роуз. — Всегда считала пушки отстоем, и такой поворот. — Повезло, — буркнул Мейсон и пожал плечами. — Вряд ли, — возразил Эдди. — И в любом случае круто. Что потом? Притащился древний и его тоже пристрелили? — Да. То есть нет. В смысле да, но не так. Древний действительно пришёл. Но древний… — Роуз замешкалась. — Как если бы существовал стригой для стригоев, — в итоге сформулировала она. — Ещё быстрее, ещё сильнее и ещё мертвее. Пуля не успела пройти сквозь тело, а он уже начал регенерировать. Редкостная мерзота… Роуз задумалась и замолчала, так что Эдди пришлось её потормошить: — А дальше? — А дальше я достала кол, Дмитрий достал кол, началась драка, и Дмитрий заколол древнего, — закончила Роуз. — А в благодарность ты решила рассказать ему всё о нашем мире, — процедила молчавшая до сих пор Джанин. — Да нет же! — возмутилась Роуз, — Но что, собственно, оставалось? — Боже, что ты несёшь, Розмари! — Джанин натурально схватилась за голову, — Зря я надеялась, что на этот раз слухи лживы! Нет, ты стоишь здесь, повторяя просто позорные… — Я могу подтвердить каждое слово Роуз, — прервала недосемейную ссору Лисса и присоединилась к ожидающим. На губах Лиссы играла лёгкая улыбка, но глаза смотрели недобро. Она пришла, чтобы дать бой и вполне могла начать с Джанин. Надо признать, не каждый страж продолжит стоять на своём после очевидного возражения со стороны королевского мороя. Джанин не спасовала: — Разумеется, Ваше Высочество, однако встреча со стригоем — слишком большой стресс для мороя, чтобы правильно оценить… Определенно, Джанин выбрала совсем не тот момент и не того собеседника для подобных заявлений. Лисса не собиралась молча выслушивать этот оскорбительный бред! Нечего сказать: талант ссориться с королевскими мороями у стражей Хэзевей оказался общим. К счастью, пришло время идти к королеве и скандал не успел разгореться. Роуз, Лисса, Серена, Грант и Ганс последовали в зал. Вслед за ними внутрь вошли лорд Уоррен Дроздов и ещё один морой. Светло-русые волосы, светло-голубые глаза, светло-серый костюм, бледная кожа и невыразительные черты придавали последнему исключительно блеклый, полинявший вид. Роуз узнала этого типа, она часто видела его у Дроздовых. Близкий друг и управляющий делами этой семьи, он запомнился Роуз как исключительно нудный и узколобый тип. Наверняка явился вместе с приятелем давать показания против неё! Последними вошли Эдди и Мейсон, они заняли места у двери. Малый зал заседаний с лёгкостью вмещал человек пятьдесят. Часть помещения возле стены, противоположной двери поднималась над остальным залом, образовывая нечто вроде сцены. В центре её возвышался королевский трон, точнее его малая версия. По бокам, на небольшом удалении, расположились высокие кресла, по шесть с каждой стороны. Стену украшали знамёна моройских королевских родов. В интерьере преобладали кроваво-красные тона — дань процветающему роду Ивашковых, к которому принадлежала правящая королева Татьяна. Сквозь связь Роуз ощутила укол горечи и тоски: Лисса смотрела на знамя золотого дракона на зелёном фоне. Кресло под ним пустовало уже четыре года. Возможно, его никогда уже не займут… Татьяна ожидала. Она жестом оборвала формальные приветствия и обратилась к Гансу: — Не будем терять время, мы знаем, о чём пойдёт речь. Очевидно, выяснение всех обстоятельств недавних событий требует времени. Уверена, страж Крофт, ваши люди делают всё необходимое. Однако, вопрос безопасности принцессы Драгомир, едва ли можно отложить на потом. В ближайшее время принцессе предстоит вернуться на обучение в университет, и мы должны были абсолютно уверены в её стражах. Думаю, не стоит напоминать, что речь идёт о последней представительнице королевского рода. Пока Татьяна не сообщала ничего нового или неожиданного. Властный голос, твёрдый взгляд — всем этим королева владела великолепно, но Роуз давно перестала впечатляться. А вот Лисса напротив, реагировала на удивление остро. Роуз ощущала, как стремительно возрастает раздражение лучшей подруги. Тривиальные слова звучали как персональные издёвки. Статус последней в роду вечно выходил Лиссе боком. Когда речь шла об участии в политической жизни, все упиралось в старый закон: членом Королевского Совета мог стать представитель королевского рода мороев, которого поддержат остальные члены семьи. Семьи, которой у Лиссы не осталось. Зато если возникала необходимость предъявить претензию, неизменно звучало нечто из разряда «недостойно последней Драгомир», «недопустимо для последней Драгомир». Ещё немного в том же духе — и Лисса сорвётся! Это точно никому не поможет. Роуз не могла открыто успокоить Лиссу, а связь работала только в одну сторону. Осталось только взять подругу за руку и мысленно постараться передать ей поддержку и утешение. Удивительно, но вскоре дыхание Лиссы выровнялось. Ей действительно стало легче. Жаль, но о себе Роуз не могла сказать того же. Её нервозность только усилилась. А Татьяна всё не затыкалась. Не обращая внимания на переживания столь опекаемой собою последней Драгомир, старая стерва всё болтала, и болтала, и болтала: — Мы, безусловно, не желаем вмешиваться в дела стражей, — произнесла она и со значением посмотрела на Ганса. После продолжительной паузы, тот, стиснув зубы, коротко кивнул. — Просто исключительные обстоятельства требуют исключительных мер, — продолжила Татьяна. — В минувшую пятницу страж Хэзевей спровоцировала конфликт, результатом которого стала потенциально опасная поездка и нападение на принцессу. Дальнейшие непродуманные действия стража Хэзевей привели к столкновению с людьми. В результате тайна нашего мира оказалась раскрыта. В оправдание страж предоставила нелепую историю, которую мы не будем здесь повторять. Любое из этих действий является существенным проступком и вызывает сомнения в том, что страж Хэзевей способна и достойна находиться в ближайшем окружении принцессы Драгомир. Слова Татьяны выражали тревогу и огорчение, но Роуз слышала самодовольство и бурную радость. Старая карга давно ненавидела Роуз и сегодняшнее разбирательство для неё настоящий праздник! — Я пригласила для консультации мистера Генри Фэнтона, — сообщила Татьяна и повела рукой в сторону блеклого мороя. — Мистер Фэнтон известен как один из лучших юристов и знаток традиций нашего королевства. По стечению обстоятельств, он присутствовал на приёме в поместье Дроздовых и мог наблюдать действия стража Хэзевей лично. Итак, мистер Фэнтон, какие действия возможно предпринять в сложившихся обстоятельствах, чтобы ускорить решение вопроса с охраной принцессы Драгомир? — Ваше Величество, — заговорил блеклый Фэнтон, — Замена молодого, здорового стража требует определённой процедуры согласования и утверждения Советом стражей. Это происходит по запросу заинтересованного мороя либо самого стража. Разумеется, в случае исключительных обстоятельств срочную замену может затребовать и Королевский Совет. Вот урод продажный! Роуз едва не бросилась на него с кулаками — Лисса удержала. Ганс сильнее стиснул зубы, Грант и Серена обменялись тревожными взглядами, Татьяна одобрительно кивнула, а Дроздов ухмыльнулся. — В случае исключительных обстоятельств… — повторил урод продажный и шумно выдохнул. — В случае стража Хэзевей оснований для подобного запроса нет. — Что? — переспросила Татьяна. — Что?! — побледнел Дроздов. — Что? — не удержалась Роуз. Объяснять Генри Фэнтон, оказывается, очень любил. Его подробные многословные речи сводились к ряду несложных тезисов. Ссора на приёме? Да, неприятная ситуация. Но мисс Хэзевей присутствовала в свободное от службы время в качестве гостя. Она имела право участвовать в разговорах и высказывать мнение. Собственно, словесная перепалка началась только после того, как лорд Дроздов задал мисс Хэзевей прямой вопрос. Да, ответ прозвучал резко, начался конфликт, который привёл к опасной ситуации, но тут можно задать вопросы всем участникам. Мы ведь не разбираем ответственность мороя, который на ночь глядя выставил гостей из дома (в этот момент лорд Дроздов икнул). Столкновение с людьми? Разглашение тайны? Безусловно, нарушение безопасности, но обвинять стража преждевременно. В мире, где всюду живут люди, порой невозможно скрыть правду. Иногда они узнают слишком много. И не зря существуют процедуры для таких случаев. Вероятно, алхимики уже разобрались. Увлекшись собственным рассказом Генри Фэнтон не замечал тонких намёков, толстых намёков, многозначительных покашливаний, неявных подсказок и прямых указаний. Что ж, похоже, не только Роуз оказалась обделена талантом вовремя заткнуться. И хотя этот морой удивительно вырос в её глазах, она отчётливо понимала: Генри роет себе яму. Понимал ли это он сам? — Есть запись видеорегистратора, которая подтверждает факт нападения группы стригоев на машину принцессы Драгомир. Как все мы можем убедиться, нападение отражено без жертв с нашей стороны. Требовать от стражей большего попросту невозможно. Если в процессе имели место спорные либо неграмотные решения, задача разобрать и квалифицировать их лежит на Совете стражей, — подытожил Генри. Повисла гробовая тишина. Татьяна, почти стригойски бледная, сидела неподвижно. Не по-моройски красный Дроздов непрерывно ёрзал в кресле. Лисса сияла как золотой кубок и, кажется, могла осветить собой небольшую деревню. Только стражи, традиционно, не выставляли эмоций напоказ. — Благодарю, мистер Фэнтон, — отчеканила Татьяна. — Очевидно, информация, которую мне представили ранее, слабо соответствовала действительности. Проблема не требовала королевского участия, — объявила она так, что Дроздов посерел и съёжился. — Встреча окончена, все свободны. — Ваше Величество, если позволите… — начал было Дроздов. — Я потеряла достаточно времени, лорд, — оборвала королева. Из зала Роуз вышла под руку со счастливой Лиссой, которая уже планировала небольшое торжество. В холле их дождалась Джанин. Она казалась взволнованной, словно искренне переживала за дочь. Впрочем, Роуз не чувствовала сил объясняться с кем-либо. Ганс коротко сообщил, что команда стражей Лиссы продолжит работать в обычном режиме и удалился. Грант и Серена формально попрощались и ушли следом. Похоже, отношения в команде утратили былую лёгкость, как минимум на время. Мейсон и Эдди по очереди подошли к Роуз с поздравлениями и отправились в патруль. Уоррен Дроздов ни на кого не глядя вылетел из зала заседаний. За ним спешил окончательно поблекший Генри: — Нельзя, понимаешь, нельзя! — на бегу оправдывался он, — Незаконно вмешиваясь во внутреннюю кухню стражей мы унижаем их, раскалываем общество и рушим правовую систему. Здесь юридически ситуация однозначная. Я ведь предупреждал… — У тебя была простая задача, Генри!.. — рявкнул Дроздов, резко остановился и несколько раз вдохнул. — В эту пятницу мы планировали продлевать контакт. Уже не актуально. Всего хорошего, мистер Фэнтон. Он крутанулся на каблуках и удалился. Генри недолго постоял посреди коридора и побрёл на выход. Он был очень задумчив и не отвечал на попытки заговорить — Вот ведь… — пробормотала Роуз, ощущая неожиданную горечь на языке. — Кстати, что именно алхимики сделают с людьми? Но кто мог ответить?