историческое достояние

День начинался не очень. А именно с Антона. Вообще с Антона всегда все начиналось не очень. И Дима, как его лучший друг, это осознавал. — Честное слово, — рычит Поз. — Я тебе все перья повырываю и запихаю в… — шепотом орал все время задевая щекой или носом перья на пиджаке Антона, которые при любом, даже аккуратном движении, разлетались в разные стороны. Арсений Сергеевич кашлянул и с упреком посмотрел на недовольного парня. — Отстань, я выгляжу отпадно, — самодовольная ухмылка за последние пол часа так и не сползла с лица Антона. Он был роскошен и неподражаем. Даже погода решила подстать сегодняшнему мероприятию озариться ярким солнышком и искупать Шаста в его лучах. — Скорее вырвиглазно, — в очередной раз отбиваясь от перьевой атаки, жмурится и пытается держать равновесие Дима. Сука, а он хорош. Поз может и думает об этом, но в слух признавать точно не собирается. Шаст переплюнул его кислотно-зеленый костюм, который сложно было законтрить. Неудивительно, что Шаст был безумно крут. Сам себе режиссёр, сам себе стилист. Да, Поз просто пиздец, как завидовал. Мало того, что пиджак с перьями раздобыл, так еще и в середине стоит, красавец. Поз вообще загибался, потому что покупать вещи на это мероприятие пришлось с мамой, а не с Антоном, как это обычно было, а это уже сулило Позу проигрышем в этом маленьком соревновании. Хер пойми, где он отрыл это перьевое сокровище, возможно те курицы с бабушкиной дачи, которыми хвасталась мама Антона, больше не порадуют его свежими бесплатными яичками. Да и вороны у школы что-то совсем появляться перестали. Вообщем, Дима перебирал всевозможные подколы в своей голове и параллельно раскидывал это гнездо по сторонам, чтоб его окончательно туда не засосало. На фотографию Антона поставили стоять и блистать, в то время как другие встали на лавочку в заднем ряду. Дима стоял под ним в среднем ряду и из раза в раз ловил перья в уши. Надо же, прийти фоткаться на школьный альбом в пиджаке с перьями. С черно-красными, мать его, перьями, Антон! — Не дергайся ты, фотку портишь, — улыбаясь Шаст разворачивает Диму обеими руками за голову. На недовольный взгляд фотографа, которого вся эта суета явно утомляла, Поз только успевал вертеться. Еще один щелчок камеры означающий сделанную фотографию Дима игнорирует и то ли зевает то ли чихает. Оборона пробита. Щекотно. Кто этого курообразного в школу пустил? Когда Дима смиренно принимает свое положение, мозг, благо эволюции, потихоньку, (но какой потенциал) приходит в работу. Перья пытается игнорировать и вообще положить на них болт. Усатый дядька что-то раздраженно бормочет. Класс по новой начинает гундеть. Поз делает разворот на сто восемьдесят и, почесывая шею, уточняет: — Почему нас фоткают в начале учебного года? — зевающий Антон задумался не потому что знал, а скорее потому что собирался предполагать. — Ну так весной не до фоток будет, экзамены — все дела. Сейчас все сделают и всем меньше запары, — плечами жмет Шаст и увидев, как усатик зыркает сначала на фотку, потом на Димку, быстро того разворачивает на исходную позицию. Скоро дяденька ебнет кому-то по голове фотоаппаратом и Поз, пока что, единственный претендент. С горем пополам несколько фотографий все-таки делают. Все смотрят нейтрально и даже Попов соглашается с откровенным: «Ну, какими мать родила». — Так, стоп, — усатик хмурится и томно вздыхает. — Еще раз, последняя размыто получилась, — все столпились у стола и раздраженно заохали. Это длится целую вечность и даже любители пофоткаться порядком выдохлись. Дяденька фотограф запарился и покраснел, держал лицо, но словно находился на грани срыва — это подтверждает потекшие по усам то ли сопли то ли пот. Поз, как будто почувствовав очередное покушение на свой затылок, когда Шаст руки вытягивает, наступает на ногу Антону и парень с громким «Э-э» зло зыркает в спину. — Парень, самый энергичный тут? — кажется они в очередной раз запороли кадр. Мужик и в правду разозлился хлопая своими маленькими глазами. — Может вместо меня встанешь? — он сжимал свою камеру в руках все сильнее, а на его лбу появились морщинки. Класс тоже мув не оценил и раздраженно на Антона поворачивается, пока тот, вдохновившись, представляет себя в роли профессионального фотографа. — А можно? По тишине понятно — нельзя. — Понял. — мрачнеет Антон. Все замолчали и замерли. Перевели дыхание и в последний раз поправили одежду. Звук, камера, щелчок. — Арсений Сергеевич, после съемок срочно в мой кабинет! — миксер влетает, как тайфун средь бела дня. Дяденька от удивления отскакивает вместе с камерой, а Граф нелепо моргает прикрывая уши. Он еще помнит где находится или возраст и амнезия взяли-таки свое? Через секунду бедная дверь со звуком ударяется об косяк, чуть не слетая с петель и Сергей Борисович, как сурикат, чуть дернувшись, головой мотает по сторонам и рассеяно крутясь на своем месте с ручки невидимую пыль оттряхивает. — Мать!.. вашу!.. — поправляя очки, мужчина опускает камеру и решительно прильнув к аппарату настраивает фокус. — Выбирайте выражения! — Господин директор хмурит брови, как будто не он минуту назад влетел в кабинет и был готов возвести в квадрат весь подвластный русский мат. Теперь общая аура зла, была примерно у каждого третьего в классе и за его пределами. Миксер выдохнул поправляя костюм. Сколько времени они потратили на этот театр абсурда? Поз не может ужиться с этими перьями. У Шаста от улыбки скоро пойдут трещины по губам. Арсений Сергеевич пытался сделать вид, что внутренне не орет и не подыхает от жары. И все же эти перья терпеть было невозможно. Дима было повернул голову что бы кое-что сказать, но по Антону было видно, что еще слово о его прикиде и у кого-то останется синяк. В подтверждение Позу прилетает подзатыльник. Четко. Дима шикает. Еще один удар. Без объяснений. Четко. Антон себя похвалил. Крайне четко. Шаст, опасаясь на секунду, что тот тоже захочет дать ему по чердаку внимательно смотрит и готовится блокировать, но Дима не осмелиться. Дядька уже изнеможденный смотрит на них так, будто по одному порешает, в лез увезет, там и закапает. Граф как-то неуместно гоготнул и все, заметив его странное выражение, мигом притихли. — Последний кадр, — подал голос мужчина. Поз улыбнулся. Шаст поправил волосы. Арсений Сергеевич выпрямился. Миксер завис на кислотно-зеленом костюме и открыл рот на перьевом пиджаке. Щелчок камеры, означающий всемирную свободу. Унылый усатик впервые за день улыбнулся.