Он и не знал,
что огонь может быть таким.
Рей Бредбери
«451 градус по Фаренгейту»
°
Гарри сидел на диване в дорогом номере отеля и выглядел в нём совершенно неуместно. Он смотрел куда-то в пустоту и изредка несколько растерянно моргал. Он слабо улыбался и нервно теребил подол растянутой футболки, из которой неаккуратно торчали нитки. — Я надеюсь, ты понимаешь, Sole, — начал Реборн серьёзно. — Что в мире не существует ничего чисто-чёрного и ничего кристально-белого, — он посмотрел на своего племянника и увидел понимание, плещущееся на дне его зрачков вместе с пламенем. — В мире также очень много оттенков серого. Мальчик сдержанно кивнул. Он нахмурился, возможно, что-то вспоминая, возможно, записывая что-то в список вопросов — как нередко делал сам киллер, когда слушал какую-то новую информацию. — Мир, о котором я сейчас тебе расскажу, — продолжал старшее солнце. — Мир, частью которого я являюсь, также не является чистым злом, — он откинулся на спинку софы и осторожно положил руку на плечи ребёнка. — Пусть, вероятно, он и темнее, чем тот, что ты знал раньше. — Что это за мир? — спросил подросток, подняв жёлто-зелёные глаза на своего дядю. — Мафия. Это, скорее всего, было самой важной и, возможно, самой сложной — не считая, конечно, личной истории бывшего аркобалено — частью предстоящего объяснения. Гражданские лица почти всегда инстинктивно сторонились любых преступников. Но больше всего они боялись членов подпольного мира, участников организованной преступности. Укоренившиеся представления штатских о добре и зле не позволяли им считать что-либо, связанное с нарушением законов или каких-то моральных устоев, даже отдаленно приемлемым. Гарри же совсем не выглядел напуганным или злым — он лишь недоверчиво округлил на несколько секунд глаза и быстро успокоился, вернувшись из удивлённого состояния обратно в нервное. Он снова застенчиво опустил глаза и начал играться с нитками, которые торчали из всех швов его «одежды». — Ну, что ж, — мальчик тихо усмехнулся и робко прикрыл рот ладонью. — Учитывая удачу Поттера, — в его радужках плясал знакомый мужчине огонь, явно не смирившийся с судьбой своего обладателя. — Это не самое страшное, что могло произойти. Реборн широко улыбнулся, когда почувствовал, что настоящий характер ребёнка уже начал прорываться сквозь его смущение. Одно только понимание, что, как только стеснение пройдёт, киллера ожидает язвительный подросток, заставляло его ухмыляться, ожидая привычный хаос. Конечно, солнце не оставил бы своего племянника в таком состоянии одного, каким бы ни был его характер, но всё же ему хотелось в кои-то веки общаться с членом своей семьи не только потому, что они должны говорить друг с другом. — Основой подпольного мира является пламя посмертой воли, — продолжил объяснение бывший аркобалено и аккуратно коснулся предплечья Гарри. — Существует несколько его разновидностей, — он поднял руку мальчика и зажёг на своей ладони небольшой жёлтый огонёк. — Но я остановлюсь на том, что относится именно к нам. Небольшой осколок ярко-жёлтого искрящегося огня послушно заплясал на ладони Реборна и так же послушно перескочил на меньшую по размеру руку ребёнка, призывая чужую силу тоже выйти наружу и присоединиться к странному танцу. — У нас с тобой, Piccolo sole, пламя солнца, — мягко усмехнулся киллер, когда небольшой всполох огня подростка наконец-то засветился на его ладони. — Его способность — это активация, которая, грубо говоря, является способом повышения эффективности любой деятельности, — он потушил своё пламя, но не стал убирать руку, продолжая держать ладонь своего племянника. — Но чаще всего её используют только для лечения. Канареечный огонь блестел и искрился, не уничтожая всё на своём пути — как это обычно бывает в самом начале знакомства с пламенем посмертно воли — а просто мирно пылая и согревая воздух вокруг себя. Он не пытался взвиться к потолку и не собирался потухать в ближайшее время, оставаясь на примерно одном уровне, показывая контроль Гарри над ним. Он спокойно теплился на коже мальчика, не обжигая и не причиняя своему хозяину боль — как, опять же, нередко бывает. Он, в конце концов, вёл себя слишком тихо, то ли переняв пока ещё смущённое и нервное настроение своего владельца, то ли действительно являясь больше похожим на стандартный дождь, нежели на солнце. — Пламя заложено в душе человека, — продолжил говорить бывший аркобалено, когда внимание ребёнка вновь было сосредоточено на нём. — Оно основано на его решимости и, можно сказать, создано из его жизненной силы. — Пламя заложено с рождения, как магия? — заинтересованно спросил подросток и, встряхнув рукой, потушил свой огонь. — Или нужны какие-то определённые условия, чтобы его пробудить? — он на мгновение остановился, но сразу же продолжил немного смелее. — О, и от чего зависит его сила? — И то, и другое, Sole, — протянул Реборн, ухмыльнувшись. — Пламя передаётся по наследству, как и ваше волшебство, — он едва слышно рассмеялся, заметив, как его племянник поморщился. — Но, зачастую, активируется только тогда, когда его носителю грозит опасность. — Оно, наверное появилось из-за того, что моя магия уже не справлялась, — задумчиво пробормотал Гарри, нахмурившись. — Хотя, возможно, кто-то из двух придурков ещё что-то намудрил. — Чем сильнее воля, — продолжая посмеиваться проговорил киллер, когда мальчик перестал бубнить себе под нос. — Тем сильнее пламя. Существует, однако, и такой его параметр, как чистота. — Грубо говоря, насколько много несолнечных примесей в моём огне? — Грубо говоря. Разговор протекал на удивление легко — слова спокойно лились из горла бывшего аркобалено и как ни в чём не бывало принимались ребёнком, который абсолютно не паниковал и совершенно не злился. Подросток вообще выглядел так, будто они сейчас обсуждали новый фильм, а не устройство мира мафии. Он мирно улыбался; он задумчиво хмурился, когда в реплике его дяди попадалось что-то непонятное; он изредка морщился, когда какая-то из тем его раздражала. — То есть сейчас ты считаешься самым сильным солнцем мафии, — Гарри больше утверждал, чем спрашивал. — Я не «считаюсь сильнейшим», Sole, — весело ответил Реборн, аккуратно погладив своего племянника по голове. — Я и есть сильнейший. — И ты, — продолжил мальчик, ни капли не удивлённый. — Лучший свободный киллер. — Да. — Что именно означает «свободный» в твоём случае? — спросил ребёнок и, словно решив пояснить свой вопрос, продолжил. — Я имею в виду, — нервозность, которая, казалось, уже практически исчезла, как будто снова вернулась. — У меня вообще не было никаких связей ни с подпольным миром, ни с, тем более, какими-то Семьями, — подросток, видимо, по-привычке повернулся к своему дяде и на мгновение застыл, но почти сразу продолжил говорить. — У тебя есть особые связи с мафией? — Во-первых, я не принадлежу ни к одной Фамилии, — ответил бывший аркобалено. — У меня есть своя собственная сеть информаторов и множество более или менее союзников, — легко признался он, не видя в этом тайны. — Это, собственно, является одной из причин, по которой любая Семья хотела бы иметь меня в своих рядах. Реборн прекрасно понимал, что лучше пока отложить тему, связанную с убийствами и работой в качестве наёмного убийцы подальше. Он понимал, что это действительно был разговор на потом; понимал, что лучше будет вернуться к этому немного позже. Гарри, похоже, имел схожий образ мыслей и решил сосредоточиться на более гражданских вопросах и на вопросах, которые относились непосредственно к нему. — Теперь ты мой опекун, получается? — Верно, — кивнул солнце. — Но я не имею ничего против этого. — И тебя не волнует, — удивился мальчик, и огонь взволнованно колыхнулся внутри него. — Что я не знаю ничего о мафии, не умею управлять пламенем, да и слепой, к тому же? — он посмотрел на своего дядю расфокусированным взглядом. — Я даже не уверен, что смогу стать «хорошим» мафиози, — ребёнок показал пальцами воздушные кавычки и вздохнул. — Я ведь не смогу убивать ни в чем не повинных людей. — Ты член моей семьи, Piccolo sole, — бывший аркобалено осторожно приобнял своего племянника. — Мне плевать на всё остальное. — И тебя даже не волнует, что я буду только обузой? — Ты никогда ей не станешь, — нахмурился Реборн. — Я с лёгкостью обучу тебя сражаться с использованием пламени, и ты сможешь себя защитить, — он уже привычно коснулся предплечья подростка. — Я был репетитором у двух Наследников, поэтому с этим проблем не будет. Поверь, — нахмурился киллер, вспомнив Дино и Тсуну. — Они были намного хуже тебя, который уже так легко вызвал свой огонь. — Есть и второй вариант, верно? — Вот именно из-за этого ты мне и нравишься! Старшее солнце наклонил голову, пытаясь по привычке опустить на глаза тень от полей федоры, которая давно уже лежала на столе, и скрыть свои эмоции. Бесполезное перед практически — если он правильно понял — слепым мальчиком действие, совершаемое скорее из-за многолетней выучки, чем из-за желания, не раз спасало Реборна от многих неприятных вещей. Даже в кругу его бывшей семьи киллер нечасто позволял себе показывать свои настоящие мысли и чувства. Даже когда он был на сто процентов уверен, что никого, кроме Дурслей, рядом нет, мужчина подсознательно не хотел открываться больше положенного. — Вторым вариантом является Академия мафии, — протянул бывший аркобалено, довольно щурясь. — Тогда до сентября ты подтянешь гражданско-немагические предметы, — он мельком глянул на завибрировавший телефон и, отклонив звонок, продолжил. — А осенью пойдёшь на уроки, как и остальные дети. Гарри задумчиво промычал что-то абсолютно неразборчивое. Нахмуренные брови и серьёзное выражение лица ребёнка совершенно не вязались с гнездом на его голове и общей растрёпанностью его образа. Реборн негромко цокнул языком, пытаясь понять, что именно бормотал его новый подопечный, и неслышно усмехнулся, когда спустя несколько секунд сдался. Подросток застыл, «глядя» на него, и тепло — пусть и немного криво из-за едва уловимой дрожи — улыбнулся, будто сбылось его заветное желание. — Что бы ты ни выбрал, Sole, — уверенно произнёс киллер, когда в пламени его племянника почувствовался страх. — Ты можешь изменить своё решение в любой момент, — он не просто пытался успокоить мальчика, а действительно был готов помочь ему. — У тебя будет много времени, чтобы разобраться со своей жизнью прежде чем начать работать в мафии. — Почему ты в этом так уверен? — несмело произнёс Гарри. — Потому что я дам тебе это время, Piccolo sole, — протянул старшее солнце. — И потому что я буду на твоей стороне. — Ведь мы семья, пусть и не кровная, — повторил ребёнок фразу, сказанную его дядей буквально пару часов назад.