Грань миров

Эрно спешился с коня возле высокого бамбукового леса, окутанного туманом. Место было довольно мрачным, здесь не было слышно птиц или зверей. Стояла такая гробовая тишина, что можно было услышать собственное биение сердца. Даже конь Эрно с ужасом смотрел в непроглядную белую пелену, прячась за спиной хозяина. Эрно вздохнул и остановился. — Я пришел по воле великого Хуцзина из поместья Ху! — прокричал Эрно, вглядываясь в непроходимый лес. Сквозь тишину из тумана вышли две девушки в чёрных одеяниях. Лица их были белыми, словно снег, глаза чёрные, словно бездна, а губы синие, как глубокие воды океана. — Наглый Лис смел выказать свое неуважение к Верховным и отправить гибрида? — раздраженно произнесла одна из девушек, смотря на Эрно. «Я знал это… Жнецы-стражи как всегда грубы. Бранить гору, что находится напротив*, не слишком-то достойный поступок. Учитывая ваш страх только при виде Ли Чжи. Что ж, попробуем ещё раз» — подумал про себя Эрно, спокойно смотря на двух стражей. — Этот гибрид знает, кто стоит за убийствами невинных людей. А наглый лис именно тот, кто может уничтожить его, — он холодно улыбнулся и понизил тон. — Но если жнецам будет не в тягость противостоять Водному Владыке, обходясь без помощи Хуцзина, то более не смею вас беспокоить! — его голос звучал спокойно и в то же время непринужденно. Он поклонился двум изумленным жнецам-стражам и развернулся, чтобы уйти, как вдруг его окликнули. — Постой! Проходи! Верховные ожидают тебя, — с испуганными лицами сказали стражи. Эрно довольно ухмыльнулся и прошёл сквозь туман, оставив коня двум стражам. Он вышел на дорожку, вымощенную камнем, между высоким бамбуком. Эрно был лишь один раз в этом месте с Ли Чжи. Тогда он был настолько изумлен, что не мог вымолвить и слова. Среди бамбука мелькали чёрные тени, но никто не лишался приближаться к Эрно. Он мог предположить, что от него исходил запах не только его собственный, но и Ли Чжи, что очень сильно отпугивало кого-либо. Эти земли граничили с землями людей и мифических существ, единственное место, где не стоял барьер. Всё дело в том, что это место называлось чёрным бамбуковым лесом или по-другому лес смерти. Растения в этом месте гнили, за исключением, конечно, самого бамбука, животные не обитали, а если и кто-то ненароком оказывался в этих землях, то погибал. В воздух выбрасывались ядовитые пары, которые действовали лишь на людей. Вдохнув ядовитый воздух, человек терял рассудок. Поэтому защищать это место от людей не было необходимости. Никто из них не смел приближаться к лесу смерти, все знали: тот, кто ступил на эти земли, больше не вернётся. Ведь именно здесь обитали жнецы. Также среди людей и мифических существ ходило поверье, что у Верховного Жнеца была помощница по имени Мэн По. Эта Госпожа забвения, которая служила в царстве мертвых Ди Юй. Когда душа готова к перевоплощению, именно Мэн По отвечала за то, чтобы душа забыла свою прежнюю жизнь и отправилась в Ди Юй. Чтобы помочь людям забыть о прошлой жизни, она варила специальный чай «Пять ароматов чая забвения». Считалось, что после того, как душа проходит очищение от грехов, она воскресает в новом воплощении. И это не было неправдой. Ведь Эрно лично видел эту Госпожу. Что было удивительно для мужчины, это то, что Мэн По была старой женщиной, но если душа, что попадала к ней, была чиста и невинна, она принимала облик того, кто был дорог этой душе при жизни. Однако если душа была порочной, она принимала самое страшное воплощение, ввергая в ужас каждого, кто её увидит. Вспоминая это, Эрно невольно поежился. Холодный воздух пронизывал до костей. Вскоре вымощенная каменная дорожка привела его к огромным воротам, которые состояли из трех створок: большие центральные и боковые. Эрно вздохнул и направился к боковым, так как именно они служили входом для живых, а огромные центральные для мёртвых и жнецов. Пройдя через ворота, он замер. Перед ним расстилалась чёрная, как смоль, водная гладь, а вдали по центру возвышался огромный дворец. Эрно поколебался некоторое время, он впервые был на территории дворца. Ранее, когда он приходил с Ли Чжи, они не посещали дворец смерти, поэтому он не знал, что ему делать. Но идти по водной чёрной глади, чутье подсказывало ему, что это не очень хорошее решение. Что было удивительно, то, что небо над этим местом было тёмным, словно вечная ночь окутала эти земли. Пока он раздумывал, как ему попасть во дворец, позади него раздался женский голос: — О, какая неожиданная встреча! Эрно обернулся и увидел женщину в сером. Он почтительно поклонился и произнес: — Приветствую Госпожу Верховную Ведьму! — Не нужно этих церемоний! — женщина улыбнулась. — Ты пришёл сюда с Ли Чжи?! Он привел с собой Джинхэя-эр? — воодушевленно спросила она с улыбкой. Эрно знал не понаслышке, что эта женщина была крайне дружелюбной и болтливой, однако если её разозлить, никто не сможет уйти безнаказанным. Он слабо улыбнулся и все также уважительно сказал: — Моя Госпожа, я пришел сюда один. Ли Чжи очень занят. Мне неизвестно, но знает ли Госпожа о том, что он и Джинхэй-эр встретились с Водным Владыкой?! Ланфен, которая улыбалась, при упоминании Лерома стала источать холод. — Так значит Лером показал себя? Он пришёл за тем ребёнком? — спросила она, нахмурившись. — Нам этого неизвестно, но по словам Джинхэя и Ли Чжи, Водный Владыка проявлял сдержанность и некую заинтересованность в парне. Думаю, Госпожа сможет мне помочь объяснить остальным Верховным, почему Ли Чжи не явился сам, а также не обрушивать на него свой гнев… — Эрно почесал смущенно щеку. — Ведь Джинхэй является супругом Ли Чжи перед небом и землёй. Поэтому он не может допустить, чтобы с ним что-то случилось. Мальчик ещё молод, к тому же, человек не ровня Водному Владыке, — сказал угрюмо он. — Ты прав! Но, Эрно, разве ты не должен был привести этого ребёнка к Провидице? Ведь ты также знаешь, что он не обычный человек, — Ланфен вздохнула, увидев печаль в глазах Эрно. — Ладно, не будем об этом! Я помогу, хотя не уверена, что Ли Чжи вообще беспокоится о том, как мы, Верховные, к нему относимся, — она снова вздохнула. — Однако я очень сильно хочу увидеть Джинхэя-эр! Вы сняли чары Фроста с него? — спросила она, снова воспрянув духом. Эрно чувствовал, как его голова начинает болеть от этой женщины. Однако он очень уважал её и не смел выказывать свое раздражение. — Да, мы справились своими силами, благодарю Верховную Ведьму за беспокойство, — он поклонился. — Однако насчёт Провидицы. Я, — Эрно замолк, не зная, как ему лучше сказать то, что и так было очевидно. — Ты не уверен, что Ли Чжи позволит это?! — мягко спросила Ланфен. Эрно кивнул и добавил: — Я очень переживаю за Джинхэя-эр, и мне хотелось бы защитить его. Смею предположить, что Ли Чжи думает так же… — Это так. Но ты и я уже знаем, что Джинхэй это не просто человек. Он и Ли Чжи связаны, — Ланфен бросила взгляд на растерявшегося Эрно и сменила тему: — Что ж, пойдём, иначе Верховный Жнец будет снова ворчать! — смеясь и взмахнув рукой, она вновь посмотрела на Эрно. В этот миг из чёрной водной глади показалась тяжелая цепь, а следом из воды выплыла деревянная лодка. Женщина лёгким движением запрыгнула в неё и, улыбнувшись, сказала: — Прошу! Эрно запрыгнул в лодку, которая даже не покачнулась от движений и, развернувшись, сама по себе поплыла по направлению к дворцу, при этом рассекая чёрную водную гладь так, что в мертвой тишине не было слышно даже всплеска. Верховная Ведьма, заметив сложное выражение лица Эрно, пояснила: — Мёртвые воды. Коснувшись их, живое существо погибает, эти воды служат заточением самых порочных и злых душ. Они не могут переродится и обречены постоянно испытывать страдания. — О… — протянул Эрно и уставился на дворец, который становился все ближе. Огромное крыльцо из несчитанных каменных ступеней, с двух сторон которые освещались слабыми красными огнями, возвышалось, словно непреодолимое препятствие, наверху которого величественно находился дворец. Крыша его была из чёрной черепицы, а наверху покоились различные фигуры каменных животных. Сам дворец был выполнен из темного мрамора с колоннами из темно-зеленого малахита. Добравшись до ступеней, Эрно последовал за Ланфен, стоило только ему ступить на сушу, как лодка медленно затонула в чёрных водах, оставляя после себя тяжелый звон цепи. Преодолев каменную лестницу, они предстали перед аллеей. Хоть этого не было видно, но Эрно казалось, что дворец находится сразу возле ступеней, однако это было не так. И теперь перед ними простиралась аллея, что представляла собой многообразие огромных каменных изваяний: людей, зверей и стражей. Ступая по гранитной дорожке вслед за женщиной, мужчина чувствовал, как все его волосы встают дыбом при виде данных изваяний. Всё статуи были изображены в разных позах, одеяниях или же движениях, однако была у них единственная схожесть — страх. Всех, кого видел Эрно, имели застывший ужас на своих лицах. Миновав аллею, они предстали перед огромными дверьми во дворец. Верховная Ведьма остановилась на мгновение и сказала: — Господин Эрно мудрый и спокойный. Постарайтесь следить за своими действиями и речами, — она посмотрела на Эрно, который кивнул. — И главное ничего не пейте и не ешьте во дворце смерти. Иначе вы рискуете остаться здесь навсегда. Верховный Чжуаньлунь-ван не отличается добротой или же милосердием. И так как он судья и много работает, справедливость у него в почёте, — добавила она предостерегающим голосом. — Я понимаю, благодарю Верховную Ведьму за заботу! — уважительно сказал Эрно и поклонился. Женщина кивнула и толкнула высокие массивные двери, что были сделаны из темного металла. *** Джинхэй тренировался ранним утром. Прошло три дня с того вечера. Ли Чжи же не отходил от него ни на шаг. Но при этом не выказывал ничего, кроме безразличия. Лау был отправлен на границы, чтобы удостовериться, что все спокойно, чем молодой оборотень был недоволен. Он не хотел покидать Джинхэя, который вёл себя очень странно последние дни. Парень то краснел, то бледнел, при этом о чем-то размышляя, часто бормоча себе под нос что-то на другом языке, который Лау не понимал. К тому же, он не мог не почувствовать, что парень неловко себя чувствует рядом с Ли Чжи, что даже старается избегать его. Однако Ли Чжи вел себя как всегда, при этом не выказывая ни малейшего изменения в отношении Джинхэя. Из-за этого у Лау сводило челюсть, так как Джинхэй ничего не рассказывал ему об этом, а спрашивать у Ли Чжи молодой оборотень не был настолько глуп. Ведь навлечь на себя гнев Ли Чжи это все равно, что добровольно положить свою голову на плаху и лично дать топор палачу. Молодому оборотню ничего не оставалось, как выть про себя и молиться, чтобы Эрно поскорее вернулся. Джинхэй же был в смятении. «Что это такое было?! Три дня назад он знал и ничего не говорил… Подождите-ка! А как много он знает? Должен ли я рассказать абсолютно все?! Нет, нет, нет! Мне нужно спросить совета, но у кого?! Вот был бы здесь брат Зихао. Верно, старший брат! Джинхэй, ты идиот! Ли Чжи не отпустит меня, даже если я буду умолять его… Последние три дня он прилип ко мне, словно смола. К тому же, что тогда было?!» — раздумывая, Джинхэй остановился и вспомнил, как горячее дыхание обожгло его запястье, и нежный поцелуй коснулся чувствительной кожи. При этом воспоминании его уши покраснели, а на щеках появились румяна. «Моё сердце ведь так бьётся из-за бега?! Оно ведь не может биться из-за него?! У меня слишком много проблем, моя жизнь висит на волоске, у меня нет времени на любовь… то, что было в прошлом, пусть там и остаётся! К тому же, он даже не помнит меня. Стойте-ка! А почему Ли Чжи не помнит меня?! Он ведь не перерождался, в отличие от меня. Возможно, здесь замешан Лером. Вдруг у него есть такая сила, которая лишает памяти. Тогда я в большей опасности! Я не хочу забывать свою жизнь и людей, которые в ней есть. Я так же не хочу забывать Ли Чжи! Джинхэй, что с тобой происходит?! Почему ты подумал о нем?! Ну все, хватит! Моя голова скоро лопнет! Все это сводит меня с ума!» — лихорадочно думал про себя он, не замечая, как над ним выросла тень. — Думаю, достаточно! — холодный голос раздался позади Джинхэя. Он так испугался, что подпрыгнул и, развернувшись, ощетинился, словно дикий кот. Ли Чжи позабавил такой вид Джинхэя, поэтому он прыснул со смеху. — Что смешного? — сердито спросил Джинхэй. — Нападай на меня! — проигнорировав вопрос, произнес Ли Чжи, открепляя свой меч и откладывая его в сторону. — Что?! — Джинхэй округлил глаза. — Что, прям будем драться? — изумленно спросил он, смотря на Ли Чжи недоумевающим взглядом. — Верно! Нападай так, словно от этого зависит твоя жизнь! — безразлично ответил Ли Чжи. — Зачем?! Ты что, ищешь вариант наказать меня? — спросил с опаской Джинхэй. — Я хочу, чтобы ты напал на меня и сразился со мной! — произнес раздраженно Ли Чжи. — Но мне не хочется нападать на тебя и тем более… — парень не успел договорить, как мужчина сделал выпад и напал на него. Джинхэй быстро отреагировал и ловко ушёл от удара. Парируя и перехватывая чужую руку, оттолкнул от себя Ли Чжи. — Ты что, спятил?! — возмущенно прокричал Джинхэй, тяжело дыша то ли от испуга, то ли от резких движений. «Реакция хороша! И боевые навыки имеются. Я приложил одну четвертую силу в этот удар. Попробуем ещё раз» — подумал про себя Ли Чжи и расплылся в хитрой улыбке со словами: — Ещё раз! Увидев улыбку на лице мужчины, Джинхэй почувствовал, как внутри него зарождается нехорошее предчувствие. И он был прав. Ли Чжи стал атаковать его, а он в свою очередь стал защищаться. И хоть Ли Чжи прикладывал всего ничего своей силы, Джинхэю пришлось довольно туго, однако мужчина ни разу не ударил его по-настоящему, когда его руки касались парня, удар сходил на нет, и поэтому Джинхэй мог почувствовать лишь небольшой толчок. Отчего даже был сбит с толку и смущен. По началу он пришёл в ярость из-за внезапной прихоти мужчины, но потом понял, что Ли Чжи тренирует его. Ведь во время их боя мужчина пояснял и даже показывал, как нужно правильно выполнять тот или иной приём. Их тренировка продлилась до самого вечера. Поужинав, Джинхэй помылся и лёг спать. Ли Чжи вышел из купальни, сел за стол, заметив, как парень нахмурил брови, он бросил холодный взгляд в открытое окно. В миг цикады, которые пели, затихли, птицы, что сидели на дереве, взмыли в небо и улетели прочь, наступила тишина, которую нарушали шум водопада и лёгкий шелест деревьев и травы. Ли Чжи мельком посмотрел на Джинхэя, который больше не хмурился, и перевел свой взгляд на нефритовую шкатулку. Нахмурившись, он налил себе из кувшина вина в чарку и наклонил набок голову, смотря на лепестки вишни, что покоились на крышке шкатулки. Он снова перевёл свой взгляд на спящего Джинхэя, поднеся чарку с вином к своим губам, мужчина прищурился, увидев, как парень скинул с себя одеяло, а его рубашка распахнулась, оголяя грудь. Он знал, что тому причина была неумение парня правильно завязывать рубашку. Обычно это делали Шиши, но Ли Чжи не разрешал маленьким духам сильно липнуть к Джинхэю, особенно перед сном последние три дня. Опрокинув одну чарку, затем другую в рот, он встал и, подойдя к Джинхэю, навис над ним. Ощущая приятный запах мяты, Ли Чжи рассматривал черты лица спящего Джинхэя, его взгляд скользнул на длинную шею, оголенные ключицы, перемещаясь на грудь и живот. Вздернув бровь, он небрежно бросил одеяло на Джинхэя и быстро вышел из покоев, натыкаюсь в коридоре на маленьких Шиши. — Следите за ним! — бросив эту фразу, он ушёл в главный зал. Маленькие Шиши быстро скользнули в покои, они понятия не имели, почему их хозяин так зол и в то же время благосклонен. Никто не мог знать, о чем думает Ли Чжи, даже маленькие духи, которые были сбиты с толку, заметив парня, спящего с обнаженной грудью и скомканным одеялом. Они быстро завязали рубашку и как положено накрыли его одеялом, не забыв опустить балдахин. Посмотрев на двери и убедившись, что Ли Чжи нет рядом, они осторожно погладили по голове Джинхэя и, свернувшись клубками, устроились у него в ногах, не забывая обнимать их, словно боясь, что тот исчезнет. Утром Джинхэй открыл глаза и, сфокусировав зрение, вздрогнул, встречаясь с пронзающим взглядом Ли Чжи. Он хотел было поприветствовать его, но тот не дал ему такой возможности. — Ты открывал шкатулку? — спросил Ли Чжи холодным тоном. Услышав о шкатулке, у Джинхэя всплыла в памяти драгоценная шкатулка, спрятанная в библиотеке. Испугавшись, он замотал головой. — Я ничего не видел! Правда! — пролепетал он и мельком посмотрел на Ли Чжи. — Почему? — спросил в той же манере Ли Чжи. —Почему?! — повысив голос, парень растерянно моргнул. — Почему, почему, потому что… потому что, — Джинхэй не мог подобрать оправдания. — Потому что, что? — вскинув бровь, спросил Ли Чжи, холодно смотря на него. — Боюсь, — прошептал Джинхэй и сжал в руках одеяло. — Боишься?! Чего?! — Ли Чжи посмотрел на Джинхэя, который молчал. — Я все ещё жду ответ, Джинхэй! — властно потребовал он. — Тебя! — выпалил Джинхэй и, встретившись с изумленным взглядом Ли Чжи, опустил голову. — Вдруг ты снова разозлишься и… и… отдашь меня Лерому, — добавил шёпотом он. Ли Чжи почувствовал, как ярость опалила его грудь от этих слов. Ему не понравилось то, что этот человек мог подумать о нем такое. Однако он понял, что чувствует Джинхэй последнее время. И его вины здесь нет, к тому же, он сам не сказал, что это за шкатулка. Поэтому, подавив ярость, он произнес: — То, что я оставляю в покоях, ты можешь трогать, не спрашивая меня. Это дары для тебя! Как и та нефритовая шкатулка, что стоит на столе, так же является подарком тебе,— он рукой указал на шкатулку. В этот момент до Джинхэя дошло, что Ли Чжи и он говорили совершенно о разных шкатулках. Он солгал, что не открывал, потому что действительно боялся. Он понимал, что поступил неправильно, но все же услышав, что речь идёт о другой шкатулке, шумно выдохнул. Что касается нефритовой шкатулки, что стояла на столе, то он просто не заметил её. Все потому, что был слишком напряжен последние дни и погружен в свои думы. — Так ты об этой шкатулке?! — нервно смеясь и почёсывая затылок, сказал Джинхэй. Ли Чжи подозрительно посмотрел на него, но все же ничего не сказал. Он взял шкатулку и протянул её ему. Джинхэй и так был сбит с толку, он растерянно и смущенно взял шкатулку и ненадолго замер. «Дары?! То есть он будет продолжать дарить мне их! Зачем ему дарить мне подарки?!» — судорожно подумал про себя он и осторожно открыл шкатулку. Ли Чжи наблюдал за реакцией парня, когда тот открыл шкатулку, то замер, его глаза широко раскрылись, а затем засияли восхищенным блеском. На щеках появился румянец, а губы тронула нежная улыбка. — Это… это мне?! — спросил, не веря своим глазам, Джинхэй. — Да, — ответил Ли Чжи, продолжая смотреть на Джинхэя и думая о чем-то своём. Джинхэй снова осторожно коснулся содержимого в шкатулке. Внутри шкатулки покоился кинжал. Лезвие было слегка изогнуто в форме месяца, ножны и рукоять были из серебра. Ножны были украшены драгоценными камнями с переплетающимися узорами. Джинхэй осторожно вынул кинжал и с интересом стал рассматривать его. Рукоять, на которой был изображен дракон, свернувшись клубком, защищал выгравированный лотос. Драгоценный камень янтарного цвета символизировал солнце, когда покоившийся рядом белый драгоценный камень — луну. Лезвие было острое с обеих сторон, в отражение которого был виден восторженный взгляд парня. Джинхэй осторожно поместил кинжал в ножны и сказал: — Благодарю тебя, Ли Чжи! — лёгкая улыбка тронула его губы, и он крепко прижал кинжал к своей груди. — Но я не умею им пользоваться! — смущенно добавил он и покраснел. Ли Чжи смотрел, как крепко и осторожно Джинхэй прижимает к своей груди кинжал, вздохнув, он сказал: — Я научу тебя! — его голос был спокойным, словно водная гладь, однако Джинхэй смог уловить некое разочарование и печаль. — Хорошо! — ответил Джинхэй и слез с кровати, быстро направляясь в купальню. Ли Чжи смотрел вслед весёлому парню и медленно закрыл глаза, вспоминая разговор с Эрно. — Ли Чжи, я думаю, тебе нужно разрешить мне и Лау сопровождать Джинхэя-эр в город. Мальчик не может вечно сидеть здесь на горе! — угрюмо произнес Эрно. — Почему нет?! — невозмутимо спросил Ли Чжи, лениво потягивая вино. — Ли Чжи! Он ведь еще молод! — Эрно потер виски. — Конечно же, ему хочется увидеть что-то новое, а не сидеть здесь, на горе, куда даже безобидные создания бояться прийти! К тому же, этому ребёнку одиноко и страшно! — возразил он. — Ты слишком преувеличиваешь! Я беру мальчишку с собой. И он всем доволен! — небрежно сказал Ли Чжи, крутя в своей руке полную чарку с вином. — Конечно, доволен! Он будет хоть чему рад, если увидит и узнает что-то новое! — мужчина налил себе чарку вина. — Мальчику опасно бывать в лесах, учитывая, что происходит! — проворчал Эрно и выпил вино. — А что происходит?! — невозмутимо спросил Ли Чжи. У Эрно дернулся глаз от поведения Ли Чжи, он вперил осуждающий взгляд на друга и сказал: — Ли Чжи, ты и так все знаешь! Если боишься за этого ребёнка, научи его защищать себя. Но не будь таким холодным и суровым по отношению к нему. И потом, прояви хоть небольшой интерес к тому, что нравится этому ребёнку, — Эрно встретился с мрачным взглядом друга. — Если ты не можешь понять, что ты чувствуешь к нему, просто будь рядом с ним и радуй его! — Эрно, ты слишком много грезишь! Я ничего не чувствую к мальчишке! К тому же, раз я связан с мальчишкой обрядом перед небом и землёй, думаешь, я позволю пасть моей чести, пренебрегая его безопасностью! — раздраженно произнес Ли Чжи и со стуком опустил чарку полную вина. — Ты можешь говорить все что угодно, но я знаю тебя не одну сотню лет. Его жизнь мимолетна, подобно мотыльку. Ты никогда до этого не проявлял интерес к людям, но к нему проявил. Подумай об этом! Доброй ночи! — с этими словами Эрно развернулся и ушёл. — Ли Чжи! Ли Чжи! — звонкий голос раздался рядом с ним, заставляя его выплыть из воспоминаний. Ли Чжи открыл глаза, встречаясь с беспокойным взглядом Джинхэя. — Тебе не хорошо? — спросил парень и приложил руку к его лбу, хмурясь. Тёплое прикосновение чужой руки заставило Ли Чжи пропустить удар его спокойного сердца. Он встал и, схватив руку, которая только что коснулась его лба, сказал: — Идём! — с этими словами он потащил недоумевающего Джинхэя на улицу. Джинхэй был так воодушевлен предстоящей тренировкой, однако потренировавшись до обеда, он был раздосадован. Сколько бы раз он ни повторял движения, которым учил его Ли Чжи, у него ничего не получалось. Тяжело дыша и опираясь руками на колени, он пробормотал: — Не выходит… почему у меня не получается? Джинхэй посмотрел на летящий лепесток вишни и попробовал снова разрезать его, но споткнулся и чуть не упал. Вновь была неудача. Джинхэй должен был разрезать падающий лепесток на двое, но он ни разу не смог попасть по нему за все время. В этот момент его спина прижалась к твёрдой и широкой груди, а руки его накрыли чужие руки. Над головой раздался глубокий голос Ли Чжи: — Не сдавайся! Каждый раз, когда спотыкаешься — поднимайся! — он крепко сжал руку Джинхэя, в которой был кинжал, а второй рукой обхватил за талию и прижал к себе, делая плавные рассечения воздуха кинжалом. — Если совершил ошибку — исправляй! — он плавно контролировал чужую руку и тело, словно Джинхэй и он было одним целым. — Когда что-то не получается — пытайся заново! — он указал кинжалом, как лепесток вишни сорвался с самой высокой ветви. — Прояви терпение, и у тебя все получится, — с этими словами он резко взмахнул рукой Джинхэя, и лезвие кинжала разрезало надвое лепесток. Джинхэй от увиденного так обрадовался и изумился, что даже не понял, как второй рукой вцепился в чужую руку, которая держала его за талию. На свое удивление, он запомнил все движения. Он поднял голову, облокотившись на чужое плечо, и произнес: — Получилось! Получилось! — звонкий голос разнесся эхом по округе. Ли Чжи посмотрел вниз на улыбающегося парня, чувствуя, как по сердцу разливается мягкой патокой тепло. Он неохотно отпустил Джинхэя и произнес: — Теперь сам! Джинхэй кивнул и сосредоточился на лепестках, что срывал лёгкий ветерок. Он проделал все движения и разрезал лепесток, затем второй и третий. Чувствуя, как его сердце заходится в бешеном темпе. Ли Чжи не было позади него, никто не держал его за руку, но он до сих пор чувствовал чужую грудь на своей спине, крепкое, но осторожное прикосновение руки Ли Чжи и запах лотоса. Будто он до сих пор ведёт его и направляет. Увидев, что у него получается, он убрал кинжал в ножны и, развернувшись, бросился обнимать рядом стоящего Ли Чжи со словами: — Ты это видел?! У меня получилось! Получилось! — звонкий смех был таким ярким и чистым, что привлек даже внимание Шиши. А вот Ли Чжи словно окаменел, когда в него врезался Джинхэй, крепко обвивая своими руками, прижимаясь к нему. Его глаза широко распахнулись, на лице появилось изумление. Он невольно поднял свои руки, которые нерешительно замерли, словно не зная, обнять того, кто так крепко обвил свои руки вокруг его тела, или же нет. «Что это за чувство?! Это и правда ты?!» — подумал про себя он и опустил голову, вдыхая аромат мяты. А тем временем Джинхэй так же вёл размышления: «Зачем я его так обнял?! Джинхэй, ты что, с ума спрыгнул?! Верно, спрыгнул, ведь сейчас я понял, понял, что так меня терзало все эти дни. И раз так, то я не отступлю! Даже если ты не помнишь меня, я буду цепляться за тебя, буду всегда рядом» — с этими мыслями он ещё крепче обнял Ли Чжи дрожащими руками и зажмурил глаза, однако резко распахнул их, почувствовав на своей спине осторожное прикосновение рук Ли Чжи.