Грань миров

Шум и крики стихли. Вместо этого он почувствовал тёплый ветерок и морской бриз. Открыв глаза, он зашипел, яркие солнечные лучи ослепили его. Оглядевшись, он нахмурился, вокруг не было никого. Его окружали белые развалины с полуразрушенным строением. Высокие колонны были опутаны растениями, а сквозь пол, который был заросший травой, он увидел что-то блестящее. Нагнувшись и подняв предмет, он замер. Это была диадема, украшенная жемчугом. Диадема была очень старой. Некоторые жемчужины отсутствовали, а золото потускнело и приобрело зеленоватый оттенок. Пройдя чуть дальше, он увидел полуразрушенную лестницу, что вела вверх. Поколебавшись, Джинхэй все же поднялся вверх. Стен практически не было, а пол держался за счёт колонн внизу. Под ногами у него были опавшие листья, обломки, из-под которых торчали сгнившие грязные ткани, изогнутые кубки и серебряные столовые приборы. Пройдя до конца длинного коридора, он замер. Перед ним открывался невообразимой красоты морской горизонт. Небо соприкасалось с морем. Вдали кружили чайки над плескающимися дельфинами. Шум прибоя доносился до его ушей. На мгновение Джинхэй почувствовал чужую печаль и тоску, глядя на этот пейзаж, что был перед его глазами. Он не успел никак среагировать, когда услышал звонкий голос. — Красиво, не правда ли? Джинхэй вздрогнул и повернул голову. На него с улыбкой смотрела девушка, одетая в белое платье, с распущенными волосами и глазами цвета изумруда. Девушка поджала губы и снова посмотрела на горизонт: — Когда мне было грустно, я приходила сюда и, смотря на горизонт, слушала шум морского прибоя. Ты немного задержался. Я подумала, что это место будет куда приятней пустоши, — она слабо улыбнулась, видя, как Джинхэй сжимает диадему в своей руке. — Ваше Величество Реннира, у меня мало времени, поэтому я хотел бы побыстрее услышать то, зачем вы меня позвали сюда, — вежливо произнес Джинхэй. Реннира перестала улыбаться и, отвернувшись от Джинхэя, заложила руки за спину, смотря на горизонт, спустя недолго молчание она сказала: — Меня так давно никто не называл. В морской обители ко мне обращались «Царица Реннира», а Вашим Величеством называли лишь тогда, когда я бывала здесь, — Реннира пробежалась кончиками пальцев по разрушенной статуе, что стояла подле нее. — Когда-то эти развалины были моим домом… Звонкий смех моей сестры заставлял меня смеяться громче, чем она. Весёлая музыка разносилась по округе. Но после прихода Лемарина вместо смеха был слышен плач, музыка больше не звучала в этих землях. Мирное существование закончилось, вместо радости и покоя здесь поселился страх, и этот хаос в свой дом пустила я сама… — она посмотрела на Джинхэя и слабо улыбнулась. — Никогда не думал, что было бы лучше вообще не рождаться?! Мы живём, чтобы сражаться, зная, сколько боли нас ждёт, и все равно выбираем этот путь, заведомо зная, что исход один — смерть. Но, даже умерев, я не чувствую свободы и покоя… Ты умирал и перерождался столько раз, что я не могу сосчитать. Чувство обременения, разве это не тяжело? — Никто не рождается, чтобы просто так умереть. Разве не для этого вы меня позвали?! — Джинхэй посмотрел на горизонт, где солнце клонилось к закату. — Я искренне сочувствую вам. Ваша судьба действительно тяжела. Но свою судьбу таковой я не считаю. Благодаря ей я встретил замечательных людей, обрёл друзей, узнал много нового, а главное, встретил Ли Чжи, — он увидел изумленное лицо Ренниры. — По началу я был зол на вас. А затем на вашу сестру, но позже я смог понять ваши чувства и поступки, и мне стало вас жаль. Если бы вы изначально не были так несчастны и смогли принять чувства Лемарина, то, возможно, вы смогли бы прожить действительно хорошую жизнь. Водный Владыка изменился бы ради вас. А Лером не стал бы таким чудовищем, какой он сейчас. Ведь он отражение ваших чувств с Лемарином. Уродливые плоды исхода… Вы говорили, что любите Лемарина как друга… Но в глубине души вы знаете, что любили его не такой любовью, но так как вы не знали, что это он, вы отвергли его, ожидая чего-то выгоднее, чем просто какой-то молодой правитель маленького Королевства. Но когда он явился к вам, захватив силой ваше Королевство, вы уже не могли признаться, что полюбили водного тирана. Ваша гордость не позволила бы этого, после чего эти чувства переросли в ненависть и ярость, в которой вы день за днем горели. Однако… Вы похожи с ним в одном. В тщеславии и жадности. Вместо того, чтобы слушать свое сердце и свои чувства, вы выбрали корону, — Джинхэй протянул диадему Реннире, дождавшись, пока она её возьмёт. — И в итоге она вас и погубила. Сейчас я понимаю ваши слова: «у всего есть свои истоки, а у дерева корни», жаль, что не понял их раньше, — с досадой в голосе сказал Джинхэй. Реннира внимательно слушала Джинхэя, и с каждым его словом на её лице отражалось сожаление. Она опустила взгляд и посмотрела на диадему в своих руках: — Ты прав. Мне жаль. Прости меня… Мне казалось, что поступаю правильно, но в итоге обрекла на страдания и ввергла в хаос свое Королевство и родных. Я действительно любила своего ребёнка. но с каждым годом в моем сердце расползался страх, видя отца и сына. Старая банши сказала мне, что я должна вернуться к истокам. Но я не поняла, что она имела в виду. Все, что я смогла придумать, это только сотворить то заклинание и наделить тебя силой. — Это не вы наделили меня силой, она сама выбрала меня. Но это ничего не изменило бы. Старая банши говорила вовсе не для вас эти слова, а для меня, — Джинхэй посмотрел на изумленную Ренниру. — Грань может прыгать меж мирами. Быть в разных эпохах и общаться с мертвыми… Я отниму силу у Лемарина до его встречи с вами и развею его так же, как и вас. В тот самый день, когда вы встретились. Он покинет морскую обитель и больше не вернётся. Вы же исчезните в пучине морской. Я изменю историю, изменю события. Никто не вспомнит о вашем существовании, словно вас и не было в жизни ваших близких. Только так я смогу разорвать эту петлю времени… Вы согласны на такое? Реннира печально улыбнулась и кивнула: — Согласна. Пока один из нас будет жив, значит, будет существовать опасность, а так не будет нас, не будет и Лерома. То, что мы породили, не было плодом любви, — она недолго промолчала и посмотрела на Джинхэя. — Знаешь, Джинхэй, если бы я смогла повернуть время вспять, то я повторила то же, что и сделала в прошлом, спасла бы Лемарина и не отказала бы ему. Наша жизнь не превратилась в кошмар и агонию, и наш плод чувств не стал бы уродливым чудовищем… Но я не могу этого сделать, поэтому сейчас все, что мне остаётся, это хоть как-то исправить то, что натворила в прошлом… Я помогу тебе. Однако ты знаешь, что ты так же исчезнешь? Джинхэй вздохнул, поджал губы и посмотрел на море: — Знаю… Я связан с Леромом. Я в любом случае уже на грани, моё тело не выдержит такой силы, которой я воспользуюсь. — Думаю, я смогу вернуть тебя в твой мир, вместо смерти. За такое длительное время я напиталась магией, — ответила Реннира. Джинхэй изумился: — Раз так, то вместо этого сделайте кое-что другое. — Что? — спросила удивленно Реннира. — Вместо моей жизни, верните к жизни Эрно и Лау, а Ли Чжи сделайте человеком. Пусть они забудут обо мне… И проживут счастливую и долгую жизнь, — горько улыбнувшись, Джинхэй посмотрел на море. Реннира приоткрыла рот, не в силах вымолвить и слова, затем она все же заговорила: — Ты уверен? Подумай хорошо, Джинхэй, ты больше не переродишься… Ты умрешь, даже твоя душа не сможет отпить чай забвения в обители Верховного Жнеца. Ты рассеешься и исчезнешь с потоком ветра… Разве тебе не страшно? Подумай хорошенько. — Ваше Величество, вы задали мне вопросы, но вы и так уже знаете мои ответы. Страшно ли мне? — Джинхэй горько улыбнулся. — До чёртиков. Мне всегда было страшно, с самого первого дня, как попал сюда. Этот страх исчезал, лишь когда я был рядом с Ли Чжи. В остальное время я притворялся. Многие мои поступки сопровождались страхом, однако я никогда не жалел и не сомневался в своих решениях. И даже сейчас, что бы вы ни сказали, что бы ни случилось, я не передумаю о своём решении, поэтому, пожалуйста, выполните мою просьбу, — твердо произнес Джинхэй и посмотрел спокойно на Ренниру. Реннира вздохнула и, слабо улыбнувшись, кивнула: — Раз это твоё желание, хорошо. Джинхэй вздохнул и поклонился, протянув руки, он дождался, когда Реннира возьмёт его за руки. Он с печалью в последний раз огляделся и слабо улыбнулся. Белый свет ослепил его, он закрыл глаза, чувствуя, как в нос ударил запах гари и крови, открыв глаза, время отмерло, он отразил летящие лезвия и вытянул руку ладонью вперёд. Лером выпучил глаза, догадываясь, что задумал Джинхэй: — Даже не думай, Джинхэй, ты ведь умрешь вместе со мной! — прокричал Лером, которого опутали корни деревьев, что вырвались из-под пола. Ли Чжи, спотыкаясь, кричал Джинхэю, чтобы тот остановился. Джинхэй посмотрел на него и со слезами на глазах произнес: — Прости меня, похоже, я нарушу снова данное обещание, — он закрыл глаза и произнес шепотом. — Грань… Яркий свет, словно смерч, пронесся от него, сметая все на своем пути. Лером, вырываясь, в один момент замер со слезами на глазах и произнес: — Матушка?! Реннира горько улыбнулась и рассеялась на множество огоньков, которые устремились прямо в Лерома. Лером, извиваясь, кричал от боли, по его щекам потекли слезы. Никто не знал, о чем он думал в этот момент, когда его тело стало рассыпаться. Джинхэй чувствовал лишь покой в этот момент, он слышал, как Льёт кричал ему остановится, а Ли Чжи умолял не покидать его. Волосы его стали белыми, а тело начало мерцать. — Прощай, Лером… — произнес Джинхэй, видя, как Лером развеялся пеплом по ветру и исчез. Свет угас, и Джинхэй упал на колени. Ли Чжи схватил его и, прижимая к себе, качая, прокричал, обливаясь слезами: — Нет, нет! Ты не можешь меня снова покинуть… Когда ты вернёшься? Сколько мне ждать? Скажи мне, умоляю… — горло его болело от крика, который эхом разносился по округе. Джинхэй обнял Ли Чжи и, отодвинувшись немного, со слезами на глазах обхватил руками лицо Ли Чжи: — Некоторые люди всю жизнь не делятся своими переживания, не впускают в свое сердце, но ты впустил меня, а я тебя… Ли Чжи, послушай меня, ты для меня не просто любимый человек, ты моя душа, моё сердце, моё все. Поэтому не плачь и не кори себя. — Я так боялся тебя потерять, потому что ты для меня самое ценное, что есть в моей жизни… Что я буду делать, если тебя не станет? Как я буду жить, Джинхэй?! — Ли Чжи увидел Шиши, которые начали исчезать. — Нет, нет! Я не могу отпустить тебя! Прошу, умоляю, не покидай меня! Что мне сделать?! — Ли Чжи кричал до хрипоты в голосе, видя, как правая сторона Джинхэя стала рассыпаться на множество маленьких светящихся огоньков. — Я… я приду к тебе, когда в лютую стужу зацветет вишня, где бы ты ни был, я приду. Я… Я… Мне так больно… — плача, Ли Чжи смотрел в серо-зелёные глаза, наполненные сожалением. — Ли Чжи, все будет хорошо… Я заберу твою боль и сохраню наши воспоминания. Потерпи немного, скоро все пройдёт, — Джинхэй прильнул своими губами к дрожащим губам Ли Чжи. — Я люблю тебя! — он повернул голову и посмотрел на Льета. — Позаботься о нем. Льёт, ошарашенный происходящим, упал на колени, отрывая рот и закрывая его. Ли Чжи попытался схватить Джинхэя, но огоньки превратились в лепестки вишни и рассыпались у него в руках. Маленькие Шиши жалобно проскулили и рассыпались на множество ярких огоньков, которые устремились за лепестками вишни в небо. С неба хлынул проливной дождь, а с горы, где поместье, доносились крики и мольбы вернуться. В пустоши, среди черноты и небытия, мертвая половина дерева расцвела яркими белыми цветами, освещая и прогоняя темноту. А два маленьких огонька, формируя формы бабочек, тихонько порхали с красных цветов к белым. Чёрная пустошь была заполнена светом цветущего дерева.