the miraculous light

— И как без магии чинят все это, если такое у вас каждый день? — на то, чтобы добраться обратно до бутика, уходит минут пятнадцать. К моменту, когда Стелла на дрожащих от усталости ногах переступает порог через разбитую дверь, этот вопрос практически сводит ее с ума. Масштаб городских разрушений таков, что тот факт, что Париж встретил ее этим утром чистотой и красотой, а не постапокалиптическим зрелищем, кажется ей истинным чудом. Хлоя лишь фыркает и как ни в чем ни бывало плюхается на предназначенный для посетителей мягкий диван, предварительно стряхнув с него пару осколков. В этот момент улицы вдруг захватывает красный поток, омывая здания, дороги, машины, людей и, прежде чем Стелла успевает испугаться и сдвинуться с места, поток накрывает и ее. Это похоже на маленький теплый ураган из, почему-то, божьих коровок. Стеллу закручивает и тут же отпускает, а когда этот сияющий алым светом поток исчезает, она обнаруживает, что в бутике вновь идеальный порядок. Расколотое стекло вновь вернулось в витрины, проломы исчезли, как не бывало, попадавшие стеллажи вновь на своих местах, а город за окном сияет, исцеленный от нанесенных ему ран. Стелла с изумлением оглядывает и себя, обнаруживая, что и ее царапины затянулись, а одежда и волосы снова в полном порядке. А вот Хлоя, тоже очищенная и исцеленная, даже не удивляется. — Слава богу, я уж думала, что потеряла этот браслет, когда пришлось бежать за тобой, — она любовно прижимает к себе новое украшение, слетевшее с нее, когда начался весь этот кошмар. — Теперь ясно, — бормочет Стелла и плюхается на диван, совершенно пораженная. — Сила Леди Баг, — почти с гордостью в голосе говорит Хлоя, заметив изумление Стеллы, — Возвращает все на свои места. Это круче, чем какой-то там свет, да? — она легонько пихает локтем Стеллу. — Зато у меня всегда идеальные селфи, — отвечает нарочито высокомерным тоном Стелла, и девушки дружно и от души смеются, смывая смехом пережитый страх и напряжение. Они оплачивают покупки у милой храброй продавщицы, столь же невозмутимо и деловито вернувшийся к работе, а затем садятся в подъехавший розовый лимузин Хлои. Дворецкий заботливо осведомляется о благополучии «мадемуазель Хлои и ее подруги мадемуазель Стеллы», и лимузин отъезжают как раз в тот момент, когда Леди Баг проносится мимо на своем йо-йо поисках таинственной волшебницы, спасшей ей жизнь. Стелла и Хлоя возвращаются в отель с кучей покупок в руках, но не успевают добраться до номеров, как в холле на Хлою едва ли не набрасывается хрупкая блондинка с розовой прядью в волосах. Ее волосы более теплого оттенка, нежели чем у Хлои или Стеллы, и одежда ее попроще и куда менее изящна, и манеры просты и не вычурны, но в остальном сходство очевидно. — Хлоя, ты в порядке? — в голосе Зои такое неподдельное беспокойство, что Стелла удивляется, как Хлоя может отвечать на него столь холодно, — Акума тебя не задел? — Конечно в порядке, как же иначе? — Хлоя отмахивается от сестры, как от надоедливой мухи и брезгливо оглядывает ее с ног до головы, — А вот по тебе словно ураган прошелся. Ах да, ты же всегда так выглядишь. Она высокомерно усмехается и уходит, а Стелла останавливается и дарит Зои извиняющуюся улыбку. — Привет, ты, наверное, Зои, сестра Хлои? — Да, — та немного смущена, но кажется, она уже слишком привыкла к повадкам сестры, и к тому же слишком рада видеть ее невредимой, что не обращает внимания на грубость, — Я тебя раньше не видела здесь. — Я Стелла, недавно приехала в город, — Зои тепло улыбается и втягивает новую знакомую в приветственный обмен поцелуями в щеки, что немного непривычно для Стеллы, но она вовсе не возражает. — Эй, фея, чего там застряла? — Хлоя спускается на пару ступеней с лестницы, видимо, заждавшись Стеллу, и тут же недовольно закатывает глаза, — О боже, не надо разговаривать с моей недосестрой, она этого недостойна. Стелла открывает рот, чтобы возразить, но Зои торопливо добавляет: — Если ты раньше не была в Париже, то приходи сегодня на баржу — мои друзья дают концерт. Когда я приехала сюда в первый раз, они меня пригласили. Приходи обязательно, тебе понравится. — Да щас, Стелла вообще-то принцесса, нужны вы ей, — фыркает Хлоя. — Я приду, — быстро соглашается Стелла. — Ты же знаешь, мы будем рады, если и ты придешь, — Зои совсем не обижается, она мила совсем как Терра, даже в ответ на откровенную грубость. Хлоя тянет Стеллу за руку, и та лишь успевает помахать Зои на прощанье. — Так вы не дружите, — констатирует Стелла то, что вообще-то и так очевидно. — Она не достойна моей дружбы, — отмахивается Хлоя, — И вообще никто не достоин, кроме, пожалуй, Эдрикинса, но даже он слишком глуп, чтобы оценить это, — в ее голосе что-то совсем незаметно надламывается, но Стелла все-таки замечает. Кто бы сомневался, что у Хлои нет друзей. Это звучит ужасно грустно, но до боли предсказуемо. — Кто такой Эдрикинс? — дипломатично интересуется Стелла, — Он твой друг? — Мой лучший друг, — гордо восклицает Хлоя, противореча брошенным ранее собственным словам, — Адриан Агрест, его отец — самый модный дизайнер мира, он богат и знаменит и все благодаря моей маме. Девушки вваливаются обратно в номер Хлои, бросают пакеты и устраиваются за столом. Хлоя звонит на ресепшен и заказывает им лимонад и десерт, попутно вываливая на Стеллу самые настоящие горы информации об Адриане Агресте и его отце. К моменту, когда доставляют заказ, Стелле кажется, что она знает о них все. Хлоя показывает ей журналы и одежду от бренда «Габриэль» из собственного гардероба, демонстрирует завалявшееся в ящике комода кольцо со встроенным искусственным интеллектом, с гордостью сообщая, что месье Агрест лично подарил ей его, но что она отказывается носить его из-за некой Лайлы. А еще Хлоя показывает ей фотографии. Множество фотографий. Большинство из них всего лишь селфи, на которых Хлоя по-свойски обнимает красавчика-блондина с застенчивой улыбкой. Стелла смотрит на эти фото, и в ее сердце впивается игла — до того этот Адриан напоминает ей Ская. Хлоя продолжает что-то рассказывать, но ее голос отдаляется, и мир сокращается до фотографии и воспоминаний. «Со Скаем все будет в порядке», —говорит она себе, но приходится повторить несколько раз, чтобы это возымело хоть какой-то эффект. Ская она не видела с того самого дня, как бросилась в это вынужденное злосчастное путешествие по мирам. Тот день казался теперь далеким и нереальным, хотя вряд ли с тех пор прошло более месяца. Стеллу схватила королевская стража, едва они с подругами прошли сквозь ворота Алфеи после столь счастливого времени, проведенного в гостях у родителей Блум. Воссоединение же с семьей ни у Стеллы, ни у Ская не было столько же счастливым. Королева Луна и вернувшийся из мертвых отец Ская вместе с Розалиндой поджидали фей, и бог знает, что они сделали с мисс Даулинг, раз она не вышла защитить своих подопечных. Стеллу схватили, и все ее друзья так отчаянно рвались к ней, но все было тщетно. Что было дальше, Стелла не знала. «Но со Скаем все будет в порядке, — напоминает она себе, — Блум не даст его в обиду». Эта мысль невольно заставляет Стеллу улыбнуться, и Хлоя принимает это на свой счет. — О да, он идеален, — она мечтательно улыбается, но затем улыбка омрачается горечью, — Вот только теперь он общается с этим сбродом — моей недосестрой, пекаршей Дюпэн-Чен, пронырой Сезар и ее тупым парнем и остальными. «Наверное, это разбивает ей сердце», — думает Стелла. Она вспоминает ту ревность, что сжигала ее изнутри, стоило появиться Блум, вспоминает все гадости, что делала ей с милой улыбкой на губах, вспоминает, каким чудовищем ощущала себя и как едва не потеряла из-за этого Ская. До чего это было жестоко и глупо. Впустить Блум в свое сердце было лучшим решением в жизни, иначе Стелла осталась бы в одиночестве, совсем как Хлоя. А это слишком печальный удел, которого не заслуживает даже сама Хлоя. — Ты по нему скучаешь, — констатирует Стелла, — Так почему бы не помириться? — Как только он извинится, я всегда буду готова его простить, за то, что предпочел мне их, — отвечает Хлоя и отпивает из трубочки сок, — Ты представляешь, меня заменили моей недосестрой в их нелепом фильме, а Адриан еще и сказал, что я сама виновата. А я же только ради них и старалась, я хотела улучшить сценарий и декорации. А без меня, разумеется, вышло нелепо, просто нелепо. Конечно. И почему Стелла не удивлена? Но она уже достаточно изучила Хлою, чтобы видеть далее фасада высокомерия. — У вас тут каждый день опасности, — вкрадчиво мурлычет она, — Особенно теперь, когда этот ваш злодей так силен. — Подумаешь, — Хлоя впивается вилкой в кусок шоколадно-малинового торта, — Все уже привыкли. — Но ведь так не будет вечно. А эти герои, Леди Баг и Кот Нуар могут и не справиться, раз тебя нет с ними. — Ну, наверно, — неуверенно тянет Хлоя, — Но они всегда справляются. Это даже бесит. — Они уже потеряли все талисманы. Даже страшно представить, что может случиться дальше. В любой момент, в любом месте может случиться что-то непоправимое. Голос Стеллы похож на мед или яд, столь же сладок и смертоносен. Манипулировать людьми принцесса Солярии училась с рождения. И Хлою, наконец, пронимает. — О нет, на этих дурацких концертах вечно акумы, Эдрикинс может пострадать! — восклицает она, от волнения сносит локтем стакан, и мятный лимонад заливает белый ковер, но Хлоя этого не замечает. — Даже умереть, — подливает масла в огонь Стелла, — Знаешь, Хлоя, все мои друзья в опасности, там, в моей реальности. И я могу их больше никогда не увидеть. Будь они рядом, я бы больше ни минуты не тратила на глупые ссоры. — Я должна помириться с Эдрикинсом, — Хлоя хватает сумку и мчится к выходу, попутно роняя стул, едва не отдавив себе ногу. — Сможешь сделать это на концерте, — Стелла сама не ожидала подобного мгновенного эффекта, но огонь уже разожжен, и Хлою уже не остановить. — Нет, сейчас же! — она топает ногой, и Стелле остается лишь подчиниться. Они мчатся к лимузину, и всю дорогу Хлоя нервничает и дрожит, не умолкая ни на миг, представляя самые страшные сценарии, которые могли произойти или происходить даже сейчас, и в итоге накрутив себя до такого состояния, что к моменту, когда лимузин останавливается у особняка Агрестов, Хлоя уже и не надеется увидеть Адриана живым. Особняк семьи Агрест похож на дворец. Или же на темницу. Стелла ежится от пробежавшего по спине холодка, когда он предстает перед ней — величественный, мрачный и холодный. Кованая изгородь пиками уходит высоко вверх, а ворота кажутся неприступными. Так сразу и не скажешь — предназначены ли они для охраны обитателей особняка и их секретов, или же для заточения неведомого пленника. В любом случае, выполняют свое предназначения ворота на славу, и особняк остается надежно отгорожен от остального мира — девушек даже не сразу пускают внутрь к величайшему негодованию Хлои. Месье Агреста нет дома, но Адриан выходит, чтобы встретить их в холле, и не скрывает своего изумления неожиданному визиту. Хлоя не утруждается приветствие, вместо этого, не раздумывая ни секунды, бросается Адриану на шею. — Эдрикинс, я так волновалась! — она стискивает его в объятиях так крепко, что на миг Стелла начинает опасаться, как бы его шея попросту не переломилась. — О, ясно, спасибо, — Адриан не понимает ровным счетом ничего и не изъявляет аналогичного восторга от встречи. Вместо этого он аккуратно отцепляет от себя ее руки, а затем лаконично кивает похожему на гориллу телохранителю, и тот, послушно повинуясь поданному знаку, уходит, — Привет. Адриан замечает Стеллу и проявляет вежливую любезность, хоть и смотрит с подозрением. Стелла в ответ мило улыбается, испытывая одновременно интерес и неловкость, и спешит пояснить собственное, кажется, вовсе неуместное здесь присутствие, раз уж Хлоя не собирается их представить. — Привет, меня зовут Стелла, я новая подруга Хлои. Прости за вторжение, просто Хлоя очень хотела с тобой увидеться. — Все в порядке, я рад, что вы пришли, — Адриан удивленно, но дружелюбно улыбается, хотя от Стеллы не ускользает легкое недоверие и напряжение в его позе при фразе «подруга Хлои». Кажется, ни для кого в этом городе не секрет, что Хлоя Буржуа не умеет дружить, раз уж подобные фразы вызывают такую реакцию. И, кажется, Адриан подсознательно не ждет ничего хорошего от той, кто именует себя таковой, — Так, а что случилось? — Как что? — восклицает Хлоя так, словно сообщает нечто очевидное, — Монарх заполучил все талисманы! Я как подумаю, что мы все можем погибнуть в любой момент… — она прижимает ладонь к груди и драматично закатывает глаза, чересчур театрально, на вкус Стеллы. — Ты ведь сама ему помогала, — прохладно замечает Адриан и бессознательно отступает на шаг от бывшей подруги детства. В ответ Хлоя разражается бессвязными и истерическими рыданиями. Стелле в этот момент так неловко, что она была бы рада раствориться в воздухе. Она почти готова развернуться и скрыться за дверью или хотя бы щелкнуть пальцами и стать невидимкой, лишь бы не быть свидетельницей этой сцены, но не может сдвинуться с места, словно холодный мраморный пол обильно полили каким-нибудь суперклеем перед приходом незваных гостей. Но теперь Стелле хотя бы становится ясно, что же все-таки весь день так упрямо недоговаривала Хлоя. Ее это, опять же, почему-то, совсем не удивляет. — Меня акуматизировали, ты же знаешь, я ничего не могла сделать, — хнычет Хлоя жалобно и театрально. Слезы дрожат на обильно покрытых тушью ресницах и угольными каплями катятся по фарфорово-кукольному лицу. Хлоя даже не пытается их стереть или закрыть лицо с испорченным макияжем. Тонкие руки обхватывают опущенные плечи, словно в попытке закрыться от мира или спрятаться, но взгляд ее всецело прикован к Адриану. — Ты присоединилась к нему еще раньше по своей воле, — Адриану тоже заметно неловко, но слова слетают с его губ быстро и стремительно, словно он слишком долго держал их в себе и больше не может их сдержать. Самоконтроля хватает лишь на то, чтобы понизить голос. Стелла пытается не слушать, но для этого ей бы пришлось враз оглохнуть. — Ты подставила нас… всех. Ты подставила весь город и предала Леди Баг. — Я была так зла на нее за то, что она не дала мне мой талисман, — слова даются Хлое с трудом, словно горло внезапно сдавило железной рукой вины или раскаяния, но и она не может не говорить сейчас, — Но теперь все изменилось, — голос Хлои теперь тоже срывается на шепот и звучит намного искреннее, словно буря, давно назревавшая и томящаяся где-то внутри, наконец, прорвалась наружу, и слезы смыли всю фальшь. — Ему плевать на всех! Монарху. Плевать на друзей и врагов, ему нет разницы — он нас всех уничтожит. И может, мне и плевать на остальных и плевать на меня саму — я это заслужила, но я не хочу, чтобы погиб ты! — Леди Баг и Кот Нуар с ним справятся, — голос Адриана звучит теплее, хоть он, вряд ли, намерен простить Хлою так легко, но эта душевная буря не тронула бы разве что самое черствое сердце. Он неловко треплет подругу по плечу — та уже не может рыдать, и только истерично глотает ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, — Ну хватит, Хлоя, все будет нормально. — Не будет, если ты меня никогда не простишь, — тихо всхлипывает она и, наконец, отворачивается, словно истратила последние душевные силы. — Я прощаю тебя каждый раз, Хлоя, — Адриан тоже неловко отводит взгляд, пока Стелла упорно делает вид, что ее тут нет, — Давно пора бы заметить. — Так мы снова можем быть друзьями? — восклицает Хлоя и поднимает на него осторожный, недоверчивый взгляд, опасаясь поверить, чтобы разочарование не сделало ей еще больнее. — Ты же знаешь, ты всегда была мне дорога, — со вздохом тихо проговаривает Адриан, на его лице эмоции сменяют одна другую, словно его раздирают желание в очередной раз поверить и страх очередного разочарования, — Но я уже говорил, что не смогу дружить с тобой, если ты продолжишь быть такой грубой к окружающим и помогать Монарху. — Я… я. я постараюсь быть хорошей, — Хлоя, наконец, вытирает слезы, отчего ее лицо становится похожим на мордочку панды, и протягивает Адриану дрожащий мизинец, — Друзья? — Друзья, — Агрест колеблется еще с долю секунды, но затем протягивает в ответ свой и тепло улыбается. Хлоя взвизгивает от неприкрытого счастья, и ее улыбка напоминает вышедшее после долгой бури солнце. Буржуа в очередной раз прыгает новообретенному старому другу на шею, Агрест обнимает ее все еще немного неловко, но точно искренне. За его спиной Стелла показывает Хлое два больших пальца. — Я здесь лишняя, — напоминает она о себе, когда объятия, наконец, расцепляются, и смущенно улыбается. — Вовсе нет, — с жаром возражает Адриан. Он слишком мил, неудивительно, что он так легко прощает Хлою несмотря на все ее упомянутые прегрешения, — Спасибо, что привела Хлою. Сомневаюсь, что она пришла бы мириться сама, если бы ее не подтолкнули. — Эй, — возмущенно стукает его кулачком в плечо Хлоя, — Я сама так решила, а она только чуть-чуть помогла. Совсем чуть-чуть. Всех троих тут же пробирает смех, слегка истеричный, веселый и бурный, и вся неловкость стремительно испаряется. Стелле вдруг кажется, будто они знакомы уже примерно всю жизнь, а вовсе не познакомились буквально сегодня. Оказывается, заводить друзей намного проще, когда тебя не сковывают корона и титул принцессы. Адриан хочет пригласить девушек к себе в комнату и пообщаться еще, и сожалеет, что не может. — Отец мне не разрешает, — виновато пожимает он плечами, и Стелле не нужны дополнительные пояснения, а вот Хлоя, не привыкшая ни к каким запретам и ограничениям, не сдерживает досады. — Да брось, он же уехал! — кажется, только Хлоя Буржуа умеет одновременно уговаривать, злиться и поправлять макияж. — Знаю, — вздыхает Адриан, — Но он узнает, если я нарушу его правило. Это звучит так жутко несправедливо, что у Стеллы сжимается сердце. Отец Адриана, судя по всему, ничуть не лучше королевы Луны. Они все трое — Адриан, Стелла и Хлоя — несчастные искалеченные дети властных богатых родителей. Стелла ощущает горечь на языке и все ее существо, как никогда раньше, бунтует против такой несправедливости. — У меня идея, — идея, скорее всего, плохая, но Стелла чувствует, что должна сделать хоть что-то, — Вы только не пугайтесь. Она сосредотачивается на том, что томится сейчас внутри нее и, наверное, в сотый раз за этот день щелкает пальцами, на этот раз чтобы исчезнуть к изумлению и восторгу Хлои и ужасу Эдриана. — Она не акума, честно, — спешит пояснить Хлоя, явно завидев реакцию друга, — Она фея. — Это была ты! — восклицает он, а затем осекается, будто сболтнул лишнее, — Ты утром спасла Леди Баг? То есть, я слышал, об этом говорили в «ЛедиБлоге». Стелла вновь появляется из воздуха, слишком довольная произведенным эффектом, чтобы придираться к словам и ставить их под сомнение. — Ну да, — она пожимает плечами с таким непринужденным видом, будто бы в том, что она сделала не было ничего особенного. А Адриану слишком любопытно, чтобы испугаться, так что он с радостью хватается за предложенную идею. Стелла вновь по щелчку пальцев делает их с Хлоей невидимыми, и, пока Агрест врет своему телохранителю, что незваные гостьи ушли, те тихо прокрадываются в его комнату. Затем Адриан тут же накидывается на Стеллу с расспросами, и та охотно рассказывает ему про родную Солярию и про Алфею, про свою мать-королеву и открывающее порталы кольцо, и с легким самодовольством демонстрирует ему трюк с радугой. Адриан приходит в истовое восхищение. В нем самом нет ни капли высокомерия или заносчивости, чего вполне стоило ожидать после всего хвастовства Хлои о том, насколько он популярен и богат. Напротив, Адриан скромен и мил, и разговаривать с ним так легко и свободно, что Стелле кажется, будто они знакомы целую вечность. Они долго болтают обо всем на свете, словно стремясь наверстать за то упущенное время, когда они, по какому-то глупому недоразумению, не больше, еще не были знакомы. Стелла рассматривает фотографии его матери — прелестной светловолосой и зеленоглазой, — слушает его истории про школу и постоянные фотосессии, морщит носик от стойкого запаха сыра, доносящегося невесть откуда, и украдкой замечает обои с Леди Баг на его телефоне и компьютере. Потом они играют в настольный футбол, где Стелла безбожно проигрывает, что вовсе неудивительно, — но проигрывает с поистине королевским достоинством, — слушают музыку и долго рассматривают журналы с дизайнами самого Габриэля Агреста. Адриан рассказывает, что был моделью практически всю свою сознательную жизнь и лишь недавно набрался решимости сказать отцу, что больше не хочет этим заниматься. Он мимоходом упоминает какую-то подругу Маринетт, которая вдохновила его на это, и его лицо освещается таким неподдельным чувством, что Хлоя лишь молча кривится, а Стелла прячет невольную улыбку. Кем бы ни была эта Маринетт, одна лишь мысль о ней действует на Адриана так же, как присутствие Блум — на Ская, и Стелле это уже давно не причиняет ни боли, ни зависти. Впрочем, тень омрачает лицо Адриана, стоит ему дойти до той части рассказа, где отец с легкостью заменяет сына на его цифровую копию. Эдриан поясняет не особенно сведущей в электронике Стелле про новую разработку его отца — кольцо «Альянс», и с неохотой демонстрирует его вместе со встроенным собственным электронным образом. — Я свое не ношу, — добавляет Хлоя и показывает еще один интерфейс кольца — на этот раз в облике рыжеволосой девушки с хитроватым прищуром и нежным голосом, — Эта Лайла такая врушка, терпеть ее не могу. Адриан хмурится, но вопреки ожиданиям Стеллы не спешит опровергать грубоватые слова Хлои в адрес таинственной Лайлы, что о чем-то да говорит, и тут же спешит перевести явно неприятную для него тему. — Кстати, Стелла, у моих друзей сегодня концерт на барже, — вспоминает Адриан, словно невзначай, на что Хлоя в очередной раз закатывает глаза, — Знаю, Хлоя не любит подобные мероприятия, но ты приходи, если хочешь. — Это тот концерт, про который говорила Зои? — мгновенно оживляется Стелла, — Я бы с радостью сходила — я еще никогда не ходила на концерты, тем более с друзьями. — Правда? — Адриан выглядит глубоко огорченным подобной несправедливостью, — Я тоже только в этом году впервые побывал на концерте, прежде отец не выпускал меня из дома. — Звучит ужасно, — искренне отвечает Стелла — она еще даже не встречала Габриэля Агреста, но уже услышала о нем достаточно, чтобы прийти в ужас. — Нет, все нормально, просто отец очень беспокоится обо мне, — Адриан явно уже привык повторять это — его слова звучат так, словно он и сам в это верит, и лишь нотка сомнения закрадывается в его голос, — С тех пор как пропала мама, он от всех закрылся. — Мне жаль, но это его никак не оправдывает, — Стелла еще никогда так остро не ощущала несправедливость отношения к кому-либо — даже к самой себе. Адриан неловко замолкает, и Стелле не остается ничего иного, кроме как отступить. Она лишь надеется, что Адриану достанет решимости дать отцу отпор — в конце концов, он уже сделал первый шаг, да и рядом с ним есть те, кто его поддержит. К тому же, если уж Стелла смогла выступить против королевы Луны, то сможет и Адриан против своего отца. Прежде чем успевает повиснуть неловкая пауза, Стелла ненароком хвалит какой-то образ Адриана с обложки журнала и делает парочку своих комментариев, — например, что немного бы переделала ворот рубашки и убрала бы с нее лишний декор. — Так ты дизайнер? — оживляется Агрест и с живостью хватается за смену темы. — В детстве немного увлекалась, пока мама не запретила, — застенчиво отвечает Стелла, неожиданно для себя оробев, вспомнив о давно позабытом увлечении, — Принцессе Солярии не подобает заниматься шитьем, как простой служанке, — она пожимает плечами, теперь в полной мере ощущая себя на том же месте, на котором минуту назад был Адриан, — Но мне всегда нравилась мода. — Кажется, наши родители бы поладили, — хмурится Агрест, а затем решительно хватает девушку за плечи, — Знаешь, Стелла, не бойся делать то, что нравится, и не слушай никого. Пусть даже твоя мать и королева. Я думаю, нам обоим нужно взять жизнь в свои руки. — Ты прав, — Стелла улыбается — все же они оба не безнадежные случаи. — Как хорошо, что мои мамочка с папочкой разрешают мне все, — Хлое не нравится, что она больше не в центре внимания, и она решает напомнить о себе. — В таком случае тебе очень повезло, подруга, — Стелла приобнимает Хлою за плечи и поднимается с дивана, — Что ж, думаю, нам уже пора. — Так ты придешь на концерт? — Адриан смотрит на нее с такой надеждой во взгляде, что Стелла не смогла бы отказать, даже если бы и планировала это сделать. — Только если пойдет Хлоя, — она лукаво подмигивает, и они оба переводят ожидающие взгляды на Хлою. Та лишь закатывает глаза и встает в позу, скрестив руки на груди. — Ну что за нелепость! Дался вам этот нелепый концерт, — она начинает возмущаться, но тут же осекается при взгляде Адриана, — Ну ладно уж, так и быть. Но только потому, что я слышала, там будет Джагед Стоун. Хлоя соглашается, хотя и с таким видом, будто делает всем величайшее одолжение, но Стелле и Адриану достаточно и этого. Затем девушки идут на выход, но Хлоя слегка задерживается, чтобы расцеловать Адриана на прощанье, так что Стелла спускается в холл первой. Грозного телохранителя нет на горизонте, и Стелла вдруг замечает приоткрытую дверь, за которой виднеется кусок чего-то желтого. Любопытство берет верх над благоразумием, и, прежде чем Стелла успевает подумать, она уже проскальзывает в дверь. Гадать, где она очутилась, долго не приходится — судя по деловой обстановке, вряд ли это может быть чем-либо иным, кроме как кабинетом самого месье Агреста. Стелла рассматривает его дизайны, открытые на огромном планшете, мысленно додумывает, как могла бы их доработать, и невольно ёжится от неуюта. Кабинет этот холоден и безжизненен, а желтый цвет — единственное теплое пятно среди этого черно-белого царства — оказывается картиной, с которой смотрит та самая женщина, чьей улыбкой улыбается Адриан. Эмили Агрест так прекрасна и так полна света, какого никогда не было ни у одной из фей, и Стелла замирает, очарованная и восхищенная, пока не приходит в себя от внезапного грубого окрика за спиной. Габриэль Агрест смотрит на нее с таким бурлящим гневом, словно тот вот-вот взорвется и ошпарит горячими брызгами, и сжимает кулаки, будто готовый броситься на осмелившуюся вторгнуться в его личное пространство незнакомку. Месье Агрест вернулся домой и вовсе не жаждет принимать гостей. — Кто вы такая? И что здесь делаете? Убирайтесь немедленно, пока я не вызвал полицию! — Прости папа, это моя вина, — за спиной отца возникают перепуганный Адриан и возмущенная Хлоя, и сын пытается если не утишить гнев отца, то хотя бы перевести огонь на себя и защитить Стеллу, несмотря на всю бесполезность его попытки, — Это Стелла, она моя подруга, это я ее пустил. — Не сердитесь на Эдрикинса, — восклицает Хлоя с тем же намерением, но делает только хуже, — Вам стоит разрешать ему почаще видеться с друзьями. — Я сам решу, что лучше для моего сына, — в голосе Габриэля звучит даже не арктический, а скорее космический холод, и Хлоя невольно отшатывается в испуге, — Еще раз допустишь подобное, и можешь попрощаться с должностью, — орет Агрест на бедного телохранителя, а затем грубо хватает Стеллу под локоть, чтобы вытолкать ее из своего дома. Это уже слишком. Никто не смеет так обращаться с принцессой Солярии. — А ну не смейте меня трогать, — Стелла яростно отталкивает его руку, и Габриэль замирает, не ожидав такого отпора, — Мне жаль, что я зашла в ваш кабинет и ваш дом без спроса, и впредь этого не повторится, — Стелла смотрит прямо на оппонента, без малейшей тени того праведного страха, который Габриэль привык внушать абсолютно всем, с кем сталкивается. Но Стеллу подобным не пронять, она видела чудовищ и пострашнее, — И не наказывайте охранника и Адриана — во всем этом виновата лишь я. Но Хлоя права — нельзя запрещать сыну выходить из дома и ждать, что он перестанет желать общения и будет вечно подчиняться вашим тиранским приказам. — Убирайтесь из моего дома, — шипит Габриэль, подобно ядовитой змее. Он вне себя от бешенства, но больше не осмеливается прикоснуться к Стелле и пальцем. Адриан встает между ними и спешит сгладить конфликт: — Прости, отец, — он хватает Стеллу за руку и тянет за собой, и Стелла готова бы остаться и как следует проучить Габриэля Агреста, но она уже доставила достаточно неприятностей Адриану. Так что она подчиняется и идет к двери, чеканя шаг высокими каблуками по дорогому мрамору. — Ты наказан, Адриан! — гремит за спиной голос его отца, — Сегодня из дома ты не выйдешь. — Но как же концерт? — восклицает тот, и в голосе звенит обида, — Ты же обещал! — На сегодня с тебя хватит общения с друзьями, — Габриэль выделяет голосом последнее слово, и его губы кривятся в злобной безумной усмешке. — Это несправедливо, — злится Стелла, ее глаза сверкают чистым золотом, и она не уверена, что сейчас может контролировать свою силу. — Ничего, — Адриан спешит выпроводить девушек за ворота, и Стелла чувствует, как на глаза наворачиваются горячие злые слезы. Она снова все испортила и подставила сразу стольких людей. — Прости меня, я не хотела, — шепчет она, боясь поднять взгляд на Адриана, но он находит в себе силы подарить ей слабую улыбку. — Ты не виновата, — Адриан украдкой быстро сжимает ей руку, — Я рад, что познакомился с тобой, Стелла. Еще увидимся. Дверь закрывается за Стеллой и Хлоей, так что они не слышат продолжения скандала, который, несомненно, разгорается сейчас в доме, и чувствуют, как их спины провожает взгляд камеры видеонаблюдения. Стелла ощущает, как яростно колотится в груди сердце, ноги сами собой ускоряют шаг, неся ее куда-то быстрее, чем мозг успевает придумать маршрут, а по щекам кислотой катятся предательские слезы. — Это все ты виновата, — Хлоя ворчит, стараясь не отставать, — Кто тебя просил лезть в его кабинет? — Я знаю! Я виновата! — рыдает Стелла и останавливается в своем беспорядочном бегстве, замирая на месте так, что в нее чуть не врезается проезжающий мимо велосипедист, — Я все испортила, и теперь из-за меня Адриана накажут, а его охранника уволят. — Ой да ладно тебе, — в облике Стеллы столько боли, что Хлоя мигом меняет гнев на милость и корчит сочувственную мордашку, — Забей. Отец Адриана вечно так. Ему не угодишь. Жаль, конечно, что Адриана накажут, но, вообще-то, он уже привык. Тем лучше — не придется идти на этот дурацкий концерт. Стелла сжимает кулаки и бросается на ближайшую скамейку, сгибается пополам и яростно обхватывает голову руками. Волосы падают на лицо и их концы едва не подметают землю, но в данный момент Стелле плевать на пыль и прическу. Слезы слепят глаза, а кровь стучит в ушах, так что резкий крик Хлои доносится до нее, как сквозь толщу воды. — Берегись! — верещит Хлоя так, что Стелла невольно вздрагивает и поднимает голову, ожидая увидеть, как минимум, очередного монстра. Черная бабочка хлопает крыльями совсем рядом, и Стелла отшатывается — насекомых она никогда не любила, но это всего лишь бабочка, и тем более странной кажется реакция Хлои. Буржуа выглядит так, словно увидела не бабочку, а привидение. Вооружившись сумочкой, она машет руками, пытаясь отгоняя назойливое насекомое, явно нацелившееся на ободок Стеллы, и кричит так, что ее наверняка услышали на другом конце города. Стелла интуитивно отмахивается от бабочки рукой. Гнев, боль и страх еще кипят бурлящим ядом в ее венах, и это та самая смесь эмоций, что всегда находила выплеск в магии. Ослепительно яркая вспышка срывается с ее пальцев, одним касанием обращая бабочку в пепел, и, чудом не задев Хлою, врезается в ствол дерева, оставляя на нем дымящееся обугленное пятно. Хлоя замирает и тяжело дышит, ее глаза распахнуты до предела, а Стелла снова начинает плакать. Это снова произошло. Она снова потеряла контроль, убила ни в чем не повинное насекомое и могла убить Хлою. Как будто было мало ей было Рикки, которая навеки лишилась зрения из-за того, что невольно попала под руку Стелле с ее нестабильной и опасной магией. И вот, она одна, в далеком чужом мире, все ее друзья в опасности, мать ее ненавидит, и она снова портит жизнь тем, кто к ней добр, и подвергает их жизни опасности. Неважно, как далеко она оказалась от Солярии — от себя не убежишь. Она вечно будет проблемой для окружающих. Стелла не видит лица Хлои и не хочет видеть страха и отвращения в ее глазах. Она лишь вскакивает с места и пытается убежать, пока не сделала еще чего-то непоправимого, но не может. Хлоя вдруг обнимает ее так крепко, что не дает дышать. Воздух застывает в горле, а горячий ядовитый клубок в груди чуть ослабевает, и силы вдруг покидают Стеллу, не давая ей сбежать. Слезы вновь прорываются очередным потоком, и Стелле ничего не остается, кроме как уткнуться Хлое в плечо, разрыдаться и плакать, пока, наконец, не находит в себе силы поднять лицо. — Ну все-все, — Хлоя медленно расцепляет объятия и неловко хлопает Стеллу по плечу, как бы сама стыдясь себя и своей эмоциональности, — Весь пиджак мне слезами залила. Ты вообще знаешь, сколько он стоит? Да тебе придется всю свою Солярию продать, чтобы заплатить за него, принцесса. — Прости, — Стелле стыдно за себя и свою слабость, но кровь больше не кипит и не обжигает вены, грозя взорваться и спалить мир, а Хлоя по-прежнему рядом, — Почему ты не убежала? Разве ты не испугалась? — Мне-то чего бояться? — фыркает Хлоя, делано разглядывая собственный пиджак, чтобы не смотреть, как Стелла утирает лицо, — Акума же на тебя нацелился. К тому же ты все равно ее спалила. — Акума? — удивляется Стелла, — Ты про ту бабочку? — Ага, неужели не понятно? — начинает Хлоя, но тут же вспоминает, — А, ну да, ты же не местная. Акума почувствовал твои эмоции и собирался вселиться в твой ободок. Так что, если бы не я, ты бы уже превратилась в какое-нибудь чудище. Хотя ловко ты его испепелила, кажется, ты и правда сильная фея. — Я не нарочно, — поясняет Стелла, отчаянно растирая глаза, — Я же говорила, я это не контролирую. Магия идет от эмоций, а меня учили только на негативных. Они рождают сильную магию, но нестабильную. Ты могла пострадать. — Чушь, — неуверенно отвечает Хлоя, но Стелла непреклонна. — Я ослепила лучшую подругу, потому что потеряла контроль, — она поднимает взгляд и твердо глядит на Хлою. Пора расставить точки над «i», даже если это будет означать, что Хлоя сейчас сбежит и больше никогда не захочет видеть Стеллу, — Я опасна. Неужели ты не понимаешь? Хлоя ежится и, кажется, борется с порывом отшатнуться, но вместо этого кладет руку Стелле на плечо. — Знаешь, скольких людей акуматизировали из-за меня? — признание дается Хлое нелегко, но она больше не пытается лицемерить, — Да полгорода, не меньше. И они все старались мне отомстить со своими новыми нелепыми суперсилами. А еще в этом дурацком городе каждый день рискуешь попасть под горячую руку, даже если цель не ты. Так что ты не первая, кто поставил бы мою жизнь в опасность. К тому же я супергероиня, помнишь? Я ничего не боюсь, — Хлоя улыбается ярко и слегка самодовольно, словно ничего и не было. Стелле хочется ее оттолкнуть, напугать, сделать хоть что-то, чтобы заставить ее уйти и не рисковать собой, но Хлоя слишком храбра и упряма, и Стелла так ей за это благодарна. — В любом случае, прости, — она выдавливает слабую улыбку и осторожно сжимает ладонь Хлои, — Спасибо тебе, но в следующий раз, если он будет, лучше сразу прячься. Урон, который наношу я, не исправит никакая магия. — Просто больше не психуй так, — Хлоя лишь отмахивается, вскакивает с места и подхватывает Стеллу за руку, — Боже, видела бы ты сейчас свой макияж! Идем отсюда, пока никто не увидел меня в компании такого страшилища. Глаза Стеллы еще жжет, но на душе так легко и светло, что ее невольно пробирает смех. Телефон Хлои издает негромкий звон, и Хлоя спешит проверить пришедшее сообщение. — О, это Адриан, пишет, что все хорошо, и извиняется за отца, — тут же сообщает она Стелле, — Пфф, по-моему, это его отцу надо извиняться, а Эдрикинс просто чудо. А еще он пишет, что все равно постарается выбраться на концерт. По-моему, это лишнее. И пишет, чтобы ты не расстраивалась. — Тебе повезло с таким другом, — Стелла все еще ощущает вину, но тут уже ничего нельзя поделать, — Передай ему, что мне жаль. Хлоя послушно отстукивает сообщение по экрану смартфона, и, когда девушки, наконец, добираются до отеля и расходятся по номерам, чтобы привести себя в порядок, ни одна не хочет расставаться надолго. Они договариваются встретиться позже и вместе пообедать, а потом Хлоя обещает сводить новую подругу в Лувр и к Эйфелевой башне, перед этим как следует посмеявшись над не имеющей представления, что это такое, Стеллой.