И стрелки побегут назад...

      Жаба… не изменилась.       Всё такая же мерзко-розовая, слащаво-приторная и с бантиком.       Бывали моменты, когда незыблемость мироздания доводила Хирда до исступления.       Вот это как раз был один из них.       Сидящий рядом Снэйп выглядел как обычно. И даже выражение лица у него не изменилось. Но, тем не менее, любой глянувший на него, даже случайно, чётко уловил бы его отношение к миру в целом, и к подобному соседству в частности.       Сейчас – с него можно было бы писать картины. «Демон Презрения». Или что-нибудь подобное.       Вот умеет человек без каких-либо внешних признаков кристально ясно выразить своё отношение. Врождённый талант, видимо.       Сидевший с другой стороны от Жабы Дамблдор улыбался столь радостно и солнечно, что желание испортить ему настроение – хоть как-нибудь! – было почти нестерпимо.       Какое счастье, что Хирд себя отменно контролирует! Но мечтать-то он может себе позволить?       Пока Поттер предавался отвлечённым размышлениям на тему препарирования жаб – ближайшая их представительница, назначенная всё так же Главным Инспектором Хогвартса, решила толкнуть речь.       Правда начала неудачно – со словосочетания «Дорогие мои детишечки».       После этого большинство перестало на неё даже внимание обращать.       Хотя слизеринцы и треть Рейвенкло слушали весьма внимательно.       Потому как среди славословий мудрому, заботливому и прозорливому Министерству – и лично сиятельному и благостному Министру Фаджу – проскальзывали весьма интересные вещи.       Интересные – и тревожащие.       Например – запрет собираться компанией больше трёх человек. Учитывая, что даже в спальнях они живут по четверо, а в запрете нигде не указано, ГДЕ ИМЕННО нельзя собираться группой – под это при желании и толике фантазии можно пригрести даже нахождение в классах во время учебных часов. Их же на уроках тоже больше трёх сидит!       А ещё Жаба вскользь обронила, что будет ужесточён контроль над колдовством вне уроков.       И вот этого Хирд так и не понял.       Да, в Уставе Хога есть пункт, запрещающий колдовать в коридорах. Но его мало кто соблюдает, даже учителей больше волнует отсутствие драк или дуэлей – во-первых, у них всё равно нет времени ловить каждого за руку, а во-вторых, многие либо без магии жить не умеют, либо она их так восхищает, что они не могут перестать. Даже под угрозой потери баллов.       Да и всякие бытовые мелочи, оказывающиеся обычно очень важными в самый неподходящий момент… Репаро, Анапнео, согревающие чары… да мало ли?!       На это не просто смотрели сквозь пальцы – это негласно поощрялось в качестве тренировки. Да и умение адекватно реагировать на ситуацию преподами всегда приветствовалось.       И Поттера мучило аж два вопроса: что именно собираются ужесточить, и как Жаба собирается это провернуть?       В конце концов – не может же она постоянно отслеживать каждого из четырёх сотен учеников?       Ведь не может же?       ***       Оказывается – может.       Причём довольно просто, но о таком варианте Хирд как-то не задумывался.       В его оправдание можно сказать только то, что он никак не ожидал столь явного потворствования Жабе со стороны директора. Тихушные потачки Розовому Ужасу – да, безусловно. Но только наедине и так, чтобы в случае чего можно было сделать честные глаза, мол «я не я, и хата не моя».       Но чтобы так…       Для практического осуществления этого кретинского указа Жаба задействовала щиты Хога.       И теперь, при попытке использовать магию вне допустимых помещений, палочка не только напрочь отказывалась колдовать, но ещё и нагревалась так, что не всякий удержит.       Человек пятнадцать в первый же день получили ожоги. Несерьёзные – но неприятные.       Нет, понятно, что по другому, кроме как магически, всех контролировать не удастся.       Непонятно другое – на что эта парочка надеется?       Пятеро из обожжённых – наследники древних аристократических родов. Как только они смогут взять перья в лапки – а лечить эти ожоги Жаба запретила в качестве наказания – их родители получат весьма нерадостные вести. Плюс пара-тройка дней, на то, чтобы собраться кучкой – и они совместно поднимут такой вой, что госпожу Генерального Инспектора одной только звуковой волной вынесет!       И Фадж её не прикроет, ибо ему своя репутация дороже.       Да и Дамблдору по рогам настучат в обязательном порядке.       Это наивным первокурсникам – да и то не всем – можно лапшу на уши километрами наматывать, рассказывая как злобная министерская прихлебала детишек мучает, а добрый директор ей помешать не может.       В Совете Попечителей – а громче всех вопить будут именно они – дураков не водится. Там точно знают, что Фадж может Амбридж хоть «Королевой Всея Хогвартса» назначать – настолько полно распоряжаться школьными щитами может только действующий директор. И больше никто!       А ещё – непонятно, чего они добиваются.       Что им даст оставшийся до конца учебного года месяц?       Потому как студентам от этого будет ни горячо, ни холодно – уж в этом Хирд был уверен. Экзамены будут сданы не хуже и не лучше чем в прошлом году. Те, кто занимались и учились – и так всё знают. Те, кто НЕ занимались и НЕ учились – за месяц всё равно ничего выучить не успеют.       Ну, разве что возможностей пакостничать у них будет поменьше.       А за летние каникулы – хорошо иметь карманного Тёмного Лорда! – эту ересь всё равно отменят.       Так зачем?       Что бы кто не говорил – а Дамблдор не дурак. Да, его цели обычно далеки от морали, нравственности или хотя бы нормальности и адекватности. Так же, в общем, как и средства. Но планы у него обычно не срываются – опыт. Хирд не в счёт – его Великая Мать прикрывает, и не Дамблдору с Ней тягаться.       Звенящее где-то в подсознании предчувствие крупной пакости усиливалось.       ***       Пока в Хогвартсе мало-мало происходило брожение умов – в ставке Волдеморта происходило брожение идей.       Тёмный Лорд, нежданно-негаданно отлипнувший от Хирда даже мысленно – вряд ли надолго, но и на том спасибо – вдруг заинтересовался политикой. Точнее не столько политикой, сколько взглядом на эту самую политику его последователей.       Последователи – последовательно простимулированные несколькими круциатусами – идею восприняли не то, чтобы с восторгом, но… в общем вполне благожелательно. А попробуй-ка воспротивься! Авада – она только от Поттера отскакивает.       Поэтому они – все – с подобающей радостью высказывали идеи, мысли и пожелания, спорили – между собой – и планировали. Ничуть не сомневаясь, что толку от их планирования не будет никакого.       Потому что «мы подумали – и я решил».       Любимое развлечение большинства тиранов и диктаторов.       И Волдеморт – не исключение.       ***       Нагини была очень умной змеёй.       И дело не только в кресстраже. Она была магической змеёй особой породы, над которой Волдеморт в своё время провёл несколько весьма специфических ритуалов. Да и про связь Хозяин-Фамилиар забывать не следует…       Она обладала собственной магией и прекрасно понимала человеческую речь. Как устную, так и письменную. Говорить только по-человечески не могла – анатомия не позволяла.       Нагини была очень умной змеёй.       Но она была именно что змеёй. А потому всецело доверяла своим инстинктам.       И когда эти самые инстинкты потребовали проследить за крысюком-Питером – Нагини так и поступила.       Не то, чтобы она многое узнала. И даже дурацкая привычка Питера говорить вслух с самим собой не особо помогла. Всё же Нагини – как и все змеи, за очень редким исключением – была фактически глухой. Но мощно развитая эмпатия и приобретённое умение смотреть «как люди» – то есть не в тепловом спектре, а видеть цвета – помогли понять главное: отношение этого поганца к её обожаемому Хозяину.       И теперь эта «очень умная змея» лежала свернувшись под кроватью Волдеморта, отказываясь вылезать, и мрачно икала. И плевать, что змеи так не могут!       Петтигрю не только оказался предателем.       Он был ещё и очень, очень невкусной крысой.       ***       Министерство в эти… кхм… «благословенные» дни напоминало нечто среднее между курятником, в который забралась лиса, и горящим борделем.       Люциус Малфой, дважды прицельно пнутый под павлиний хвост за инициативу – Волдемортом за отсутствие и Советом Лордов за наличие – и пребывающий от этого в перманентном раздражении, решил не держать негатив в себе и щедро поделился им с окружающими. Не сказать, чтобы окружающим это понравилось, но…       Люциус Малфой – это такой особый человек, который вполне способен устроить весёлую жизнь практически любому жителю Магической Англии. Он и устроил. Жизнь.       А если точнее – он устроил полную проверку Министерства Магии. Всех отделов, полностью, сверху донизу. Благо, соответствующий пункт о том, что Совет Лордов – уполномоченным представителем которого Люциус и сделался одним из пинков – имеет на это право, в законах присутствовал.       В итоге все бегали, суетились и волновались – ибо огрехов, мелких ли, или серьёзных, у всех хватало – и безуспешно пытались эти огрехи перепрятать или хотя бы замаскировать. «Безуспешно» – потому как годами продолжающиеся безобразия не исправить за несколько дней.       А если не получится исправить – так хоть скинуть на кого-нибудь другого! Всё же получить под зад коленом с тёплого министерского местечка никому не хотелось.       Истерика набирала обороты. Успокоительное зелье выпивалось литрами. Некоторые оказывались в Мунго с нервным срывом.       И только Корнелиус Фадж – этот Князь Серой Моли и Повелитель Розовых Жаб – катался по Министерству абсолютно безмятежным колобком.       У него на носу были очередные выборы, итогом которых – он был в этом стопроцентно уверен – станет продление его срока. И всё остальное до его погружённого в самолюбование сознания доходило не только частями, но ещё и с опозданием.       Вот сюрприз-то ему будет!       ***       Кингсли Шеклболт в это время отчаянно завидовал своим предкам. Тем самым предкам, которые в жаркой Африке с обезьянами на лианах качались. В их время всё было просто: дал оппоненту дубиной по голове или хотя бы какашкой в него кинул – и молодец. Считай, что в споре – победил.       А вот их далёкому потомку Кингу приходится долго и нудно клевать мозг всяким… разным, чтобы доказать, что он – Главный Аврор – и сам знает, что для Аврората лучше. А не всякие… разные, которым лишь бы деньги казённые сэкономить, да в карман себе засунуть.       Аврорат трясло ничуть не меньше Министерства. Вот только если Министерство – пусть и опосредованно – тряс Совет Лордов, то Аврорат трясся сам.       Кингу давным-давно надоело, что в его вотчине творится чёрт знает что.       Маменькины сынки, взяточники, рэкетиры и прочие… «гер-р-рои».       Большинство из которых – имеют весьма влиятельных покровителей.       Бодаться с ними просто так – у Кинга не было ни сил, ни времени, ни желания.       Но сейчас, когда поднялся такой шум, маленькие – малю-ю-юсенькие – перестановки в Аврорате просто не заметят.       Ну, как – маленькие? Полностью прочёсанный частым гребнем штат – и это был первый раз, когда Шеклболт порадовался, что у него так мало людей. После прочёсывания их, конечно, осталось ещё меньше, но… теперь в них, по крайней мере, можно было быть уверенным. Документы… ну… документов было много. ОЧЕНЬ много. И перебрать их все, особенно в период своеобразного «шторма»…       Долго. Муторно. Утомительно. Но куда деваться?       Тем более, что начать всю эту свистопляску именно сейчас ему посоветовал не кто-нибудь – Аластор Моуди.       А он плохого не посоветует.       Особенно если это касается Аврората – его любимого детища.       Так что Кингу остаётся только одно – пахать, пахать и пахать.       Как негру на плантациях.       ***       Сам же Моуди в этот момент был там, где его не всякий додумается искать.       В Хогвартсе. На месте преподавателя ЗОТИ. В своей собственной личине.       Так и не получив летом от Шеклболта ничего путного – он решил вернуться на Туманный Альбион и самому глянуть, что именно там происходит.       Задумка наивного Барти подходила для этого как нельзя лучше.       Те, кто знали о подмене препода в прошлом году – думали, что ЗОТИ по-прежнему преподаёт Крауч-младший.       Те, кто был не в курсе – так и остались в неведении.       Волдеморт, дав Барти задание оставаться на месте, временно про него забыл.       Дамблдор то ли не проверил, кто на этот раз скрывается под личиной Шизоглаза, то ли его и так всё устраивает – шут знает.       В принципе – на чистую воду его вполне могла бы вывести Карта Мародёров, оказавшаяся в правильных руках. Но – вот незадача – упомянутую Карту близнецы случайно угробили в 93, пролив на неё особую – собственного изобретения – модификацию растворителя. Который не только полностью растворил Карту, но и прожёг сквозную дыру в дубовом столе и изрядно проел каменный пол.       А потому сейчас Моуди находился буквально в центре событий, но пока никуда не вмешивался.       «Постоянная бдительность» подразумевает известную долю осторожности.       А осторожный не спешит понапрасну.       ***       Англия гудела, как потревоженное осиное гнездо и чихала, как простуженный ёжик.       Ну… Поттер ведь собирался встряхнуть это болото?       Теперь главное – ненароком не захлебнуться в поднятой жиже.