A Work In Progress

      За больничной занавеской Курта ждал безрадостный вид: Блейн на краю кровати прижимал к затылку пакет со льдом.              — Блейн!              — Курт! Всё хорошо…              — Что случилось? — спросил Курт, присев рядом; беспокойство исказило черты его лица. Он изучал Блейна взглядом, взял его за руку. Пара царапин и синяк на левой щеке— за этим исключением выглядел Блейн просто немного потрёпанным и очень-очень уставшим — не так плохо, как боялся Курт.              — Меня ограбили по пути с работы. Я даже не понял, чем по голове прилетело. Джоуи, владелец магазинчика напротив закусочной, увидел, как парень напал на меня. Он завопил, и грабитель удрал, да так, что его и след простыл к тому времени, как Джоуи через дорогу перебежал.              Блейн на мгновение замолчал, поправляя пакет со льдом, затем продолжил:              — Я приложился головой, когда упал, а он привёл меня сюда. Не уверен, терял ли сознание, но своё имя едва помнил. Врач сказал, что у меня сотрясение. Тайленол и отдых, и я буду в норме. Но из-за травмы головы мне не дали уйти одному. — Блейн слабо улыбнулся. — Жаль, что из-за этого пришлось вытаскивать тебя из постели посреди ночи.              — Жаль, что пришлось вытаскивать меня?.. Блейн, серьёзно? — Курт вздохнул, испытывая возмущение и облегчение в равной степени. Он сжал руку Блейна и убрал кудряшку с его лба. — Я рад, что ты в порядке, это главное. Грабитель забрал что-то?              — Телефон был во внутреннем кармане пальто, так что он был в безопасности… — Блейн повернулся к Курту с встревоженным взглядом, — но он забрал мой бумажник.              — Получить новой удостоверение личности и кредитку будет проблематично, но, конечно, выполнимо, — сочувственно сказал Курт.              — Нет, ты не понимаешь, — Блейн покачал головой, поморщившись. — По пути домой я остановился у банкомата, чтобы снять свою часть арендной платы. В моём бумажнике были деньги за нашу квартиру.              Глаза Курта расширились в смятении.              — Ох, Блейн, — выдохнул он.              — Мистер Андерсон? — позвала медсестра, отодвинув разделяющую занавеску. — Теперь, когда мистер Хаммел здесь, вы должны подписать документы, и мы сможем отпустить вас домой, если вы готовы.              — Да, пожалуйста, —вздохнул Блейн, потянувшись за предложенным планшетом.              Было 5:30 утра, когда они вернулись домой из больницы. Доктор приказал Блейну поспать, но объяснил конкретные симптомы, которых нужно остерегаться. Курт перешёл в режим полной опеки, настаивая, чтобы Блейн оставался в постели, пока он готовил для них завтрак.              — Курт, я в порядке. Тебе не обязательно меня выхаживать…              Курт заткнул его стальным взглядом.              — Послушай, Андерсон. Мой отец, считавший, что петрушка и кетчуп к мясу считаются овощами, перешёл на диету из цельнозерновых и овощей после сердечного приступа. Если ты полагаешь, что твои вяленькие протесты удержат меня от заботы о тебе, то ещё раз подумай.              Блейн поднял руки в знак капитуляции.              — Хорошо. Как скажешь, босс.              Он позволил Курту мягко толкнуть его обратно на подушки и накрыть одеялом.              — Кроме того, мне нравится заботиться о тебе, — продолжил Курт, погладил Блейна по волосам и поцеловал в лоб. — Отдохни минутку, а я принесу еду. Потом можно будет обняться и поспать.              Блейн наблюдал, как Курт исчез за углом, затем вздохнул. Его взгляд переместился на шкаф в углу, его простой внешний вид теперь был в мотивах Нью-Йорк - Париж, разработанных Куртом. «Что может быть лучше для украшения мебели, где ты хранишь свою прекрасную одежду, чем дань уважения двум мировым столицам моды?» — сказал Курт, нетерпеливо подняв небольшой набор кистей в одной руке и четыре тюбика акриловых красок в другой.              Они декорировали его вместе, когда позволяло время в течение последних нескольких недель. Курт осыпал Блейна предложениями здесь и там, пока, наконец, не сказал, что всё готово. Они отметили это вредными, но очень вкусными тостами с сыром. «Ещё одна дань уважения идеальному сочетанию Нью-Йорка и французской культуры»,— заявил Блейн, чем заработал эпичное закатывание глаз в ответ.              Он поёрзал на подушке, вызвав боль, которая вернула его в суровую реальность. Блейн осторожно подвинул голову, чтобы не надавливать на ещё чувствительную шишку, и тупая боль утихла. Блейн зажмурился, наморщив лоб, когда его мысли завертелись над тем, что делать с потерянными деньгами за аренду. Прежде чем он что-то придумал, Курт вернулся с двумя тарелками с горячей яичницей и тостами, поставил их возле кровати и посмотрел на Блейна с беспокойством.              — Ты себя хорошо чувствуешь? Нужна ещё одна доза Тайленола?              — Я в порядке? — сказал Блейн тоном, совсем не соответствующим его словам. Он сел и взял тарелку. — Я просто пытаюсь понять, как разгребать бардак, в который попал.              — Тебе пока не нужно об этом беспокоиться, — ответил Курт, присев на кровать. — Не думай об этом и отдохни, как сказал доктор…              —Я не могу отдыхать, пока не разберусь, что с этим делать! — сорвался Блейн, повысив голос. Взгляд на Курта быстро потушил искру гнева. —Мне очень жаль. Просто я очень расстроен. Просто… как я мог быть так глуп?              — Блейн, это случайность, — прошептал Курт. — Ты не можешь винить себя за произошедшее.              — А вот и могу. Я мог бы пойти в банк утром, при свете дня, но не хотел вставать на час раньше, чтобы успеть перед занятиями. — Блейн поставил тарелку на тумбочку и потёр глаза ладонями. — Я пытался быть рациональным, но не принял меры предосторожности, чтобы быть невредимым. Я знал как лучше, но всё равно так поступил, и теперь нам не достаёт полторы тысячи долларов, а владелец нашей квартиры всегда был не из любезных.              —Попросишь отца занять? Ведь вы теперь в лучших отношениях, и всё…              — Нет! Я… я не могу. Мы в лучших отношенияхименно потому, что мне удалось доказать ему, что я могу всё сам… — Блейн бурно жестикулировал обеими руками. — Нью-Йорк, НЙАДИ, жизнь с тобой — всё это без его финансовой поддержки. — Он закрыл глаза на мгновение, собираясь с мыслями, а затем посмотрел на Курта, пав духом. — Я рассказывал тебе, как он был горд мною на Рождество. Если я меньше чем через две недели после попрошу у него денег, чтобы заплатить за аренду, всё заслуженное уважение улетучится, и он сможет сказать: «Я же говорил». Курт, я просто не могу.              — Всё не может быть так плохо. Твоя гордость мешает…              — Я не могу это сделать. Я не буду просить. Не попробовав что-то другое. — Блейн был непреклонен. — Должно быть другое решение.              Курт закусил губу, подавляя первую возникшую реакцию, прежде чем заговорить.              — Ну, может быть, я мог бы занять у отца на наше проживание? У тебя скоро появится новая работа… Но долг ему нужно будет погасить быстро.              Блейн покачал головой с такой энергией, из-за которой головная боль нахлынула с удвоенной силой.              — Нет. Нет. Не вариант. Твой отец только что заплатил большую сумму за следующий семестр учёбы, и единственное, что может быть хуже, чем просить моего отца, вытащить меня из этого бедлама, это просить твоего.              — Ты же знаешь, что он любит тебя, как родного сына. Он не будет думать о тебе хуже, если ты попросишь о помощи.              — Это проблема ни его, ни кого-либо другого! Она моя! — Блейн ударил кулаком по кровати, удар вызвал вибрации, пульсирующие через матрас. Он повернулся к Курту, который сидел, сложив руки на груди. Напряжение между ним было почти осязаемым.              Блейн вздохнул и потёр переносицу, пытаясь подобрать подходящие слова.              —Самостоятельная жизнь в Нью-Йорке была не только доказательством отцу, но и себе.              Он сел на колени перед Куртом, чтобы освободить его руку и свободно держать в своей, и смотрел вниз, начав говорить.              — Переезд в Нью-Йорк был последним шагом, отделяющим меня-подростка от меня-взрослого. Я наконец-то здесь, живу с человеком, с которым хочу провести всю оставшуюся жизнь, с карьерой, о которой мечтал с начальной школы. Я знал, что это будет нелегко, но, Боже, даже после тщательного планирования, я в этом бардаке, и первое решение — бежать обратно к родителям, чтобы они всё исправили. Я думал, что уже со всем разобрался, но, похоже, мне всё ещё работать и работать над собой…              Блейн наконец осмелился поднять взгляд, и был приятно удивлён, что Курт немного ослабил оборону. Блейн собрал толику смелости и продолжил: — Мне нужно сделать это самому. По многим причинам, которые я даже не могу спокойно перечислить прямо сейчас. Мне нужно хотя бы попробовать.— Он сжал руку Курта, чтобы подчеркнуть свою точку зрения.              Курт глубоко вздохнул.              — Будь проклят твой щенячий взгляд. — Он погладил щёку Блейна свободной рукой. — Знаешь, ты не должен всё делать в одиночку. У тебя есть я.              — Я знаю, что ты единственное, из-за чего я пока не признал поражение. — Блейн наклонился и нежно поцеловал Курта в губы. — Может… мы могли бы открыть киоск с лимонадом или что-то ещё? С твоими кулинарными способностями и моим щенячьим взглядом мы сможем заработать потерянные деньги в кратчайшие сроки!              Курт рассмеялся и сморщил нос.              — Нам стоит переосмыслить открытие лимонадного киоска в середине января… но мы можем иметь это в виду на лето! Ох, и прими во внимание,— сказал Курт, кивая в сторону шкафа в углу, — у нас очень хорошо получается из «работы в процессе» добиваться весьма впечатляющих результатов.              — Этого у нас не отнять, любовь моя. Этого не отнять.              Остаток дня прошёл в тумане: оба дремали пару часов и вместе навёрстывали выпуски низкопробных реалити-шоу. Курт настаивал, чтобы Блейн ограничил свою активность, чтобы отдыхал в постели или на диване, и тут же был рядом каждый раз, когда Блейн вставал, несмотря на все протесты, что он был вполне способен самостоятельно сходить в ванную.              — Может, нам всем скинуться, чтобы покрыть недостающую сумму за этот месяц, — сказал Курт, моя тарелки в раковине, и повернулся, чтобы посмотреть на Блейна. — У меня есть пара сотен на счету, у Рейчел немного больше.              — Не уверен, что у неё есть, — сказал Блейн уныло. — В дополнение к оплате НЙАДИ в этом месяце, она также потратила кучу денег на новую профессиональную фотосессию. Она говорила что-то о надежде, что в продуктовом магазине есть веганская лапша быстрого приготовления, чтобы жить на ней пару недель.              — Идея с лимонадом кажется всё более и более привлекательной, — пылко сказал Курт, и Блейн усмехнулся.              Блейн поднял глаза от ноутбука как раз вовремя, чтобы увидеть, как улыбка Курта спала и плечи опустились, когда он вернулся к мытью посуды. Курт мог бы обмануть кого угодно, но Блейн знал его слишком хорошо. Признаки были налицо: он храбрился, потому что Блейну нужна была его поддержка, но на самом деле он сильно волновался. От этой мысли тошнило так, что Блейн бросил все силы на поиски решения. «Должен быть выход».              В ту ночь Курт засыпал в объятиях Блейна, положив голову на его грудь. Блейн, приподнявшись на подушках, рассеянно поглаживал плечо Курта и уставился в тёмный угол, где стоял шкаф. «У нас очень хорошо получается из «работы в процессе» добиваться весьма впечатляющих результатов». Слова вертелись в его беспокойном уме. Его разум (и, честно говоря, его гордость) чувствовал себя побитым и потрёпанным, каким был шкаф, когда Курт притащил его домой, и вот теперь он стоял, свидетельствуя об их изобретательности.              Усталость наконец взяла своё, и он впал в беспокойный сон. Туманная идея начала обретать форму, управляя странными снами всю ночь.