***
Шури окружила себя на своём посту экранами. На одном экране был Нэмор. Та же схема, что и раньше. На другом были Нэмора и Аттума. Каждый экран с примечаниями, указывающими на ключевые характеристики. В центре была трёхмерная карта Ваканды. Шури потянулась, двигая карту, чтобы разглядеть её под разными углами, увеличивая и уменьшая масштаб. Она приложила руку к подбородку, как бы приподнимаясь, прижала её к себе и посмотрела на карту, анализируя её. — Гриот, — не дожидаясь ответа (она знала, что он всегда рядом), Шури продолжила говорить: — Скрытые барьеры Ваканды не дают никому с поверхности увидеть её или проникнуть внутрь. Я хочу, чтобы барьеры простирались до дна рек и всех водоёмов. Окружи Ваканду, словно пузырём. Я не хочу, чтобы что-либо выше или ниже имело доступ, если он не предоставлен им. — Она увеличила масштаб карты, посмотрела на горы, поля, лесистые местности и различные открытые пространства. — Мне нужно наблюдение ИИ. Сделай аванпосты в ключевых точках. Я хочу, чтобы все они были объединены в сеть и подключены к тебе. Ваканда будет контролироваться. Кроме того, укрепи входы в воду с помощью звуковых средств защиты. — ДА, МОЯ КОРОЛЕВА, — ответил Гриот. Шури вышла из-за стола с картой и остановилась перед другим экраном. На нём была схема бронированного костюма «Полуночного ангела». Ей нужно будет спросить Окойе, как он ведёт себя в бою. Тем временем были другие дела. — Гриот. Я хочу, чтобы ты воспроизвёл и начал массовое производство доспехов Полуночного Ангела. Я хочу, чтобы их хватило на всю Дору Миладже. Надень на них свои бусы Кимойо. Я хочу, чтобы они могли трансформироваться в них подобно тому, как доспехи Чёрной пантеры в моём ожерелье. — ДА, МОЯ КОРОЛЕВА, — ответил ИИ. Затем глаза Шури переместились на схему Нэмора, Нэморы и Аттумы. Затем она вернулась к карте. Если они собираются жить здесь и сосуществовать, где бы они поселились? Шури расширила карту и повернула. Были регионы, занятые пограничным племенем. Другие территории и регионы оккупированы джабари. Затем шли все остальные, здания, сельскохозяйственные угодья и так далее. Шури повернула карту, чтобы посмотреть на все водные пути. Она полагала, что они захотят быть у воды, чтобы они могли легко приходить и уходить, возвращаться в море. Это означает перемещение и переселение некоторых племён вглубь страны. Пойдут ли они на это или это вызовет волнения? Шури хотела укромное местечко, чтобы талоканилцы могли избежать других, если захотят или в этом возникнет необходимость. Союзы. Альянсы. Сосуществование. Мир. Было о чём подумать. Глаза Шури смотрели на главный город и все его здания. — Гриот. Мне нужны переводчики. Переводчики повсюду. Я хочу, чтобы они были в бусах. Я хочу, чтобы они были на землях. Нужен способ, с помощью которого все могут общаться и понимать друг друга. Способ, чтобы все могли взаимодействовать без языкового барьера. — КАК ВЫ ХОТИТЕ ЭТО СДЕЛАТЬ? Она задумалась. Она могла бы заставить ИИ всё вокруг слушать. Таким образом, всякий раз, когда кто-то говорил «Эй, Гриот» или что-то подобное, все могли говорить с ним. Шури покачала головой. Неа. Это нарушило бы частную жизнь многих людей, если бы ИИ постоянно их прослушивал. Шури улыбнулась и подумала о матери. Как её мать поклялась, что ИИ восстанет и возьмёт власть в свои руки. Её мать ненавидела бы ИИ ещё больше, если бы знала, что он всё ещё слушает и наблюдает. — Я вернусь к этому вопросу позже, — ответила она, прежде чем взять стилус и нарисовать уравнения на экране.***
Дни как будто слились. Так много было у неё на уме. Так много нужно было сделать. Теперь её спальня была полна экранов и диаграмм. Как будто спальня превратилась в лабораторию. Лаборатория с кроватью. Шури просыпалась и немедленно начинала работать. — Гриот, вызови ДНК Нэмора. Поставь его справа. — Она подождала, а затем продолжила, как только экран оказался на месте: — Теперь подними моё ДНК и поставь его слева. Гриот сделал, как было сказано. — Теперь поставь в центр, я хочу объединённую ДНК нашего ребёнка. Шури смотрела, как он появился перед ней. Она потянулась к диаграмме спирали ДНК и повернула её. — Выдели любые гены и нити для мутаций. — Шури ахнула, увидев результаты. — Гриот. В моём нынешнем состоянии скажи мне вероятность мутации у ребёнка. — Восемьдесят пять процентов. Шури смотрела на экраны, погрузившись в раздумья. Она посмотрела на схему Нэмора и спираль его ДНК. Она вспомнила историю его матери. Как его мать не хотела глотать растение, выращенное из почвы вибраниума, из-за страха перед тем, что может случиться с её ребёнком. Шури вспомнила часть истории Нэмора о том, как все они проглотили жидкость из панта, подаренную им шаманом. Как все они умерли по-человечески, чтобы возродиться кем-то другим. Во что-то ещё, что больше не могло жить на суше. Она вспомнила, как Нэмор рассказывал о своём рождении, о своих острых ушах и крыльях на ногах. Она подумала обо всех переменных. Нэмор. Его состав и физиология. Чёрная пантера. Вот оно. Чёрная пантера. Приняв синтетическую траву в форме сердца, она получила силу Чёрной пантеры. Сверхчеловеческая сила. Скорость. Чувства. Всё усилилось. Она полностью изменила её тело. — Гриот, проведи расчёты между тем, что у меня есть сила Чёрной пантеры, и тем, что я лишена её сил. — РАСЧЁТ. Глаза Шури расширились. — Интересно.***
Нэмор стоял у костра на пляже, на их пляже. Он вспомнил первый день, когда увидел её, её копьё, направленное на него, рядом её мать. Он помнил, как потом приходил на этот пляж, их разговоры, истории, которые они рассказывали. Всё время они занимались любовью. Нэмор посмотрел на костёр и прислушался. Прислушивался к водам вокруг него. Прислушивался к снующим зверям. Он слушал и слушал, и всё было также. Ни звука приближающихся шагов. Ни единого звука его имени из знакомых губ. Вокруг было тихо. Тишина, которая ему не нравилась. Где она? Она сходила с ума? Она злилась? Ночь за ночью он приходил на этот пляж. Ночь за ночью её не было. Он посмотрел на синтетические крылья и нахмурился. Расстроенный собой. Расстроился, что зашёл слишком далеко в тронном зале. Он просто ничего не мог с собой поделать. Жест. Жест, скрывающийся за его новыми крыльями. Крыльями, которые были восстановлены. Крыльями, которые были исцелены. Крыльями, которые были сделаны её руками. Крыльями. Её. Крылья показали, что она думает о нём. Что он был у неё на уме так же, как и она у него. Она сделала ему что-то. Сделала ему что-то, потому что думала о нём. Время, которое потребовалось, чтобы сделать их, вылепить их, придать им форму самого его существа. Это показало глубину её мыслей. Он постоянно в её уме, и это чувство было взаимным. Ничего из этого не ускользнуло от него. Почти каждая мысль бодрствования была о ней. Воспоминания о ней. Воспоминания о них. Их разговоры. Разговоры об объединении своих земель, своего народа. Как он мог теперь дать своему народу солнце. Не искусственное солнце под водой. Нет, настоящее солнце, тёплое и сияющее своим блеском. Где никто больше не умрёт с разбитым сердцем. С разбитым сердцем из-за земли, которую они когда-то знали. Где она? Она сходила с ума? Он помнил её изломанное тело, когда нёс её на руках, шёл с Окойе, пока медики забрали её. Он вспомнил, как женщина-воин чувствовала себя непринуждённо даже после того, что произошло, как будто она знала, что произошло. В конце концов, она была там первой, когда наконец открылись двери тронного зала. Она говорила так, будто не чувствовала, что её королеве угрожает опасность. Тем не менее, она говорила успокаивающим мягким тоном, рассказывая о времени, необходимом для выздоровления королевы. Так что он был растерян. Почему она не здесь? Почему она не вернулась на пляж, как делала это много ночей? Он скучал по ней. Он скучал по ней. Он хотел увидеть её. Он хотел проводить с ней время. Он хотел убедиться, что с ней всё в порядке. Он скучал по ней.***
Окойе прибыла в лабораторию в тот момент, когда её вызвали. Она была удивлена, обнаружив, что она совершенно пуста. Шури стояла у одной из медицинских кроватей. Её жизненные показатели уже отображались на встроенных в него маленьких экранах. Окойе поприветствовала её, поставив крестик, прежде чем склонить голову. — Окойе, я должна тебе кое-что сказать, — начала она. Глаза Окойе расширялись с каждым последующим словом. Шури подошла к столу, на котором стояла миска с жидкостью внутри. Шури передала Окойе миску и вернулась к медицинской кровати, запрыгнула на неё и села. — Ты всегда защищала Ваканду. Ты всегда думала о её интересах. Мне нужно, чтобы ты снова защитила её и меня. Особенно сейчас. Выпив это, я лишусь силы Чёрной Пантеры. Это единственный способ, которым я могу обеспечить безопасность ребёнка, которого ношу внутри себя. — Окойе слушала её. Шури продолжила: — После того, как я лишусь сил, ты возьмёшь синтетическую траву в форме сердца и станешь защитником Ваканды. Я заберу мантию, как только родится ребёнок, — закончила Шури. — Да, моя королева, — ответила Окойе, и Шури отпила из миски. Её вены засветились фиолетовым, и всё её тело было тёплым. Затем свечение погасло. Окойе взяла миску и поставила рядом с собой. Она с беспокойством посмотрела на свою королеву. — Как ты себя чувствуешь? — спросила Окойе, всё ещё глядя на неё. — Нормально, — ответила Шури, разглядывая свою руку, а затем оглядывая всё тело. Удовлетворённая, она спрыгнула с кровати. Шури подошла к столу, где стояла ещё одна миска. Окойе уже легла на кровать. Шури поставила миску рядом с отдыхающим телом Окойе. Затем она сняла свои бусы Кимойо и положила их на грудь Окойе. Она подняла голову Окойе, рот той широко открылся, и сжиженная синтетическая трава в форме сердца вылилась внутрь. Через несколько мгновений глаза Окойе открылись. Она села на кровати и осмотрела своё тело. На этот раз Шури спросила, как она себя чувствует. — Я видела его. — Окойе улыбнулась. — Я видела его, твоего брата. Я также видела её, твою королеву-мать. Все они дали мне своё благословение. Все они дали мне своё благословение быть защитником Ваканды и позволили стать Чёрной Пантерой, — сказала Окойе. — Рада слышать. Теперь давай сделаем тебе костюм, — с готовностью ответила Шури. Окойе соскользнула с медицинской кровати. — Надеюсь, костюм Чёрной Пантеры. Я не хочу ещё раз надевать этот костюм Полуночного Ангела. Шури рассмеялась и покачала головой. — Ты не можешь быть Чёрной пантерой без костюма Чёрной пантеры. Пойдём, я покажу тебе свои проекты, — сказала она и жестом пригласила Окойе следовать за ней в другую комнату. Они просматривали проекты, когда всё почернело. Свет погас. Загорелись красные аварийные огни. Сработала тревога. Ваканда подверглась нападению. Они обе выбежали из лаборатории. — Гриот! Что происходит?! — закричала Шури в свои бусы. — В ВАШИХ СПАЛЬНЫХ ПОКОЯХ БЕСПОРЯДОК, МОЯ КОРОЛЕВА. БУДЬТЕ ОСТОРОЖНЫ. Они побежали в её комнату. За ними последовали другие охранники. Там уже была толпа. Они расступились, давая пройти Королеве и Окойе. У всех широко распахнулись глаза, и Шури ахнула, не веря своим глазам при виде того, что она увидела перед собой. Её сердце тут же упало. По полу были разбросаны тела. Кровь была повсюду. Никто не мог сказать, были ли тела мёртвыми или живыми. Её комната, кровать, экраны, всё было разорвано на куски. Перед главным экраном был Нэмор, парящий над ним. Его глаза были широко раскрыты от гнева. Его тело, его дыхание, было видно, как его грудь расширяется и сжимается с каждым тяжёлым вздохом. В середину экрана вонзилось копьё. Он заискрился и потрескивал вокруг наконечника копья, попавшего в него. На экране гигантскими белыми буквами на красной полосе были выведены слова. Слова, которые она хотела бы, чтобы он не видел. МУТАНТ ПРЕКРАТИТЬ МУТАНТ УДАЛИТЬ МУТАНТ ПРЕКРАТИТЬ. За словами были очертания разных зародышей. Каждый силуэт с другой мутацией. Разная деформация. Возможно, в его языке не было этих слов, но он знал, что они означают, точно знал, что они означали. Нэмор повернулся и посмотрел на толпу, его глаза расширились от ярости. Он просканировал лица и увидел её. ЕЁ. Ту, что забрала ВСЁ. ВСЁ. Его тело тряслось от гнева, когда он прокричал ей: — ВАКАНДА СГОРИТ! Нэмор выхватил своё копьё из разбитого экрана. При этом из разбитого дисплея посыпались новые искры. — Защищайте Королеву. Уведите её отсюда! — крикнула Окойе, прежде чем броня Чёрной Пантеры покрыла её тело.***
Крики. Всё, что она могла слышать, были крики. Крики. Взрывы. Крики и ещё раз крики. Её окружила Дора Миладже. Они вели её к точке побега. Её ждал самолёт. — Что происходит? — спросила Шури. — Вы будете доставлены к агенту Росс в одно место в США. Место, которое они не смогут найти. Вы будете в безопасности, моя Королева, — ответил один воин. — Что?! Как в случае защиты свидетелей? Слушайте… Воин провела её внутрь. — Идите! Идите, моя Королева. Быстрее! — И тут двери закрылись, самолёт замаскировался и улетел.***
Нэмор избежал битвы и вернулся в море в крови и синяках. Его тело уже было исцелено, не показывая никаких признаков стычки сверху, когда он спустился вниз на трон из зубов акулы мегалодона в своём головном уборе в виде пернатого змеиного бога. Нэмора и Аттума приветствовали его, как и остальные его люди. Нэмор посмотрел на них, и когда он заговорил, его голос был подобен грому: — ВАКАНДА СГОРИТ! Ваканда падёт. ЭТО КОНЕЦ ВАКАНДЫ! Нэмора посмотрела на Аттуму, а Аттума посмотрел на неё. Затем они оба оглянулись на Нэмора. — Приготовьтесь. Мы немедленно возьмём Ваканду! — приказал он. Нэмора и Аттума подняли руки в талоканильском приветствии в знак признательности перед уходом. Нэмора пошла направо. Аттума пошёл налево. Нэмора не могла не улыбнуться. Наконец-то она получила битву, о которой всегда мечтала. Битву, в которой она будет сражаться бок о бок с Нэмором.***
Сигнал тревоги ИИ прозвучал ещё раз. Окойе попросила Гриота показать ей, что происходит. — ТАЛОКАНЕЦ ПРИБЛИЖАЕТСЯ К РЕЧНОМУ БАРЬЕРУ. Она попросила его увеличить экран, появившийся перед ней. Окойе узнала эту фигуру. Это был Аттума, и он был один и безоружен. Она велела Гриоту впустить его. Окойе встретила его на пляже в сопровождении Доры Миладже в доспехах Полуночного Ангела. Окойе носила традиционные доспехи Доры Миладже и приветствовала его. Тем не менее, она сохраняла дистанцию, сжимая копьё. Первым заговорил Аттума: — Он объявил войну Ваканде, — Аттума говорил, и перевод играл в ухе Окойе. — Он планирует немедленно мобилизовать армию, — продолжил он. Аттума подошёл ближе. — Но почему? Почему? — спросил он. — Я не хочу войны с вашим народом. Я не хочу войны с тобой. Окойе отошла от солдат и приблизилась к Аттуме. — Кто будет следующим в очереди на трон, если Нэмор потерпит поражение? — спросила она. — Я. — Ты, кто не желает войны? Ты, кто не хочет войны с Вакандой? Аттума кивнул. — Да. Я хочу мира. Я хочу дружбы. Я хочу видеть тебя готовой, — сказал он, имея в виду их спарринг на пляже. — Я хочу тренироваться с тобой. Под луной. Под звёздами. В воде. На земле. Я не хочу войны с Вакандой. Война означает нет тебя, Нет тебя. — Это был тон, который она не смогла распознать. — Ты будешь сражаться на нашей стороне? Даже если это означает, что ты пойдёшь против Нэмора? — Да. Да, но помимо сохранения мира, поддержания мира и сосуществования, мне нужно знать, почему. Почему? Почему он хочет войны с Вакандой? — спросил Аттума. Окойе села и вздохнула. Аттума сел на песок рядом с ней. Окойе посмотрела на него и ответила: — Он хочет войны из-за недоразумения. ОГРОМНОГО недоразумения.