Опора
7 декабря 2022 г. в 13:51
«Тяжёлый день. Эмоционально, физически, морально. Рука об руку, бок о бок, забыв о предрассудках и прошлом. Он точен, как сапёр. А я стояла за его спиной и была надёжной опорой. Тылом, обеспечивающим бесперебойную работоспособность на его фронте — операционном столе.
Что это? Очередная случайность или уже закономерность?» — привычным движением захлопнут дневник. Обессиленная, она встала из-за стола и побрела в сторону постели.
Сегодняшний день для Сакуры выдался очень тяжёлым.
Во время дежурства в приёмном покое, к ней привезли семимесячного мальчика. Мама утверждала, что ребёнок проглотил раскрытую булавку — на нее крепился бантик, который мама дала малышу поиграть в то время, как занималась бытовыми делами. Ребёнок выглядел абсолютно нормально, был спокоен и весел.
Сакура приняла решение направить маму с мальчиком на рентген и пошла вместе с ними. В желудке у малыша обнаружили раскрытую булавку. Его немедленно доставили в отделение детской хирургии. Дежурный врач оказался занят на операции, и с приёма вырвали Саске.
Такой случай был впервые на его практике, к тому же, в их отделении не было эндоскописта, а помощь ребёнку нужна была незамедлительная. Тогда Саске хладнокровно сказал:
— Будем извлекать эндоскопическим путём. Сакура, будете моим ассистентом. Я позову анестезиолога.
Пока Сакура успокаивала мать малыша, медсестры готовили его к операции. Анестезиолог задал маме пару вопросов и скрылся за дверью. Сакура направилась за ним, заверив женщину, что всё будет хорошо.
Сложность операции состояла в том, что во время извлечения раскрытой булавки была высока вероятность повреждения пищевода ребёнка.
После того, как анестезиолог ввёл наркоз, и мальчик уснул, Сакура объявила время и начало операции.
Саске был серьёзен и сосредоточен. Холодным ровным голосом он давал указания, неукоснительно исполняемые Сакурой. Слаженность, точность действий, полная сосредоточенность и тишина сопровождали операцию.
Наконец, звон булавки о стальной хирургический лоток разбил тишину, и вздох облегчения прокатился по операционной. Благодаря чётким и слаженным действиям Саске удалось избежать травматизации детского пищевода. Сакура объявила конец операции и на ватных ногах опустилась на стул в углу.
По распоряжению Саске, ребёнка отправили в реанимацию. Когда он снял маску и перчатки, то обратился к Сакуре:
— Ты хорошо держалась.
— А? Да, спасибо… — она всё ещё невидяще смотрела перед собой.
— Устала? Неважно выглядишь. Бледная, как мел. Сделать тебе чай? — он участливо заглянул ей в лицо.
— Нет, спасибо, я в порядке, — Сакура попыталась встать, но её повело. Ноги не слушались — так сильно она перенервничала. Это была первая операция в её жизни. Она очень боялась сделать что-то не так — сказывался не только синдром отличницы, но и его присутствие. Сейчас же, когда всё закончилось, и напряжение отступило, она чувствовала себя подавленной.
— Я помогу. И тебе нужен крепкий чай, — его тон не терпел возражений.
Он повёл её под руку через коридор, где сидела мама мальчика.
— Доктор! Куда увезли моего сына? С ним всё в порядке? — она кинулась им наперерез.
— Всё хорошо. Операция прошла успешно. Сегодня вам придётся побыть в стационаре. Пока он в реанимации, за ним просто понаблюдают и переведут в общую палату. В какую — уточните на столе регистрации.
— Спасибо! Спасибо большое! — она рассыпалась в благодарностях и вытирала слёзы.
— Это наш долг. Впредь, следите, пожалуйста, за тем, с чем играет ваш ребёнок, и не давайте ему подобные игрушки, — ответил Саске, и они направились к его кабинету.
— О, Ками-сама, храни Вас и Вашу девушку! — Сакура оглянулась на неё, но не в силах была возразить.
***
— Привет! — она плюхнулась на соседний стул.
— Привет, — ответил он, не отрывая глаз от телевизора.
— Какая пара? — она задавала ему вопросы, чтобы как-то завязать разговор.
— Психология, — также сухо отвечал он.
— М, понятно. Чаю?
— Если только с лимоном, — он наконец взглянул на неё.
В их университетской столовой хорошо делали только чай. И это был своего рода ритуал — встречаться здесь в перерывах и согреваться им после холодных аудиторий. Она пила практически без сахара — с половиной чайной ложки, а он — очень сладкий, клал целых три. Это она запомнила давно, с того первого утра, что они встретили вместе в его маленькой, но такой жаркой комнате.
— Как ты себя чувствуешь? — тише и серьёзнее спросила Сакура.
— Лучше, спасибо.
Вчера вечером он позвонил ей с просьбой о помощи — его схватила почечная колика. После обезболивающего укола, который, надо сказать, действовал не сразу, ему нужно было добраться домой, и в таком состоянии это было непросто без посторонней помощи. А так как друзей у него особо не было, Саске не придумал ничего лучше, чем позвонить Сакуре.
Она тут же вызвала такси и примчалась. Он жил недалеко от поликлиники, и они медленно пошли пешком в сторону его дома — она была его опорой в моменты не только душевной, но и физической боли.
***
Она не могла уснуть. Воспоминания вихрем носились в её голове, накладываясь на сегодняшний день — она находила некое сходство в ситуациях. Покрутившись немного и сбросив в итоге холодное одеяло, Сакура отправилась на кухню. Не включая свет, налила себе стакан тёплой воды и залпом осушила.
Вернувшись в комнату, она включила настольную лампу и дописала в дневнике:
P.s. неужели теперь он станет для меня опорой?
