Сквозь время

      Эндрю, сидя за рулём новенькой Мазерати, был как никогда счастлив, даже встреча с ненавистными родственниками не могла этого изменить. Он ехал на сумасшедшей скорости, держал Нила за руку и отдыхал от осуждающего взгляда Аарона и болтовни Ники.       Отдавая ключи от GS своему кузену, Миньярд не мог предположить, что ему буквально нужно будет прятаться от него и его очень громко выраженной благодарности. Не смотря на то, что Ники стал спокойнее, он все ещё плохо сдерживал свои эмоции, что честно говоря в обычное время Эндрю даже уважал, понимая, что у него есть определенные проблемы с подобным; но когда Хэммик превращается в навязчивую машину по дарению подарков, ежедневному выражению его чувств и просто раздражающих знаков внимания; Дрю не может это выдержать. Он всего лишь хотел вернуть их с Нилом уединенные поездки. Спихнуть раздражающую парочку-воронов на своих брата и кузена и украсть Джостена у чрезвычайно самодовольной Элисон. Он так много хочет?       Видя перед собой абсолютно скучный и серый домишко, в котором, Слава Богу, ему не пришлось жить, Эндрю вдавил педаль газа. На повороте буквально влетев в идеально подстриженный газон дяди Лютера.        — Мы быстро со всем разберемся, — улыбнулся Нил, чуть сжав ладонь партнёра, прежде чем отпустить ее и выйти из машины.       Эндрю любит его.       Тошнотворная серость и обыкновенность витает вокруг дома. Все просто кричит: «Мы нормальные!». Кричит и не замолкает. Кажется у Миньярда заболела голова. Это плохо. Он ещё не встретился с самыми раздражающими фигурами сегодняшнего дня.       Подтолкнув, вставшего, как вкопанного Ники, Эндрю вновь взял Нила за руку, проигнорировав гневный взгляд Аарона и смущённые лица Жана и Кевина, которым просто не оставили выбора, кроме как приехать сюда.       Спустя три очень многозначительных покашливания, Ники, наконец, позвонил в звонок. Дверь открыла Мария Хэммик. Она могла бы излучать то же тепло, что и ее сын, если бы не потухший взгляд карих глаз. По реакции братьев легко можно было понять, что в последний раз они виделись при плохих обстоятельствах. Жан с Кевином натянули на свои лица телевизионные улыбки, а Эндрю спрятал Нила немного за спину, чем бы мог вызвать очередную презрительную реакцию Аарона, если бы тому сейчас было хоть какое-то дело до них. Нормальный Миньярд сосредоточил все свое внимание на убранстве дома Хэммиков, скрываемым Марией.       — Мог бы и не звонить, — вместо приветствия сказала Миссис Хэммик.       — Это больше не мой дом, — напомнил Ники.       Мария поджала губы, но спорить не стала. Отошла в сторону, впуская гостей с холода в теплый коридор. Когда все вошли, она закрыла дверь и повернулась к ним лицом. Уже хотела мило улыбнуться Кевину, Жану и Нилу, когда ее взгляд остановился на сцепленных руках Эндрю и рыжего парня. В глазах промелькнул страх в перемешку с отвращением. Она кинула обеспокоенный взгляд на сына и натянула на лицо улыбающуюся маску, сделав вид, что ничего не видела.        — Вы должно быть, друзья моего сына, — улыбнулась она, полностью проигнорировав своего племянника и рыжего парня, держащего его за руку.        — Жан.        — Кевин.       Представились они, не зная, что им делать. Пожать руку? Просто кивнуть? Неловкость нарастала в воздухе.        — Эндрю, я рада, что ты согласился прийти, — как-то более искренне улыбнулась Мария. На Аарона было страшно смотреть. Обычно он не реагировал на то, что их с братом путали, но факт того, что он был больше похож на гея, чем его брат, который таковым являлся, бил по самооценке.        — Я — Аарон, — медленно произнес он, все ещё не до конца осознав, причину, почему его назвали именем брата.       Оскобляться должен Эндрю, но вместо недовольной гримасы, на его лице расцвела улыбка. Не такая, какую выдавливала из себя Мария, а искренняя. Самая смешная шутка, которую он слышал за весь день. Взгляд Марии переместился с улыбающегося Эндрю на настороженного Аарона и обратно.        — Поверить не могу, что кто-то мог подумать, что Аарон гей, — произнес он. Нил различил в его, вроде как спокойном голосе смех, — он же одевается, как самый натуральный гетеросексуал из всех возможных, — кивнул он на своего близнеца, который судя по всему действительно оскорбился этой фразой.        — Мама, — встрял Ники, готовый защищать своих братьев, но из столовой вышел Лютер.        — Вы долго, — произнес он. Его хмурое, морщинистое лицо, очень посмешило Нила. На контрасте с бородой, почти лысая голова смотрелась сюриалистично.        Эндрю с Нилом продолжали выпячивать свои отношения, перед едва сдерживающимся Лютером. Они шепотом перегововаривая, почти касаясь губами ушей друг друга, глупо хихикая Джостен правда сдерживался изо всех сил, стараясь не заржать, как лошадь в голос.       — Ники, — наконец поприветствовал Лютер. — Аарон, Эндрю.       Ники словно язык проглотил, тогда как Аарон проявил вежливость:       — Привет, дядя Лютер.       Лютер тускло улыбнулся и вновь посмотрел на остальных.       — Я отец Ники. Можете звать меня Лютером. Добро пожаловать в мой дом.       — Спасибо за приглашение, — откликнулся Кевин, Жан рядом кивнул.       — Проходите, располагайтесь. Обед будет с минуты на минуту.       Ники вывел всех на заднее крыльцо. Террасу окружали невысокие бортики и тонкая сетка. По углам были расставлены тепловые лампы. Через сетку наружу уходила часть тепла, но вместе с тем она не пропускала внутрь холодный ноябрьский ветер, поэтому здесь было даже уютнее, чем в доме. Вокруг стола стояло девять стульев — по три с одного бока, четыре с другого и по одному в торцах. Судя по кружевным салфеткам на обоих концах стола, хозяева собирались сесть друг напротив друга, а гостей посадить по обе стороны от себя. Ники сел посередине, оставив стулья слева и справа свободными, Аарон занял место между Ники и Марией. Кевин с Жаном заняли места рядом с все ещё хихикающим Нилом и улыбающимся Эндрю; Джостен сидел ближе к Лютеру, Жан — к Марии.       За угощением хозяевам пришлось ходить на кухню трижды. Сев за стол, они склонили головы. Нил и Эндрю фыркнули одновременно и еле удержались, что не разразиться очередной волной смеха.        — Простите, — тихо рискнул Джостен, получив толчок под ребро от Эндрю, — не лапай меня, тут твои родственники, — «прошептал» так громко Нил, что Лютер сбился с молитвы.       Закончив чтение молитвы, Лютер обратил внимание на возмутительную пару:        — Ты верующий? — опять этот невероятно ожидаемый и скучный вопрос.        — Конечно, — важно кивнул Нил, и не дав Лютеру его перебить, продолжил, переведя взгляд на Эндрю, — мое божество сидит рядом со мной. Молюсь ему каждый вечер, стоя на коленях.       Эндрю издевательски ухмыльнулся, притянув к себе ладонь парня, он поцеловал его костяшки.       Лютеру снова не дали высказаться. Вспылил Аарон:        — Хватит этого шоу, — стукнул он по столу, — вы никогда не выпячиваете свои отношения на публику и хотите, чтобы мы проверили, что вы не хотите испортить этот ужин? Мы поняли, что ты гей Эндрю. Даже не возникаем по этому поводу, но то, что ты делаешь сейчас портит настроение не только им, — Аарон, обвиняющие ткнул в сторону, указывая на своих дядю и тети.        — Но и тебе? — хмыкнул Эндрю, — может, я хочу делать это каждый день, но не могу. Откуда ты вообще знаешь, как мы себя ведём, если не смотришь на нас не иначе, как с презрением и ненавистью. Твоя гомофобия вытекает не только из-за воспитания этих фанатиков, но и из-за чувства ревности. Сначала ревновал Ники к Эрику, теперь меня к Нилу. Я закрываю глаза на твою болельщицу, чтобы ты хоть немного остывал, прежде чем вновь портить нам настроение своей завистью. Никто тебя не бросает. Ты отделяешься от нас.       Никто не ожидал такой длинной речи от Эндрю. Даже Нил. Миньярды смотрели друг на друга тяжело дыша, выпуская эмоции. Явно не этого выплеска они ждали от этого вечера.        — Я был прав, когда не хотел отдавать вас Ники, — покачал головой Лютер. Он посмотрел на своего сына и твердо произнес, — ты не справился.       Вежливая улыбка со смуглого лица спала в ту же секунду. Эндрю и Аарон подскочили со своих мест, переведя свой гнев на дядю и закричав в один голос:        — Заткнись.        — Не тебе говорить справился он или нет, — сжал кулаки Аарон, одной рукой схватив кузена за запястье.        — Ты вырос очень грубым Аарон, а Эндрю стал гомосексуалистом, — фыркнул Лютер, — разве это не показывает, насколько облажался мой сын?        — Ты не замечал, что твоя ебанутая сестра сидит на тяжёлых наркотиках и колотит своего сына на протяжении четырнадцати лет, — фыркнул Эндрю, — и ещё смеешь говорить, что Ники не справился? Ники работал на нескольких работах, приходил на все родительские собрания в школах и всегда замечал, когда нам было плохо. Ты не имеешь права судить, справился он или нет.       Сегодня Эндрю говорил очень много.       Ники перевел взгляд покрасневших глаз на своего нелюдимого кузена, слабо улыбнувшись.        — Я считаю, что справился, папа, — произнес он, так твердо, как смог. — Да, не на сто процентов. Да у нас есть проблемы, но мы решаем. Эндрю ходит к психологу. Он принимает свою ориентацию и встречается с хорошим парнем. Аарон учится на медицинском факультете, успевает тренироваться и играть на выездных играх, при этом его успеваемость не падает. Они целеустремлённые и стойкие молодые мужчины, которые вдохновляют меня каждый день. Ты, правда, думаешь, что я ошибся, взяв их к себе? Тогда ошибаешься именно ты.       Лютер вздохнул:        — Давайте успокоимся. Я не хотел, чтобы все переросло в это. Давайте немного сбавим обороты. У меня как раз есть бутылка игристого на втором этаже. В старой комнате Ники, — произнес священник, так миролюбиво, как только мог, — Эндрю, не принесешь ее нам?       К огромному удивлению всех присутствующих, Миньярд не сопротивляясь, поднялся из-за стола:        — Так и надо было начинать, — хмыкнул он, чуть сжав ладонь Нила на прощание.       Он знает, что ждёт его там. Он знает, кто ждёт его там. Он знает, что он сделает.       Джостен перевел осуждающий взгляд на Лютера, в нем кипел гнев. Гнев за все, что сделал это «проповедник законов божьих». Была бы его воля, он бы пристрелил этого ублюдка, но это принесет боль Ники, а Нил этого не хотел. Поэтому он прожигал его взглядом, пропуская мимо ушей болтовню Ники с Марией об университете.       Спустя три минуты со второго этажа разнёсся выстрел, а после ещё один. Все, кроме Нила подскочили со своих мест.        — Сядьте, пожалуйста, — улыбнулся он, но когда Лютер не послушал его и пошел к двери, в эту самую дверь прилетел нож. Абрам сбросил его с такой силой, что он вошёл в дерево до середины лезвия, — если хочешь уйти с кожей на своем лице, советую сесть на место.       Жан и Кевин, смотрели на Нила, как обычно. Они знали эту его сторону. Знали, что он наследник мафиозного клана, чего не скажешь о Аароне и Ники.        — Нил, — дрожащим голосом произнес Хэммик, — что происходит?        — Это нужно спрашивать у Лютера, — усмехнулся он, — Лютер, что происходило в твоей голове, когда ты приглашал в свой дом насильника-педофила, о котором тебя предупреждал твой племянник шесть лет назад?       Лицо Лютера покраснело от гнева:        — Дрейк хороший человек! Не клевещи на него! Он морской пехотинец! Каждую неделю ходит в церковь! Его мать места себе не находит из-за этих обвинений!        — О, да, — хмыкнул Нил, — показания восьмерых детей это клевета, — многозначительно кивал он, — шесть из которых были после Эндрю.       Лица Аарона и Ники были белее смерти, они неверяще смотрели на Лютера, как будто ждали, когда он скажет, что это не правда. Жана потряхивало, Кевин пытался удержать его в сознании, нашептывая что-то успокаивающее на ухо.       В момент затянувшей тишины, кто-то выломал входную дверь. Нил же отворил им вход на кухню.        — Мистер Хэтфорд, — кивнул Сэм, — Миньярд подал сигнал. Агент Браунинг и Доктор Кирби уже в пути.        — Хорошо, — кивнул Нил, — поднимись наверх и пусть та скотина доживёт до прибытия ФБР.       Сэм кивнул и удалился.       — Джостен! — взревел Аарон, подходя к парню своего брата, — ты все знал?       Нил кивнул.       — Как давно?       — Ещё до нашего знакомства, — ответил Абрам, смотря на Аарона ничего не выражающими глазами. На лице «нормального Миньярда» можно было прочесть кучу эмоций за раз, но самыми сильными были боль и отвращение.       Ники, стоя около своих родителей, кричал на них и пытался остановить слезы, непроизвольно катящиеся по его щекам:       — И ты посмел мне сказать, что я не справился! ТЫ ЛИЦЕМЕРНЫЙ НАДУТЫЙ ИНДЮК!!! ДВУЛИЧНЫЙ УБЛЮДОК, ПОКРЫВАЮЩИЙ СВОИ ОГРАНИЧНЫЕ УБЕЖДЕНИЯ ВЕРОЙ! Поверить не могу, что хотел твоего одобрения! А ты просто идиот, живущий в своем ограниченном мире, где все вокруг плохие, кроме тебя. Ты никогда не любил маму. Ты «спас» ее только, чтобы потешить свое эго. Ты никогда не любил никого кроме себя. Даже Бога, в которого ты так веришь. Как только все это закончится, ты больше не увидишь ни меня, ни близнецов. Больше не позвонишь нам. Я тебя знать не желаю.       Как только поток слов закончился, все ещё полыхающий праведным гневом вперемешку с невыносимой болью Ники, подошёл к Жану и Кевину. Мягко помогая второму поднять француза из-за стола и увести его в машину, где тот сможет отдохнуть. Аарон остался стоять рядом с Нилом, не давая Хэммикам вызвать полицию.       — Сейчас здесь будет ФБР, — фыркнул Абрам, — полиция не поможет.       Как по сигналу, в этот самый момент в дом вошло двое мужчин. Один был в белом халате — Доктор Кирби, фамильный врач Хэтфордов, по совместительству их мясник. Второй в черном смокинге. Мужчина, который когда-то подарил Нилу Джостена жизнь — Агент Браунинг.        — Доктор Кирби, — кивнул Нил, — ваш пациент на втором этаже, — врач кивнул наследнику и пошел выполнять свою работу, — Агент Браунинг.        — Хэтфорд, — устало вздохнул мужчина, — я говорил твоему дяде, но повторю тебе тоже. Ненавижу вас ублюдков.        — Бросьте, — хмыкнул Абрам, — без нас ваша производительность упала бы в половину.       Браунинг промолчал, направившись к чете Хэммиков, чтобы взять показания. В этот момент в дверях появился Эндрю.       Нил подошёл к нему, но прикасаться не спешил, не зная, как он отреагирует; но Дрю сам нарушил разделяющее их расстояние, повиснув на своем партнёре. Нил тут же сомкнул руки на лопатках Дрю.       — Ты справился, — шептал он ему на ухо, — ты молодец.       Эндрю кивал на каждое его слово. Ему было плевать на кровь Дрейка на его одежде и обуви, плевать на то, что козел-Браунинг и его ублюдки-родственники здесь, даже на Аарона, все ещё стоявшего здесь. Главное, что Нил здесь обнимает его, Аарон не убийца, а все виновные получат по заслугам.       — Спасибо за сотрудничество, — произнес Браунинг, уходя от напряжённой четы Хэммиков, — Они никому не расскажут.        — Ты больше похож на мафиозника, чем этот, — указал на Нила Дрю. Он уже отпустил своего партнёра, сделав абсолютно невозмутимое лицо, как будто это не он, висел на своем парне, обнимая его за шею.        — Настоящие мафиози не выделяются из толпы, — подмигнул Абрам.        — По моему опыту, так и есть, — вздохнул агент ФБР, — это лишь формальности, но вам нужно будет так же, как и тем старикам подписать договор о неразглашении.        — Конечно, — кивнул Нил.        — Тогда мне нужно пойти забрать ублюдка, — передал документы Хэтфордов агент, тот быстро подписал и передал близнецам, а сам направился на второй этаж вместе с Браунингом.        — Твой парень мафиози, — вздохнул Аарон, подписывая свой экземпляр, — ты не мог найти адекватного ботаника. Тебе нужен был спортсмен с шилом в заднице и незатыкаюшимся ртом.       Эндрю невозмутимо кивнул и добавил:        — Плюс иметь парня мафиози в том, что он может поднять все связи, чтобы засудить или запугать твоего обидчика.       Аарон кивнул, не зная, как продолжить тему и стоит ли вообще. Дрю помогать ему не собирался, он невозмутило забрал бумаги из рук своего близнеца и направился на улицу, отдать на подпись документы остальным.       — Подпишите это и езжайте в наш дом, — вздохнул Эндрю, передавая документы единственному здравомыслящему Кевину, — Аарон, отвезешь их, — покачал головой Миньярд.       Близнец хотел возразить, но Эндрю уже отвернулся от них, возвращаясь обратно в дом, но столкнулся с Доктором Кирби и Агентом Браунингом. Они катили из ниоткуда взявшуюся медицинскую коляску с привязанным Дрейком. Спир был без сознания. Ноги, что Эндрю ему прострелил были перевязаны, но в основном он выглядел ещё хуже, чем когда Миньярд оставил его на втором этаже. Британский Докторишка ввел ему какой-то транквилизатор или что-то вроде того, но Эндрю было насрать. Он хотел забрать своего парня и поехать домой вместе со своей семьей.        — Миньярд, — обратился к нему остановившийся Браунинг, — Ты его больше никогда не увидишь.       Эндрю промолчал, смотря, как кошмар его жизни грузят в отсек, спрятанный решетками. Он настолько погрузился в свои мысли, что не заметил, как подошёл Нил.        Джостен не говоря ни слова, не прикасаясь к нему, кивнул на чёрную Мазерати, аккуратно припаркованную на идеально подстриженный газоне. Мысль о том, как Эндрю испортил красивую картинку дома и жизни Лютера, подняла настроение.        — Поехали домой, — произнес Дрю, направившись к любви своей жизни и садясь за руль.        Обе машины покинули злосчастный район, направившись в родной дом.