Предел

Майк возвращался домой. Было тепло, и он решил пройтись пешком, мысли не давали мозгу отдохнуть и тем более он не смог бы уснуть. Харви… Росс чувствовал, что друг простил его, видел это в его глазах, цвета спелой вишни. То, что читалось в них, просто не могло быть ненавистью – только искреннее желание вернуть Майка. Помощник адвоката все еще видел лежащего на диване Харви, как хотелось его обнять, укрыть пледом и заставить выспаться, заставить перестать быть таким жестоким к самому себе. Бросив последнюю фразу, Росс видел, как плечи Спектера поникли, будто под невыносимой тяжестью, тянувшей в объятья отчаяния – и, казалось, именно оно промелькнуло тогда в умоляющих карих глазах. Майк хотел мира с Харви, но ему нужно было услышать его извинение, как знак того, что сам Харви уже не винит его. *** Утром Харви нашла Донна: - Если ты скажешь мне, что все хорошо, я уволюсь, - она принесла ему кофе и вытаскивала запасной костюм из шкафа. - Мне нужно привести себя в порядок, - почти простонал он, развязывая узел галстука. - Ты ночевал в офисе. А не выветрившийся запах нашатырного спирта, явно говорит о том, что кому-то здесь было плохо, и точно не твоему ноутбуку. Ты остался на ночь, хотя водитель мог забрать тебя когда угодно, значит, тут был еще кто-то. Майк? Теперь он тебя не простил? Долгий взгляд был ей ответом, подтверждавшим ее правоту. - И что ты собираешься делать? - Для начала – выжить, - саркастическая улыбка Харви еще больше убедила Донну в пессимистичности ситуации и безнадежности в душе адвоката. - Ведь ты хочешь не только помириться с ним. - Твой телефон способен слышать не только мои личные разговоры? - Как будто ты не знал этого, - улыбнулась она, - и я предлагаю тебе просто дать ему время. Ему нужно понять, что ты нужен ему так же, как и он тебе. - А вот Майк сказал, что это не так. - О боже, Харви… Неужели у него язык повернулся… - Она села на против него и протянула кружку с кофе. *** Адвокат уже переоделся и теперь сидел в своем кресле, внимательно наблюдая за коридором, он даже не замечал этого, но как только знакомая худая фигура вышла из лифта Спектер тут же уткнулся в свой ноутбук. А потом, еще раз просмотрев дело Эвы Хесингтон, быстрыми шагами направился в кабинет Дарби. *** - Дарби согласился на мое увольнение, если я выиграю дело Эвы. - Не говори мне, что это из-за Майка… - опешила Донна. - Нет, не из-за него. В ответ секретарша немного осуждающе склонила голову на бок, уличая во лжи. - Хорошо! Я запутался! Я уже не знаю, что мне нужно… кроме него, - Харви вскочил с кресла и отвернулся к окну. - Так верни его, ты выигрывал и не в таких ситуациях, помнишь? Если тебя приперли к стене – сломай ее. Спектер обернулся и с благодарностью взглянул на Донну, которая с радостной улыбкой вернулась к работе. *** Харви не знал, каким образом по делу Эвы Хесингтон начал работать Майк, тем самым, помогая Спектеру воплотить задачу об увольнении. Пару раз им пришлось даже сидеть за одним столом и, что было самым мучительным для Харви – разговаривать. Слышать этот голос, такой спокойный, что хотелось пойти в кабинет и удавиться на любимом галстуке. Невыносимо было даже отворачиваться и уходить, потому что каждое слово, жест и взгляд дарили надежду, которая, как червь грызла сердце Харви изнутри, выедая его, оставляя пустую оболочку, лишая чувств, оставляя лишь бесстрастность. Постепенно желание уйти и все бросить сменилось злобой, на Дарби, Луиса и Джессику – это она заставила Майка пойти против Харви, ей было невдомек, что она уничтожает то единственное, что помогает Харви не сломаться под лавиной трудностей, погубившей любого другого не его месте. И договор с Дарби на увольнение превратился в обещание места руководящего фирмой, вместо Джессики. А потом появился Стефан Хантли, и дело стало еще сложнее – как не убеждали Харви, что тот прибыл для помощи, адвокат не верил стороннику Дарби, договор с которым Спектер предпочел аннулировать совсем. Ударом для Харви стало и то, что Майк и Стефан не то, что бы стали друзьями, но Спектер часто видел их вместе, слышал, как Хантли дает парню советы или посылает с поручениями. Мысли о том, что он нравился Донне – раздражали, но то, что Стефан практически стал заменять Майку самого Харви - повергали в отчаяние. «Ты мне не нужен», - кричал Майк в его голове. «Да, теперь я вижу…» Попытки Харви подойти к Россу не по делу приводили к этому разговору, заставляя отступить, и впервые в жизни Харви Спектер почувствовал, что боится, боится еще раз услышать это. Доверие Донны к Стефану не убедило в том же Харви, как оказалось – не зря. Ему даже показалось немного ироничным, что именно Майк раскопал информацию о предательстве Хантли. Потом адвокат взглянул на Росса, и ему показалось, что помощник смотрит без капли ненависти, без следа безразличия – как раньше, когда они только познакомились. Но обернувшись на Донну и расслышав тихое: «Прости меня…», Спектер, сжав кулаки, быстрым шагом направился к лифту, не обращая внимания на просьбы объясниться. *** Благодаря Донне Харви знал, где остановился Хантли, и теперь ничто не смогло бы его остановить. «Кроме Майка, - думал адвокат, - но его тут нет…» Ворвавшись в шикарный номер Стефана, как уже когда-то он проделывал, уличая Хардмана во лжи, Харви не тратил времени на объяснения. Тем более что Хантли мгновенно все понял и приготовился защищаться. Они дрались молча – никаких обвинений, никаких оправданий. Преимущество было на стороне Харви – он мстил за Донну, за Майка, за себя и за Эву, даже за Джессику и Дарби. Удары градом сыпались на Стефана, он едва успевал защитить голову, пятясь назад. Почти упав на пол, он схватился за ножки стула и снизу вверх нанес удар в корпус, отбрасывая противника к стене. Харви едва успел увернуться от кулака, летящего ему в голову и теперь врезавшегося в стену, что дало Спектеру возможность нанести удар сбоку в челюсть Хантли. Решив, что на этом все закончилось, адвокат направился к двери, но вовремя обернулся на шорох, чтобы блокировать руку с остатками стула, но Стефану все же удалось его поцарапать и он продолжал наступать, пока Харви не обхватил противника за пояс и не швырнул его в зеркало. Затем Спектер спустился по лестнице к черному ходу и, не придумав ничего лучше, отправился в полупустой подвальный бар.