Лестница в никуда

В коридоре была такая темень, что ничего не было видно. Пошарив руками по стенам, Осипов никак не мог найти выключатель, который бы хоть немного освятил помещение. Проходя дальше, молодой человек слышал, как что-то хрустит, но он на это не обращал абсолютно никакого внимания. Лунный свет проник в старенькую, убитую временем квартиру, и Артём понимал, что ему отсюда не выбраться. Наклонившись, он раглядел фотографию, обрамленную деревянной рамкой. Понять, кто на ней был изображён, было нельзя – половина снимка была оторвана. Только светлое платье украшало лик неизвестной дамы, а в ногах, видимо, находилась собачка, навечно запечатленная объективом камеры. Осторожно положив фотографию, Осипов пошёл дальше. Как же хотелось сбежать из этого места. Закрыться на тысячу замков и оставаться в своей уютненькой однушке. Стереть из памяти картину этого непонятного, но тревожащего насквозь помещения. Дверной проем позволил разглядеть комнату – единственное, похожее на жизнь помещение, из окон которого открывался вид на ничем не примечательный двор с многовековыми стенами. Старые книги валялись прямо на полу. Лёгкий порыв ветра шелестел обветшалыми страницами. Артём осознавал, что квартира заброшена. Мебель была покрыта пылью и паутиной, в воздухе – запах затхлости. Наконец, он дошёл до зеркала. Огромного, с человеческий рост. Осипов видел, как на кофте отпечатались следы крови. Яркие, красные пятна заставляли молодого человека инстинктивно скривиться. Тщательно осматривая себя через стеклянное отражение, Артём не узнавал себя. Множество синяков, отливающих желтоватым оттенком. Из носа потекла тоненькая струйка крови, и парень немедленно её смахнул, но это не привело к должному результату. Отодвинув ворот рубашки, Осипов заметил, что на шее отпечатался след от верёвки. Собственный вид его испугал – словно парень восстал из мира мертвых. Приглядываясь в зеркальную поверхность, Осипов будто бы кого-то видел за спиной. Шаги неизвестного побудили его развернуться, но этого не получилось – Артем не мог пошевелиться. Наконец молодой человек расслышал тоненький, женский голосок. Он сопровождался заливистым, словно детским смехом, и Артем нахмурился. Дымка рассеялась, и в отражении возник образ Аннушки. Весь ее вид казался чужим и противоестественным – из вспоротого горла текла кровь. Глаза… Их и вовсе не было – склеру съели черви. Артем смотрел на неё, не отрываясь, помнил её безжизненное, растерзанное судьбой тело, когда её хоронили. А теперь она стоит перед ним, улыбается. Аннушка положила руки на его крепкие плечи. Подавляя в себе любое проявление страха, Артём смотрел в свое отражение. Медленно наклонившись к его уху, девушка прошептала: - Рано тебе умирать. Приоткрыв глаза, Артём понял, что лежит на траве. Он помнил, как его избивали со всей жестокостью и необоснованной ненавистью. Боль от ударов не позволила Осипову даже приподняться. Ему казалось, что в кожу ноги вставили ножницы, острые, наточенные до кристальности. Острая боль сковала конечности. Артем снова услышал чьи-то шаги. Он думал, что окончательно сошёл с ума, потому что представить сейчас никого, кроме Аннушки, не мог. - Молодой человек, вам плохо? – услышал он женский голос рядом. Повернулся. Поначалу парню действительно чудилась копия Аннушки – глаза цвета океана, светлые локоны, спадающие на плечи, которые демонстрировали вид на лебединую шею незнакомки. Только благодаря родинке на шее, Осипов смог различить видение и реальность. - Да, мне очень плохо. Не поверите, как, – наконец ответил молодой человек, положив руку на колено, чтобы хоть немного унять боль. - Я сейчас «скорую» вызову! – успела пообещать незнакомка, прежде чем осознала, что Артем теряет сознание.

***

Стрелка на спидометре закономерным образом увеличивалась. Число привалило уже за 160, а Холмогоров, смотрящий только вперёд, не обращал внимания на клаксоны автомобилей, становившихся громче при каждом обгоне машины. Тихомирова уже который раз нажимала на повтор вызова на телефоне. Долгие, противные гудки никак не кончались. Казалось, надежда услышать знакомый, добрый голос таяла с каждой секундой. - Не берет, – она отвернулась к окну, пытаясь скрыть слезы. - Помнишь, когда видела его в последний раз? – не отрывая взгляда от дороги, спросил Космос. - В пятницу. К нам ещё мужика привезли. - А он тебе в выходные не звонил? – он крутанул руль в сторону, тем самым направляясь дальше. - Нет, он обычно выходные дома проводит. - Как скучно, – усмехнулся Космос, быстро переведя взгляд на неё, затем снова на дорогу. Девушка закатила глаза. - Сейчас твои издёвки вообще не к месту. - Не, ну а что, жалко пацана. Ты ещё скажи, что он дома носки вяжет, – тихо посмеялся Холмогоров, получив недовольный взгляд подруги. - Ты будешь помогать или капать мне на нервы?! - Помогать. Ты все больницы обзвонила? - Все. Его нигде нет. Пытаясь успокоиться, Тихомирова глубоко вздохнула. Чувство тревоги за человека, с которым работала столько времени, противным комом скопилось в горле, не позволяя привести мысли в порядок. Катя влетела на четвёртый этаж. Космос еле поспевал за ней. Девушка затрезвонила в звонок квартиры Артема. Это, конечно, ничего не давало и дать не могло. - Его уже давно нет, – услышали молодые люди голос за спиной Старушка спрятала трясущиеся от переживаний руки под теплой шалью. - Вы не знаете, куда он мог уйти? – уточнила Катя. - Мне бы знать. Он говорил, что отойдёт ненадолго, а потом и не вернулся, – слезы заполнили её глаза, и Надежда Семёновна поспешила утереть их. Космос и Катя переглянулись. Они понимали, что Артём мог стать жертвой чьих-то грязных, кровавых рук. И единственное, что нужно сделать – это как можно скорее найти его. - А вы давно его знаете? – Екатерина достала из кармана пачку сигарет и закурила, распространяя табачный дым по холодной лестничной клетке. - Ну что же ты, доченька, куришь? Пойдём ко мне, чай попьём. Я же вижу, что тебя с Темкой что-то связывало. - Мы только коллеги. - Всё равно как-то неудобно. Проходите, – старушка приоткрыла дверь шире, пропуская гостей. Оказавшись внутри, Катя и Космос сразу же заметили фотографию девушки в чёрной рамочке. Её вид почему-то напугал Тихомирову, и она инстинктивно прижалась к Холмогорову, не ожидая почувствовать его тёплую руку на своём плече. Надежда Семёновна, заметив беспокойство девушки, рассказала: - Это моя внучка, убили ни за что. Темка её первый нашёл… Мы даже Аннушку в закрытом гробу хоронили… Катя понимала Надежду Семёновну как никто другой. Потерять мать, да ещё и остаться в плену у отца, не вложившего и капли любви, было поистине ударом. Ударом, разбившим её хрупкое сердце. - Я разделяю ваше горе, - она положила хрупкую кисть на руку старушки, взглянув на неё с самым искренним в своём проявлении взглядом. – Я однажды потеряла близкого человека… - Как же я тебе сочувствую, доченька. Ты главное береги себя, – ответила Надежда Семёновна, посмотрев на неё таким же взглядом.

***

Губы Алексея Никитича удовлетворённо растянулись в улыбке. Тот факт, что человек, пытавшийся найти Аннушку, теперь мёртвым лежит на сырой, промозглой земле не могло не радовать. Будь сейчас рядом с ним психиатр, то моментально поставил диагноз. Врач точно бы назначил какие-нибудь таблеточки, или того хуже – отправил в место для душевнобольных. Потому что ненормально радоваться смерти другого, хоть и практически незнакомого человека. Однако он ещё не знает, что Осипов сейчас находится в больнице. Что сейчас его глаза закрыты, а в голове нет совершенно ничего. Расхаживая по комнате, мужчина, гордясь своим отвратительным поступком, оглядел своих подчиненных. Первый, с чёрной татуировкой на плече, больше походил на того, кто отсидел лет десять в тюрьме, не меньше – искаженное жестокостью лицо, которое убивало не один десяток человек. Рядом с ним, все время молчаливый, бывший сотрудник милиции, влившиеся в круги бандитской группировки и известный по кличке «Лев». - Всё сделали, как я сказал? - На высшем уровне, – хмыкнул один из бугаев, смотря на начальника в ожидании решения. - Вот и прекрасно. Теперь осталось только одно «но, – усмехнулся Алексей Никитич. Помощники молчаливо ждали. - Нужно избавиться от моей дочери. Как можно скорее.