***
Медленно приоткрыв глаза, Осипов все никак не мог сфокусировать взгляд, ведь реальность сильно кружилась, и сконцентрироваться ему удалось только спустя несколько минут. Тело будто приросло к больничной кровати. Усталость окутала мгновенно, и Артём тщательно осматривал помещение, дабы понять где он. Повсюду слышались чьи-то голоса, слитые в одну симфонию, и разобрать хоть что-то было довольно проблематично. -Артём, ты слышишь меня? – эхом прозвучал женский голос, отдающий нотками сопереживания. Он попытался ответить, но из груди только вырвался вымученный стон и неровное, беспокойное дыхание. Лик девушки кружился и расплывался, и Артем, снова вздохнув, прикрыл глаза. Казалось, что он находится в непроницаемом куполе, где мир виден совершенно иным. Люди, находящиеся рядом, смотрят, обсуждают, что неприятно для натуры интроверта. Сумев сконцентрировать, наконец, взгляд, Осипов увидел несколько людей вокруг себя. В девушке с вьющимися светлыми волосами он узнал Катю. Тихомирова тревожно глядела на него, ожидала реакции. - Давно он здесь? – поинтересовалась Тихомирова, переведя взгляд на Лизу. Виноградова кивнула. - Да, я его нашла почти без сознания. Он повторял – Аннушка, Аннушка… - Это та девушка, которую убили в субботу, – ответил за Екатерину Космос, сев напротив больничной койки. - Сестра его что ли? - Нет. Подруга детства. - Её бабушка рассказывала, что она подверглась изнасилованию, а после её нашли с перерезанным горлом в собственном подъезде. Артем первым делом вызвал «скорую». - Какой кошмар… Кому помешала эта девушка? - Не знаю, но видимо кому-то влиятельному, раз его так избили, – предположила Тихомирова, накрыв плечи халатом. - Надо найти того, кто с ним это сделал. Может быть, этот человек и с тобой как-то связан? – выдвинул теорию Холмогоров Эти слова заставляли инстинктивно напрячься. А кого будет прельщать ситуация, что она и Артём находятся на волоске от смерти? Руки вспотели. Девушка потерла их друг о друга, дабы прийти в себя, но это почти не давало никакого эффекта. Сердцебиение заметно участилось, и Катя, встав со стула, направилась к окну, пытаясь отрезвить голову дозой свежего воздуха. - И как мне теперь на улицу выходить, зная, что я тоже могу стать чьей-то жертвой? - Не волнуйся, я с тобой, – мягко улыбнулся Космос, вызвав такую же эмоцию на лице подруги. Но узнают ли они, что заказчик убийства практически у них под боком?***
Роман понимал – надо бежать. Восвояси, чтобы его не смогли найти. Поразмыслив, мужчина прикидывал возможные варианты сценария своего будущего – или он все-таки исполнит приказ этого абсолютно психически больного индивида, или попытается рассказать все Холмогорову. Последний вариант был, конечно, приоритетнее. Но как он отреагирует на то, что Бакурин лично собирался её убивать? Скорее, плачевно для него, и поэтому киллер думал дальше. Если бы жертвой был, предположим, какой-нибудь мужик, перешедший кому-то дорогу, то Роман давно уже лишил его жизни, и тело лежало на холодном асфальте, под которым растеклась огромная лужа бордовой крови. Проведя руками по лицу, Бакурин попытался не думать об этом. Пододвинув к себе бутылку дорого коньяка, мужчина немного пригубил дурманящую жидкость. Кровь прилила к вискам, и он решил, что нужно делать. В его послужном списке наблюдалось более пятидесяти жертв. Люди, от мала до велика, умирали из-за безжалостной руки Бакурина, способного на многое ради денег. Но даже его жёсткую натуру эта ситуация выбила из колеи. Он снова посмотрел на фотографию. Большие, серые глаза обладали неким шармом и благородством. Завитые волосы спадали по хрупким плечам, а на шее красовалась подвеска с драгоценным камнем. Своим видом девушка напоминала аристократку, грациозно проходящую по улице, устланной всяческими зелёными растениями и разноцветными цветами. Раскрыв ящик стола, Роман достал лист чистой бумаги. Найдя первую попавшуюся ручку синего цвета, мужчина начал писать: Эту девушку хотели заказать. Я знаю, кто ты, знаю, что твой друг – лидер криминальной группировки, поэтому прими мое послание, как предупреждение, и попытайся защитить её всеми возможными способами. Заказчик – ее отец. Аноним. После того, как была поставлена последняя точка, Роман согнул лист пополам и убрал его в конверт. Мужчину будто начала бить лихорадка. Бросая вещи в громоздкую сумку, он думал о том, как отсюда сбежать. Зрачки расширились от накатившего на него беспокойства, и мужчина складывал в сумку самое ценное, пряча его под стопками одежды. Экипировавшись полностью, мужчина закрыл дверь бывшей квартиры и спешно покинул подъезд.***
Следующий день. Понедельник. Холмогоров, выкурив третью сигарету подряд, смотрел из окна на пасмурное, облаченное чёрными тучами небо. Сквозь облака пробивался слабый, еле видный лучик солнца. Уголки губ слегка приподнялись. Удивительно, но погода отчётливо схожа с настроением Космоса. На его серьёзном лице очень редко проскальзывала хоть толика радости. И не сказать, что ему это нравилось. Он испытывал положительные эмоции только рядом с Катей. Именно Тихомирова пробуждала неизведанные для него чувства, разжигая огонь любви. Он никогда не отрицал, что относится к ней теплее, чем к подруге. Их отношения являлись нечто большим. Холмогоров давно, да и сейчас был влюблен в неё. Лишь одного взгляда хватает, чтобы сердце забилось чаще. И в омуте серых, выразительных глаз Холмогоров тонет уже долгие годы. Послышался дверной стук. Людочка, аккуратно вошедшая в кабинет, и поправив прядь волос, что спадала на глаза, протянула ему конверт: - Космос Юрьевич, вам письмо. - От кого? - Анонимное. Дверь хлопнула. Распечатав конверт, Космос рассмотрел письмо, внимательно читая содержание. С каждым прочитанным словом непонимание все больше росло, и Холмогоров процедил: - Что за хрень?! Подорвавшись со своего места, молодой человек направился в кабинет к Белову, пытаясь отдышаться. Усмехнувшись, Александр выдал: - Ты ко мне как на пожар. Что стряслось? Вместо ответа Космос протянул письмо. Прочитав несколько раз, Белов не мог не усмехнуться и выдать: - Тебе не кажется, что кому-то заняться нечем? Может, ты зря шумиху поднял? - А откуда у отправителя фотка Катьки? Из воздуха? – начинал злиться Холмогоров. - Что это за папаша такой, раз дочь решил заказать? – лицо Саши приобрело серьёзный вид, и он, достав пачку сигарет, закурил. - Вот и я о том же, Сань. Я его давно знаю. А сейчас он, похоже, совсем свихнулся. Он работал кардиохирургом в одной из Московских больниц. О нем чуть ли не легенды слагали, ведь он поставил на ноги столько людей. Но человек – редкостное говно. С моим отцом тоже достаточно давно знаком, они бывшие одноклассники. Когда Ульяна Николаевна, мать Кати, умерла, он забрал дочь в другой город. Только потом я узнал, что он вынудил её переехать. Ко мне он всегда странно относился, будто я не ребёнок, а игрушка. Мог даже голос на меня повысить, но я никому не рассказывал, боялся, наверно. Сань, я нутром чую – это все не просто так. Мы обязаны его найти во что бы то ни стало. Я боюсь за нее, она очень мне дорога. Кивнув своим мыслям, Белов заключил: - Хорошо, я помогу тебе.***
Лучи солнца начали прятаться, и город окутала темная, таинственная ночь. Холод пробивался сквозь слегка приоткрытое окно, и Тихомирова, поежившись, закрыла его. Тёплая домашняя кофта согревала в угрюмые, серые дни. Дождь снова барабанил по окнам, и Катя обернулась к плите. В кастрюле варились любимые макароны, а рядом, на небольшой сковородке, уже была обжарена куриная грудка в сливках и специях. Услышав звук повернувшегося ключа, Тихомирова направилась в коридор. Космос, положив огромные пакеты на пол, сгреб девушку в крепкие объятия. Аккуратно обхватив руками его шею, девушка положила голову на его плечо. Он пах лесом. Неизвестно почему, но Катя уловила эти нотки вперемешку с запахом дождя. Осень для людей – это, скорее, пора грусти, но точно не для Кати. - Ты холодный, – улыбнулась Тихомирова, не выпуская его из объятий. - Я же только с улицы пришёл, – погладил её по спине Космос, слегка отстраняясь. - Пойдём хоть отогрею тебя, ужин уже ждёт. Катя поставила перед парнем тарелку, и Космос с упоением принялся за трапезу. Поддевая вилкой макароны и курицу, Холмогоров не мог не вызвать тихого смеха Тихомировой. - Что? – не скрывал улыбки Космос. - Ты так смешно ешь. - Ой, кто бы говорил. Ужин прошёл под фирменные Холмогоровские шуточки и не менее звонкого смеха Тихомировой. Они даже не заметили, что стрелка часов давно перевалила за полночь. - Кать… я давно хотел тебе сказать… помнишь тот поцелуй на балконе? Щеки девушки натурально заалели. - Это просто наваждение, – нахмурилась девушка - Зачем тогда отвечала? Разве не понравилось? – хитро улыбнулся Космос. - Давай сменим тему. Он понимал, что нравится ей. Но не стал смущать ее дальше. - Завтра мы должны уехать. Это не терпит отлагательств. - Я никуда не поеду, у меня работа! – стояла на своём Тихомирова. - Подождут твои жмурики, не развалятся. Я беспокоюсь о твоей безопасности. - Ты правда думаешь, что они до меня доберутся? Ума не хватит, – она хмыкнула, повернувшись в сторону окна. - А если я скажу, что это твой больной на голову батя решился сначала Артёма, а потом и тебя грохнуть, что ты скажешь?! Лицо, застывшее от ужаса, смотрело на друга. Положив руки на плечи девушки, Космос подытожил: - Это не обговаривается. Завтра мы уезжаем.***
Возле столичной библиотеки, что находилась на окраине города, никого не наблюдалось. На наручных часах Алексея Никитича показывало ровно шесть утра. Весточка от Бакурина до сих пор не пришла. Размяв пальцы, мужчина все думал, почему он молчит. Единственное объяснение – он её уже убил и выжидает, чтобы спокойно озвучить эту прекрасную для неадекватного отца новость. Откинувшись на спинку водительского кресла, мужчина набрал номер и слушал гудки. Ему практически сразу ответили: - Алло? - Лев, ну что, Бакурин избавился от неё? - Я не знаю, Алексей Никитич, но обязательно это выясню. - Жду. Завершив диалог, Тихомиров с недовольством поморщился и развернулся. Почти лоб в лоб он столкнулся с Космосом. Молодой человек смотрел на него без тени эмоций. В руке зажата сигарета. Ровно столько, сколько ей оставалось тлеть, оставалось и до решающих действий. Выпустив сизое облако дыма, Холмогоров пульнул бычок на землю и изогнул уголок губ и хищной улыбке. - Пора платить по счетам.